Книга путешествий

          “А еще жизнь прекрасна потому, что можно путешествовать”.
                Н. М. Пржевальский

ПРЕДИСЛОВИЕ АВТОРА
          Люблю знакомиться с новыми людьми, люди всегда интересны. Люблю осваивать новые места, причем не только днем, ведь ночью всё выглядит иначе. Природа под вуалью сумрака таинственна, а в городах с темнотой на первый план выступает архитектура.
          Во времена Советского Союза мне довелось посетить все его республики. Позднее побывал за рубежом, увидел более тридцати других стран. В этой “Книге путешествий” я собрал свои впечатления, дополнив их рассказами и наблюдениями друзей. Надеюсь, что получившаяся книга будет интересна любознательному читателю, и он захочет увидеть наш большой мир в собственных путешествиях. Занимательного чтения!


          СОДЕРЖАНИЕ

1. С душой широкой и щедрой
2. В Заполярье
3. Через Мамисонский перевал
4. В горах Памиро-Алая
5. У Аллаха много забот
6. Всё интересно
7. Джидалик
8. Мутные воды Днестра
9. В поисках на Валдае
10. На верблюде в пустыню
11. На сафари
12. “У природы нет плохой погоды…”
13. Пожары в тайге
14. В глубинке
15. Мастеровые люди
16. Приключение альпиниста
17. Центральный рынок
18. Решайте сами
19. На время мирный Бейрут
20. Возле сфинкса
21. Клиент всегда прав
22. Сохраненная история
23. У нас зовут его Гогеном
24. Халява в Париже
25. Протест
26. За границей и дома
27. Первый тост
28. Дороги
29. Зависть
30. Сломанный стул
31. На дороге в США
32. Как было бы замечательно!
33. Без закуски
34. Когда не хватает слов
35. Испания
36. Индейская рыбалка
37. Сценка
38. Сердечный сервис
39. Страна, которая не перестает удивлять (путевой очерк)
40. Место, где выстроен коммунизм
41. Хитроумный народ
42. Прегрешение в Вифлиеме
43. Впечатление
44. В эмиграцию
45. Курьезы языка
46. Такой чувственный язык
47. Поездка
48. Тбилисские зарисовки
49. Однажды в Узбекистане
50. Неприязнь
51. Абхазская экзотика
52. Селение Калак
53. Азербайджанская кухня
54. Навязанный сервис
55. На волнах истории
56. Москва, улица Горького, 9
57. Московские попрошайки
58. Откровение
59. Печевой
60. Ртуть
61. Кипятим воду
62. В ожидании высокого гостя
63. Святая троица социализма
64. Портрет
65. На пути от социализма
66. Встреча на дороге
67. Память и памятники
68. Какой вкус у кумыса?
69. Гостеприимство
70. Первый полет
71. Чудеса прогресса
72. Город будет расти
73. Загадочная это страна, Россия!

Об авторе


1. С ДУШОЙ ШИРОКОЙ И ЩЕДРОЙ
         
          Впервые я попал на Север в двадцать три года. К тому времени женился, в поход отправились мы с женой и семейная пара наших друзей. Решили пройти на байдарках по таежной Карелии. Карт тех мест не было, то есть они были, но не у нас. Засекречены карты, не купишь. Но в московском туристическом клубе энтузиасты архив создали,  там мы кроки, какие обнаружить смогли, скопировали на кальку. Записали словесные описания маршрута. Собрались, и в путь. На конечную станцию к ночи приехали. Сезон белых ночей, можно байдарки собирать. У нас два "Салюта-3м", испытанной конструкции, надежной, вот только собирать их дольше, чем популярную тогда чешскую "RZ" или нашу родную "Колибри". Вначале стрингеры со шпангоутами сложить, срастить, это самое сложное. Получившуюся конструкцию в брезентовую оболочку  поместить, кильсоном распереть. Румпель установить, рулевые шнуры подвязать. Руль подъемный подвесить, отрегулировать, кокпит оформить. Ну, и готово, можно плыть.
          "Ровно было на бумаге". В описании быстро, а на практике мы провозились с двумя байдарками всю ночь. Тогда я понял, как замерзают насмерть при плюсовой температуре. Пять-семь градусов тепла, деревня, ночь. Мы нацепили на себя всю, что имели,  теплую одежду. Холодно, очень холодно. Разжечь костер в деревне нельзя, да вроде и не из чего. Отойти за околицу от полусобранных байдарок не решались. Попроситься на обогрев не можем, люди спят.  Было у нас с собой немного спирта, но пить его по молодости еще не умели. Словом, молодо-зелено, сейчас я назвал бы пяток способов преодоления возникшей проблемы, но тогда… Единственный выход – собрать байдарки и на них отойти от деревни. Только к моменту, когда мы закончили сборку, руки и ноги не слушались и почти не ощущались. Шел пятый час утра. Робко постучались в ближайшую избу – не откликаются. Постучались в другую, и там нам открыли, на пороге женщина лет сорока. Просим разрешить погреться нашим девочкам. "Заходите все".  Зашли. Замечательно оказаться в тепле и начать чувствовать свое тело. Хозяйка, посмотрев на нас, предложила вчерашние щи. Очень великодушно, спасибо! Похлебали, разговорились. Живет без мужа, с сыном лет десяти. Где мужик, мы не спросили. Но, обнаглев, поинтересовались возможностью купить у нее какие-нибудь перчатки для одной из  девчонок, та забыла свои в сборах. Получили старые перчатки бесплатно. Потом хозяйка собралась на работу, а парнишку своего отправила в школу. Нам предложила оставаться, сколько захотим. "А когда уходить будете, дверь подоприте. Вон жердь стоит". Это Север с душой широкой и щедрой. Есть ли такая открытость где-нибудь еще?!
          Мы идем на двух байдарках по порогам стремительной реки Воньги. Интересны реки Карелии многими поворотами, порогами и шиверой. Шивера – это мелководный участок реки с беспорядочным разбросом камней, утопленных или выступающих из воды. Течение быстрое, вода камни обтекает, и ты должен между камнями  лавировать. Как раз для экстремалов-самоучек. Дико и безлюдно, людей нет в радиусе сотни километров. Исключая, впрочем,  беглых заключенных, о которых нас предупредили еще в Москве и которые могут оказаться опаснее зверя. Остерегаясь, байдарки на ночь затаскиваем под растяжки палатки, спим головами к пологу. Мы с другом кладем, каждый себе под бок, заряженные ружья стволами ко входу.
          На шивере лодку крутит и к камням прижимает, может сломать, так что надо выворачивать. Однажды пришлось байдарку развернуть и проходить шиверу кормой вперед, сидя верхом на кокпите. Обошлось. В другом случае, когда байдарку едва не опрокинуло на отраженной от подводного валуна боковой волне, мне пришлось скомандовать своей жене прыгнуть за борт, благо она прекрасно ныряла и плавала. Стоит упомянуть, что мы все были в спасательных жилетах, без которых по таким рекам лучше не ходить. Жилеты с вложенными в них надувными резиновыми подушками сшили себе еще в Москве. Тогда же, готовя байдарки к походу, наклеили на их корпуса по стрингерам резиновые бинты для защиты брезента оболочки от повреждений камнями при прохождении шиверы.
          Река извилиста, за излучинами не просматривается. Пока одна байдарка проходит очередной порог, вторая ждет своей очереди, так мы страхуемся от одновременной их поломки. Первая байдарка после прохождения порога прижимается к берегу, с нее стреляем вверх, подаем знак второй байдарке. Она тоже проходит порог, мы воссоединяемся. Десяток порогов и ветхую плотину прошли, а впереди непроходимый порог, его можно только обнести. Но берег топкий, байдарки не пронесешь. И наше время отмерено, должны вернуться к сроку. Решаем выходить через болота на брошенный разъезд, там переночевать и дождаться скорого поезда "Арктика-Москва". А дальше как сложится. Выбираемся в две ходки. Вначале, оставив жен, мы с другом выносим байдарку и два рюкзака. Пенал с байдаркой и тем, что туда доложили, весит килограммов шестьдесят, и килограммов по сорок весят наши рюкзаки. Байдарку несем по очереди – на спине байдарка, на животе рюкзак. Идти далеко. На ногах болотные сапоги до бедер, лица прикрыты самодельными масками Павловского – марлей, пропитанной репеллентом и заправленной под кепку; гнуса и мошки немерено, ощущение живого облака вокруг.  В руках у нас жерди, которые, ухватив за середину, стараемся нести горизонтально, чтобы, провалившись, иметь опору в болоте. Время от времени проваливаемся, бывает и по пояс. Если проваливается тот, кто в этот момент несет байдарку, самому ему не выбраться. В таких случаях другой снимает свой рюкзак и помогает. Эпизодически попадаются вросшие в болото гранитные валуны, следы давних ледников, морена. Мы шутливо называем эти плоские камни танцплощадками ведьм и на них отдыхаем. На полустанке байдарку и рюкзаки бросаем, и обратно, за второй байдаркой, другими рюкзаками и нашими девочками. Все вместе на полустанке оказываемся уже к ночи, уставшие до изнеможения. Здание станции брошено и разрушено, укрыться можно только условно. Палатку не разбиваем, складываем конвертом на полу, забираемся внутрь и отрубаемся. Ранним утром караулим поезд, который проскакивает без остановки раз в сутки. Ближайшая станция километрах в ста, иначе, как на поезде, нам не выбраться. Когда показывается поезд, вчетвером стоим шеренгой по краю платформы, изображая страстное желание уехать. Вероятно, с отчаяния нам удается передать свои чувства, потому что машинист сбавляет скорость, позволяя на ходу забросить вещи и запрыгнуть самим. Спасибо хорошим людям!


2. В ЗАПОЛЯРЬЕ

          С моим другом Сергеем и его прежней, тогда всего второй по счету, женой отправились мы в Заполярье. Собственно, туда я не собирался, намереваясь в свой законный отпуск пройти на байдарке с коллегой, тоже Сережей, по реке Великой, что на Псковщине, Пушкинские места посмотреть. Только Сережа в день отъезда свалился с высокой температурой, не идти же в одиночку. Поменял планы, решил навестить родителей, которые жили в другом городе. Согласовал планы с женой, хотя ей так и так работать, она без отпуска. Позвонил родителям, обрадовал своим близким появлением. Съездил на аэровокзал, купил билет на завтрашний самолет, вернулся, сижу дома. Звонит мой друг Сергей. "Нет ли у тебя лишнего спальника? – спрашивает. – А то мы в Заполярье податься решили, рыбку половить". "Есть, – отвечаю обреченно, – бери, что хочешь,  бери один спальник, бери два. Сам я на Великую собирался, да напарник  заболел". "А ты с нами давай, очень здорово будет", – предлагает друг. Я заинтересованно: "Поезд когда?"  А он мне: "Через два часа". Каюсь, его предложение я прокомментировал бестактно. Про спальник мы договорились, и трубки повесили. А я как раз перед этим разговором очередную книгу дочитал и новую начинать сразу не хотел. Дел нет, и предстоящему размеренному периоду явно не хватает красок.  Почему бы не на Север? Рюкзак еще не разобран. Жене позвоню, она мой билет на самолет сдаст. Перед родителями извинюсь, приеду к ним чуть позже. Курева вот почти нет, ну, уж как-нибудь. Так все и сделал. Через два часа был с друзьями в поезде. "Хорошая вещь каникулы!"
           Приехали на станцию "Полярный круг", пересели на другой поезд, едем севернее. Вышли у деревни с загадочным названием "Черная речка". Оттуда надо еще севернее, но уже по реке, другого ходу нет. Только у нас лодки нет. Пошли по деревне. Народу там осталось немного, кто помер, кто уехал. Оставшиеся занимаются сбором морской капусты, ламинарии по-научному, достают вилами со дна, сушат и сдают. Тем живут, да подножным кормом. Мужики, как водится, пьют. Мы в один дом, в другой. "Нельзя ли лодку на время получить?" Не дают лодку, говорят, что нет. А у нас спирт с собой, литра три. Начали мы по душам в избах разговор вести, здесь угостим и пригубим, там. Глядишь, подружились, где-то и сошлось, отыскали лодку. Хозяин, правда, к тому моменту не совсем в себе был, но на ногах держался. "Берите, – говорит, – мужики, только верните потом". А сам в это время к жене моего друга обращается, смотрит, не моргая. Это чтоб мужик не подумал, что он пьян – жену друга он за мужика принял, не разобрался, видать.         
          Лодка нам перепала – решето, в воде по макушку. Воду мы отчерпали, щели, как могли, законопатили, и в путь, пока хозяин не протрезвел, обратно лодку не затребовал. Когда на обратном пути мы ту лодку возвращали, узнали, что мужики за нас свечку на поминание поставили. Потому что лодка эта была для плавания не пригодна, и когда мы в ней сидели, то один из нас непрерывно воду черпал, иначе потонули бы. Ну, есть Бог. Дошли до острова "Олений", что на Белом море в Чупской губе Кандалакшского залива, там неподалеку  филиал биостанции Московского университета когда-то был. Палатку поставили, на случай дождя окопали, растяжки от ветра укрепили, все, как надо. И роскошно время провели. Рыбалка по щедрым северным меркам – треска, навага, скорпена. Кто не знает: скорпена – это такая многоцветная рыба из отряда ядовитых ершей, ее еще морским ершом кличут. С виду страшненькая, но в уху хороша, навариста. Удочки не нужны, мы рыбу с лодки на закидушку брали. На палец леску толстую наматывали и два здоровущих крючка цепляли. На крючки  пескожилов насаживали – червей, которые в песке на берегу обитают, на том месте, которое отливом обнажается. То место приливно-отливной зоной или литоралью называют. Видишь на литорали конусы закрученные - это пескожил накрутил. Походишь – найдешь. Случалось, что мы зараз на оба крючка ловили. Хватает на один крючок треска или навага, а пока тащишь, за второй крючок скорпена уцепится, она жадная. Еще зайчик на литораль вышел, а мы со стороны леса оказались. Зайчишка от нас, а там море. Прижал зайка ушки, сжался, трясется. Ну, не трусь, малыш, не обидим!  В руки малыша брать не стали, иначе мать-зайчиха могла не принять. Отошли в сторону, свистнули, он и побежал в лес, родных искать.
          Люблю Север. Курева бы только с собой побольше.

1975 год


3. ЧЕРЕЗ МАМИСОНСКИЙ ПЕРЕВАЛ

          В студенчестве я прошел из Северной Осетии в Грузию военно-осетинской дорогой через Мамисонский перевал. В несколько шутливом переводе осетинское "Мамисон" звучит, как "Не вспоминай меня больше", что указывает на некоторые особенности перевала. Но места вокруг красоты дивной. Приметой дороги был транспарант, неизменно цитировавший неугомонного путешественника Николая Михайловича Пржевальского: "А еще жизнь прекрасна тем, что можно путешествовать!" Этот оптимистичный лозунг приветствовал нас во всех горных приютах, куда мы, порой корячясь, добирались.
          В осетинском селении Алагир наша группа повстречала ансамбль медицинского института города Орджоникидзе, которому сейчас вернули имя Владикавказ. Ансамбль вел агитационную компанию во имя светлого будущего. Что заставило этих ребят и девушек отправиться в маленький туристический лагерь? Наверное, это было важное плановое мероприятие, потому что сопровождал их представитель областного комитета партии, а возглавлял агитбригаду секретарь институтского комитета комсомола. Ансамбль, как положено, спел-сплясал, а потом ответный концерт дала наша оперативно сколоченная самодеятельная группа. Я принял в ней посильное участие, читал стихи, безголосо пел в квартете и вел конферанс – надо было заполнить вакуум, вот мне и припомнилось былое участие в КВН. Ну, выступили, похлопали друг другу. Дело к ночи, можно разбегаться. Тут мне руководитель институтского ансамбля и предложил: "Борис, ты не хотел бы посидеть с нами? Есть арака".  Как отказаться? Я об араке наслышан и попробовать не прочь. Арака – это местный кукурузный самогон, если встретите, не пейте. И я бы не пил, если бы знал. Только тогда не знал, а потому согласился.
          Разместились мы в большой шатровой палатке. Можно сидеть, можно стоять. Сели вначале вчетвером, а один, красивый мальчик по имени Маир, стоял за нашими спинами и нам наливал. В центре разместилась  трехлитровая бутыль с аракой. Тут же тарелка с закуской – два разрезанных на дольки помидора, мы же не есть собрались! Стакан один на всех. Пить не сразу начали, вначале тамаду выбирали. Предложили тому, кто был от обкома партии. Старый был мужик, лет сорока. Тот отказался, сказал комсомольскому секретарю: "Хасан, ты у нас самый уважаемый, будь ты тамадой". Ну, Хасан ломаться не стал, стал тамадой. Налил ему Маир в стакан  примерно на треть. Хасан стакан взял, что-то по-осетински произнес, а для меня на русский перевел –  вроде как за очаговую цепь пьем, обычай первого тоста. Хасан стакан пригубил, остаток мне передал. Сосед подсказал: "Пить надо, личный тост. Человек из уважения свое отдал". Я выпил. Потом опять я пил, как почетный гость. Это тогда выяснилось, что я почетный гость. Я тоже что-то сказал, перед тем, как выпить. Затем выпили и сказали другие. Со второго тоста мне осторожно заметили, что принято в каждом тосте развивать мысли тамады. Еще я обратил внимание, что Маир, подавая, держит стакан на ладони, а принимающий касается своей рукой его запястья. Спросил, и мне объяснили: "Это знак уважения к разливающему". А разливающий был у нас самым молодым и все время стоял. Один раз тамада сказал ему: "Маир, ты нам разливаешь, и ты нас уважаешь. Мы тоже уважаем тебя, выпей с нами".  Маир налил себе дозу, склонил перед нами голову и выпил. И опять только разливал.
          Пили последовательно по  кругу – тамада, я и двое других. На втором тосте меня окликнули снаружи, это моя жена забеспокоилась. Я позвал ее к нам, и она тоже пила с нами и тоже была почетным гостем. Но пила после всех, потому как женщина. Разговоры велись  по-русски. Когда кто-то заглянул в палатку и по-осетински обратился, его оборвали: "У нас в гостях русские друзья. Говори по-русски".
          Арака оказалась коварным напитком. Голова вроде ясная, а где же ноги?  Когда до своей палатки мы с женой добрались, я лег и, помню, земля подбрасывать стала, все я ухватиться пытался. Следующим утром наша группа двинулась без нас, а нам с женой отдельную комнату в домике отвели.  Гостили сутки, отсыпались, а лагерные инструкторы через окно яблоки забрасывали, угощали. Группу свою догнали мы через день.


4. В ГОРАХ ПАМИРО-АЛАЯ   
      
          Лежу на спине возле палатки. Мелкие камни подо мной должны причинять боль, но я не чувствую. Все ощущения заглушает другая боль, которая полностью затопила сознание. У меня сломана нога, перелом открытый.
          Наша самодеятельная группа из двух парней и двух девушек забралась в горы Памиро-Алая тысячи на три метров над уровнем моря. Места безлюдные, чужие. Красота дикая, первобытная, скалы и небо. И вдруг озеро, высокогорное, голубое, стылое от глубинных ключей, вода градусов восемь-десять. В озере горы отражены, красиво, невероятно красиво. Манит то озеро, как заколдованное, только непонятно, живая в нем вода или мертвая. Попробовать? Кто рискнет собой озеро подогреть, есть смелые? Ну, я! Рюкзак с плеч, кеды на землю, одежду на кеды, пошел. Рванулся от берега головой вперед, чтобы сразу в холод окунуться, поплыл. Вначале холод другое притупил, потом почувствовал неладное – нога и не болит, а слушается плохо. Оглянулся, а на воде след кровавый дорожкой ложится. Из озера вышел, на ногу не ступить.  Разворочена стопа, кость у большого пальца оголилась. Наверное, у берега в воде камень острый лежал или еще острое что, кто скажет?  Прыгая в озеро,  я оттолкнулся от него, как ударил, и вот результат. Ничего положенного в такой ситуации у нас нет. Обычно мы с друзьями брали в походы лекарства и бинты, брали шприцы и иголки с нитками на случай, если понадобится зашить раны. Здесь промашка вышла, собрались мы со случайными моими спутниками спонтанно, готовились поспешно. И помощи просить не у кого, нет кругом никого. Нашлась упаковка антибиотика, таблетку растолкли, в рану засыпали. Бинт был, перевязали. Все, больше помочь мне нечем. Нога распухла так, что в полностью расшнурованный кед не влезает. У меня сильный жар, пить не могу, похоже, кончаюсь. Ночью товарищи мои в палатке прикорнули, а я возле палатки пристроился, в небо гляжу. Небо черное, низкое, как нигде, звезды огромные и близко. Рукой достал бы, да шевельнуться не могу. Спутник пролетел. Спутники тогда редко летали, давно это было. Шел мне двадцать пятый год.
          Следующим утром спускаться начали. Я сам ковылял, товарищей рюкзаком обременил.  Всю дорогу не ел, только пил. Высокая температура у меня постепенно спала. Когда через неделю мы попали в цивилизацию, не стал я к местным врачам обращаться, могли мою русскую речь не понять, решил в Москве подлечиться. В Москве дела неотложные опять визит к врачу отодвинули, рана сама затянулась, кость срослась. Живой человек на многое способен.

