Вспоминая жизнь, похожую на романную. Т. 4, кн. 1

Вспоминая жизнь, похожую на романную. Том 4,кн.1, ч.4

Часть 4. НОВОЕ МЕСТО РАБОТЫ И СЛОЖНАЯ МОРАЛЬНО-ПСИХОЛОГИЧЕСКАЯ  ОБСТАНОВКА НА КАФЕДРЕ

4.1. Трудные дни привыкания Суханова к новому коллективу в КПТИ

В сентябре семьдесят девятого Егор начал работать в политехническом институте и одновременно по совместительству в сельскохозяйственном. Хотя к моменту избрания по конкурсу он уже знал многих преподавателей кафедры, работая на почасовой оплате в политехническом институте, но абсолютно был с не знаком с обстановкой и с морально-психологическим климатом, царившим на кафедре политической экономии. Осознал он это, участвуя в первых заседаниях кафедры и на собраниях партийной группы. Сразу бросилось в глаза, что кафедра раздроблена как бы на три группы. Первая группа (самая многочисленная) поддерживала все предложения, идущие от заведующего кафедрой профессора Денисова Алексея Михайловича. Вторая группа (меньшая) активно выступала «против», почти по всем предложениям, идущим от первой группы. Четко выделялась и третья группа, которая как-то нехотя, но поддерживала предложения заведующего, и Егору показалось, что они, молча, поддерживали и критику, идущую от второй группы, но в итоге способствовали принятию предложений первой группы. Такого размежевания мнений членов кафедры он видел впервые в жизни. Понял, что здесь ему придется, видимо, нелегко.

В первую группу входили наиболее говорливые и относительно еще молодые доценты и преподаватели, среди которых можно выделить доцентов Бородина, Белова, Василяна, Ермолаеву, старших преподавателей-отставников Антонова и Чалова, а также относительно молодого и перспективного Губанова. Второй группой явно руководил старший преподаватель без ученой степени, но после аспирантуры МГУ им. Ломоносова, А.С. Соловьев. Заодно с ним выступали доцент Доренко Г.А. и ст. преподаватель Евсеева В.И.У третьей группы бросалось в глаза, что лидера нет, хотя здесь наиболее активно себя вели доценты Куликова, Поветкина, Каримова, Катанян, Доруган и др.
 
В такой обстановке продолжались и остальные заседания кафедры и собрания партийной группы. Егор понял, что главным противоречием было несправедливое распределение доплат за хоздоговорные работы между участниками первой и второй групп. Противники первой группы считали, что заведующий кафедрой и члены первой группы получают справедливо большую часть хоздоговорных денег, чем участники второй группы. С пеной у рта первые защищали заведующего кафедрой, вторые, наоборот, кричали, что такая система распределения несправедливая, что они подали в суд на заведующего и приводили доводы, почему они это сделали.
Из бесед с теми и другими получалось, что несправедливость, допущенная заведующим в первой хоздоговорной теме три года назад, затем повторялась во второй и в третьей темах. Более того, противники денисовских методов управления заметили, что одна и та же методика проведения хоздоговорных работ применялась на всех предприятиях и якобы только участниками первой группы. Представители второй группы пытались доказать, что-они-то как раз работают честно, что-то изменяя от темы к теме в методике исследования.
Понятно, что первая группа преподавателей имела определенные льготы и в распределении учебной нагрузки, как горловой, так и не горловой, получала для преподавания престижные факультеты, имела льготы от заведующего по командировкам в различные города СССР для участия в научных конференциях и совещаниях. Члены второй группы практически лишены были этих льгот, по сравнению с преподавателями первой группы.
 
