Шарлотта и змеевик

Новоиспечённая миссис Брэдшоу сидела в мягком бархатном кресле приятного бордового оттенка и задумчиво смотрела в окно, совершенно не чувствуя тяжести книги в своих руках. Роман оказался неинтересным, а автор чересчур занудным, поэтому Шарлотта (она же мисс Мерчер в девичестве, которое закончилось аккурат несколько месяцев назад) погрузилась в тяжёлые женские думы. Женщины – как небо. Лишь стоит легкой тучке омрачить сияющий голубизной свод, как тотчас же прогнозируется буря. Легкое сомнение, уныние, и вот на прекрасном женском личике образуются хмурые бровки, надутые губки, и опасное поблёскивание в глазах.
Константин Брэдшоу, коим и стал муж Шарлотты, казался ей идеалом мужчины: высокий, красивый, с волевым подбородком и приятным парфюмом – чего еще желать молодой невинной девушке, не вкусившей плод сладостной семейной жизни? Их роман закрутился внезапно, и быстро привёл к свадьбе – от первой встречи в театре до свадебного торжества прошло всего каких-то полгода.
Родня Шарлотты не слишком ей интересовалась. Семья была многодетна и бедна, мать и отец были лишь рады избавиться от лишнего рта и перспективы оплачивать её дальнейшее обучение. А Константин – прекрасный вариант. Никто особо не интересовался кто он и откуда – молодой красавец мельком отметил, что прибыл из Эдинбурга в их захолустье и планирует открыть бакалейный магазинчик на доставшееся недавно наследство почившего дяди, коим воспитанником с раннего детства он был.
Несомненно, у молодых людей были общие интересы: театр, книги, походы по окрестным паркам, кормление диких уток в местном озере… Но вместе с этим Шарлотта отдавала себе отчёт, что Константин остается для нее недостижимой загадкой, словно вершина горы, что скрыта в облаках. Он не делился с ней ничем столь личным, что обычно сближает двух людей… Он не рассказывал о прошлом, о семье, у него не было никаких друзей или бывших подружек… Всё это не давало молоденькой девушке покоя, будто бы пазл образа её мужчины никак не мог сложиться до конца.
Жили они на улице, называемая «Восточная». От востока, впрочем, здесь ничего не было – совершенно стандартные домики с маленькой лужайкой под окнами. Шарлотта чуть приподнялась в кресле – внизу, под окном, на их лужайке покачивался от холодного ветра поблекший куст шиповника.
Внезапно, повинуясь внутреннему порыву, называемому умными людьми «интуицией», она подскочила к комоду. Один из ящиков был заперт на ключ – там Константин хранил свои документы и сбережения. Шарлотта огорченно ощупала комод, и, недолго думая, отправилась на кухню. Не зря она много читала детективных романов! Вооружившись ножом с тонким лезвием, она принялась изводить замок необходимой полочки.
Прошло энное количество времени, прежде чем Шарлотта, изрядно покраснев и вспотев, смогла победить защелку. Вот он, момент истины!
Задрожав от необъяснимого волнения, она выдвинула полочку с вещами Константина.
Шкафчик Пандоры был пуст. Лишь небольшой желтый конверт лежал в самом углу, будто бы прячась от нежданных гостей. Шарлотта схватила его, начала раскрывать – вот уже показались сложенные бумажные листы, но тут хлопнула входная дверь и раздался голос Константина:
— Попалась!
Шарлотта вздрогнула от нахлынувшего ужаса и судорожно сунула конверт, внезапно показавшийся ей пухлым, толстым и неудобным, в лиф своего домашнего платья. Слыша приближавшийся шорох, она неожиданно спокойно закрыла ящичек, и хладнокровно прокрутила замочек, запирая Пандоровскую шкатулку… Затем, хаотично помотав головой в целях спрятать оружие, она, как тигрица, ринулась на кресло, села на нож и укрыла румянец на щеках за страницами романа. Руки её дрожали.
В комнату вошел Константин. Он был бодр и весел – настоящий красавец, примерный муж и любовник. Брэдшоу сразу заметил, что с его женой что-то не так – он подошел к ней и с беспокойством спросил:
— Что с тобой, милая? Ты вся красная и дрожишь!