1971 год


5. У АЛЛАХА МНОГО ЗАБОТ

          В Киргизской части Ферганской долины, что в  Предгорье Памиро-Алая,  есть горная речка Шахимардан-сай, а на ней поселок Шахимардан, что в переводе с персидского означает "Повелитель людей" и соотносится с именем имама Хазрата Али, сподвижника и зятя мусульманского пророка Мухаммеда. Предание гласит, что Хазрат Али посещал это место, возможно, там же и похоронен.  Очень этот имам узбеками уважаем. Землю, где селение и речка, узбеки за собой издавна числили, как узбекский эксклав на территории Киргизии. На карте Советского Союза с границами республик маленькое красное пятнышко на земле Киргизии обозначало принадлежность территории Узбекистану.  Сейчас эта принадлежность сохраняется, изменились лишь названия республик, ставших  суверенными государствами. При Советской власти Шахимардан называли Хамзаабадом – по имени узбекского поэта и основоположника узбекской драматургии Хамзы Хакимзаде Ниязи – и был глухим селением, даром что числился городом-курортом.  По-русски жители не говорили и почти не понимали. Много стариков инвалидов, у кого руки-ноги нет, у кого  глаза. Это они в басмачах пострадали, а  советская власть их простила и жить позволила. Иначе где население взять?
          Традиционны в Хамзаабаде народные праздники. Вот вначале несколько человек на длинных, метра по полтора, трубах дудят. За ними амбал полуголый в круг выходит, из толпы двух мужиков потолще за шкирку выхватывает и на разведенных в стороны руках носит. Затем ему специальным устройством вроде катапульты двухпудовки бросают, а он эти гири загривком ловит. Люди кругом стоят, смотрит, в ладоши хлопают и деньги в подставленный ящик бросают. Возле чайханы прямо на улице мужчина в шортах хлеб печет. Там все мужчины делают, женщины не работают на людях. Сидит тот мужик на земле рядом с глиняной печью-тандыром, похожей на врытый в землю очень большой кувшин. Муку на воде замешивает, тесто кусками нарезает и ладонью уминает. Потом листы теста расшлепывает поочередно на голых своих ляжках –  "шлеп" на правую ляжку, "шлеп" на левую. Готово. И в печь заправляет, на стенку печи лепит. Через короткое время пропеченную лепешку из печи извлекает сковородой на длинной ручке. Хлеб получается удивительно вкусный. Хлеб всегда вкусный, а на мужика того голого и потного можно не смотреть.
          В горах над Хамзаабадом озера удивительные. Одно голубое, как безоблачное небо ранней весной, так его и называют "Голубое". Официальное же его имя Курбан-куль. Другое зовется "Зеленое", оно тоже свое название оправдывает: вода чистая, сквозь воду на глубине водоросли зеленеют, цвет тому озеру дают. Рядом друг с другом озера, а такие разные. Вода в озерах прохладная, видимо, подземные ключи их подпитывают. К тем высокогорным озерам мусульмане на поклонение ходят,  больных людей на руках приносят. Порой несколько дней идут. По дороге в горы горный можжевельник растет, в Киргизии его арчой называют. На ветки арчи люди лоскутки разноцветные повязывают в напоминание Аллаху о своих просьбах. Лоскуты те не полагается заранее готовить, нужно на месте от своей одежды оторвать. Некоторые лоскутки совсем истлели. Много лоскутов на деревьях, много у Аллаха забот.


6. ВСЁ ИНТЕРЕСНО

          В Ферганской долине я по своему обыкновению ходил и ездил, осматривался. Вуадиль, Пульгон, Маргилан – все интересно. Только времени мало, днем работа занимает. Как-то ночью на кладбище забрел, необычные могилы, в наших краях таких не увидишь. Со сторожем кладбища познакомился, он меня виноградом угостил. Ночью в горы полез, случайной знакомой с высоты долину показать. Все интересно.
          Средняя Азия от Москвы далеко, когда еще окажусь? Надумал я Самарканд посмотреть. В субботу после работы из Кадамжая, где эксперименты проводил, в город Фергану автобусом приехал. На автовокзале другой автобус нашел, до Самарканда. Билетов на тот автобус не оказалось, так я к водителю стоячим пассажиром напросился. Ехать восемьсот километров, ну, да ничего, простоял, временами присаживаясь на ступеньку. Автобус мчался по темной степи, фары дорогу пробивали. Возле Коканда, как праздничный сюрприз, дорога цветными столбиками-фонарями расцветилась. Лиса дорогу перед автобусом перебежала. Потом приехали.   Я дорогу расспросил, и в самаркандский клуб туристов. По раннему времени пешком подался, часам к шести утра был возле клуба, дождался открытия. От клуба автобус экскурсионный шел. Очень хорошо Самарканд показали: обсерватория Улукбека, Гур Эмир, Шахи-Зинда, Регистан. Автобус к клубу туристов меня подвез, и я самостоятельно по городу пошел-поехал. В трамвае со студенткой местной познакомился, она меня по городу поводила, я еще посмотрел. К вечеру на автовокзал вернулся. В том автобусе, на котором  из Ферганы добирался, меня лучшее место ожидало, я с шофером заранее сговорился. Вернулся в Фергану с полным комфортом. Сижу в Фергане на автовокзале, жду автобус до Кадамжая. Народу проходного на автовокзале много, край теплый по сезону, еда дешевая. Подходит ко мне мужик,  физиономией на рязанского уроженца смахивает, и в старую солдатскую шинель наряжен. Сейчас денег будет просить. Точно. "Офицер, - говорит, – русский. Дай десять копеек". Времена Лермонтова, да и только! Деньги я дал. Потом мой автобус подошел, успел я в Кадамжай к началу работы. За полтора месяца в Средней Азии в весе сильно убавился, но посмотрел многое. Все интересно.


7. ДЖИДАЛИК

          Так оно и называется – Джидалик, селение в Ферганской долине. Около месяца я проводил  какие-то научные изыскания на производящем сурьму металлургическом комбинате в соседнем с Джидаликом рабочем поселке Кадамжай, именовавшемся тогда еще поселком имени Фрунзе. В единственной гостинице два больших зала, один для мужчин, другой для женщин, в каждом зале кроватей по пятьдесят. Удобства соответствующие. Жарко, в тени сорок-сорок два градуса. Работа у оборудования на открытом солнце, укрыться негде. Спасала газированная вода да горячий чай после работы. Еще красное вино, кислое, но дешевое, что было большим его достоинством. Продавали вино в литровых бутылках, и пил его немерено командированный люд вроде меня и местные работяги. Рядом с магазином, где вино  продавали, был небольшой бассейн с родниковой водой. Вода постоянно в слив уходила, а свежая поступала, так что температура в бассейне выше 10-12 градусов не поднималась. Кто вина перебирал, к бассейну перемещался. Если слегка перепил, то поперек бассейна прыгал. Ну, а если много больше нормы, то и вдоль. Из бассейна выскакивали, как заново родились, можно опять пить. Но, случалось, в бассейне оставались: когда люди с жары в студеную воду попадали, сердце у иных не выдерживало.
          Неподалеку от бассейна и магазина – чайхана. Возле чайханы не то арык, не то ручеек, не то речушка. Через арык мостик переброшен, на нем ковер постелен, старый, заслуженный. На ковре расположишься, тебе чай принесут – чайник фаянсовый и пиалу. У всех чайников, что в Средней Азии мне встречались, кончик носика отбит,  свернутой полоской жести прикрыт, чтобы дальше не побить. Чай заваривают просто – бросают при тебе в чайник щепотку заварки, черной или зеленой, как пожелаешь. Воду заливают. Из чайника в пиалу и обратно переплеснут раза два – пей! Хочешь к чаю  сахар – бери вприкуску, колотый мелкими кусочками. А можешь получить местное лакомство "парварду" – конфеты-карамельки, пересыпанные мукой. Лучше, однако, пить чай без сладостей. Сидишь на мосточке, под тобой вода журчит. Солнце припекает, а ты его изнутри горячим чаем подпираешь. Славно расслабляет и спокойствие дает.
          Ну, а Джидалик, с которого я начал?  Название мне интересным показалась, спросил. Любил я цепляться с вопросами, да и сейчас люблю. Показал мне человек из местных на ближайший горный склон: "Вон, видишь, дерево?"  "Вижу", – отвечаю. "Это дикая слива. Называется жийде. Вот когда плодов этой жийде переешь, тут тебе будет джидалик".  Я сразу сообразил.


8. МУТНЫЕ ВОДЫ ДНЕСТРА

          С женой и семейной парой друзей мы путешествуем по Прикарпатью. Кишинев и Тирасполь, Львов, Черновцы и множество  неведомых поселений по берегам Днестра, по которому мы перемещаемся на двух байдарках.  Мутные волны в нескольких метрах от байдарки покачивают то сапог, то доску, то коровью отрубленную голову.  Точно не то соседство, которое мы выбрали бы, зато какое местное вино можно прикупить в пути за сущие копейки!
          Пройдя верховьем реки, отправляем байдарки багажом домой в Москву и на рейсовых автобусах перебираемся в Одессу. Что для нас лишние несколько сотен километров, если мы в брезенте, молоды и жадны до жизни? За старинным Овидиополем у самой кромки Днестровского лимана ставим палатку. Когда утренний прилив подгоняет к палатке воду, можем, откинув полог, окунуть ноги. Ничего, что с деньгами напряженно, и что ожидают в Москве будничные заботы, и незавершенная диссертация, и недописанные статьи. Это утро наше!


9. В ПОИСКАХ НА ВАЛДАЕ

          Извилистая береговая линия и подводные течения озера Валдай делают поиски в нем непредсказуемыми. Мы искали там утопленника. Мы – это несколько крепких и тертых мужиков, откомандированных на поиски. Утонул научный сотрудник нашего института Андрей С.  Строго говоря, я не имею права называть его так фамильярно, по имени. Знакомы мы не были, он утонул в первую неделю моей работы в этом институте.  Меня с другими парнями вызвали в местком и попросили срочно выехать на Валдай.
          Андрей утонул, плавая на байдарке. Перевернулся в нескольких метрах от берега на глазах у своей жены, работавшей в одной с ним лаборатории. На руках у жены был их сын шести месяцев, и могла она лишь беспомощно наблюдать. Рядом больше никого не оказалось, Андрей был пьян и не выплыл. Теперь мы ищем,  пять мужиков и вдова. Для нее трагическая гибель мужа обернулась и материальными проблемами: нет трупа – нет пенсии по потере кормильца, а у нее, лаборантки, зарплата мизерная. Как ребенка поднять? Ситуацию мы знали и старались, как могли. Бороздили по озеру на лодке, тралили дно, поднимали водоросли. Ныряли. Привлекли местных рыбаков и вместе опять тралили. Встав в цепь, шли шеренгой по дну в мелких местах, кто наступит. Страшное ощущение ожидания. Искали неделю, обросли и отощали. Предполагалось исходно, что вдова Андрея будет нам готовить, но напомнить ей об этом никто не решился. Перед отъездом из Москвы купили хлеба да корейки, тем кормились, чай пили. Через неделю должны были признать, что найти тело не можем. Вероятно, утянуло его течение в одно из многочисленных озерных ответвлений и там под берегом или корягой схоронило.


10. НА ВЕРБЛЮДЕ В ПУСТЫНЮ

          На двугорбом верблюде чего не ехать, пристроился между горбами, и вперед. А вот усидите на одногорбом верблюде! Того вначале оседлать надо, седло прочно закрепить, Вы от него зависите. Затем верблюда посадить, иначе Вам не вскарабкаться. И садитесь. Одну ногу свесьте, а другую вперед вытяните и в сторону первой перебросьте через низенький деревянный столбик, который с Вашим седлом составляет единое целое. За тот столбик  будете держаться в движении. Уздечку в руку. Да не та это двойная уздечка, которой конем управляют, потянул правый повод, потянул левый повод. Здесь хитрее – всего один ремешок, надо им скомандовать верблюду, куда Вы хотите. Вы сели? Поднимайте верблюда. Поехали.
          Премудрость эту мы с женой осваивали в пустыне Негев. Вы поняли, что было это в Израиле? Там мы отдыхали на любимом израильтянами курорте Эйлат. Среди многих удовольствий, предлагаемых бездельникам, был пятичасовой тур на верблюдах по пустыне. Подобралась интернациональная группа из восьми туристов и двух погонщиков. Меня не оставляло впечатление, что каждый из десятка участников говорил на своем языке. Удивительно, но друг друга мы понимали.
          Все пустыни разные. Пустыня Негев неприглаженная – резкие изломы барханов, разорванные складки песка. Библейская картина начала мира. Собственно, почему нет, ведь там и зарождалась Библия.
          В середине маршрута привал. Разжигаем костер, наши проводники-бедуины готовят пустынный хлеб. Я сказал "бедуины"? Я вас обманул - это евреи в пустыне Негев работают бедуинами. Хлеб приготовили быстро и ловко. Мука, вода и медный лист, прокаленный на костре. Тесто перемешано, разделено на куски. Каждый кусок превращается в лепешку прямо в воздухе, когда наш проводник ловко его подбрасывает и крутит. И вот она уже испечена, теплая и хрустящая пресная лепешка. В Израиле много замечательной еды, но ничто не сравнится с этим хлебом. Впрочем, Вы вправе не согласиться.

1997 год


11. НА САФАРИ

          На юго-востоке Испании два парка с дикими животными – Дения и Айтана. Я больше люблю Айтану и непременно посещаю, оказавшись в тех краях. Едем на машине по серпантину. Интересно приехать к началу кормежки животных. Ползем за фургоном с кормом в веренице авто таких же, как мы, зевак. Время от времени фургон останавливается, служитель раздает еду.  Звери этого момента  ждут и без боязни подходят, остается смотреть и фотографировать. Впрочем, в одиночку катить на своей машине, пытаясь общаться с животными, тоже не менее интересно.
          Жирафы грациозны и необычны, как пришельцы с другой планеты. Неопытные туристы дают им морковь, это моветон, лучше предложить батон-багет. Протягиваешь батон жирафу, тот посмотрит, потянется, выдвигая шею, и вот уже твой батон оплетен длинным сиреневым языком и принят. Жираф косит на тебя благодарный глаз и достойно плывет дальше. И удивительно видеть из салона автомобиля рядом с собой его голени, кончающиеся едва ли не в поднебесье.
          Ламы за машиной плетутся совсем как овцы. Косули, те робкие, близко не подходят. А у новорожденных осликов ножки разъезжаются, глазенки испуганные. Не трусь, не обидим! Вот верблюды нахальны и к подачкам приучены, нередко даже головы свои в окна автомобиля засовывают. Бегемотов увидеть сложно – лежат в водоеме, выставляя ноздри и лишь изредка выставляя себя на обозрение. Зато слоны целиком на виду, подходи и трогай, если, конечно, осмелишься.
          Хищники за отдельной оградой. Перед въездом объявление требует закрыть в машине окна. Въезжаем, катим по территории, наблюдаем тигров и львов на воле. А этот лев сидит в клетке. Если верить служителю, он там потому, что загрыз пожилую английскую чету, пожелавшую то ли усыновить его, то ли просто погладить. Не хотите верить – не верьте, но лев сидит в клетке.

          В этом парке еще многое можно увидеть, но Вы уж сами.
2006 год


12. «У ПРИРОДЫ НЕТ ПЛОХОЙ ПОГОДЫ…»
(дневник похода)

Вместо предисловия
          Впервые я оказался в Башкирии много лет назад поздней весной, отправившись  в конный поход по горам Южного Урала.  Короткий курс верховой езды для новичков в высокогорном приюте Шушпа, и вот мы отбираем себе лошадей из полудикого табуна голов в двести. Объезжаем, как можем, и в путь. Маршрут плановый, в группе девять туристов, два инструктора-проводника и сопровождающий из Москвы. Дисциплина строгая, поход суровый, даже немного опасный. Народ в нашей случайной компании подобен экспонатам в кунсткамере. Сергей, сотрудник КГБ, уволенный за пьянку. Галя, не отошедшая после потери ребенка. Дина, чудесный товарищ и жуткая матерщиница, отдыхающая от обязанностей главного бухгалтера крупного предприятия. Саша, досрочно освободившийся уголовник с Камчатки.  Марина, реанимационная медсестра с незадавшейся личной жизнью. Лидочка, сотрудница внешнеполитического ведомства, кричащая по ночам. И симпатичная девчушка Катя, однажды подбросившая колючки в общий котел каши. Плохо бы нам пришлось, не заметь мы вовремя. Оказался у нашей спутницы приступ шизофрении. Населенных пунктов на маршруте нет, тайга. В тайге Катю не оставишь, путешествовали, приглядывая. Группу сопровождал представитель туристического агентства Софа, бывалая туристка, опытная наездница и просто милая дама. Но что она могла сделать? Украшением группы стал крановщик Леша из Поволжья. Он получал путевку бесплатно по профсоюзной линии, а поскольку бесплатно, решил не промахнуться,  халява, как-никак! Самой дорогой путевкой оказался наш туристический маршрут. На второй день пребывания в лагере Леша пожелал вернуться и поменять путевку. Не удалось. На четвертый день, когда мы уже арканили отбитых коней, Леша готов был вернуть путевку и вообще не отдыхать. Тоже не получилось. Через неделю похода Леша признался, что предпочел бы лишиться квартальной премии, но оказаться дома.
          По возвращению в Москву все неприятное забылось, оставив радость от полученных впечатлений. Еще несколько лет мы дружески перезванивались и даже эпизодически встречались своей маленькой группой, нам было что вспомнить. Забудешь ли ночи у костра? А ночные дежурства, чтобы охранять от случайных хищников лошадей,  раз или два за ночь меняя их диспозицию для кормежки. Это мужское занятие, а чтобы дежурный не уснул и не скучал, с ним дежурила у огня одна из женщин группы по его выбору - все на жестких условиях личной неприкосновенности избранницы по обычаям гор. Или вот чудесные моменты просветления неба, когда ненастье сменялось солнышком, а воздух, казалось, кричал о весне. Однажды, помнится, мы качались в своих седлах на рыси по таежной прогалине, когда услышали курлыканье - это прямо над нами летели журавли. И никогда больше не слышал я таких соловьиных распевов, какие были в конце того мая на берегах Агидели.
 
               «К черту будни и заботы…»

          Наша дорога в дивную уральскую тайгу легла через  столицу Башкирии Уфу и город башкирских металлургов Белорецк. По-праздничному легко пролетели экскурсионные дни в городах Башкирии, и вот уже на пришедшем за нами небольшом автобусе едем в туристический лагерь «Арский камень», расположенный километрах в двадцати от Белорецка в красивейшей излучине реки Белой, которую здесь знают как Агидель.
          Знакомимся с нашими проводниками-инструкторами. Первый из них, Иван (Ванечка – назовут его наши девчата) из местных. Ивану лет двадцать пять, но он уже опытный путешественник и ловкий наездник. Второй инструктор, Алик - ещё стажер,  но походная жизнь и эти горы ему знакомы тоже. Получаем снаряжение и продовольствие. И того, и другого много, готовимся серьёзно. Продовольствие делим на две части: большую - с собой, а меньшую  нам доставят машиной в условленное место. В сборах пролетают два дня. И опять автобус, по макушку заваленный нашими рюкзаками, везёт нас в Белорецк на станцию. Крохотный поезд из двух вагончиков, влекомый музейный «кукушкой», ходит по узкоколейке в поселок Тирлян. Недалеко от Тирлян - горный приют Шушпа. Здесь мы получим лошадей и начальные навыки верховой езды. Здесь - начало похода. В Шушпе нас ждали. Грузим вещи на подошедшую к нам тракторную тележку, идем следом.  По симпатичному лагерному обычаю для встречи вновь прибывших выстроилась ранее пришедшая группа. Мы подтягиваемся, принимаем бывалый вид, строимся в шеренгу. Звучат дружные приветствия нам и импровизированные слова ответной благодарности. Распиливаем символический шлагбаум – «переходим Рубикон», теперь мы тоже хозяева лагеря. Нам дарят на удачу в походе умело сделанные из подручных материалов забавные сувениры. В заключение веселой церемонии угощают «напитком конников» - пряным  огуречным рассолом.  Разгружаем свои вещи. Мы на месте.