В результате, почти каждый месяц кафедру в буквальном смысле лихорадило. Только в течение первого семестра семьдесят девятого года в институте по жалобам преподавателей второй группы побывало две или три комиссии разного уровня, начиная с комиссий горкома и обкома КПСС и кончая комиссией Минвуза СССР. Причем, комиссия Минвуза занималась проверкой кафедры почти три недели. Члены комиссии опросили каждого преподавателя и сотрудника о своих претензиях к руководству кафедрой. Дальше о подтверждении или не подтверждении тех претензий к руководству, которые содержались в жалобах, посетили практически учебные занятия почти каждого преподавателя, изучили документацию кафедры по хоздоговорным работам, порядок распределения заработной платы по этим работам и многие другие аспекты работы кафедры. В итоге комиссия Минвуза подтвердила многие нарушения, имевшие место на кафедре. Ректорату было предложено снять с заведования кафедрой профессора Денисова А.М. Чуть позже в центральной прессе в Литературной газете появилась статья под названием «Лучшая» кафедра…», где один из авторов газеты побывал в Куйбышеве, встретился с преподавателями Соловьевым А.С., Евсеевой В.И. и Доренко Г.А., а также с работниками комиссии Минвуза, и опубликовал «разгромную» статью. В ней он раскритиковал методы управления кафедрой со стороны профессора Денисова А.М. Понятно, что это было советское время, когда к статьям, особенно, в центральных газетах все должны были прислушиваться и давать ответы с исправлением допущенных ошибок. Поэтому, ректорат КПТИ, чтобы как-то обелить, а первую очередь, себя, сняли с заведования кафедрой профессора Денисова, тем самым как бы признав и все ошибки, допущенные им.

Надо отметить, что в то время, если поступали жалобы в партийные инстанции и в Минвуз РСФСР или СССР,  от преподавателей и сотрудников одной из кафедр общественных наук, то проверке подвергались все кафедры этого профиля. Поэтому, на основе проверки кафедры политэкономии, были сделаны серьезные замечания и в адрес кафедры философии и научного коммунизма.
Отстранение от должности заведующего кафедрой профессора Денисова А.М. вызвало бурю негодования со стороны преподавателей первой группы. Доценты Бородин, Белов, Василян, старший преподаватель Губанов перестали
вообще разговаривать со второй тройкой из группы недовольных, называли их предателями и грозили их не переизбранием при очередном конкурсе. Работать на кафедре стало очень трудно. Это чувствовалось по заседаниям кафедры и партийной группы.

 Исполняющей обязанности заведующей кафедрой назначили доцента Куликову Т.Н.,  которая была до этого членом партийного комитета КПТИ, но в момент отстранения заведующего она была еще месяц в ИПК. Так как она занимала двойственную позицию по отношению к методам управления кафедрой со стороны профессора Денисова А.М., то ей пришлось после возвращения из ИПК особенно трудно. Для нее главным стало увлечь всех преподавателей кафедры, независимо от того к какой группе они относились, лекционной работой по пропаганде политических и экономических знаний среди населения Куйбышевской области. Понятно, что при ней пропагандистская работа значительно оживилась. Но как погасить конфликт на кафедре, она четко не представляла. Однако, до ее появления на кафедре в качестве заведующего, кафедру временно возглавлял заместитель А.М. Денисова старший преподаватель Чалов Н.И., участник великой отечественной войны, майор-политработник в запасе. Он, конечно, был до этого в первой группе, которая поддерживала методы управления кафедрой профессора Денисова. При смене заведующих, он, понятно, придерживался своей позиции и не хотел, чтобы на кафедре развернулась острая борьба против Денисова А.М.

Но не нужно забывать, что в советское время кроме заведующего и его заместителя, на каждой кафедре был еще парторг и профорг. Партгруппой в то время так же руководил сторонник методов бывшего заведующего кафедрой  майор-политработник в запасе Антонов В.И. Только профорг Поветкина Л.В. занимала на кафедре нейтральную позицию, но часто и она вынужденно вставала на сторону А.М. Денисова.   

В результате при обсуждении, особенно, конкурсных дел, на заседаниях шли почти сплошные обвинения то в адрес одних, то других. Иногда заседания длились по четыре-пять часов. Егору начало казаться, что он, видимо, зря согласился на избрание его доцентом этой кафедры. Тем более, что у него было приглашение от планового института, правда, не от кафедры политической экономии, а от кафедры экономической географии. Ее заведующий, как-то побывав в МГУ им. Ломоносова и встретившись там с профессором Б.С. Хоревым, пообещал тому предложить Е.А. Суханову перейти тогда еще из сельскохозяйственного института, в плановый институт. В один из дней семьдесят седьмого года Егор приезжает домой, и Лида рассказывает ему, что приходил заведующий кафедрой экономической географии из планового и пообещал ему место там доцента.
- Я поблагодарила его за предложение, но сказала, что Егор Андреевич взял на себя обязательство перед сельскохозяйственным институтом отработать там не менее трех лет ради получения в Куйбышеве квартиры.
Действительно, где-то через месяц, Егор побывал в командировке в Москве, встретился с профессором Б.С. Хоревым, поблагодарил его за заботу о нем, объяснил, почему он не может перейти сейчас в плановый институт.
И вот сейчас, перейдя уже в политехнический, у Егора мелькнула мысль не обратиться ли ему вновь в плановый институт. Правда, приглашения ему от заведующего кафедрой политэкономии из этого института не было, но можно было бы обратиться с просьбой о приеме на работу и туда.
 
