Пески Времени. Глава 6. Песнь Бездны

Древний храм, посвященный связи между мирами, стоял на границе реальности и сновидений, его стены хранили безмолвные истории о космических союзах и равновесии. Но равновесие было нарушено. В самое сердце святилища, словно воплощенная тьма, ворвался Сет-Антареш. Его глаза горели холодным триумфом, а в голосе звучала зловещая песнь разрушения.

Сет (его голос - шорох камней, падающих в бездну): Хватит! Довольно этого хрупкого миража гармонии! Время пробудить истинную сущность бытия – безграничный, всепоглощающий Хаос! Исфет ждал достаточно долго!

Он взмахнул рукой, и энергия тьмы, густая и липкая, словно ночная смола, вырвалась из его тела. Священные письмена на стенах древнего храма задрожали, покрываясь кривыми трещинами, словно от внутреннего крика. Камни, веками хранившие связь между мирами, начали лопаться с неестественным треском, а свет внутри них погас, уступая место холодной, пульсирующей тьме.

Сет (усмехаясь): Астерия… твоя глупость открыла врата. Твой запретный плод станет первым плодом Исфет на этой обреченной земле!

И когда последний камень связи рухнул, по всему миру прокатилась незримая волна дисгармонии.

В шумном Мемфисе торговец Амон проснулся в холодном поту. Ему приснилось, что его лавка наполнена не товарами, а зыбучим песком, который затягивал его по самые плечи.

Жена Амона (испуганно): Что с тобой, любимый? Ты кричал во сне!

Амон (дрожащим голосом): Песок… везде песок… Он живой… он хотел меня поглотить! Но это было так реально… Я чувствовал его холод!

В храме жрец Птах, погруженный в молитву, внезапно увидел, как статуи богов перед ним меняют свои обличия. Лица становились искаженными, в глазах вспыхивал нечеловеческий огонь.

Птах (в ужасе, отшатнувшись): О, великие боги! Что это?! Ваши лики… они стали… ужасными! Что мы натворили?!

По улицам города бродили люди, рассказывая о странных звуках, доносящихся из ниоткуда, о тенях, которые двигались сами по себе, о голосах, шептавших бессмысленные пророчества. Грань между сном и явью истончалась, погружая Мемфис в атмосферу нарастающего безумия.

Одна из горожанок (встревоженно обращаясь к другой): Ты слышала? Ночью… мне казалось, будто небо плачет… но это были не слезы… это был какой-то вой… словно из самой бездны!

Другая горожанка (оглядываясь): Да… и сны… мои сны стали такими странными… Я видела, как солнце почернело, а луна раскололась на тысячи осколков…

Вести о странных знамениях достигли и покоев фараона Кем-Ра. После ночи Ритуала Плодородия он чувствовал неразрывную связь с Астерией, но вместе с тем его терзало неясное беспокойство. События последних дней – тревожные сны подданных, странные видения жрецов – все это складывалось в мрачную картину надвигающейся беды.

Однажды ночью, в лунном свете, он встретил Астерию в дворцовом саду. Ее красота, всегда казавшаяся ему божественной, теперь была омрачена тенью задумчивости.

Кем-Ра (его голос полон тревоги): Астерия… после нашего ритуала… после всего, что произошло… я чувствую, как мир вокруг меня… он словно трескается. Сны… люди видят ужасные сны. Жрецы говорят о гневе богов…

Астерия (ее взгляд устремлен на мерцающие звезды): Изменения неизбежны, фараон. Когда встречаются миры, когда сплетаются судьбы… это всегда влечет за собой последствия. Но не все последствия желанны…

Кем-Ра (с нарастающим сомнением): Последствия… Ты говоришь об этом так спокойно. Но эти сны… они не просто сны. В них чувствуется… тьма. Одна из жриц говорила мне… что видела во сне, как древний храм связи… разрушается.

Астерия вздрогнула, но постаралась скрыть свое волнение.

Астерия (стараясь говорить уверенно): Это лишь страхи, порожденные тревогой, Кем-Ра. Древние силы пробуждаются, это правда. Но это не обязательно означает зло. Иногда, чтобы расчистить место для нового, нужно разрушить старое.

Кем-Ра (его глаза полны сомнения): Разрушить? Но что, если это разрушение поглотит нас всех? Я доверял тебе, Астерия… твоим словам о процветании, о новой эре… Но теперь… я не уверен ни в чем. Эти странные события начались после твоего возвращения… после нашего ритуала…

В его голосе звучало недоверие, острое и болезненное, словно лезвие, скользнувшее по сердцу Астерии.

Кем-Ра (продолжая, его голос становится жестче): Что ты на самом деле хочешь от нас, Астерия? Какова твоя истинная цель? Ты говорила о плодородии… но вокруг лишь страх и смятение.

Астерия отвела взгляд, и в ее звездных глазах мелькнула тень боли и растерянности. Песнь Бездны уже звучала, и ее первые зловещие ноты достигали не только ушей смертных, но и тревожили вечное сознание Нетеру. Сомнение фараона было лишь одним из первых отголосков пробуждающегося хаоса, и над миром нависла новая, непредсказуемая тьма.