               «Только кони мне попались привередливые…»

          Наконец-то мы добрались до коней. Их в Шушпе много, около двухсот. Резвые, помесь башкирской породы с буденновской. Первое знакомство - в день нашего приезда. Едва пристроив рюкзаки, бежим к загону для пригнанных с пастбища лошадей.  Несколько из них уже выведены к коновязи, у идущей перед нами группы сегодня пробный однодневный поход. Подходим с опаской,  некоторые из нас не видели лошадь вблизи. Тем временем ребята из уходящий группа продолжает отлавливать коней в загоне. Осмелев, наши Саша и Сергей пытаются помогать им.
          В последующие два дня мы осваиваем это своеобразное родео. Вначале отлавливаем наиболее смирных из указанных нам лошадей. Лавируя  в гуще неспокойного табуна и ласково приговаривая, стараемся подобраться близко и надеть уздечку.  Обычно необходимо предварительно ухватить  лошадь за гриву или обнять за шею.  Затем наступает черед более строптивых лошадок.  Приносим аркан… и начинается погоня, нужную лошадь  стремимся отделить от остальных, оттеснить. Нам с Сашей и Сергеем повезло – штатные конюхи заняты, и наши инструкторы берут нас на подмогу. Иван, как самый опытный, набрасывает на шею лошади аркан. Общими усилиями удерживаем лошадь на месте, взнуздываем  и выводим из загона. В первый же день пребывания в Шушпе нам показали, как обращаться с седлом, уздечкой, арканом. Остаток дня  учимся вязать узлы – башкирский, калмыцкий, коновязь. Как это просто, когда делает инструктор!
          На следующий день с утра - мелкий дождь. Потратив немало усилий на поимку дюжины «своих» коней и получив каждый (!) по лошади, пройдя через все трудности первого общения, мы седлаем лошадей и оказываемся, наконец, в седле. Диковинное,  ни с чем не сравнимое чувство. Отрабатываем устойчивую посадку и умение держать строй в движении по кругу. Затем упражнения посложнее, учимся двигаться рысью, обходиться без стремян. Отпустив поводья, выполняем в седле глубокие наклоны вперёд и назад с касанием лошади лбом и затылком, повороты туловища, берём в руки на ходу стремена… После такой тренировки чувствуем себя джигитами. А когда позже наиболее подготовленным из нас Иван позволил садится в седло без стремени, прыжком с земли - гордости нашей не было предела. Тело ныло, но впечатлений и разговоров о качестве той или иной лошади хватило до ночи.
          Третьим днем пребывания в Шушпе завершилась наша кавалерийская подготовка. В тот  день мы проделали однодневный реальный поход. Более ловко и смело, чем накануне, сели в седла и налегке, без поклажи, отправились в путешествие по окрестностям. Дождь накрыл нас почти тотчас после выхода из лагеря, но что нам было до  погоды - под нами играли кони! Тёплые тела их источали какую-то добрую силу и готовность нести хоть на край света. Воздух был пропитан крепким сосновым духом, вокруг неумолчно пророчествовали кукушки. Совсем близко закурлыкал журавль, и два чётких длиннокрылых силуэта вписали в серое небо уверенную дугу. Чередой двигались мы по просекам, по распадкам и склонам, и дорога извилистыми таежными тропинками выстилалась серпантином под копытами наших лошадей.
          В дальнейшем нормой наших переходов на маршруте был шаг: под вьюками лошадь не должна идти вскачь, чтобы не сбить себе спину. Но иногда, на дневках, мы устраивали короткие радиальная прогулки без груза. Какая же радость быстрый аллюр!  Все мы теперь увереннее держались в седлах и лучше чувствовали  лошадей. А наши Галя, Софа и Марина, предварительно обучавшиеся на ипподроме, быстро стали совсем заправкими наездницами.
          Одно из наиболее ярких впечатлений осталось у нас от большого радиального выезда за продуктами во второй половине похода. В тот день мы прошли около 50 км.  Как передать ощущения стремительно бега лошади, с которой ты сливаешься в этом порыве, пронизываемый желанием прибавить к ее грациозной мощи и свои несоразмерно более слабые, но  мятежно рвущиеся силы?! И ты побуждаешь ее к этому упоительному бегу, за разворот дороги, сквозь несущиеся навстречу ветки деревьев, вперёд! И какая признательность  к этому большому и умному, сильному и красивому животному переполняет тебя! Нашей группе достались две молодые лошади, недавно поставленные под седло. В коротком походе они быстро обвыкли и выделялись разве что личностными особенностями, которые проявлялись не только во внешности и физических возможностях, но и в характерах. За дни похода мы ближе узнали наших лошадей, их полюбили и сдружились с ними. Привязанность лошади к человеку особенно ощущалась таежными ночами, когда, дежуря,  мы проверяли лошадей.  Идёшь по лесу или поляне, подсвечивая под ноги фонариком. А лошадь спешит к тебе издали, выдвигается  навстречу и доверчиво утыкается мордой в плечо.  Она видит в тебе друга и в этом сумрачном лесу ищет твоей защиты и ласки. Каждый такой эпизод пробуждает в тебе неведомые ранее источники доброты и душевной чуткости. И мир видится радостней и шире.

               «Дорога с порога зовет на восток…»

          Ночь перед выходом в поход была еще холоднее предыдущих. Ранним утром выглянув из палатки, мы поразились чистоте ландшафта: на всем лежал не то иней, не то снег. Горы скрыл серебрящийся туман, и наш лагерь, разбитый в котловине, был накрыт им, как шапкой, так что казался нереально зависшим в облаках. Постепенно туман рассеялся, и только хребты прятались за поднимающейся кверху серой пеленой. «Если туман ложится на горы - погода улучшится, - пояснил Иван. – Если  же он поднимается, как сейчас, жди устойчивого ненастья». Местная примета, увы, оказалась верной. Не прошло часа, как  полил дождь, холодный, неутомимый. И хотя, по поверью, дождь в дорогу на счастье, перспектива паковать под дождем вещи, а затем идти наперерез падающим с неба жестким струям не вдохновляла.
          Приказа о выступлении между тем все не было. Дежурные наши исправно функционировали - завтрак, обед. Остальные томились в палатках в ожидании запаздывающей команды инструктора. Ситуация прояснилась тревожным известием: в конной группе, вышедшей  накануне, в ночь пропала девушка.  Предположительно заблудилась, но предпринятые ночные поиски остались безрезультатными. Из Уфы срочно вызван особый  спасательный отряд.  Пока же наш выход задерживается. Дождь продолжался, и росли  опасения за незнакомого человека, на месте которого мог быть каждый из нас. Наконец мы с Сергеем не выдерживаем собственного бездействия и подходим к инструктору: «Собирай добровольцев и поедем искать!» «Повременим! - остужает наш порыв Иван, - подождем сообщений от спасателей».
          Ожидать пришлось недолго, девушка отыскалась. Отойдя от места привала за валежником, она потеряла направление, наткнулась на стожок и укрылась в нем от сильного дождя.  Что ж,  улиц в тайге нет.  А девушка все же молодец, не растерялась! Настроение сразу повышается, звучат шутки. Похоже, что общая тревога способствовала сплочению малознакомых людей. Выход в поход перенесён на завтра.
          С рассветом укладываем рюкзаки. Связываем их попарно заплечными ремнями, так что они преображаются в большие переметные сумки. Вяжем прочно, страхуя многими узлами. В оба рюкзака «под спину» закладываем мягкие вещи,  стараясь сделать рюкзаки плоскими и равного веса. Спальные мешки и палатки, надувные матрасы и одеяла, одежду и фотоаппараты, некоторые продукты упрятываем от сырости в пеналы из купленного в Уфе полиэтилена. Пеналы свариваем здесь же, грея на костре ножовочное полотно. Предосторожность не лишняя, уже со второго дня похода рюкзаки промокли насквозь и до конца похода практически не просыхали. Но вот поклажа собрана, кони навьючены, и мы в седлах.  Спускаемся к Белой.  И тотчас  препятствие - разлив реки из-за дождей  сделал брод через неё непроходимым. Идем в обход вдоль по косогору, протянувшемуся на полтора-два километра. Сразу чувствуем, что нам не хватает навыка верховой езды: вьюки цепляются за деревья, грозя завалить лошадь вместе со всадником. Одна из лошадей, заупрямившись, пошла резко вверх, остальные норовят за ней, Софа не удерживается в седле… Однако все заканчивается благополучно, и крутолобый косогор позади. Но даже в самый напряженный момент на круче не гаснет радостная мысль: «Наконец-то мы в походе».  Нас ожидают горы и конные тропы, лес и костры. Впереди дорога.

               «Ты посмотри, вокруг тебя тайга…»

          Поход с первых километров занимает все мысли и чувства, в напряжении проходят дни.  Непривычные к лишениям горожане, порой мы определяли себя и свое пребывание здесь не в самых лестных выражениях. Но растворялась в минутах тепла и отдыха преходящая наша слабость,  и все более отчетливо формировалась в нас представление о радости и красоте этого кочевого бытия.
          Один из наиболее тяжелых дней похода пришелся на его начало. Молодой норовистый жеребец Кентавр повредил себе ногу, идти на нем дальше было нельзя. Иван решил заменить лошадь, отвести Кентавра назад. Отправился на закате,  взяв с собой Сергея. Всю ночь лил дождь. Наши ребята вернулись часов в десять утра на измученных лошадях, уставшие и продрогшие. Предлагаем им отдохнуть, в полдень будим, поим  крепким горячим чаем и сворачиваем лагерь. Дождь в это время припускает. Как бы мы не спешили, выступаем только часа в два. Дует резкий ветер, особенно  неприятный под холодным дождём. С комбинизонов вода сочится в сапоги. Через час-полтора промокаем наскозь – брезентовые комбинезоны, свитеры, белье. Под нами намокшие седла, а придорожные деревья колючими лапами бьют по лицу и плечам, стряхивая на нас стылую влагу. Вначале пытаемся переговариваться и шутить. Постепенно разговоры смолкают, каждый едет обособленно, стараяясь выдерживать строй и сохраняя в себе маленький мирок, частицу тепла.  Только Иван сидит по-прежнему прямо, слегка покачиваясь в седле. Похоже, над ним  не каплет. Глядя на инструктора, бодримся и мы. Часа через три короткий привал. Лошадей привязываем, подпруги ослабляем. Наскоро перекусываем консервами. Едим стоя под непрекращающимся дождем. Садиться в мокрой одежде на мокрую землю не хочется, укрыться негде. И опять в путь, надо дойти до условленного места к сроку заброски нам продуктов. Идём до сумерек, и только в одиннадцатом часу вечера достигаем намеченного рубежа. На последних километрах дорога выходит из леса.  Мы двигаемся в колонне попарно, и окрестности разносят наши песни.
          Главное требование бивака в подобном конном походе  – обилие корма для лошадей. Выбираем место посуше, в прикрытой от ветров выемке на вершине пригорка. Вырубив в ближайшем лесу колья, загоняем их в землю, привязываем лошадей. Они будут ходить по кругу, выедая траву. Раз или два за ночь их нужно будет переставлять, вытаскивая и перемещая колья. Пора подумать о себе. От усталости и холода нет, кажется, ни сил, ни мыслей. Очень тянет привалиться к чему-нибудь и забыться. А вокруг на многие километры под распахнутым небом раскисшая земля. Сухостоя поблизости нет, но возле нашего привала сохранился остов полуразрушенной избушки, решаем разобрать его на дрова. Пока один из нас возится с мокрыми поленьями, остальные - и ребята, и девушки - пилят, колют и носят дрова, ставят палатки. Сейчас наше спасение в движении. Наконец все мы сгруживаемся у живительного огня. Дождик продолжается, но уже мелкий, моросящий. Слегка прожарившись, достаем из рюкзаков сохранившиеся сухими одежду и белье, наскоро переодеваемся. Дежурные начинают готовить не то обед, не то ужин, не то завтрак, а все остальные продолжают оборудовать бивак. Туристской практики многим из нас не хватает, а потому получается не слишком быстро и умело.
          Наутро, после короткого отдыха, снова в путь. Переходы сменяются дневками, дневки – переходами. Экзотика конного похода становится нашими буднями, а привычный утомленный мир, полный городской суеты и множества обыденных забот, смещается вглубь сознания, расплывается и пригасает. А это значит, что поход удался.
   
               «Нам разлука с тобой знакома…»

          Близилось окончание похода, позади более двухсот тридцати километров. Последний переход мы совершили, как и следовало ожидать при нашей незадачливости, под дождем. Он застиг нас в дороге и лил без перерыва оставшиеся четыре часа пути. Слабый дождик сменила гроза. Раскаты грома заставляли лошадей шарахаться, так что нам приходилось все время быть начеку. Воды в Белой еще больше прибыло, и опять отсутствие бродов заставило нас двигаться кружным путем по злополучному косогору. Природа напоследок, казалось, решила выдать весь запас своих каверз.  В этот раз на самом опасном участке мы спешились и вели лошадей в поводу. Когда спустились к  узкоколейке, из-за поворота  показался паровозик, ходивший всего-то раза два в сутки. Знакомая нам «кукушка» галантно посвистела, приближаясь, отчего и без того напуганные лошади совсем ошалели.
          Но вот и приют. Столь бодро, сколь можем, въезжаем на его территорию. Нас встречают. Построившаяся дежурная группа, с сочувствием глядя на наши лица и мокрую одежду, преподносит нам по большой кружке горячего компота. Становится теплее. Греет  и сознание, что мы дома. Расседлываем коней и проводим их через строгий контроль – нет ли потертостей, повреждений. До полного отдыха еще предстоит сдать седла, арканы, уздечки. Но самое главное – попрощаться с лошадьми. Каждый находит для своей лошади доброе слово и сбереженное лакомство. Под дождем фотографируемся с нашими конями – на память.  Последние ласки, снимаем уздечки.  Дорогие четвероногие друзья, спасибо! Мы будем помнить вас. Не хотим прощаться, до свидания!

1986 год


13. ПОЖАРЫ В ТАЙГЕ
         
          Зрелище последствий площадных пожаров в тайге удручает. Мне довелось видеть сотни гектаров выгоревшей Кокшайской тайги, что на Восточно-Европейской равнине. Обгорелые стволы корабельных сосен черными остовами смотрели в небо. Жизнь ушла из этого леса, десятилетиями будет земля затягивать раны. Поезд шел мимо, мне хотелось отвернуться. Люди виновники происшедшего, было стыдно, хотя причем здесь я?
          А в тысяча девятьсот семьдесят пятом году я оказался на Дальнем Востоке. Стояли необычные даже для тех мест морозы, и когда в дальневосточном городе "Солнечный" оборвало высоковольтную линию электропередачи, на спасение города бросили военных. Мне повезло уехать из Солнечного часа за три до аварии на линии. Я стоял у окна поезда, и сопки Дальневосточной тайги, оголенные пожарами от костров браконьеров, виднелись на горизонте, как грудь истерзанной женщины.


14. В ГЛУБИНКЕ
         
          В пятнадцать лет я впервые попал в деревню, на втором курсе техникума отправившись с соучениками помогать подшефному колхозу, как это было тогда принято. Картофель собирать, свеклу дергать, сено-солому сгребать. Что придется. Мари-Турекский район марийской автономии, луговая Черемисия. Марийцы, до крушения Российской империи называемые черемисами и вернувшие себе национально-историческое имя в 1918 году, относятся к финно-угорским  народам, родственны финнам, венграм, эстонцам. Языки у народов между собой схожи, но от русского отличаются чрезвычайно. В той деревне русский язык не знали, но немного понимали и говорили двое – председатель колхоза и мальчишка  лет десяти-двенадцати в избе, где нас разместили. Потому там и разместили, что паренек за переводчика был. Где уж он русский язык выучил, осталось загадкой. Изба была невелика, но помещалось в ней много. На широкой лавке спали хозяин с хозяйкой, на русской печи – престарелые родители хозяина. Подле лавки вповалку на полу располагались дети, трое или четверо, у двери лежала свинья с поросятами. Так они все жили, а тут еще мы, большая группа парней и девушек. Нам определили место на полу между хозяйскими детьми и свиньями. Плотно избу заселили. Из небольшого тамбура выход на крыльцо. Двор немощеный и деревом не застлан, глубокая грязь. С крыльца спустишься, считай, что по колено провалился. Умываются на крыльце, там для этого подвешен на трех цепях большой котел с водой. Воду на себя плеснешь, умоешься. С нашей кормежкой хозяева не заморачивались: привозили на двор свинью, тут же ее кололи и разделывали. Части туши забрасывали в котел, заливали водой, добавляли картошку, варили, солили – готово!
         Мылись деревенские жители в банях. Топили бани редко, это было событием. С баней увязывались некоторые особенности причесок марийских женщин. Волосы у них от природы роскошные, черные, блестящие.  Женщины длинные волосы в хитрые прически закручивали, а перед тем в бане кислым молоком промывали и травами ополаскивали. Самой женщине с такими своими волосами трудно справиться, другие женщины ей помогали. Над прической вместе трудились, а чтобы не распалась прическа, ее сверху клеем мазали. Варили клей из копыт и костей домашних животных, получался он вроде столярного и пах так же, пока не засыхал.  Для красоты на прическу монеты накладывали и тоже клеем прихватывали. Надолго прическу строили, работа-то какая! С полгода-год прически носили, много всего под клеем разводилось. Головы, конечно, чесались, так ведь красота без жертв не бывает, всем известно. Одежда у марийцев своеобразная, многоцветная, что у женщин, что у мужчин. Женщины еще украшались монистами из монет, как цыганки. Переходили те монеты по наследству вроде приданного. У иных много монет, в пять-восемь рядов, и какие монеты, музейные коллекции! Идет такая женщина по деревне, как экспонат ценный, для стороннего глаза диковинный. Да откуда там сторонний наблюдатель?!


15. ПРИКЛЮЧЕНИЕ АЛЬПИНИСТА
         
          Мой институтский приятель Юра занялся альпинизмом. Мы жили и учились в Казани, гор там нет, но Юра упорно тренировался на стенке, ведомый мечтой о покорении настоящих гор летом. Надо думать, достиг Юра в своей альпинистской квалификации нужных высот, потому что в ближайшие летние каникулы он был взят в группу покорителей Эльбруса. Встретившись перед походом, мы с ним на всякий случай попрощались. Парень был орел!
          Лето прошло, осенью мы свиделись на лекции. Юра вспоминал поход неохотно и глаза отводил. "Что, – думаю, – приключилось? Не тот Юрка парень, чтобы спасовать". Потом он раскололся, рассказал. "Идем на подъем. Все по правилам, страховка, подстраховка. Стенка почти отвесная, пот льет, руки от напряжения дрожат. Из времени выпали, лезем. Когда уже на вершине были и флаг свой поставить хотели, с другой стороны мотоцикл выехал".
          Больше на моей памяти Юра в горы не ходил.


16. МАСТЕРОВЫЕ ЛЮДИ
         
          Интересный остров Кижи. С ударением на первом слоге. Название  переводится с вепсского языка то ли как "игрище, место для игр", то ли как "мох, растущий на дне водоемов". Неповторимый музей деревянной архитектуры с образцами северных домов "глаголь", "кошель", "брус".  Глядя, понимаешь, как природа севера диктует свои законы в архитектуре жилища.
          Украшение Кижей – Покровский собор с крышей, покрытой лемехом. Лемех – это осиновые пластины, перекрывающие одна другую, как чешуя у рыб. У них, наверное, и подсмотрели предки. Почему из осины? Потому, что это единственное в тех краях дерево, которое слоится без извивов, можно прямые дощечки скалывать. Не случайно только из осины раньше спички делали, не пилили, а кололи – и экономнее, и технологичней. Осина – дешевое дерево, доступное. Под дождем изделие из осины стоит, не гниет. На солнце осиновый лемех золотом играет, в пасмурную погоду темным смотрится. Если же небо светлое, а солнца нет, лемех серебром отдает. Ведь как умело собран большой собор, без гвоздей, только на плотном прилегании деталей да на деревянных вставках-шпунтах. Из инструментов главные топор да тесло. Мастеровые были люди!


17. ЦЕНТРАЛЬНЫЙ РЫНОК
         
          В Стамбуле очень много достойного внимания, но Центральный рынок, называемый Гранд-базаром, меня поразил. Представьте себе бессчетные ряды лавок, длинными параллелями уходящие  к горизонту. Каждый ряд специализирован. В этом, к примеру, сладости. В воздухе пряный аромат лукума, которого десятки, а может,  сотни  видов. С лукумом соседствуют другие лакомства, знакомые и неизвестные. Таких лавок сотни, если не тысячи. В другом ряду пряности со всего света. И там невообразимая смесь ароматов, только иных, но тоже манящих и дразнящих. Есть ряды мясные, овощные, фруктовые. Обувь, одежда, белье, галантерея и все-все-все, на любой вкус и любой размер, всех стран и всех народов.
          Ювелирные ряды требуют отдельного описания. Смотрите – вот украшения из благородных металлов в мыслимых и немыслимых видах и сочетаниях, с камнями-самоцветами или без них. Золото желтое, красное, зеленое, розовое  и белое, известнейших ювелирных фирм и самострок, "умелецкая" работа.
          Под говор толпы со всех сторон на Вас сыплются предложения. Продавцы обращаются на разных языках, с прозорливостью опытного сыщика-физиономиста безошибочно определяя Ваше происхождение. С дружеской фамильярностью могут ухватить Вас за рукав и пытаться подтянуть ближе к своему товару.
          Процесс покупки регламентирован. Если товар Вас устроил, нужно торговаться. Купить за предложенную цену значит проявить неуважение к продавцу, а себя выставить  простофилей. Искусство покупки, как и искусство продажи – это искусство торга и разговора, ритуал. Порой искушенный покупатель, опытный в словесной дуэли, способен понизить начальную цену в пять-десять раз. Купить товар на радость себе и продавцу, удовлетворенному в таком разе и совершенной сделкой, и правильным общением.
          Хотелось бы приехать в Стамбул еще и непременно побывать на Центральном рынке. Не обязательно покупать, можно просто смотреть.


18. РЕШАЙТЕ САМИ

           Нет, я не призываю Вас, купив билеты на самолет, мчаться занимать места. Можно цивилизованно зарегистрироваться в положенное время. И вообще, живем в двадцать первом веке, есть Интернет. И все же.
            Мы с женой летели из Анкары. Времени была тьма, да и жена некстати зацепилась за обнову в магазине. Только неспокойно мне было, и то ли интуиция, то ли знание местных особенностей заставили примчаться в аэропорт за час-полтора до начала регистрации. А уже через сорок минут, много раньше положенного времени, наш самолет вылетел. Турция, свои правила.
            Но я вовсе не призываю Вас, купив билеты на самолет, мчаться занимать места. Решайте сами.


19. НА ВРЕМЯ МИРНЫЙ БЕЙРУТ
         
          В Бейрут я попал вскоре после окончания гражданской войны в Ливане. Слышны еще отдаленные автоматные очереди, но город живет. На пустынной портовой площади составленные в два яруса огромные морские контейнеры образуют длинные коридоры, по которым вольготно снуют, порой под ногами редких прохожих, упитанные крысы. На улицах открыты лавки. Множество дорогих автомобилей со следами мелких аварий.
          Правила уличного движения, вероятно, есть, только кто же их соблюдает?!  Машины бросают по обеим сторонам улицы, между ними по дороге едва может протиснуться автомобиль. Порой автомобили въезжают одновременно с двух сторон улицы, и если ни один из водителей не может или не хочет попятиться, уступить дорогу, движение замирает на часы в ленивой какофонии клаксонов.
          Идет бойкая торговля фруктами, гуляют люди, светится реклама. Но сохраняются невдалеке разрушенные войной кварталы Бейрута, как близнецы похожие на развалины освобожденного Сталинграда в период Великой Отечественной войны.