4.2. Учебная нагрузка в КПТИ для Егора оказалась довольно трудной

Выдержав первый семестр в КПТИ, где трудно было переносить склочную обстановку, в дополнение к этому он получил два очень трудных потока студентов нефтяного факультета, с которыми пришлось работать и бороться с самыми отъявленными почти двоечниками. Один поток состоял из пяти групп, другой – их трех групп. Особенно не давал ему с покоя второй поток студентов с кафедры Машины и оборудование нефтяной промышленности. Сюда набирались в то время самые слабые студенты, не прошедшие по конкурсу на кафедру Бурения нефтяных скважин и кафедру Технологии добычи нефти.
 
Главным отличием студентов второго потока были не только их слабые способности к экономическим дисциплинам, но их нежелание слушать и записывать лекции по политэкономии. Поэтому, когда приближалась очередная лекция на этом потоке, Суханова буквально бросало в дрожь, ему так не хотелось встречаться с ними на лекции, останавливать постоянно лекцию, просить кого-то покинуть лекционную аудиторию. Вообще, работа с студентами-нефтяниками считалась на кафедре самой трудной. Некоторые преподаватели считали работу на нефтяном факультете ссылкой. Когда Егор когда-то заикнулся перед профессором Денисовым, за что же его так наказали, тот ответил:
- У тебя же первое образование было горным. А не нефтяном факультете готовят горных инженеров, поэтому я считаю, что ты должен найти со студентами контакт.
- Да, нет, конечно, я найду с ними контакт, но знали бы, как трудно мне приходится с ними.

После освобождения профессора Денисова от заведования в январе месяце восьмидесятого года перед Чаловым Н.А. возникла неожиданно непростая проблема. Дело в том, что на второй семестр был запланирован ехать в ИПК старший преподаватель А.С. Соловьев, фактически лидер второй группы. Он то ли для того, чтобы посопротивляться Чалову и всей первой группе, то ли по состоянию здоровья, то ли потому, что ему предложили ИПК в Уральском государственном университете, а не МГУ им. Ломоносова, как он просил, отказался ехать в ИПК в Свердловск.
Николай Алексеевич стал срочно искать среди преподавателей кандидата, кто бы мог заменить Соловьева. Очередь дошла и до Суханова. Когда Чалов предложил именно ему повышение квалификации в Свердловске, Егор с удовольствием согласился. Во-первых, он еще ни разу не был в ИПК. Во-вторых, в Свердловске жил его любимый дядя Вася, с которым можно было всегда весело провести время. В-третьих, он надеялся передохнуть от студентов-нефтяников. К тому же и в доме Егора и Лидии возникли сложности, связанные с болезнью Татьяны Васильевны. У нее открылась опухоль в правом боку. Ей стало уже трудно питаться (есть), она начала угасать буквально на глазах Александры, Лидии и Егора. Обстановка в доме становилась все сложнее и сложнее. Посоветовавшись дома с Лидой, Егор дал согласие на поездку в ИПК с первого февраля восьмидесятого года. Тем более, что со СХИ он наконец-то расстался полностью.

К концу января на кафедре наконец-то появилась официальная заведующая Тамара Николаевна. Она встретилась с Сухановым перед его поездкой в Свердловск, расспросила его кто он такой и откуда, поблагодарила за то, что он выручил кафедру, пожелала отличной дороги, успешной учебы и возвращения назад в Куйбышев. Так как их беседа проходила на кафедре в присутствии сотрудников вспомогательного персонала, то те всячески поддерживали разговор Егора с Тамарой Николаевной, вставляли реплики, что Егор Андреевич прекрасный и очень дисциплинированный работник. А старший лаборант Алевтина Афанасьевна Борисова даже в открытую заявила Т.Н. Куликовой, что он может помочь ей разрулить сложившуюся конфликтную ситуацию на кафедре. Как она это представляла, ему было не понятно, но оказалась права, потому что именно Суханову пришлось через энное количество лет  вытаскивать кафедру из сложнейшей ситуации морально-психологической ямы, в которой она оказалась.