Шарлотта чуть было не расплакалась. Страх, жуткие подозрения, но вместе с этим и любовь, стыд и оскорбленное чувство, что её застали за столь неприличным занятием как вскрытие шкафчиков – эти чувства переполняли её. Шарлотта глубоко вздохнула и почти безжизненно проговорила:
— Здесь такая печальная сцена в книге… Автор столь жесток, что у меня закружилась голова и кажется участился пульс…
Константин снисходительно улыбнулся, присел рядом и дотронулся до бешено бьющейся жилке у нее на шее. Шарлотте на мгновение показалось, что вот сейчас он яростно сожмет ей шею и все – она больше никогда не увидит мать, отца, сестер с братьями, и бесконечно голубое небо.
— Сладкая Шарлотт, – промурлыкал он и громко поцеловал её в лоб, - Какая же ты у меня ранимая!
Константин погладил любимую жену по голове, будто бы маленькую кошечку, и зарылся лицом в ее лиф. Шарлотта мысленно взмолилась всем богам, чтобы Брэдшоу не почувствовал шелест конверта под тканью.
Тут он отстранился (будто бы прочитав ее мысли!) и, глядя ей в глаза, спросил:
— Быть может ты хочешь навестить своих maman (фр.) и papa (фр.)? Мы так редко к ним ездим.


Это невежливо, тем более мы одна семья.
Шарлотта удивилась. До этого момента Константин весьма равнодушно относился к её родне. Мелькнула мысль о том, что быть может он хочет её убить и дает ей шанс проститься с…
— Прекрасная идея! – проговорила она, с трудом отлепив руку от книги и проведя пальчиками по гладковыбритой мужской щеке.
— Давай отправимся завтра! Будет прекрасная погода, купим сладости твоим сестричкам и братишкам… — Константин зашагал по домику, строя планы. На комод он даже не взглянул. Шарлотта выдохнула, когда он вышел из комнаты и направился в туалет. Она бесшумно бросила книгу на кресло и, держа нож за спиной, проскользнула на кухню. Её выходка пока-что осталась незамеченной…
Прошло несколько дней, прежде чем Шарлотта с мужем оказались перед порогом дома её родителей. Это были бесконечные бессонные ночи и напряженные дни – лишь ветер за окном проносил низко-нависшие серые ноябрьские тучи, а с кустарника под окном все больше облетало беспомощных листьев…
Чета Мерчер жила на этом участке аккурат уже десять лет. С одной стороны к их дому примыкал центральный банк, а с другой начиналась территория старинного собора. Это был тихий уголок, окружённый вековыми деревьями. Дом был уже весь покрыт мхом, плющом и трещинами, а поздно вечером его выдавали лишь освещенные изнутри окна-глазницы – так здесь было темно от веток и теней.
Семья встретила их радостно. Брэдшоу привезли подарки и свежее дыхание молодости – в доме раздавался громкий смех, детский визг и звон тарелок. Предполагался ужин, вечер в кругу родных, игра в карты и сон под скрежетание веток по окнам.
Шарлотта почувствовала облегчение. Она знала свой дом, свою семью, все потайные уголки, где она могла побыть одна и успокоить разум и сердце. Девушка не сводила проницательного взгляда с мужа. Со стороны казалось, что это страстная любовь, но на деле она изощренно искала лазейку в обороне своего врага.
Наступила ночь. Шарлотта, сославшись на усталость и тоску по родным стенам, легла спать одна в своей старой комнате. Это был маленький уголок забитый книгами, незаконченными вышивками и старыми рисунками. Шарлотта с нежной ностальгией перебрала парочку любимых романов: всё это уже давно покрылось пылью и потеряло надежду вновь обрести свою хозяйку – ту милую растрепанную девочку, которой она когда-то была.
Из окна виднелась уснувшая улица. Везде погасли огни, лишь деревья отбрасывали жуткие тени на каменную дорогу и стену соседского банка. Шарлотта вздохнула и наконец вытащила из сумочки то самое письмо. Она никак не могла найти время посмотреть что-там – Константин всегда был рядом. Каждое утро просыпаясь, она молилась всем богам, чтобы он не посмотрел в свой шкафчик – ведь тогда бы он понял, что родная жена бесцеремонно обокрала его…
Вот он желтый и противный конверт. Шарлотта затаила дыхание и прислушалась – в доме царил сон и покой. Она подошла к окну, чтобы бледный свет луны осветил ей бумаги.