20. ВОЗЛЕ СФИНКСА
         
          В Каире я отправился поглазеть на пирамиды. Впечатляют. И Сфинкс возле пирамид хорош. Рядом с ним верблюды живые лежат. Их специально приводят для туристов, заработок такой. Залезет турист на верблюда, погонщик скомандует, верблюд встанет. Сфотографируют туриста, ему бы сойти, но верблюд выше лошади, с него не спрыгнешь. Даст турист погонщику доллар, тогда погонщик верблюда посадит.
          Захотел сфотографироваться и я, только не на верблюде, а сам по себе на фоне Сфинкса. Был у меня с собой модный тогда "Полароид", но как сняться, если Сфинкс толпой туристов всех стран облеплен?  Углядел мои намерения полицейский, подошел, толпу раздвинул, коридор  организовал. Вручил я ему свой фотоаппарат, к Сфинксу фамильярно приблизился, тут полицейский меня  запечатлел. Я поблагодарил, полез в бумажник за положенными чаевыми, а  у меня только сотенные долларовые купюры. Такие чаевые не дают, это много. А страж закона ждет, и занять мне не у кого. С отчаяния достал я крупную российскую купюру и вручил ее полицейскому. Видеть надо было его лицо! Ну, что мог, будем считать это моим вкладом в международный валютный обмен. Если он потом к нам  приедет, ему эти деньги пригодятся. Или, возможно, наш рубль станет свободно конвертируемым. А снимок, где мы со Сфинксом запечатлены, у меня дома хранится.

1992 год (2010 год)


21. КЛИЕНТ ВСЕГДА ПРАВ
         
          Без знания иностранного языка прожить можно, если есть деньги. Купюру продемонстрировал, на пальцах показал, что хочешь. Сговорились? Сговорились. Порой, однако, на языковом барьере проблемы возникают. Если проблема небольшая, то даже забавно.
          В отеле Анкары моя жена захотела слегка пригладить мой плащ, примятый в самолете. Впереди намечены высокие встречи, надо прилично выглядеть. Вызвала горничную, показала плащ, объяснила на английском языке, что требуется. Горничная головой покивала: "Понятно". Как не понять?  "Йес, мэм. Йес. О'кей, мэм". Унесла плащ, а мы по своим делами двинулись. В отель вернулись - нет плаща. И горничной той нет, смену окончила и домой ушла. Теперь дежурит другая горничная, и та головой кивает, со всем, что говорим, тоже соглашается, но видно, что не очень понимает. На следующий день плаща моего все еще нет. Нет и горничной, что взяла его гладить, она теперь в отгуле. Понимающая английский язык хозяйка отеля в отъезде, а дежурный администратор говорит исключительно на турецком языке.
          Плащ нам торжественно вернули еще через день перед нашим отлетом в Москву. Оказалось, его в химчистку срочную отправили, так наша горничная свою задачу поняла. Она по-английски знала пяток слов, этим набором и пользовалась. Но  твердо верила, что с клиентом следует всегда соглашаться.

1997 год (2010 год)


22. СОХРАНЕННАЯ ИСТОРИЯ

          Флоренция захватила нас сразу. Окна нашего номера в отеле выходят прямо на собор Санта-Мария-дель-Фьоре.  Ошеломляюще увидеть с  кровати и совсем близко купол собора.  Поблизости на площади знаменитый "Персей с головой Медузы Горгоны", подлинная работа  Бенвенуто Челлини. Никто скульптуру не повредил,  автограф не оставил,  может ли такое быть?  Галерея Уффицы и Золотой мост, дворцы и статуи – весь город целиком как памятник. В течение долгого времени строительство в центре Флоренции разрешалось исключительно на фундаментах прежних домов без заглубления,  а с конца 19 века запрещено вовсе, только реставрация. Потомки имеют право на сохраненную историю.
          Сразу по приезду я попал на невероятный концерт. Напротив отеля средневековая церковь, где в тот вечер симфонический оркестр Флоренции исполнял "Реквием" Моцарта. Жена и сын устали с дороги, а я с живущими во Флоренции друзьями слушал творение гения. Удивительна атмосфера выступления: гости в строгих костюмах и вечерних платьях сидели на старинных деревянных скамьях. И оркестр, и гости размещались в половине церкви, в другой ее половине, ничем не отгороженной, сохранился созданный в незапамятные времена склад зерна. Это тоже в традициях Флоренции.


23. У НАС ЗОВУТ ЕГО ГОГЕНОМ
         
          Комитет молодежных организаций СССР, а попросту – "КМО", возник в Советском Союзе в середине пятидесятых годов и по официальной версии  координировал международную деятельность советской молодежи,  укрепляя ее сотрудничество с зарубежными друзьями в целях взаимопонимания. О том, что было скрыто за этим непроницаемым фасадом, можно строить догадки, деятельность КМО не афишировалась.
          В регулярных командировках за пределы любимой родины работники КМО  предпочитали развитые европейские страны с хорошим климатом и высоким сервисом. Например, Францию.  Там и оказалась как-то небольшая группа сотрудников этой замечательной организации. Дела явные и не очень, встречи и досуг. В программе культурных мероприятий – посещение знаковых мест Парижа.
          И вот в Лувре нашу делегацию водят по залам. В разделе импрессионистов сопровождающий французский экскурсовод перечислял легендарные имена, рассказывая положенное о творчестве каждого художника.  Возле экспозиции Ван Гога еще и коротко заметил "В Советском Союзе работ Ван Гога нет" и собрался вести группу дальше. Но последняя фраза не вписалась в культурную парадигму одного из советских гостей, который ретиво вскинулся на услышанное и категорично опроверг: "Нет, Ван Гог у нас есть! Только зовут его Гогеном! (?)". Был ли то пробел в образовании комсомольского активиста или так закономерно проявился неукротимый советский патриотизм, взращенный на  усеченной социалистической культуре?
          Группу сопровождали журналисты – советские, французские, а может, и еще какие, визит был официальным и освещался широко. История получила огласку.  Замять скандал не получилось, делегацию КМО спешно вернули на родину.
          А французский экскурсовод в тот раз тоже ошибся –  в Советском Союзе имелись полотна Ван Гога, и немало. Прекрасная коллекция его работ была в ленинградском Эрмитаже, несколько работ висели в  Музее изобразительных искусств в Москве. Эти картины и сейчас там.
 

24. ХАЛЯВА В ПАРИЖЕ
         
          Они прилетели в Париж до полудня, трое молодых мужчин из КМО. Для двоих Париж был не в диковину, но третий, самый  молодой, был недавно оформлен на работу и ранее видел за рубежом только страны третьего мира.  Парень с первых шагов проникся  восхищением, замешанном на жадном любопытстве юности. О, Париж, манящий и интригующий!
          Остановились в хорошем отеле, расположились, поехали по делам. Вернувшись поздним вечером, славно поужинали и разбежались на ночь. А уже через несколько минут новичок возник на пороге у старшего группы,  смущенный и озадаченный: "У меня в номере какая-то девица в постель укладывается, уже и кровать расстелила… "  Не знал парень о сервисе, принятом в высококлассных отелях, где горничные вечером расстилают гостям кровати, а утром застилают. Старший к тому моменту уже расслабился, известие воспринял с шуткой. Сохраняя невозмутимость, заявил: "Ты ведь в Париже впервые. Наверное, отель хочет угостить уважаемого гостя. Ну, сам,  понимаешь.  За все платит контора, решай.  Да двигай, я спать хочу, устал с дороги". С этим благословением новичок отбыл. Горничная была еще в его номере, на возмущенные ее возгласы прибежала охрана отеля…
          Следующим утром делегацию в полном составе отозвали в Москву. Административные последствия были суровы.


25. ПРОТЕСТ
         
          Удивительно протестуют сегодня трудящиеся Испании. В Бильбао народ вышел с требованиями к Дворцу правосудия – выкрикивали лозунги, скандировали группами и метали гнилые и не очень гнилые овощи в сторону властей. Шумели долго. Покричали, сбросили напряжение. Удовлетворенно остановились и спокойно принялись за уборку площади. Откуда-то возникли ведра и тряпки, и так же организованно, массово и истово, как кричали, люди удовлетворенно и мирно собирали разбросанный ими мусор, мыли мостовую и забор, наводили порядок. Присутствовавшие полицейские благожелательно взирали на происходящее.


26. ЗА ГРАНИЦЕЙ И ДОМА
         
          На вокзале железнодорожной станции Лаппеенранта, что на финской земле сразу за нашим Выборгом, ремонтировали водопровод. Пакет труб  пирамидкой лежал на платформе перед зданием вокзала – внизу четыре трубы, выше еще три, затем две и одна. Пакет был перетянут полимерной лентой, торцы труб с обеих сторон выведены в единую плоскость. Лежали трубы не как-нибудь, а строго параллельно краю платформы – и аккуратно, и не запнешься.
          Стояли те трубы у меня перед глазами, как заставка в телевизоре, когда наш поезд ехал по финской территории в сторону Питера, а я, глядя в окно, любовался стройными финскими лесами. Глядел, пока мы не миновали границу с Россией. Вот она, Родина! Как по линейке отведена граница, за которой с нашей стороны по полосе отчуждения между рельсами и подступающими зарослями лежит непрерывной лентой сплошной ковер шириной метра четыре. Сложен ковер из вторичного сырья – банки, бутылки, окурки, сигаретные пачки, спичечные коробки, обрывки газет, старые журналы. Мусор. Стройный лес ушел местами аж за горизонт, оставив после себя пеньки и обрубленные ветви.
          Сведущие попутчики мне объяснили, что вывозят сваленные здесь деревья в соседнюю Финляндию на переработку. Свой лес финны берегут, наш за бесценок скупают. Потом обработанную древесину дорогой  продукцией экспортируют во многие страны, и мы тоже у них покупаем.


27. ПЕРВЫЙ ТОСТ

          Вот, казалось бы, маленькая страна, климат тяжелый, задворки Европы. До революции финны воспринимались российским населением с пренебрежением, одно слово – "чухня". А после Октябрьской революции их и держать в составе империи не стали. Захотели отколоться – да ради бога! И вот теперь мы приезжаем в благополучную самодостаточную Финляндию, завидуя  их прекрасной экологии, их бережному обращению с дивной природой, их вкусным продуктам и добротной одежде. Без опаски ловим там рыбу, собираем грибы, ягоды. Совсем рядом наша Карелия, в которой вроде все то же самое, да не так и не то.
          Один из наших друзей, рыбак и охотник, навещает Финляндию ежегодно, арендует коттедж в прикормленном хозяйстве, держит там свою лодку, снасти и даже личные вещи. Любит эту страну, уважает тамошних людей. Каждый раз, приехав в Финляндию,  первый свой стакан он поднимает за Ленина, который под давлением обстоятельств позволил этому краю выйти из состава империи, открыв ему тем самым дорогу к процветанию. 
 

28. ДОРОГИ

          Ехал я по дорогам Финляндии в направлении города Савонлинна. Дороги узкие, однополосные в каждом направлении. Но покрытие хорошее, и профиль дорог правильный, и обочины обозначены. Скорость превышать нельзя и не принято. В одном месте дорожное полотно меняли на участке длиной метров четыреста-пятьсот. С двух сторон сигнальщики с рациями. Между собой сигнальщики переговариваются и по очереди в обоих направлениях машины пропускают. Ждать мне почти не пришлось. Проехал и задумался: потом обратно надо, а вдруг затор? Только другой дороги не знаю, решил рискнуть. Возвращаюсь часа через четыре, и не пойму, там ли еду. Асфальт новый положен, и следов ремонта нет. Такую картину мне пришлось впоследствии наблюдать не раз, и уже не удивляло, как четко, быстро и аккуратно работают финские дорожники.
          А с год назад ехали мы с друзьями из Питера. Как назло, на трассе ремонт затеян. Дорожные знаки расставлены кое-как, однажды  нам "лоб в лоб" фура выскочила, еле отвернуть успели. Потом дождь нас накрыл, ехали мы под сильным ливнем в дорожной пробке километра три. Решили, что из-за аварии. Когда подъехали к узкому месту, увидели заграждение, образованное с обеих сторон дороги машинами дорожной инспекции и занявшее полтора ряда из двух существовавших. А на загражденном участке двое дорожных рабочих из дружественного Таджикистана под проливным дождем гоняли лопатами воду по участку свежеположенного дымящегося асфальта. Это препятствие и вызвало транспортный коллапс.


29. ЗАВИСТЬ
         
          Шведов я представлял себе гигантами. Викинги, богатыри, нордическая кровь. Когда оказался в Стокгольме и почетный караул у королевского дворца увидел, глазам своим не поверил – совсем не импозантные, не слишком высокие, у иных и стать подкачала. Город явно имперский, и такой диссонанс. Потом узнал – нет у них отбора, они в королевские гвардейцы по жребию идут. Зачем Швеции показуха, она и так всем миром признана достойной державой.
          Я позавидовал нюансу их общественного устройства – работникам полагается платить вовремя и как условлено. Если работодатель своевременно работнику не заплатит, тот имеет право уже со  следующего дня на работу не выходить, хотя будет считаться работающим. Дома сидит, заработная плата идет, и закон шведский его защищает. Берегут они людей. Потому, наверное, у них люди живут дольше.


30. СЛОМАННЫЙ СТУЛ
         
          Перед зданием ООН в Женеве – стул, большой стул, этажа в три-четыре, и колченогий. Ножка стула наполовину отломана, не по бедности, а для символа. Если знать, то это памятник жертвам противопехотных мин. А если не знать? В Женеве много удивительных памятников. Надо смотреть.

2010 год


31. НА ДОРОГЕ В США
         
          Татьяна, молодая российская бизнес-леди, нацелилась посмотреть американский континент.  Ранее там не бывала, за советами обратилась к другу. Коснулись автомобильной темы – какая же Америка без автомобиля?! Водительский опыт у Татьяны был, за рулем сидела уверенно, со стражами родных дорог общаться привыкла. Только это у нас, а как там?  Вопрос был задан в лоб: "А если нарушу?"  На откровенный дружеский вопрос последовал не менее дружеский ответ: "Разве сама не знаешь? Дай долларов пятьдесят, по их меркам нормально".  Это друг так пошутил. Заговорили об ином, а совет остался.
          Прилетела Татьяна в штаты, арендовала авто, поехала по стране. День катается, два катается.  Где-то что-то нарушила и попалась дорожному патрулю. Остановили, потребовали документы. И тут Татьяна во всеоружии своего девичьего обаяния вознамерилась ситуацию упростить и ускорить. Протянув полицейскому полтинник, как друг посоветовал, улыбнулась и хотела дальше двинуться, считая вопрос закрытым. Только её в полицейскую машину пересадили, в полицейский участок доставили. Это сначала. А потом уже в больницу отправили, для обследования на предмет вменяемости, потому что нормальный гражданин в нормальном американском мире так поступить не способен.
          После проверки отпустили. За попытку подкупа должностного лица могли бы и посадить, но со снисхождением к гражданству отсталой страны Татьяна отделалась крупным штрафом. Допущенное нарушение дорожных правил оплатила особо.
   

32. КАК БЫЛО БЫ ЗАМЕЧАТЕЛЬНО!
         
          Нью-Йорк поражал каньонами улиц, домами, рекламой, людьми. Саша не спеша перемещался по Пятой авеню – главной торговой улице Манхэттена, разглядывая город, людей и витрины. После скудных магазинов постсоветской России демонстрируемое изобилие не умещалось в глазах и не укладывалось в голове.  Хотелось прикупить  на весь скудный бюджет.
          Вот в витрине мелькнули классные мужские пиджаки, и модный костюм, и стильная домашняя одежда. На вид все прекрасного качества, а цена… Нет, что позволяют себе эти американцы?!  Цены ниже порога – костюм сорок долларов, пиджак за двадцать, сорочка… Саша прикинул свои финансовые рубежи, решительно развернулся и направился туда, где в витрине приметил чемоданы и дорожные сумки.   
          Вернулся к сказочной распродаже с двумя большими чемоданами, готовый набить их этим почти дармовым богатством. Зашел в присмотренный торговый рай, показал пальцем на витрину позади себя и на ломаном английском попросил показать эти вещи и вообще все, что могло быть его размеров. Продавец ответил что-то непонятное.  Саша переспросил, продавец терпеливо повторил. Раза с пятого Саша понял – заведение, в которое он пришел, не магазин, и вещи в витрине не продаются. Он обратился в химчистку, цены на услуги которой были обозначены на демонстрируемых вещах.


33. БЕЗ ЗАКУСКИ

          В Софию летим втроем – два представителя союзной республики, к тому времени ставшей суверенным государством, и я. Один мой спутник – заместитель министра, другой – авторитет без государственных регалий. Летим закупать зерно для их страны. В аэропорту встречают три черных "Гелентвагена" с тонированными стеклами. Знакомимся и едем в какой-то центральный отель. Богато и помпезно, такие отели не люблю. Нас сдают на рецепцию и прощаются до завтра. Можем отдохнуть с дороги. Что делают три мужика около полуночи в чужом городе? Нет, не надо, мы хотим есть. Быстро бросаем свои вещи по номерам. В отеле несколько ресторанов. Куда? Решение было мое – китайская кухня. Зал немаленький, под стать отелю. Сели, смотрим меню. "Пока будем выбирать, пожалуйста, принесите аперитив, бутылку водки". Нам вежливо объяснили, что водку можно получить только в рюмках.
 – А если в фужерах? Мы из России,  – это говорили мои спутники, не я.
–  Можно. Сколько?
          Спутники мои впечатляли габаритами и весом – один тянул килограммов на сто двадцать, другой не меньше, чем на сто. Заказали соответственно и чтобы не мельчить - первому семь фужеров, второму пять, а мне (я не пьющий и не столь упитанный) три. "Потом, - говорим, - закажем еще. Если не хватит". Отдаю должное официантке, она не удивилась. Зачем удивляться, если люди готовы платить? Принесли девочки на специальных деревянных подносах длинный ряд фужеров. Деньги за водку попросили сразу, это несколько необычно, но мы заплатили. Чужая страна, чуждые нравы. Водку пригубили. Ну, ничего, смотрим на жизнь уже оптимистичнее. Выбрали в меню, что желаем поесть, официантку опять подозвали. Подошла официантка и сообщила, что ресторан работает до двенадцати ночи, а сейчас  закрывается.
          Что делать? Звать метрдотеля и качать права? Нет их у нас. Отказаться от оплаченной и принесенной водки и гордо удалиться? Теряем лицо. Переместиться в другой ресторан вместе с водкой? Технически почти невозможно и очень несолидно. Выпить водку без закуски? В таком-то количестве? Один бы я без колебаний бросил водку и ушел, но моими спутниками были кавказские мужчины. Как мы поступили, не помню, только китайскую кухню в последующие года два я по возникшей у меня ассоциации игнорировал.
1995 год (2010 год)


34. КОГДА НЕ ХВАТАЕТ СЛОВ

          Отправились мы с шестилетним сыном во французский Диснейленд. Описывать этот фантастический город не стану, хотите в сказку – поезжайте. Остановились в отеле Диснейленда,  респектабельном белоснежном комплексе, куда стекаются толпы людей со всего света, с детьми и без оных. Вавилон, жизнь, ориентированная на индустрию развлечений.
          Мы получали удовольствие, осваивая бесчисленные аттракционы  сказочного места. В один из дней вернулись в отель только к полуночи, не удержавшись от соблазна посмотреть парад-алле мультгероев, традиционно завершающий дневные забавы. Уставшие и голодные, ввалились в гостиничный номер. Рестораны к тому времени закрылись, пришлось прибегнуть к услугам room service. Жена заказала ужин, я отправился в душ. Ждем. Сын отрубился и уснул. Через некоторое время в дверь номера постучали, жена открыла. На пороге высокий негр в роскошной униформе. Катит сервировочный столик, а на нем!.. Чего на нем нет?! Жареная курица и фрукты, булочки и сладости. В отдельной вазочке огромный выбор разовых заварочных пакетиков. А кипятка нет, воды вообще нет. Негр стоит, улыбается на лице фирменная готовность получить чаевые.
          Жена спросила по-аглицки о кипятке. Не понял. Так, английского не знает, русского, естественно, тоже. Франция. Как назло, от усталости у жены из головы вылетели французское "eau" и все прочие синонимы. Ребенка надо бы горячим чаем напоить, и вообще… Что делать? Взяла моя жена пакетик сухого чая, положила его себе в рот и стала меланхолично жевать, задушевно глядя негру в глаза. В этом момент и я появился из душа и впервые увидел покрасневшего до лиловости негра. С восклицанием "О, мадам!" бедный парень выскочил из комнаты, чтобы  спустя пару минут возникнуть вновь, держа на большом подносе чайник с кипятком и вазу со льдом.
           Когда не хватает слов, вспомним о жестах и мимике.


35. ИСПАНИЯ

          Нравится мне Испания. Нравятся мне испанцы, приветливые и доброжелательные. Испания самодостаточна и спокойна. Даже собаки в Испании не лают, не понимаю, почему, но не лают. И испанский язык мне нравится, трепетный и загадочный. Я не знаю испанского языка, но помню наиболее употребительное в общении слово "маньяна" – завтра. Произносится по любому поводу и потом часто повторяется.  Испанцы – люди слова и чести, вести с ними дело одно удовольствие. Лучше, правда, когда это дело, наконец, завершено, тогда удовольствие получишь в полной мере.


36. ИНДЕЙСКАЯ РЫБАЛКА
         
          Тихий курортный городок в устье реки Сегура на испанском побережье Коста Бланка. Хилым ручейком начинающаяся в верховье, река по мере продвижения на восток набирает силу, углубляется и широким разливом впадает в Средиземное море. Давшая название городу и начало рыбному промыслу тех мест, Сегура и по сей день приманивает любителей-рыболовов.
          В один ничем не примечательный день на ее берегу появилось семейство индейцев – несколько мужчин и женщин, выходцы из Латинской Америки, каких в Испании немало. Мужчины деловито разделись и вошли в воду, женщины расположились на берегу в ожидании.  Мужчины заходили в реку все глубже. Впереди двигался глава семейства, за ним косячком, как журавли в полете, трое сыновей. Движения их были бесшумны, вода не колыхнулась. Погрузившись целиком, так что над водой оставались ноздри слегка отклоненных назад голов, мужчины встали в круг и замерли.  Стояли неподвижно и тихо  несколько минут. Внезапно один из них сделал в воде быстрое движение рукой и извлек на поверхность ошалевшую рыбину килограмма на полтора.  Бросил бедолагу на берег, где женщины тут же сунули ее в большое ведро.  Лов продолжился. За полчаса  промысла набралось полное ведро рыбы, после чего семейство удалилось.


37. СЦЕНКА

          Наши дни, европейская страна, случайно увиденная сценка в большом торговом комплексе.
          Здесь много народу и много товаров. Мы с друзьями сидим в видовом ресторанчике второго этажа,  поглощаем вкусности и с интересом озираемся. На первом этаже среди прочего - парковка детских электромобилей. Автомобильчики разные, от солидных двухместных до очень небольших.  Ездят дети по этажу, лавируют между посетителями. Никто из пешеходов не возмущается, принимая ситуацию с пониманием, как должное.
          На наших глазах молодая женщина подвозит к этому паркингу детскую коляску. В ней не то сидит, не то возлежит совсем маленькая девчушка,  из тех, лишь недавно начали говорить и ходить и только-только примерили первые костюмчики-платьица.  Было похоже, что имел место предварительный сговор, потому что женщина, явно мать девочки, наклонилась к коляске, достала ребенка и усадила его за руль самой маленькой машины. Девочка тут же ухватилась за руль и вполне уверенно стартовала,  после чего на значительной скорости покатила по огромному залу, уворачиваясь от людей, колонн и стен. И пока была в пределах нашей видимости, ухитрилась не наехать ни на кого и ни на что. Мать перемещалась за ней, явно отставая, но без признаков волнения.  И действительно, о чем было волноваться?
          Спустя минут семь-десять автомобиль с ребенком возвратились.  А еще через пару минут подоспевшая и  запыхавшаяся мать вернула этого лихого водителя в его детскую коляску, и они скрылись в толпе.

2021 год


38. СЕРДЕЧНЫЙ СЕРВИС
         
          Небольшой городок на Восточном побережье Испании вблизи древней Валенсии. Антон и Наталья, семейная пара пенсионеров-россиян, обзавелись там квартирой, полюбили ее и часто бывали, заполняя курортным бытом досуг. Само место удивительно подходило под описания рая – мягкий климат, теплое море, доброжелательное окружение. Ухоженные парки с непуганой живностью и немыслимый для жителей средней полосы сбор трех урожаев в год. Впрочем,  через несколько лет Антон и Наташа тоже привыкли к изобилию свежайших продуктов, да и сервис уютного города стали вопринимать как должное.
          Что делают люди на пенсии? Отдыхают. Набирают впечатления, посещая музеи, театры и всякие зрелища. Общаются с друзьями и близкими, читают, слушают музыку. Еще ходят в рестораны, по поводам и без повода, позволяли бы здоровье и средства.  Ни  с тем, ни с другим у Антона и Наташи проблем не было, а ресторанов и ресторанчиков в пешей доступности от их дома Антон насчитал аж около ста. Казалось, что туда съехались все кухни  мира. Одних только азиатских ресторанов, по большей части китайских, было с десяток-полтора. Китайскую кухню наши герои любили и в каждый свой приезд в Испанию непременно посещали излюбленное китайское заведение ”Шанхай”.
          Как-то после полуторамесячного пребывания в Испании, когда  местная экзотика  опять стала обыденной и близилась пора возвращаться на Родину, Антон и Наташа  в очередной раз оказались в ”Шанхае”.  Плотно есть они не хотели, а потому против обыкновения скромно заказали только острый рис с карри и креветками, который брали обычно вместе с другими блюдами.  А сейчас – только рис. Официант заказ принял, а через малое время к их столу подошла хозяйка ресторана, приветливая китаянка лет сорока. Мило улыбаясь, она уточнила заказ и удалилась.  Заказанный рис гостям принесли. А вслед за тем на столе появились еще несколько блюд. Официанты возражения Антона и Наташи против увеличения заказа не приняли, поулыбались и удалились.  Ну, забавно.  Блюда, поставленные на стол, Антон и Наташа слегка попробовали, зачем же чиниться.  Затем попросили счет.  И с удивлением обнаружили, что кроме риса, в счет ничего не вписано. Обратили внимание работников на это упущение. Оказалось, что хозяева ресторана, увидев скромный заказ частых посетителей, посчитали, что наша пара поиздержалась, и решили их подкормить.
          Конечно, растроганные гости расплатилась полностью, добавив щедрые чаевые. Впоследствии встреченный сердечный сервис долго еще согревал их память.
          Вот такой трогательный курьез.

2020 год


39. СТРАНА, КОТОРАЯ НЕ ПЕРЕСТАЕТ УДИВЛЯТЬ
(путевой очерк)

Вместо предисловия
          Эти короткие наброски сделаны годами ранее. Время меняет облик     страны, но прежние проблемы сохраняются, новые обстоятельства лишь усилили риск кардинальных внешних угроз и напряжение в обществе. Свыше семидесяти лет с момента своего воссоздания из пепла тысячелетнего прошлого во исполнение плана легитимного международного органа, каким была и остается Организация Объединенных наций, страна ведет непрестанную борьбу за право на существование. По мнению автора, решение этой проблемы требует готовности мусульманских стран допустить на территории Палестины существование неисламского государства. Реально ли такое решение хотя бы в перспективе отдаленного будущего?         
          Для понимания некоторых особенностей  Израиля говорить о нем лучше с точки зрения нравственности общества. Эта мысль раскрывается фрагментами жизни многих людей, чему подтверждением приведенные ниже примеры. Страна, территория которой раза в полтора меньше площади озера Байкал, не перестает удивлять.
          У жительницы Израиля в семье случилось несчастье – дочь-шестиклассница сломала ногу. Девочке наложили гипс, нога должна срастись без последствий. Только вот учебный год, занятия, а  ребенок ходить не может, до школы далеко, и класс ее аж на третьем этаже. Либо придется второй год повторять эту учебу, либо пытаться самостоятельно догнать соучеников, что не очевидно. Только в Израиле все иначе: в школе незамедлительно провели перестановку, и весь следующий месяц класс в полном составе занимался на первом этаже, чтобы травмированной девочке не пришлось карабкаться наверх. А на занятия из дома в школу и обратно ее каждый день доставляла машина, которую предоставила и оплатила израильская касса медицинского страхования. Заметьте – родители девочки об этом даже не просили, все решения приняты на основании существующих и исполняемых в государстве правил.
          Военнослужащие Израиля в случае попадания в плен с угрозой для их жизни обязаны(!) выложить известные им военные секреты. Жизнь граждан страны дороже! Это требование не относится лишь к самым старшим офицерам – те знают слишком много, их знания, став известными врагу, могут унести многие жизни.
          В государстве, которое так любит своих граждан, люди относятся друг к другу, как правило,  удивительно дружелюбно. Недавно в одной из армейских частей солдаты получили  положенное им денежное пособие. Лишних денег не бывает,  но  необходимость у всех разная. Солдаты сложили свои пособия и вручили полученную сумму сослуживцу, репатрианту-одиночке, он нуждался больше других: «Возьми, друг, тебе нужнее».
          Израиль известен своими достижениями в области высоких технологий. Но многие ли из нас знают о заботе IT-компаний о своих сотрудниках? Это и обеспечение работника за счет компании современной компьютерной техникой и средствами связи, высокие оклады и опционы. Это бесплатные напитки, а в ряде случаев и обеды,  дотации на еду и транспорт. Это корпоративы и поездки. Или такой вот попавшийся мне пример: в период недавней эпидемии Ковида на одном из предприятий менеджеры кадровой службы (на современном языке - HR) обращались персонально к каждому работнику, предлагая ему при необходимости любую возможную помощь со стороны компании.   
          В Израиле служат и мужчины, и женщины. Армия для граждан страны - это они сами, в их настоящем или прошлом, и их взрослые дети. Армию здесь любят безоговорочно, и это отношение распространяется на каждого солдата, знакомого и незнакомого.
          Страна предоставляет своим гражданам много различных социальных льгот и пособий, но жизнь здесь совсем не простая. Трудятся все, студенты подрабатывают обычно официантами в заведениях общепита. Принято давать чаевые, и очень не маленькие. Люди понимают – это работают их дети, иждивенчество и сословность здесь не в почете.  Встречаются и попрошайки, но чаще люди не просят, а пытаются заработать. А нетрудоспособным нуждающимся гражданам к ежемесячному базовому пособию  государство добавляет по обоснованным обращениям до прожиточного минимума.
          Медицинские услуги оплачиваются страховыми кассами, куда граждане вносят регулярные взносы. Доступность к хорошим врачам, как во всякой страховой медицине, требует выжидания в очереди, порой в очень длинной очереди. Есть, конечно же, платная медицина и есть возможность ускорения очереди путем личного частичного участия в оплате приема. Наряду с этим существуют варианты дополнительного страхования через коммерческие страховые структуры, которые на обозначенных условиях возвращают застрахованным почти всю стоимость застрахованных услуг.
          На скамейках, парапетах и даже прямо на тротуарах с краю, чтобы не мешали под ногами прохожих, в городах часто оставляют вещи, обычно в очень хорошем состоянии, а иногда совсем новые – тем, кто нуждается. Можно найти приличную мебель,  подобрать подходящую одежду. В иных магазинах к концу работы выставлены бесплатные продукты для желающих. А в витрине со свежим хлебом встречаются надписи типа: «Возьмите, пожалуйста, бесплатно, если Вам нужно. А если не нужно, а Вы можете, купите и оставьте для нуждающихся».   
          Доброта в этой стране поражает даже в случайных отношениях. Семейная пара прилетела из России в Израиль проведать взрослого сына. В багаже - две громоздкие сумки с вещами сына. А его самого о своем появлении не известили, рассчитывая сделать сюрприз. Получив багаж, хотели взять тележку довезти вещи до стоянки такси, да не тут-то было - потребовалась израильская банковская карта. Пока оглядывались по сторонам, их трудности углядела случайная женщина из местных. Подошла поближе, вставила свою карту в тележку, та разблокировалась. Поставила женщина тележку перед прилетевшей парой, а деньги, которые они пытались вручить ей, отвергла. Улыбнулась, пожелала на английском удачного дня и удалилась, просто подарив незнакомцам стоимость оплаченного ею залога, доллара три или четыре.
          А эти женщины – осколки некогда благополучной семьи. Вдовая бабушка, дочь лет сорока и семнадцатилетняя внучка, все трое коренные питерцы, в прошлом жители легендарной колыбели революции. Муж бабушки и глава семейства был профессиональным фотографом, признанным по своему трагическому детству "ребенком блокадного Ленинграда". По закону такой статус позволял ему получить за государственный счет квартиру для семьи.  Числился он среди таких же льготников в очереди за квартирой. Бедолага ждал квартиру долгие годы, только не дождался и умер. Всего-то недели за две до обещанного в который раз срока получения заветного ордера. А потерявшая в горе любимого человека обездоленная семья осталась без квартиры в коммуналке-развалюхе. Через некоторое время, не имея перспектив на родине, в поисках лучшей доли эти женщины репатриировались в Израиль. Дочь нашла там работу, внучка отправилась изучать государственный язык иврит, а абсолютно русской по документам, культуре, языку и строю мыслей бабушке с учетом ее пенсионного возраста назначили в Израиле пособие, да еще с государственной надбавкой до прожиточного минимума. Этих денег семье хватало и на скромные жизненные потребности, и на оплату небольшой трехкомнатной квартиры в выбранном ими для жизни городе Холоне близ Тель-Авива. Время шло, и внучку по возрасту призвали в израильскую армию, а по слабому еще знанию ею иврита определили на альтернативную службу. Стала девочка работником при каком-то раввинате. А еще через месяц бабушке, старшей в семье, позвонил местный раввин. Представился и поинтересовался, можно ли ему подъехать по небольшому вопросу. Получив согласие, в условленное время появился в доме и привез этим женщинам подарки – диван, кресла и разные мелочи для обустройства быта. Узнали на службе внучки о нуждах семьи, вот и решили помочь всем миром, безвозмездно и бескорыстно.   
          На улицах тех городов, где мне довелось бывать, совсем нет бездомных собак, хотя собак там немало.  Их ведут на поводках, нередко по несколько на сворке. Порой собаки с обязательными ошейниками бегут за хозяином или хозяйкой. Удивительно, но собаки почти не лают и не ссорятся, даже с кошками. Детишки спокойно подходят к псам значительно крупнее их самих, своим и чужим, и никто не протестует, не запрещает. Собаки принимают это детское внимание тоже спокойно и дружелюбно. Собаки всех мастей и размеров, но породистых мало, в основном помеси. Мне объяснили – эти дворняги взяты из собачьих приютов, куда их собирают и где содержат до передачи желающим. И люди самых разных социальных групп принимают  таких собак в семью. Собак любят, и те отвечают взаимностью.
          Интересная деталь: очень многие современные предприятия в области высоких технологий разрешают работникам приходить в свои офисы с домашними животными, имеют для этого специальные помещения. Так они снимают у хозяев некоторую часть забот о домашних питомцах к радости и хозяев, и питомцев. Кстати, работники таких предприятий нередко не привязаны к конкретным рабочим местам, свободно перемещаясь в рабочем пространстве со своими компактными ноутбуками и телефонами.  Подобная свобода повышает у сотрудников и самооценку, и результаты труда.
          Все же говорить об идиллии не приходится. В этой маленькой стране много больших проблем. Наибольшей из них является враждебное окружение и сложившаяся вследствии этого напряженная обстановка постоянных угроз, явных  и «из-за угла». Нож в спину, машину в толпу, камни и палки – все может встретить взрослый и ребенок в любое время. Случайные выпады и организованные массовые выступления против государственности – это не только  история. В периоды обозначенной недругами государства агрессии и объявленных интифад имели случаи еврейских погромов. Вдумайтесь – еврейские погромы в еврейской стране! Все подобные случаи власть пресекает,  жестко и неотвратимо. Это будни.
          Против недругов население сплачивается и выступает единым фронтом, но какое же оно разнообразное, это население. Различающееся не только внешне и культурой, но привнесенными в страну родными языками, оттенками приобщения к религии да и самой религией – в стране кроме адептов иудаизма есть мусульмане, христиане, друзы (друисты), носители иных религиозных течений. Много атеистов. Среди верующих иудеев расслоение по степени строгости соблюдения тех или иных предписаний религии, по форме одежды и обычаям.
          Многообразие населения не могло не сказаться на органах управления и законодательстве страны. С момента образования Израиль еще не создал своего основного закона – Конституцию, к тому немало объективных препятствий. Формирование органов власти в стране проходит неизменно в активной политической борьбе с построением коалиций, участниками которых зачастую становятся непримиримые стороны. Распределение бюджета страны напоминает «Тришкин кафтан», а страна по дороговизне жизни входит в число мировых лидеров.
          Парадоксы этого государства неисчислимы, но ее граждане любят свою страну, где трудно, но светло жить. Это понимаешь, глядя здесь на детей.

2015 год


40. МЕСТО, ГДЕ ВЫСТРОЕН КОММУНИЗМ
         
          Если Вы считаете, что в Советском Союзе был построен социализм, сделайте шаг вперед. Правильно, стойте на месте. Основной принцип социализма помните? "От каждого по способностям, каждому по труду!"  Могли Вы работать так много, как хотели? Наверное, да. А получать, что заработали? Ну, уж нет.  Что же говорить о строительстве коммунизма с его руководящим принципом "От каждого по способностям, каждому по потребностям!"?  Какое там! И все же есть на свете место, где выстроен коммунизм. Называется это место "кибуцы Израиля".
          В детстве мне случайно попалась открытка – красные спины людей, низко склоненных над землей. Люди руками разгребали землю, из которой торчали чахлые стебли. От изображения  тянуло жаром, как из печи, и делалось жутковато. Когда позднее я услышал о рабстве, то представил себе рабский труд именно так. Эта открытка была с палестинской земли и изображала первых поселенцев Израиля. Спустя много лет, впервые попав в Израиль, я поразился колоссальному труду, который был приложен к этой малопригодной для жизни земле и превратил ее в цветущий сад. Вся растительность на капельном орошении: тянутся по земле ровными рядами резиновые тонкие шланги с регулярными дырочками. Расстояние между соседними шлангами около полуметра, шлангов неисчислимое количество, и это они несут жизнь, принося воду. Через отмеренные промежутки времени по команде компьютера шланги наполняет вода, которая через дырочки сочится наружу, на иссушенную почву. Напоенная земля родит там по нескольку раз в год. Фантастические результаты дает упорный целенаправленный труд.
          Земля Израиля освоена и благоустроена в двадцатом веке силами и энтузиазмом поселенцев, которые  пришли в  край  далеких предков и вначале почти голыми руками возделали его. Ими двигали идеалы, и не приходится удивляться, что реализация их замыслов во многом приобрела формы совместной деятельности. Так возникли кибуцы. Вместе работали,  заработанное вносили в общий котел, брали из него, кому что нужно. Современные кибуцы, конечно, трансформировались. Теперь можно, будучи членом кибуца, работать на стороне по специальности или по призванию. Заработок все равно отдают в кибуц. Живут вместе, но у каждого благоустроенное жилье, еда и одежда бесплатны. Еда всегда вкусная и изобильная, одежда опрятная. Внутри кибуца специализация: кто-то готовит для всех, кто-то стирает для всех. Одни опекают и воспитывают детей, как в детском саду или в яслях. Другие заботятся обо всех стариках. Кибуц платит за лечение, если человек заболел. Кибуц оплачивает переезды, организует и финансирует культурные программы. В кибуц люди могут прийти ни с чем, и это не умаляет их права. Если люди создают семьи, им выделяют соответственно дома или квартиры. Уйти из кибуца можно в любое время. Ограничение одно – член кибуца не создает накоплений. Если пожелает расстаться с кибуцем, то уходит без жилья. Получает некоторые подъемные, и свободен. Никто не держит, и никто не обижается. Человек вправе сам решить, где ему быть. Красивая сказка, однако, все реже привлекает молодых. Те обычно хотят держать в руках результат своего труда. В кибуцах хорошо старикам, но кто скажет, как долго продержатся кибуцы? Одни процветают, другие хиреют. Какие-то кибуцы представляют собой сельскохозяйственные коммуны, но есть такие, где развито современное промышленное производство. В кибуцах сегодня не только выращивают овощи и фрукты, птицу и рыбу, но шьют модную одежду и собирают компьютеры. Значительная доля продукции кибуцев идет на экспорт.

1994 год (2015 год)


41. ХИТРОУМНЫЙ НАРОД
         
          Предприимчивый и хитроумный народ в Израиле. Задумали они рыбу разводить, карпа или еще кого. Ну, какая, казалось бы, рыба в пустыне?
          На склоне выкопали большой пруд, потом еще пруд, такой же большой, только ниже по склону. А затем еще один, ниже других. Воду из-под песка и земли в первый пруд закачали. Соленой вода оказалась, ее опреснили.  Мальков в тот пруд запустили. Когда мальки подросли до требуемого размера, воду из первого пруда во второй, что пониже, самотеком слили. Рыбу бульдозером сгребли и в специальные машины-цистерны погрузили. Во втором пруду та же история: мальков запустили, вырастили. Воду в третий пруд перелили, тоже самотеком. Рыбу бульдозером собрали и в третьем пруду действия  повторили. Затем воду через фильтры пропустили, почистили, свежей водички добавили, чтобы ее естественную убыль с рыбой да с испарениями восполнить, и опять в первый пруд отправили. И начали все заново, цикл за циклом. Есть свежая рыба в пустыне.


42. ПРЕГРЕШЕНИЕ В ВИФЛЕЕМЕ

          В Вифлееме на месте, где предположительно родился Иисус Христос, поставлена Базилика Рождества Христова. Впервые я попал туда в середине девяностых и при входе был остановлен привратником – бывшие на мне шорты показались ему слишком вольными. Сердобольная попутчица предложила мне воспользоваться приобретенным ей по дороге дамским платком ярко-красного цвета, прозрачным и затканным золотыми изображениями женщин, походивших на гурий. Сообразно жаркому климату "гурии" были едва одеты. Обмотав этим платком талию, я прикрыл им свои колени. Такой вид служители сочли пристойным, меня пропустили. Да простится мне невольное прегрешение!


43. ВПЕЧАТЛЕНИЕ

          Из виденных городов, больших и малых, я выделил для себя два.
          Один из них Иерусалим – белая чаша земли накрыта ответным светлым куполом неба. Кажется, что в этом месте меняется кривизна пространства. Энергетика невероятная. Глядя, чувствуешь скольжение времен. Сильное впечатление.
          Второй город Толедо. Желтый песчаник, архитектурные формы прошедших веков. Мощеные улочки, видевшие римлян, готов, мавров, евреев, крестоносцев. Город цельный, как шкатулка из старого сундучка. 
 

44. В ЭМИГРАЦИЮ
         
          Халил Алиевич и его жена Викторина Михайловна, Буба и Вита, как их называли близкие люди, были математиками, кандидатами наук. В конце восьмидесятых ушли в бизнес, а в середине девяностых надумали эмигрировать. Выбрали  Канаду, потому ли, что в Канаде государственными языками являлись известные им английский и французский, или на то были иные причины,  не знаю. Только в один летний день Вита  с шестнадцатилетней дочкой Верочкой поехали в гости к канадским друзьям. Почему в гости? Так ведь официальная эмиграция в Канаду была невозможна. Но если нет эмиграции, то нельзя взять с собой много того, что милые дамы хотели бы прихватить на чужбину. В частности, нельзя взять зимние вещи, потому как не сезон. Это сделал за них Халил, спустя немного времени отправившийся в США по приглашению своего друга Максима Дмитриевича Шостаковича. Погостив, и он направился в Канаду. Вы помните – граница между США и Канадой прозрачна, досмотры  выборочны.
          Халила выбрали для досмотра. Открывают большой его чемодан – мужские костюмы, сорочки, гардероб уважающего себя джентльмена. "Ваши вещи?" – спрашивают. "Мои", – отвечает Халил. Открывают второй чемодан, больше первого. А там женские пальто, платья, белье, все то, во что любит упаковывать себя  прекрасный пол. "А это чье?" – интересуются таможенники. Здесь надо представить себе Халила  – элегантный, обаятельный, харизматичный. Константину Сергеевичу Станиславскому доводится он внучатым племянником, так что искусство вхождения в образ у него в крови.  На коварный  интерес таможенников Халил слегка повел плечом, мило улыбнулся и застенчиво поведал: "Вы не поверите, но это тоже мое". Таможенники переглянулись и пожелали хорошей дороги. Вскоре семья воссоединилась.

2010 год


45. КУРЬЕЗЫ ЯЗЫКА
         
          Сколько в мире языков?  Специалисты насчитали уже свыше двух тысяч, и, похоже, что это не предел.  Сходство звучания отдельных слов различных языков при их совершенно разном значении может стать причиной курьезного недопонимания непосвященных.
          Валентин Аркадьевич впервые оказался в Турции много лет назад. Турецким языком не владел и его особенности не  представлял. Путешествуя по стране, заехал в Стамбул. Конечно, посетил там впечатляющий центральный рынок с его бесконечными рядами товаров и бесчисленными покупателями. Впрочем, покупателей много только для самих покупателей - для продавцов чем больше покупателей, тем лучше. Валентин Аркадьевич слышит громкий, многократно повторяемый призыв продавца, обращенный к проходящим мимо его лавки женщинам: "Бизде ханим! "Бизде ханим!  "Бизде ханим!"  "Это же надо, - удивился Валентин Аркадьевия, - как расширилась география. И сюда наши девочки добрались, язык местный вон как обогатили!".
          Вечером в отеле сведущие друзья растолковали Валентину Аркадьевичу, что продавец зазывал покупателей на чистом турецком языке, на котором "бизде (bizde)" значило " нас есть" а "ханим (hanim)" – «женщина», как принято в обращении к прекрасным дамам.  Вся же фраза была безобидной рекламой товара: "Bizde, hanim!" – "У нас есть, женщина!"
 

46. ТАКОЙ ЧУВСТВЕННЫЙ ЯЗЫК!
         
          Испанский язык, чувственный и звучный, содержит немало выражений, ошибочно воспринимаемых нашим заточенным на русскую речь ухом, как  скабрезные. Однако и отдельные испанские слова не умещаются в рамки нормативной испанской лексики. Испанцам случается  так выражаться в обиходе беззлобно, в силу свойственной им экспансивности и раскрепощенности. Вот забавная сценка со слов очевидца.
          На северо-западе Испании есть город Саламанка, входящий  в состав Всемирного наследия человечества и знаменитый прежде всего самым древним в Испании университетом,  одним из старейших учебных заведений Европы. На входе в его аудиторию перед лекцией собралась группа студентов. Пора бы зайти в учебный зал, только дверь закрыта. Связка ключей у лектора, пожилого профессора. Пытается профессор дверь открыть, а с замком заминка, то ли ключ не тот берет, то ли замочная скважина ускользает. Возится профессор с непослушной дверью и отчетливо вслух приговаривает: "Коньо, коньо!" А это испанское слово обозначает неотъемлемый дамский фрагмент, который они таят от нескромных взглядов. Когда же, наконец, дверь была открыта, профессор без малейшего смущения повернулся к столпившимся студентам и  обращаясь прежде всего, конечно, к дамам, галантно предложил пройти: "Пор фавор, сеньориты" (пожалуйста, барышни).


47. ПОЕЗДКА

          Едем в такси. Страна чужая и язык незнакомый. На известных нам языках водитель не говорит, мы с женой  общаемся между собой. Тут водителю звонят на мобильник. Он ответил и начал что-то обсуждать, не отвлекаясь от дороги.  А у моей жены в руках тоже мобильник, она на нем до того что-то смотрела. Но вот водитель закончил разговор, и жена показала мне свой телефон, на котором незнакомыми письменами записан состоявшийся разговор водителя. И здесь же дан перевод этого разговора на русский язык. Ничего особенного, бытовые подробности и технические детали, только мне сразу стало неуютно от осознания, что все мои личные разговоры в любом публичном пространстве можно так же легко записать и перевести.
          В странном мире мы сегодня живем.

2024 год


48. ТБИЛИССКИЕ ЗАРИСОВКИ
         
          Тбилиси, укрывшийся в узкой протяженной котловине, растянулся вдоль реки Куры километров на тридцать. Город с трех сторон окружен горами и нередко карабкается на горные склоны, так что его дороги петляют по подъемам и спускам. Приезжий люд, незнакомый с географией города, вынужденно следует за ними. А в относительно ровном центре города разнообразие в обстановку вносит милый местный обычай парковать автомобили там, где обычно бывают тротуары. В таких местах пешеходам предоставлены дороги, и тогда люди пробираются между машинами, а машины лавируют между пешеходами и другими автомобилями. Местным ноу-хау стали также пешеходные дорожки по сторонам некоторых длинных мостов-эстакад, не переходящие в нормальные тротуары, но попросту обрывающиеся перед широкими дорогами с автомобильным движением и без признаков перехода куда бы-то ни было.
          Особенности рельефа Тбилиси, вызывающие трудности перемещения пешеходов, скрадывает общественный транспорт. Есть относительно бюджетное небольшое, но быстрое метро из двух линий с одной пересадочной станцией, и оно популярно.  Но еще больше горожане любят свои автомобили, которых на городских дорогах много. В большинстве своем они экономкласса,  изредка встречаются дорогие машины бизнес-класса. но, главное, такси. Такси здесь фантастическое – вызываешь с мобильного телефона, указав свою локацию и адрес нужного тебе места. Получаешь незамедлительно сообщение о времени ожидания и стоимости поездки, которая зависит от расстояния и выбранного тобой класса авто. Подтверждаешь выбор, и машина уже направляется к тебе. Примерное время ожидания авто по многократной практике автора этого очерка – от одной до пяти-семи минут, стоимость поездки в пределах города в пересчете на рубли – 250-400 рублей. Чаевые таксисту приветствуются.
          Разговоры приезжих пассажиров с водителями такси сами по себе достойны внимания. Стандартный вопрос водителя – откуда приехали. Старшее поколение обычно помнит русский язык, по крайней мере, в Тбилиси.  Некоторые хорошо его понимают и на нем говорят. А вот молодежь русского языка не знает, с ними общение происходит на английском или на немногогих,  уже усвоенных приезжими, грузинских словах-оборотах.
          Естественно, самые интересные разговоры мы можем вести с теми, кто говорит по-русски. И когда на обращенный к нам с женой вопрос ”Вы откуда?” мы отвечаем ”Из Москвы”, нам тут же рассказывают, что Москва большой город и народ там очень хороший. После чего следует длинный монолог водителя о дружбе народов, в котором нам остается только  согласно кивать головой.  Однако нередко за этим следует с непременным  извинением вопрос ”А как Ваша фамилия?”. Чего же нам скрывать? Я называю свою фамилию, которая честно используется по меньшей мере в четырех-пяти известных мне этносах. Получаю следующий вопрос о географии этой фамилии. Любознательно, но почему нет? Отвечаю, как есть, что исходное происхождение фамилии украинское, из Одессы. И тогда интонация таксиста профессионально меняется и следует его откровение: ”Я почему спрашиваю: русских у нас не очень любят, вот просто не любят”.   
          Как говорится, ”Любой каприз за Ваши деньги”.
          Или вот такой славный эпизод из жизни.               
          Живущий в Грузии Гарик и приехавший в гости Саша гуляют по ночному Тбилиси. Улицы в центре освещены и почти безлюдны, дома подсвечены. И совсем нет пьяных.  Саша вслух удивился, а Гарик объяснил, что грузины пить умеют, потому и пьяных нет. Подошли к мосту через Куру, а  навстречу мужик. О таких говорят: ”идет  на бровях” - это когда пьян настолько, что даже глаз не видно под нависшими веками. Когда поровнялись, Гарик укоризненно ему заметил: ”Дорогой, ты меня подводишь. Я сказал своему другу, что в Тбилиси пьяных нет, а тут ты”. Человек поднял на Гарика замутненный взгляд:  “Дорогой, мне так стыдно, так стыдно! Видишь, сам иду себя в милицию сдавать”.
          В Тбилиси много собак, хозяйских и бездомных, больших и поменьше. Ходят по улицам на поводках с хозяевами или сами по себе, лежат на тротуарах под ногами, порой размещаются на проезжей части по краям дорог. Собак осторожно обходят и объезжают, они на своей земле и в своем праве. Не знаю, чем кормятся четвероногие бродяги, но на моих глазах сердобольная дама, по виду – гость Грузии, углядев лежащего на тротуаре лохматого пса, рванулась в соседний гастроном и вышла из него минутой спустя с большим куском колбасы. Подложила лакомство под нос собаке, явно ожидая собачьего восторга. И была озадачена, когда пес, понюхав, отвернулся от подарка и продолжил дремать.
          Или такая сценка. Немноголюдная тбилисская улица. Утро. По узкому тротуару перед магазином крулосуточного обслуживания медленно перемещается грузный пес, невероятно в чем-то походящий на сонного добродушного грузина. После нескольких шагов приостанавливается, явно намереваясь прилечь у входа. В это время к магазину быстрым шагом подходит человек, по виду потенциальный покупатель. Налицо конфликт интересов. Пес, увидев человека, замирает в полуприсяде, как бы задумываясь – лечь здесь или подвинуться.  Время словно замедлилось. Через две-три секунды пес, глядя на подошедшего мужчину, прилег,  гляда мужику в глаза и лениво стуча хвостом по асфальту, как бы говоря понятное без слов: «Генацвале, прости!» Они оба в своем праве, оба тбилисцы, ну, что им меряться и делить?
          Собаки в Тбилиси лают очень мало и как-то миролюбиво. Ни разу мы не были свидетелями собачьих склок, а тем более драк. И такой интересный штрих – живя в центре города, по утрам на рассвете слышим за окнами собачью перекличку. Но не лай с отттенками угрозы, а почти акапелло.  Нечто похожее на разговор соседей, интересующихся здоровьем друзей и желающих друг другу доброго дня.
          Когда много лет назад туристические тропы завели меня в Приднестровье, я оказался в Северной Буковине, в его  административном центре городе Черновцы, между румынской и молдавской границами. Там наблюдал колоритную ситуацию переклички нескольких жительниц, которые разговаривали между собой, стоя на крылечках очень славных небольших коттеджей по обеим сторонам центральной улицы. При этом по дороге между ними шли нескончаемым потоком автомобили, что не мешало дамам вести через дорогу светскую беседу на личные темы. Не имею в мыслях обидеть тех женщин, но сейчас в Тбилиси, слушая этот собачий хор, я вспомнил их разговор и с удивлением уловил в собачьем хоре те же интонации радости дружеского общения соседей.  Не надо смеяться, но я слышу в утренней собачьей перекличке не лай, а пение со следами знаменитой грузинской музыкальности и прекрасной стихийной спевки.
          Мне нравится этот город.
2024 год


49. ОДНАЖДЫ В УЗБЕКИСТАНЕ
         
          Мне представляется, что в городах народ лицемерней, чем сельские жители, обычно более простодушные и открытые. В начале семидесятых оказался я по работе в Узбекистане. Перемещаясь по Ферганской долине, в случайном маленьком поселении сообразил, что оброс и разлохматился. Почему бы здесь же не постричься, не обогатиться впечатлениями? Полуоткрытая кабинка мастера прямо на улице, когда парикмахер пришедшего до меня клиента обслужил, я зашел. Стрижет меня парикмахер, сам радио слушает. По радио на русском языке последние известия, и вдруг сообщение о трагической гибели наших космонавтов Добровольского, Волкова и Пацаева. Достриг меня мастер, отряхнул, причесал, а деньги взять отказался. Это он так солидарность со всем российским народом проявил в постигшем нас горе.

1971 год (2010 год)


50. НЕПРИЯЗНЬ

          В годы советской власти Прибалтика была для наших людей Западом. Инфраструктура и быт прибалтийских республик, высокое качество продуктов, стильная одежда – все вызывало у россиян неподдельный интерес и нередкую зависть.
          По общепринятому мнению русских в Прибалтике не любили. Под русскими там подразумевали всех приезжих из других регионов Советского Союза. У слухов были основания – аннексия прибалтийских территорий перед войной не могла остаться бесследной и напрочь уйти из сознания населения. Но возможная неприязнь к русским со стороны прибалтов могла иметь и иные причины. Толпы россиян привносили в размеренную и относительно налаженную жизнь местного населения суету, нередко проявляя неприкрытую грубость.
          Мне довелось бывать в Прибалтике много раз. Жил летом в Эстонии, наезжал по делам в Латвию, туристом прокатил по Литве. Только однажды мне ответили грубо в ответ на мое корректное обращение. Случилось это в Таллинне на вокзале, и было, возможно, запоздалой реакцией не очень воспитанного местного жителя на поведение многочисленных в проходном месте приезжих из России. Но вот другой случай. В начале восьмидесятых снял я в пригороде Таллинна коттедж на лето.  Приехал, иду по проселку, ищу дорогу. У кого бы спросить? А тут едет на велосипеде пожилая женщина. Я задал вопрос, но  велосипед не автомобиль, пока я фразу закончил, женщина метров на пять отъехала. Остановилась, с велосипеда сошла, ко мне пешком вернулась и самым подробным образом все объяснила. Моим словам благодарности улыбнулась и дальше поехала.


51. АБХАЗСКАЯ ЭКЗОТИКА
         
          В первой половине девяностых я неоднократно бывал по делам в Абхазии. Однажды сразу с самолета привезли меня на озеро Рица отдохнуть с дороги. Со мной товарищ, коллега с Урала. Встретились в самолете, поговорить толком не успели, и пока для нас форель ловили и шашлык готовили, пошли мы с ним погулять, ноги размять и  дела обсудить.  Вокруг красота дивная. Идем по берегу вокруг озера, разговариваем, время не замечаем. Слышим, стреляют, одна автоматная очередь, другая. Поворачиваем назад. Навстречу  туристы бегут, кричат: "Абреки, абреки!", Лермонтова начитались. А это нас на шашлык звали – готов, значит.
          В Абхазии в то время принято было оружие использовать по поводу и без него. Вот свадьбу празднуют, мчится кавалькада  автомобилей. Мимо поста дорожно-постовой службы первая машина пролетает, из нее что-то кричат. Второй автомобиль несется, там джигит через окно из автомата вверх стреляет. Когда третий автомобиль приближается, милиционеры на обочине уже лежат и руками головы прикрывают: "Не приведи Господь, гранатой шарахнут!"

1987 год (2010 год)


52. СЕЛЕНИЕ КАЛАК
         
          Местечко Калак, где мы остановились на несколько часов перед подъемом, было последним селением перед перевалом. Воздух в горах свежий, аппетит отменный, есть хотелось всегда. Пошли к ближайшей сакле купить съестного. Я, моя жена и еще две девушки. Подошли, а там  мужичок в колоритной меховой шапке как раз ишака привязывает. Я к нему: "Байрай! (Здравствуйте!) Нельзя ли купить сыру и хлеба?" Тот отвечает приветливо: "Дабон хорз! (Доброго дня!) Сейчас спросим, я здесь тоже гость из Грузии". Нашли хозяйку. Передал  ей новый знакомый нашу просьбу, она кивнула  и отошла обмыть для нас от рассола головку сыра. Пока она это проделывала, мужчина показал мне на хозяйку: "Она осетинка, я грузин, а ты русский". И бросился меня обнимать. Мне было приятно, люблю встречать хороших людей.

1975 год (2010 год)


53. АЗЕРБАЙДЖАНСКАЯ КУХНЯ

          Кто же не любит вкусно поесть! Я люблю, и наряду с другими кулинарными достижениями выделяю азербайджанские блюда, хотя определить их принципиальные отличия от стряпни  армянской или турецкой вряд ли смогу.
          Впервые я посетил Баку до крушения советской власти, молодым специалистом прилетев в командировку. Затем бывал там неоднократно, но с подлинной азербайджанской кухней познакомился только в девяностые годы, когда членом официальной  делегации в уже суверенном Азербайджане был принят и обласкан. Прилетели мы на переговоры, после теплой встречи в аэропорту поехали кавалькадой по прекрасному городу. Куда? Конечно, в ресторан, мы же гости. Едем, смотрим, предвкушаем, с дороги почему не поесть? Вот машины остановились, но нас просят не выходить. Один из сопровождающих заходит в ресторан, через минуту возвращается, садится в машину, едем дальше. Нам поясняют, что сегодня здесь кормиться не стоит, хозяин этого ресторана по-свойски не рекомендует. Еще остановка, еще ресторан, еще осечка. Так  несколько раз. Наконец, заведение выбрано. Заходим, садимся. Нас обслуживают без меню несколько человек во главе с хозяином.  На столе фантастическое изобилие: далма, кутабы, плов, дюшбара, хингал, шашлыки, в немыслимом количестве традиционная зелень. Из напитков шербеты, минеральная вода и, конечно, коньяк.  Пьем, едим, выслушиваем и говорим тосты. Некоторые блюда вроде бараньих яичек пробую с содроганием. Десерты, сладости. Ну, все, пора в гостиницу, отдохнуть.
          Едем. Остановка, нас приглашают выйти. К своему  удивлению видим другой ресторан. Нам объясняют: все было хорошо, но вот рыбы, достойной дорогих гостей, в прежнем ресторане не оказалось. Придется повторить, наши возражения не принимаются. Опять по полной программе, с тостами, с холодными и горячими закусками. Люля-кебаб и фаршированные орехами цыплята. Суп пити. Принцессы этого бала – рыбы шести или семи видов. Нет сил не только есть, но даже смотреть на еду. И вот особенность Азербайджана: хозяева не настаивают на обязательности пития, но не позволят гостю оставить без внимания кушанья. Особо лакомые куски сами закладывают вам в рот, так вроде уважительнее.
          Мы сумели выжить. Азербайджанскую кухню по-прежнему люблю, но рот лишний раз стараюсь не открывать.


54. НАВЯЗАННЫЙ СЕРВИС

          Я оказался по работе далеко от дома, в глухом местечке Ферганской долины. На то время пришелся юбилей кого-то из близких. Посылаю телеграмму: "Поздравляю, – мол, – желаю, люблю, целую". Телеграмма юбиляру пришла. Потом почему-то еще одна, такая же. А за ней еще двадцать три телеграммы с промежутками между ними в час-два. Сутки-двое телеграммы юбиляру приносили, днем и ночью, он моему такому вниманию уже и не рад был. Все телеграммы с повторяющимся текстом, все подписаны одинаково "Борис", а последняя почему-то "Боречка". 
 

55. НА ВОЛНАХ ИСТОРИИ
         
          Дом, громадный и тяжелый, в неорусском стиле по проекту архитектора Митрофана Александровича Арсеньева, разметал свои фасады, как крылья большой птицы, по двум тихим улочкам на окраине исторического центра Москвы, какие до рубежа девяностых были еще возможны. Стройку начал купец Иван Григорьевич Фирсанов, после смерти которого строительство завершено усилиями и капиталом его единственной дочери и наследницы Веры Ивановны Фирсановой в 1883 году.  Здание стало успешным образцом архитектурного творчества в развитии эклектического псевдорусского стиля на тенденциях стиля “модерн” с использованием мотивов школ древнерусского зодчества. Характерной чертой дома стало каменное узорочье XVII века и элементов русского барокко XVIII века в сочетании с новыми строительными конструкциями и материалами.
          Интересна судьба этого дома, отразившая  изменения в обществе и в политической жизни страны. Начально здание было запланировано как доходный дом, но по окончанию строительства Вера Ивановна Фирсанова подарила дом московскому комитету “Братолюбивого общества Снабжения неимущих квартирами”, находившегося под патронажем императрицы. Общество предоставляло жилье по минимальной цене погорельцам, вдовам с детьми, людям, впавшим в нужду.  Претендендовать на вселение могли обездоленные жители Москвы христианского вероисповедания с подтвержденным низким доходом, со стажем проживания в этом городе не менее тридцати лет. Обязательным условием были справки от полиции и от духовника о благонадёжности и о прилежном посещении церкви. За нарушение порядка, пьянство, наличие посторонних в ночное время,  домашнюю живность и замусоривание выселяли. При доме действовали храм и столовая. Позднее там открыли также приют для вдов и сирот, названный Фирсановским в честь дарителей-благодетелей, часть помещений отвели под первую в Москве школу для слепых детей. После Октябрьской революции 1917 года в доме жили ответственные советские работники среднего звена.  Затем в здании расположилось  общежитие для рабочих и студентов, часть помещений передали под жилье малоимущим семьям. Некоторое время там сосуществовали институт геологии – в подвале, и дом терпимости – на первом этаже. Ближе к середине века здание переоборудовали под коммунальные квартиры.
          В семидесятых годах прошлого века здание перешло в ведение Государственного комитета стандартов СССР. Коридоры заполнили многие десятки докторов и кандидатов наук, профессора и академики. Всех назвать невозможно, упомяну лишь одно имя. В течение ряда лет в одном из его длинных коридоров на двери ничем не примечательного небольшого кабинета висела неброская табличка "Старший научный сотрудник Юлий Борисович Харитон". Удивительно сочетались скромность и масштаб этого человека – выдающегося физика-теоретика,  научного руководителя Советского атомного проекта, Лауреата Ленинской и трех Государственных премий СССР и трижды Героя Социалистического труда.
          Научная деятельность в этом доме проходила на фоне реконструкции и капитального ремонта. И что только не попадалось на глаза в строительном мусоре? Следы жизни разных слоев общества – от документов членов правительства до случайных атрибутов быта минувших веков, личных писем и вещей ушедших поколений.
          В девяностые годы судьба здания совершила очередной виток – сегодня в нем расположились подразделения Всесоюзного научно-исследовательского института сертификации. Но если немного пофантазировать, то можно допустить, что по прошествию времени в его справляющих третий свой век массивных стенах может найти себе место востребованный музей исторической правды поколений.


56. МОСКВА, УЛИЦА ГОРЬКОГО, 9
         
          Почти от самого московского Кремля, пересекая  много площадей и улиц, тянется на северо-запад главная улица столицы – Тверская, переходящая за площадью Белорусского вокзала в Ленинградский проспект. Свое древнее название Тверская улица носила до 1932 года, когда её переименовали, назвав улицей Горького в честь великого “пролетарского” писателя Максима Горького. Это имя улица носила почти до распада СССР, когда в 1990 году ей вернули прежнее дореволюционное название “Тверская”.   И все же современным московским старожилам ближе название “улица Горького”.
          Совсем недалеко от Кремля на углу улицы Горького и Газетного переулка  массивно утвердился жилой дом №9.  Возведенный во второй половине пятидесятых годов прошлого века по проекту архитектора Жукова, он привлекал, да и сегодня продолжает привлекать, внимание своей монументальной внешностью, которая не вполне укладывается в облик характерного "сталинского" стиля.   Четырехъярусное членение фасада, глубокие лоджии и герб СССР на выступе стены выделяли его из ряда соседних домов, облицованных так же, как этот, темно-коричневым гранитом. Когда в начале Великой Отечественной войны немецкие войска стояли на ближайших к Москве подступах, этот гранит был привезен ими для возведения памятника во славу немецкого оружия после предполагаемой победы над Советским Союзом.  Немецкие войска были разбиты и откатились, фашистская Германия пала, а гранит оказался у победителя, чтобы позднее украсить дома столицы.
          В квартирах этого, безусловно элитного, дома были размещены с семьями многие известные деятели советского государства. Жили там академики Ю.Б. Харитон и А.А. Бочвар, И.И. Артаболевский и В.С. Немчинов, жили военачальники Н.Г. Кузнецов и А.В. Хрулев. Там  обитали министр культуры Е.А. Фурцева и министр электростанций Д.Г. Жимерин, дирижер А.В. Свешников, режиссеры и актеры О.Н. Ефремов и С.Ф. Бондарчук. И много других, чьи имена хрестоматийно вошли в историю страны, о чем свидетельствуют сегодня мемориальные доски на фасаде. А вот о том, что наряду с отечественными деятелями там жили зарубежные ученые и политики, эти доски умалчивают за малым исключением. Всех не назвать, но можно упомянуть, что там нашел приют со своей семьей итальянский и советский физик-ядерщик Бруно Максимович Понтекорво, сотрудник легендарных Энрико Ферми, Ирен и Фредерика Жолио-Кюри, соратник Нильса Бора, Лизы Мейтнер. Бруно Понтекорво принадлежат эпохальные разработки в области физики элементарных частиц,  он отмечен Ленинской и Государственными премиями, многими наградами. Имя Понтекорво упоминуто в песне Владимира Высоцкого «Марш физиков», а на всеобщее обозрение представлено на мемориальной доске в его честь на доме.
          Среди прочих мировых знаменитостей, имена многих из которых пока еще ждут своего часа в архивах, в семидесятых годах минувшего века в том доме поселился с семьей видный деятель бразильского коммунистического движения Луис Карлос Престес с семьей. Активный участник политической борьбы в Бразилии, Престес был избран Генеральным секретарем Центрального комитета Бразильской Коммунистической партии, а впоследствии находился то на легальном положении, то на нелегальном.  В 1970 году он эмигрировал в Советский Союз, где последующие десять лет до возвращения в Бразилию жил в этом доме на улице Горького. Семья у Луиса Карлоса Престеса была большой - жена Мария, дочка Анита и сыновья  Педро, Пауло, Хуан и  Юрий. С ними и связана такая курьезная история.
          Старшей из детей была дочь Анита, рожденная первой женой Луиса Карлоса Претеса Ольгой Бенарио-Престес, дочерью немецкого еврея, в 1935 году высланной беременной из Бразилии в Германию, где умерла в нацистской экспериментальной клинике, успев родить ребенка. Крохотную Аниту удалось спасти, вынести на свободу и передать родственникам. Спустя годы, женившись вторично, Престес стал отцом еще четырех мальчиков, старшим из которых был Педро. Все дети жили с отцом со времени его второй женитьбы и делили с родителями тяготы скитаний. Жили дружно. Ко времени пребывания в Москве мальчики вошли в активный подростковый возраст, а Анита, старший ребенок, старалась от них не отставать.
          Любимым развлечением детей была музыка. Все они в той или иной мере владели какими-либо музыкальными инструментами, преимущественно ударными или малыми духовыми. Дом Престесов полнился звуками, но разве звуки можно удержать в стенах даже немаленькой квартиры? Еще сложнее удержать в стенах компанию жизнерадостных подростков. Вот и выплескивалась их энергия за пределы дома. А рядом, через Газетный переулок, стояло тоже приметное здание Центрального телеграфа с манящей ярусной лестницей и такой удобной площадкой перед входом. Вот туда ребята и нацеливались всей гурьбой со своими инструментами - барабаном, гитарой, маракасами и сопелками. Располагались кто где, и начинался импровизированный концерт.
          Улица Горького традиционно считалась главной улицей Москвы и страны. Туда стекались приезжие, свои и иностранцы, там проходили некоторые массовые и зрелищные мероприятия. Вечное многолюдие, много прохожих, нескончаемые  потоки автомобилей. И вот в такой обстановке вдруг раздаются совсем не характерные для этого места звуки, и на крылечке Центрального московского телеграфа возникает орава подростков со своим музыкальным инвентарем. Конечно, незамедлительно появляются милиция и какие-то штатские. Если кто-либо пытается ребят остановить и вразумить, эффект нулевой. Подростки заняты своей музыкой, играют и подтанцовывают. Заводила, конечно, старший парень Педро, но и прочие, включая Аниту, от него не отстают. Силовые меры недопустимы – музыканты иностранцы, к тому же в особом статусе гостей страны. Всякий, кто сколь-нибудь причастен к правоохранительным органам, это знает. Только ведь непорядок! Выход был один – просить отца угомонить этих лоботрясов, с которыми даже их мать уже не в силах справиться. Срочно вызванивают Луиса Карлоса Престоса, где бы он не находился и чем бы не был занят. Через некоторое время, обычно не слишком большое, появляется автомобиль с неприметным номером, но видом своим и серией номера демонстрирующим принадлежность к властной элите. Из машины выходит уже немолодой Луис Карлос Престес, подходит в детям. Концерт завершается, дети водворяются домой до следующей подобной выходки.
          Такое веселье случалось неоднократно, имело даже некоторую регулярность, и московские обыватели из близлежащих домов с любопытством ожидали повторений. ”Развлечения в нашем городе бывают редко…”


57. МОСКОВСКИЕ ПОПРОШАЙКИ
         
          В Москве много попрошаек. На моей памяти так было всегда, исключая короткий период Олимпийских игр 1980 года. Наряду с людьми несчастными и бездомными милостыню просят профессионалы, нашедшие  устойчивый заработок в этом занятии. Порой нищенство приобретает причудливые формы.
          Моя приятельница, проходя  мимо убогой старушки, с головы до ног укутанной в потертый плащ, положила мзду в лежащую перед той коробку. Потом, по загадочному наитию, присела и заглянула под низко нависающий капюшон. Оттуда глянуло небритое лицо мужика лет сорока с ошалевшими от ее поступка глазами.
          К другой моей подруге подошел на улице мужчина неопределенного возраста с жалостливым рассказом о своих невзгодах. Подруга разводку почуяла опытом коренной москвички, но спешила и по свойственной ей импульсивности дала попрошайке испрошенную им, кстати сказать, не самую маленькую сумму. После чего продолжила путь. Мужчина от ее стремительности несколько растерялся и порывался досказать. Тогда приятельница объяснила, что она все поняла и прониклась сочувствием, а дать больше все равно не может. Только мужчина не останавливался  в своем повествовании и еще квартала два шел по пятам, отрепетировано излагая. Потом, видимо, решил, что он честно отработал, и отстал.


58. ОТКРОВЕНИЕ
         
          Этот случай произошел немало лет тому назад. К Екатерина заехала подруга со своим приятелем Филиппом Эндрюсом, двадцати шести лет, ирландцем, католиком и миссионером. Служил Филипп в Бразилии и направлен оттуда в Китай. Летел через Москву, где по делам задержался. За чашкой чая Филипп поделился с девушками своими наблюдениями. Заметил он, что в русском языке, которым сносно владел, похожи два слова – веровать и воровать. А поскольку в тоталитарном государстве до распада Советского Союза верить следовало только в идеалы партии и в мудрость вождей, вопросы веры не были близки сознанию  обывателя. Отсюда возможная подмена понятий.
          Дня за три-четыре до того чаепития встретил Филипп нищего, каких и сейчас немало на московских улицах. Верный миссионерскому призванию, Филипп не только деньгами поделился, но в беседу вступил, дабы слово о милосердии божьем до человека донести. Спрашивает: "Веруете?"  Акцент ли помешал или нищий слышал плохо, но переспросил он. Филипп повторил вопрос. Нищий закивал в  откровении: "Воруем помаленьку".


59. ПЕЧЕВОЙ
         
          На Среднеуральском медеплавильном заводе в городе Ревде случай произошел – в отражательную печь прыгнул мужчина, печевой. Это должность такая – "печевой".  Есть в производстве меди передел, дразнением называемый, когда в печь березовые бревна забрасывают, тем самым добавляя восстановитель для нормализации медного расплава. Из того расплава черновую медь производят, а ее потом уже в чистовую медь переделывают. В ходе этого дразнения мужчина и прыгнул. Со слов очевидцев – шипенье короткое послышалось и дымок нехарактерный поднялся. Не стало человека, даже пепла не осталось. Следователи объяснили, что по семейным причинам человек жизни себя лишил.
          Если Вам не приходилось бывать на своде отражательной печи в медном производстве, то представьте себе большое огороженное пространство, в центре которого провал, там кипит огонь, прорываются газы. Увидеть это не просто, потому что все закрывает сизо-серая пелена удушливого сернистого газа, разъедающего легкие и глаза. Дышать приходится  через противогаз. Для этого с него маску скручивают, а освободившийся конец шланга заворачивают, "соску" делают. Дышат только ртом, зажав "соску" зубами. А  глаза не прикрыть, с маской на лице много не наработаешь. Вот тело защищаешь – костюм войлочный и шляпа  войлочная. На лице темные очки, не от газа, от выбросов. Такая картина характерна для всей нашей пирометаллургии. Много лет назад на этих производствах работникам соки бесплатно выдавали, без нормы, сколько хочешь. Потом только газированную воду оставили. Стоят установки для производства газированной воды, сатураторные тележки, на каждой баллон с углекислым газом через редуктор подключен, и вода подведена. Открыл кран, вода потекла, газом насыщенная – пей. Чтобы забористей вода была, соль в нее можно добавить,  блюдца с солью на тележках стоят. Бросишь щепоть соли в стакан, пузырьки углекислого газа укрупнятся, ученые говорят "коалесцируют". Вода вспучится пузырями, как кипит, тогда ее пьют. Выпил воды, и дышать вроде легче. Если производство побогаче, там еще молоко рабочим полагается. Правда, так было. Сейчас, вероятно, хуже, лучше вряд ли. Вблизи заводов, которые сернистый газ сбрасывают,  всегда  тяжелая атмосфера. Когда дожди идут, у женщин колготки расползаются. Колготки сернистый газ впитывают, газ на колготках  с влагой  взаимодействует и сернистую кислоту образует, она-то колготки  и разъедает. У людей в тех местах дерматиты, экзема и аллергия. Но живут и работают, куда же податься.

1976 год (2015 год)


60. РТУТЬ
         
          Спрятался в горах Киргизии Хайдарканский ртутный комбинат.  Там, как название указывает, производят ртуть. Вначале из ртутьсодержащего минерала киновари путем механических, физических и химических воздействий готовят ступпу, некий полупродукт, тонкодисперсную смесь мельчайших капелек ртути и мелкой пыли сложного химического состава. Затем для выделения ртути ступпу тщательно перемешивают с известью, как говорят специалисты, "отбивают". Эта операция проводится в большом чане: загружают ступпу, засыпают известь, и мешают, долго-долго. Все просто и понятно, если не принять во внимание три обстоятельства.
          Во-первых, чан стоит на улице под открытым небом, а температура воздуха летом в тени доходит в тех краях до сорока двух-сорока пяти градусов.
          Во-вторых, пары ртути испаряются, и тем интенсивней, чем выше температура окружающей среды.
          В-третьих, ртуть и ее соединения накапливаются в организме. Накапливаются в костях, но более в головном мозге. Следствием этого является то ли распад связей между нейронами в мозгу, то ли нарушение проводимости сигнала. В любом случае в короткий срок утрачивают люди способность мыслить.  Через год-два такой работы переводят их в лаборанты, и тогда они растворяются в большом заводском коллективе. Не любит  страна такое понятие "профессиональная вредность", а потому не хочет признавать инвалидность людей. Вот эта женщина как раз такой работник – имя свое помнит, счет до ста знает, таблицу умножения до десяти не путает. Пожалуй, все. Лет ей около  сорока. Отбирает пробы из печи. Справляется.

1975 год (2015 год)


61. КИПЯТИМ ВОДУ
         
          В одном из регионов Казахстана сложилась к семидесятым годам нехорошая ситуация: сбросы завода, известного только под номером, загрязнили радиоактивными отходами единственный водоем. Негде взять воду, а без воды как жить? Пили,  что было. Командированные, когда там оказывались, спрашивали у местных: "Как же вы  живете?" А те: "Воду кипятим, как нам сказали". Образованные люди верили безграмотной и преступной пропаганде.

1974 год (2015 год)


62. В ОЖИДАНИИ ВЫСОКОГО ГОСТЯ
         
          В уральскую шахту, известную как Дегтярский медный рудник, я спустился просто из интереса. Хотелось посмотреть, как там, на шестистах метрах под землей. Дали мне шахтерскую куртку и каску с фонарем, на пояс нацепили аккумулятор, диспетчера в провожатые назначили. Зашли мы с ним в клеть, она больше грузового лифта в жилых домах, двери у клети решетчатые, сквозь них на спуске-подъеме стены видны. Спускались долго. Потом в тоннеле оказались, по нему пошли. И все, как в книгах пишут – штольни, штреки, забои. Вагонетки с рудой по тоннелю ходят, их в лифт закатывают, наверх поднимают. Вода по центру тоннеля стекает, специальное для нее русло организовано. По всем параметрам образцово-показательное хозяйство. Когда Президент США Ричард Никсон к нам в страну приезжал, его сюда привезли. Диспетчер, который мне рудник показывал, и Никсона должен был сопровождать. В одном из забоев шурф подготовили, до половины пробили и остановились, ждали, когда Президент появится. День ждали, другой, Никсон на третий день приехал. Принимал не мой сопровождающий, сменщик его, они поочередно Никсона караулили. Позже сменщику дали Орден Октябрьской революции, а моему сопровождающему орден "Знак Почета", пониже статусом, не он же принял высокого гостя.


63. СВЯТАЯ ТРОИЦА СОЦИАЛИЗМА
         
          В семидесятые годы прошлого века дома столицы нередко украшал к революционным праздникам лик вождя мирового пролетариата Владимира Ильича Ленина.  Да не простое изображение, с хитростью:  на нем на равных расстояниях друг от друга были вертикально натянуты параллельные матерчатые ленты с двухсторонними фрагментами другого изображения, точней изображений. Незаметные при прямом взгляде на вождя ленты эти при смещении смотрящего в сторону сливались в целостный лик основоположника марксизма Великого Карла Маркса. Это если смотреть на портрет с левого боку. А если посмотреть справа, то обозначался на лентах Великий Фридрих Энгельс. А в целом – Святая Троица социализма, икона коммунистической идеологии. Понятно, что Маркс воспринимался в роли Бога Отца,  Ленин – Бога Сына, Энгельсу же оставалась роль Святого Духа. Вряд ли на этот портрет-икону крестились, и коммунистическим крестным ходом не обносили, а вот юные ленинцы с пионерским салютом мимо дефилировали.


64. ПОРТРЕТ
         
          В Москве на фасаде оборонного министерства, обращенном к площади Маяковского, по праздникам традиционно помещали огромный портрет Леонида Ильича. Портрет был предметом шуток - по мере регулярного увеличения у Генерального секретаря количества Звезд Героя портрет его дорисовывали, отчего Брежнев год от года становился все шире. Не отсюда ли анекдот того времени об операции по расширению грудной клетки вождя для размещения его наград?


65. НА ПУТИ ОТ СОЦИАЛИЗМА

          Наше общество своеобразно проходит стадии развития. От многоукладной экономики начала 20-го века – к социализму, от социализма – к развитому или "реальному" социализму,  от "реального социализма" с развалом Советского Союза – к дикому капитализму, от дикого капитализма невероятно быстро – не то к империализму, не то к феодализму. Когда в начале девяностых в России появились "новые русские", ими был воспроизведен и честно пройден путь нуворишей периода НЭПа, с богатством напоказ, с безмерным самодовольным размахом. Труден путь от бахвальства до хлебосольства.
          В 1995 году в составе случайной группы я оказался в Мадриде. Мой приятель Павел, скороспелый миллионер, пригласил с собой на подписание большого контракта. Дел у меня тогда не было, я полетел. Нас было шестеро, включая переводчика. Организация по первому разряду: залы для VIP-персон в аэропортах, машины к трапу самолета, пятизвездочный отель на центральной улице испанской столицы. Разместились в номерах с видом на центр, пошли в ресторан. Рыбный ресторан, потому что рыбная кухня в Испании хороша, изобильна и безопасна. Это был, безусловно, один из лучших и самых дорогих рыбных ресторанов Мадрида.
          Сколько может съесть нормальный человек? К нам этот вопрос не относился. На каждого Павел заказал по порции всего, что нашлось в меню ресторана: креветки и тигровые креветки, гребешки и лангусты, устрицы и виноградные улитки. А также все имевшиеся виды рыбы, кальмары и прочее. Закуски, само собой. Единственное, что было обойдено вниманием, так это омары. Только потому, что поедание омаров – ритуал, не всякому понятный и не для всякого посильный. Нас обслуживали все наличные официанты. На сдвинутые столы ставили блюда в два ряда, потом рядом пристроили еще столы и также их обставили. В ресторане, когда мы появились, были посетители. Оживление, которое мы внесли, заставило публику забыть о своей еде и смотреть на наши упражнения. Я бы их не осуждал, подобные развлечения выпадают редко.
          Почти все, что было заказано, осталось нетронутым.  Контракт мы тогда не подписали, в последний момент после тяжелых ночных обсуждений не сошлись с потенциальными партнерами в понимании деталей. Моего приятеля Павла нет в живых. Но еще раньше не стало его денег.


66. ВСТРЕЧА НА ДОРОГЕ
         
          Сергей, директор престижной московской школы, путешествовал с семьей на автомобиле. В пути досадная поломка. Дорога пустынная, помощи ждать неоткуда, надо справляться самим. Придется лезть под авто, в грязь. Сергей полез, предварительно сняв, чтобы не пачкать, дорогие фирменные брюки. Когда вылез, рядом притормозил случайный автомобиль, из которого вышла респектабельная пара с мальчиком лет девяти. Ребенок, похоже,  был хорошо воспитан, потому что сразу поздоровался: "Здравствуйте, Сергей Львович!" Как не поздороваться, не каждый день встречаешь на дороге директора своей школы в трусах?!


67. ПАМЯТЬ И ПАМЯТНИКИ

          Некогда, путешествуя по Кавказу, я оказался в Сочи и отправился посмотреть набиравший популярность горнолыжный курорт Красная Поляна - поселок, в начале минувшего века имевший статус города с именем Романовск. В горы полез цивилизованно, на рейсовом автобусе. Возле придорожной кафеюшки для короткого перекуса и прочих дорожных радостей -  техническая остановка. Рядом с кафе пожилой фотограф предлагает желающим запечатлеть их на фоне умопомрачительно красивых гор. Туристов завлекает прибаутками, то и дело повторяя "Раз – и на всю жизнь".  Ведь как верно: снимок на память -  это схваченное мгновение, остановленное время.  Мы любим свою память, даже если она ведет себя порой неразумно.
          А в обществе одним из носителей памяти стали памятники.  Власть любит памятники. Скульптуры, монументы, стелы создают премственность поколений, скрепляют государственность, ложатся символами в ее фундамент. Народ тоже любит памятники, как часть своей истории, воплощенной  в камне или бронзе. Народу нужны кумиры.
          Памятники ставили и продолжают ставить всегда и везде. Были они в Российской империи, молодыми всходами проросли после Октябрьской революции, стремительно возводились после распада СССР.  Новая власть заменяла памятники былых лет символами новой эпохи,  вытесняя из народной памяти воспоминания о прежней власти.
          Памятников много, и порой по их вине в публичное пространство проникают ошибки, казусы, курьезы. Хотя в чем вина памятников, разве они появляются сами собой?
          Вот стоит в Москве на пересечении Садово-Каретной и Долгоруковской улиц памятник знаменитому конструктору оружия Михаилу Калашникову, исполненный в виде восьмиметровой скульптуры мастера с изобретенным им легендарным автоматом. Впору бы нам забыть о сходстве этого безотказного оружия со взятым за прототип немецким "Шмайсером", если бы авторы памятника не разместили на нем барельеф с чертежами – нет, не автомата Калашникова АК-47, а того самого немецкого "StG 44 Хуго Шмайсер".
          Или памятник просветителям Кириллу и Мефодию, открытый в Москве в 1992 году и славящий славянскую письменность. На постаменте с орфографическими ошибками начертано на старославянском языке посвящение "Святым равноапостольным первоучителям славянским Мефодию и Кириллу. Благодарная Россия".  Только в имени Мефодий  и слове "апостол" вместо буквы "о" высечена буква "омега", а в имени Кирилла вместо буквы "и" –  буква "i".  В слове "Россия" все наоборот: вместо буквы "омега" написана буква "о", а вместо буквы "i" – буква "и". Надпись на свитке в руках братьев потеряла букву, нет одной буквы и в алфавите на постаменте.
          В Ялте в наши дни установлен монумент в память об Императоре Александре III.  На памятнике некоторые знаковые события - строительство Транссибирской магистрали, создание в Москве Третьяковской галереи и Исторического музея,  изображения выдающихся личностей российской истории. Историки увидели на монументе спорные сведения о прижизненных достижениях царя и о его современниках. Третьяковка ошибочно отнесена ко времени императора Александра III,  хотя учреждена за четверть века до восхождения его на трон. Таблица Менделеева и труды Льва Толстого созданы ранее указанного на памятнике срока.  А Транссиб ввели в строй значительно позже обозначенной на памятнике даты. И фраза о союзниках России того времени приписана монарху ошибочно.
          Или вот Ростов-на-Дону. Там некогда (не знаю, как сейчас?) возвышалась стела в честь поддерживаемых Россией "Героев Донбасса". На вершине стелы авторы установили знак Сухопутных войск Вооруженных сил Украины, с которыми сражались эти самые вооруженные формирования Донбасса.
          На Тишинской площади российской столицы тоже есть стела, памятник русско-грузинской дружбе. Надпись на нем исполнена с орфографической ошибкой.
          В 2008 году к 100-тию Московской окружной железной дороги на станции Лихоборы возле здания вокзала сооружен соответствующий событию памятник. На постаменте исполнен стилизованный макет московского Кремля, вокруг которого по рельсам бегут поезда. Вот только поезда на этой композиции бегут как-то не так: в России есть и было правостороннее движение, а на памятнике почему-то левостороннее.
          В том же 2008 году на Аллее Космонавтов в Москве появился памятник “Солнечная система”, где среди других планет Солнечной системы представлен Плутон, который за два года до того официально исключен  из ранга планет.
          В городе Ульяновске стоит бюст-памятник Михаилу Лермонтову, на постаменте которого цитируются слова писателя Ивана Александровича Гончарова. Инициалы Ивана Александровича перепутаны, пунктуация цитаты приведена с ошибкой.
          А вот несколько примеров искажения из области ставрографии, как именуют науку, изучающую историю и иконографию Креста - символа христанства.
          В Москве на Красной площади стоит памятник Минину и Пожарскому. На груди у Минина - крест, появившийся лет на двести позже событий того памятного периода.
          Памятник Ивану Грозному в Орле. Царь, жившего в 16 веке,  держит в поднятой руке крест,  который относится к 19-20 векам.  На одежде царя мы видим другой крест, возникший веком-двумя позднее времени Ивана Грозного.
          Памятник Великому князю Иоанну III в Калужской области украшен современным наперстным крестом с ошибкой во времени в пять веков.
          На памятнике царю Федору Иоанновичу в Белгороде крест вообще не имеет исторических аналогов и является плодом фантазии создателя памятника.
          Возможно, апофеозом абсурда стал памятник "В ознаменование 300-летия российского флота".  Колоссальную скульптурную композицию, именуемую еще памятником Петру I,  установили в 1997 году на искусственном острове в месте слияния Москвы-реки и Водоотводного канала. Открытие памятника приурочили к празднованию 850-летия Москвы. Общая высота монумента чуть менее ста метров, это самый высокий памятник в России и один из самых высоких в мире. И притом один из самых уродливых по результатам всенародного голосования. В памятнике грубо  игнорирована история. Название его запоздало адресовано к юбилею российского флота, отмечавшемуся за год до того. Представляется странной установка памятника в Москве, нелюбимой Петром I и к созданию российского флота непричастной. Сам царь на памятнике шутовски облачен в костюм средневекового испанского гранда. На ростральной колонне, ставшей элементом памятника, традиционно размещены ростры (отрезанные носы-тараны) побежденных вражеских судов. На рострах почему-то флаги, которые принято было вывешивать на корме корабля. Да не вражеские это флаги, а Андреевские стяги – официальные флаги российского флота. Из чего следует, что царь Петр 1 уничтожал российский флот.
          Недостоверностью грешат памятники не только в отечестве. Вот некоторые примеры.
          Стоит в городе Кито знаменитый, этажей в десять,  монумент и гордость Эквадора "Середина мира".  Толпы туристов стремятся сюда, чтобы запечатлеть себя стоящими сразу в двух частях света – Северном и Южном полушариях.  Непосредственно перед монументом - линия, обозначенная как середина мира.  Тот факт, что в действительности линия экватора проходит дальше от этого монумента метров на двести пятьдесят, не афишируется.
          В Будапеште в 2014 году сооружен памятник-символ «Жертвам немецкой оккупации». Памятник игнорирует тот факт, что Венгрия во Второй мировой войне сотрудничала с рейхом и не может рассматриваться, как жертва фашизма.
          В американском Балтиморе в 1921 году сооружен памятник в честь писателя Эдгара По. Постамент памятника украшали строки из его знаменитого стихотворения “Ворон”. Для  исправления вкравшихся орфографических ошибок потребовалось полвека, несколько бронзовых плит постамента были демонтированы и отлиты заново.
          Городу Балтимору не повезло и с другим памятником, чествовашим спортсмена Бейба Рута.  Авторы памятника расположили игровую перчатку бейсболиста на правой руке, тогда как бейсболист был левшой.
          Слова Мартина Лютера Кинга на памятнике в Вашингтоне исказили его мысль.
          На величественном монументе, установленном к 1000-летнему юбилею беларусского города Бреста, после открытия памятника обнаружены семьдесят пять орфографических ошибок. Для исправления недочетов потребовались демонтаж и переплавка бронзовых плит.   
          А вот мемориальный комплекс в честь шестнадцатого президента США Авраама Линкольна в Вашингтоне. На стене здания - текст Второй инаугурационной речи Линкольна, приведенный с ошибкой, следы которой заметны поныне.
          Ошибки бывают в любой деятельности. Только уж очень значимы они в том, что предназначено для широкого обозрения как часть культуры и атрибутики государства.
          Листаются календари, сменяются эпохи. Общество меняет парадигмы, отбрасывает ветшающие идеологии и былых кумиров. Судьбу  отработавших памятников решают по разному.  Чаще всего их утилизируют, отправляя в отвал или на переплавку. Насколько это правильно? В том, что мы отбрасываем, есть символические частицы того, чем мы жили, и наше наследие от предшествующих поколений. Какую бы оценку прошлому мы не давали сегодня,  это наша история, вправе ли мы забывать?
          Все хранить невозможно, но знаковые памятники лучше бы сохранять, обособив в тематических экспозициях. Например, как музей тоталитаризма, где будут собраны на огромной площади в необъятных количествах памятники отринутым идеологам и диктаторам – статуи, бюсты, мемориальные доски. Представим себе подобную «терракотовую армию» из тысяч одинаковых поверженных идолов.  Чем не наглядная агитация за общество демократии, о котором сейчас столько толкований и споров?
          Небезынтересно было бы собрание демонтированных памятников администраторам от идеологического консерватизма с экспозицией, представляющей их реакционные взгляды и возникшие вследствие того гонения на перспективные направления вроде кибернетики-генетики - гонения, на десятилетия замедлившие прогресс страны.
          Старшие поколения наверняка помнят гипсовые шедевры вроде «девушки с веслом», в Советском Союзе наполнявшие парки и скверы как «художественные ориентиры» для массовой культуры. Почему бы и их не демонстрировать в современных музеях рядом с копиями работ гениальных скульпторов для воспитания художественного вкуса населения?
          Фантазии нет предела. Подобные памятные экспозиции из прошлого возможны как на коммерческой основе, так и под эгидой государства. Общеобразовательный, культурный и идеологический посыл их несомненен.      

При подготовке статьи использованы материалы средств массовой информации.

2021 год


68. КАКОЙ ВКУС У КУМЫСА?

          Кумыс, этот целебный напиток, мне довелось впервые попробовать, когда после очередной командировки возвращался из Ташкента в Москву. На место в купе денег не хватило, на плацкарт тоже не набралось, пристроился в общем вагоне. После чего у меня оставалось, помню, ровно пятьдесят копеек. Поистратился, на зарплату младшего научного сотрудника много не накатаешь. Выбрал себе самую верхнюю, третью полку. Она багажная, только народу в вагон много набилось, мест не хватало, вот я и залез наверх. Лежу. Голодно. Решил на второй день прикупить поесть, по тем временам на что-нибудь да хватило бы. Дремлю, о своем лениво думаю. Временами, возможно, в голодную спячку западал. Слышу сквозь дрему: «Кому кумыс, кому кумыс?»
          Сна сразу нет. С полки скатываюсь, а за окном степь до горизонта, ветер колючки кустов перегоняет. Поезд стоит, а возле нашего вагона женщина топчется, кумыс предлагает, рядом верблюд лежит. Зажимаю в кулаке заветный полтинник, и к выходу. С подножки свешиваюсь, интересуюсь, почем продает. Не помню, какую цену женщина назвала, но по моим деньгам. Протянул монету и получил зеленого стекла полулитровую бутылку. Внутри жидкость белая просвечивает, горлышко бумажной пробкой заткнуто. Пробку я вытащил и на землю бросил, бутылку раскрутил в манере профессионального алкаша и к горлышку приложился. Положенные такой бутылке двадцать семь булек враз я не осилил, но половину содержимого с голодухи проглотил, потом вкус почувствовал. Не очень. Главное запах, сразу вспомнил конюшню и знакомых лошадок. Вы знаете, как кумыс готовят? Я потом, уже в Москве, технологией поинтересовался. Помещают заквашенное молоко кобылиц в бурдюки из шкуры лошади. Из тех частей шкуры, что с ног лошади сняты, шерстью внутрь. Естественно, если лошадь была старая, то и шкура старая, лошадиным потом навечно пропитанная. Пот, непередаваемый привкус и запах кумысу придает, шерсть линялая в кумысе плавает.
          Больше я тот кумыс не пил, хозяйку поблагодарил и бутылку с остатком кумыса ей вернул. Сам вглубь вагона не захожу, окрестности обозреваю, интересуюсь. Вижу мельком, что тетка долила бутылку с остатками моего кумыса до прежней метки, брошенную мной пробку с земли подняла, бутылку заткнула и к следующему вагону с той же песней: «Кому кумыс, кому кумыс?» Как прикинул я по вкусу-запаху, сколько народу до меня эту бутылку сосало, мне совсем нехорошо стало. До самой Москвы ни есть, ни пить не тянуло.


69. ГОСТЕПРИИМСТВО

          В очередной раз мне случилось оказаться в Пицунде во время заседания там Конфедерации народов Кавказа. Как гость я приглашен к застолью. Только я Кавказом научен, много пить не хочу. Нашел предлог хозяев не обидеть, извинился. Поняли, не наседали. Вечером пошел я погулять по городу, а на центральной улице вдоль дороги гости рядком лежат. Их уважительно вынесли на свежий воздух для отдыха после перепоя. Не всегда знаешь, что предпочтительней - гостеприимство хозяев или их скупость.


70. ПЕРВЫЙ ПОЛЕТ

          Летать мне довелось немало. По длинным маршрутам и по коротким, на больших самолетах и на маленьких, на пассажирских местах и даже в кабине пилотов. С течением времени полеты стали привычными и слились между собой. Кроме одного.
          В семнадцать лет я полетел впервые. Это был местный маршрут в Среднем Поволжье. В небольшой "АН" с двумя рядами скамеек вдоль бортов загрузились человек десять. По приставленной лестнице забрались в самолет, сели. Рядом со мной старушка сжимала в руке веревку с привязанной к ней козой. Между скамейками люк, накрытый вместо крышки  брезентом. Тряский разбег, мы в воздухе. Самолет болтало неимоверно. Временами он проваливался на воздушных ямах, прикрывавший люк брезент полоскался, и в образующемся просвете люка виднелась земля. Тогда коза рядом со мной говорила этой далекой земле "бе-е-е", я ее понимал.  Обратный путь проделал на автобусе.


71. ЧУДЕСА ПРОГРЕССА
         
          Кажется, пора бы привыкнуть к чудесам прогресса. В полюбившуюся нам Финляндию мы отправляемся в очередной раз компанией из нескольких сдружившихся семей с разнокалиберными детьми и  примкнувшей к нам Робин. Робин - милая дама лет тридцати пяти, режиссер-оператор из США, обладатель престижной кинематографической премии за созданную ей документальную ленту. Сейчас она работает над очередным фильмом о советских интеллигентах, рожденных в шестидесятые. В качестве героев она увидела семью из нашей компании - отца, мать и сына. С полгода Робин провела в московских тусовках вокруг них, и здесь не оставила своим вниманием, сопровождает в поездке. Мне порой кажется, что видеокамера Робин везде – за общим обеденным столом и в интимной супружеской постели, в наших кастрюлях и в головах друзей. С въедливостью профессионального хроникера Робин неутомимо фиксирует детали быта и отношений. Если не получается на видео, то записями в ноутбуке, с которым не расстается. Вот и сейчас она вытащила свой MacBook на высвеченный солнцем берег озера перед домом и гоняет по этой поляне в поисках устойчивого Internet. Настроила и начала интенсивное воркование в чате с Америкой.
          В промежутке Робин хватает первый попавшийся из валяющихся на берегу спиннингов и делает несколько забросов с мостка. И удача – очень не маленькая, даже большая  щука килограмма на полтора. Без преувеличения:  когда, продев с нашей помощью в жабры своей добычи прут, Робин ее приподнимает, то росту в них обеих примерно одинаково. Я запечатлеваю Робин фотокамерой своего мобильника и по блютузу перегоняю снимок ей на ноутбук. Робин незамедлительно этим пользуется и посылает снимок дальше, друзьям в США. И продолжает оживленную беседу через океан. Представьте себе: на земле, изгибаясь, бьется ошалевшая щука, а ее изображение на другом конце земного шара триумфально украшает счастливую Робин. И все это в режиме реального времени собеседники обсуждают через тысячи километров друг  от друга. Пора бы привыкнуть к чудесам прогресса, но я пока не готов.

2008 год


72. ГОРОД БУДЕТ РАСТИ
         
          В конце семидесятых годов оказался я в Комсомольске-на-Амуре. Город меня поразил. Едешь трамваем, вдруг постройки обрываются, и минут семь-десять идет трамвай по пустырю. Потом опять дома, фонари, люди. Изначально оставлено место для развития города, верят люди в его будущее. Значит, будет город расти.


73. ЗАГАДОЧНАЯ ЭТО СТРАНА, РОССИЯ!
         
          Вите пошел десятый год, когда родители решили показать ему Испанию. Почему Испанию? Так ведь Витя начал учить испанский язык и в нем продвинулся, пусть теперь услышит этот язык вживую. Наметили маршрут, заказали отели.  Успели побывать в нескольких городах, когда оказались в Сиджесе.  Вы там не были?  Вот и они тоже, и заранее ничего о нем не выяснили. И неожиданно для себя попали в излюбленное место отдыха европейских геев, приехав со своим подрастающим и любознательным сыном.
          Сиджес  понравился. Типично испанский приморский городок,  хранящий старину и несущий современность,  элегантный, приятный, чистый. Как одна из примет места, на улицах нередки пары ухоженных старичков. Старички выгуливали расфранченных маленьких собачек и  держались за руки. Витя, естественно, обратил на них внимание, пришлось родителям как-то объяснять. Захотелось переключить внимание ребенка. Вот, например, магазин этнических товаров. Зайдем? Зашли.
          Торговый зал заполнен всевозможными индийскими вещами, в основном скульптурами и скульптурками богов из цветастой индуистской мифологии. А Витя с первого класса учился в хорошей московской школе, где детям наряду с прочим преподавали мировую культуру. И как раз незадолго до  поездки их познакомили с культурой Индии.  Милые старички на улицах Сиджеса сразу забылись, Витю привлекла знакомая тематика. Бегал от экспоната к экспонату, узнавая и оживленно комментируя.
          Работник магазина, в котором угадывался индиец, обратив внимание на интерес ребенка, подошел, улыбнулся и на испанском языке предложил помощь. Витя поблагодарил и тоже на испанском объяснил, что помощь не нужна, но эта статуэтка Рамы очень необычна.  Вот Вишну  и Шива здесь такие, какими их изображают. А это, наверное, Парвати?  Ее он видит впервые, хотя знает… и так далее.  Короче, они пошли по магазину, и Витя очень неплохо вел экскурсию. К тому моменту рядом дефилировали уже три работника магазина, весь наличный персонал. Когда один из них, попытавшись встрять в Витин монолог, затруднился в испанском и продолжил свою мысль на английском, Витя незамедлительно "врубился" и тоже перескочил на английский, который знал не хуже испанского – ну, не лыком шиты!
          Представьте себе радостное изумление  индийцев, узнавших, что в далекой Испании люди знакомы с их  родной культурой. Поинтересовались, откуда здесь этот малолетний эрудит и полиглот. И очень удивились, узнав, что он россиянин. Загадочная эта страна – Россия!

2005 год



ОБ АВТОРЕ
          Родился в 1946 году в городе Йошкар-Оле Марийской АССР.   Прошел путь от рабочего до инженера, ученого, бизнесмена, топ-менеджера и писателя. Инженер-химик по специальности “Основные процессы химических производств и химическая кибернетика”, кандидат технических наук по специальности “Металлургия цветных, благородных и редких металлов”, доктор философии (Ph.D), доктор делового администрирования (DbusAdm), доцент в области стандартизации и управления качеством продукции, профессор менеджмента.
          Автор научных работ по аэродинамике, металлургии, химической кинетике, термодинамике, теплотехнике, стандартизации, кодификации, экономике, приборостроению, системам управления. Автор изобретений и монографий, научный редактор ряда сборников трудов НИИ.
          Научный руководитель трех народнохозяйственных  научно-технических программ, в постсоветский период учредитель и руководитель предприятий.
          Отмечен орденом К.Э. Циолковского "За вклад в разработку и реализацию проектов и программ исследований  космического пространства", пятью медалями "За заслуги перед космонавтикой", четырьмя медалями "За достигнутые успехи в развитии народного хозяйства СССР", нагрудным знаком Государственного комитета СССР по стандартам и ЦК профсоюза рабочих машиностроения и приборостроения "За заслуги в стандартизации", многими другими наградами.
          Имя автора вошло в издание «Элита России. Сто лучших менеджеров» (2006 год).

          Художественные произведения Бориса Швеца изданы отдельными книгами и в альманахах, опубликованы в интернет-пространстве России, Германии, США и Израиля. Наряду с художественной прозой пишет  публицистику, афоризмы  и литературоведческие статьи, обращается к самым разным темам от философии и истории до естествознания и научной  фантастики.
          Участник семи "Антологий русской прозы" (2018, 2020, 2021, 2022, 2023, 2024, 2025).
          Участник альманаха избранных публикаций литературно-художественного журнала "Chayka" (США, 2021).
          Участник конкурсного альманаха "Панорама мировой литературы. Россия" китайского издательства "Современная мировая литература" - по итогам международной книжной выставки "Hong Kong Book Fair-2024" (перевод на китайский язык, КНР).
          Финалист Национальной литературной премии "Писатель года" в номинации "Мемуары" (2017).
          Финалист двух литературных премий имени Сергея Есенина "Русь моя" (2022 и 2023).
          Лауреат Национальной литературной премии "Писатель года" в номинации "Реальные истории" (2022).   
          Финалист двух Национальных литературных премий "Писатель года" в номинации "Реальные истории" (2023 и 2024).
          Победитель конкурса в антологию "Теплые записки" - специальный выпуск литературно-художественного журнала "Современные записки" (2024).
          Победитель конкурса в праздничный альманах "Современные записки-2024, №5" литературно-художественного журнала "Современные записки".
          Победитель конкурса в альманах "Против шерсти" Национального агентства по печати и СМИ "Русский литературный центр" (2024).
          Победитель Международного литературного конкурса в альманах "Все остаётся людям" (2024).
          Победитель конкурса в альманах "На свидание с природой" Международного союза русскоязычных писателей (2024).
          Победитель конкурса в альманах "Сказки народов России" (серия "Классики и современники") Национального агентства по печати и СМИ "Русский литературный центр" (2024).
          Победитель конкурса в новогодний альманах “Современные записки-2024, №6” литературно-художественного журнала “Современные записки”.
          Победитель конкурса в альманах "Кладовая солнца" (2025) литературно-художественного журнала "Современные записки".
          Победитель конкурса в антологию "Tangue-2025" Международной Гильдии литераторов русского зарубежья и Русского литературного центра.
          Победитель конкурса в альманах “Современные записки-2025, №2” литературно-художественного журнала “Современные записки”.
          Награжден дипломом "За литературное мастерство" (2024).
          Отмечен благодарностью Правления Российского творческого Союза работников культуры (2024).
          Номинирован на Национальную литературную премию "Писатель года 2025".
          Номинирован на литературную премию имени Сергея Есенина "Русь моя" за 2025 год.