Внутри оказалось несколько прошлогодних билетов на поезд, вырезка из бульварной газеты, счета за их нынешнее жильё и непонятная схема из прямоугольников, квадратиков и кружочков. Было похоже на какую-то карту, или что-то в этом роде. Шарлотта бегло просмотрела газетную вырезку – с одной стороны были простые объявления, из тех наподобие: сдам жилье, куплю, продам… На обратной же стороне краткое эссе о планируемой реконструкции «Восточной» улицы – это же их улица! Шарлотта с жадностью вчиталась – её дом не тронут, но между их территорией и землей банка планируют копать какие-то новые коммуникации…
Формально это их не касалось. Все будет происходить за забором, не считая того, что вокруг будет грязь какое-то время. Но зачем Брэдшоу эта информация?! И что эта за карта, изощренная такими странными символами?
Шарлотта приблизилась к окну поближе, дабы осветить карту, но какое-то движение за стеклом привлекло её внимание. Она вгляделась в сумрак внизу под окном, и замерла – по двору, озираясь крался Константин! В руках у него был какой-то сверток. Тут он начал поднимать голову – Шарлотта отшатнулась от окна и неловко рухнула на пол. Сердце бешено заколотилось – неужели заметил?!
Девушка ползком передвинулась к краю окна и осторожно выглянула из-за штор.
Константин уже был у забора, где проходила граница с банком. Судя по хаотичным движениям, он что-то измерял. Шарлотта с ужасом и отвращением наблюдала за ним, пытаясь понять, что он вымеряет.
Возможно это связано с непонятными символами на импровизированной карте?! Константин еще несколько минут ходил туда-сюда, потом бесшумно растворился в доме. Лицо его было спокойным и уверенным. Шарлотта же всю ночь не спала, строя догадки и размышляя, размышляя…
Утро выдалось солнечным. Семья в полном сборе с удовольствием завтракала. Константин был весел и учтив – каждому уделял внимание, шутил и улыбался. Шарлотта же была молчалива и бледна – под глазами залегли темные круги от бессонной ночи.
— Все ли хорошо, милая? – несколько раз шептала ей мать, но девушка лишь отмахивалась. Время тянулось бесконечно.
Шарлотта с печалью взглянула на веселившегося мужа. Он был молод и красив – та холодная мужская красота сверкала в нём, что оскверняет навсегда сердца хрупких девушек.
В целом же, мужская красота подразделяется на холодную и тёплую. Холодная – это нордические мужчины: высокие, худые, с насупленными бровями и пронзительным взглядом серых или голубых глаз. От них веет притягательным льдом Арктики – бледная кожа напоминает первый снег, а острые нос и скулы – об опасных отвесных скалах над бушующими волнами северного моря…
Тёплая же красота – чёрные кудрявые бороды, пушистые руки, солнечная улыбка и темные угольки чёрно-карих глаз. Смуглая кожа напоминает спелые оливки, а бархатный голос самое лучшее вино.
Но и те, и те представляют опасность для юных неопытных дам, жаждущих получить искру любви и букет роз. Впрочем, автор погряз в своих размышлениях. Любовь – это тема для целой дискуссии, а есть ли место для этого в этой короткой истории?..
После обеда Шарлотта хотела вновь улизнуть в свою комнату, дабы перевести дух и собраться с мыслями. Но не тут-то было.
— Милая, прогуляемся? – Константин уже спешно собирался, и молодая жена поняла, что ей уже не отвертеться и не сбежать.
Был редкий солнечный день. Ледяной ветер то сбивал с ног, то бесследно пропадал. На горизонте собирались пухлые тучи, прогнозируя непогоду.
Шарлотта искоса глянула на мужа. Они шагали по окрестностям «Восточной» улицы, заходя в каждый переулок или закуток. Константин явно что-то искал. Взгляд его был внимателен, но при этом затуманен – он погряз в каких-то своих мыслях и не замечал ни беспокойства жены, ни холода позднего ноября.
Они вдруг остановились у причудливой ржавой ограды. Шарлотта признала эту ограду – такая же окружала соседствующий собор, но здесь от собора было далеко. Тут, глядя на сухую ломкую траву, что тряслась на ветру, она наконец решилась.
— Скажи мне, любезный муж, – проговорила она, нервно сглотнув и сурово глянув, – Что это?
С этими словами она вытащила из сумочки злосчастный желтый конверт.
Константин лишь приподнял брови и усмехнулся:
— Ты копалась в моих вещах, любезная жена?
Лицо его насупилось, и Шарлотта почувствовала ту первородную опасность, что исходит от разъярённого животного.
— Я… просто хочу понять… – пробормотала она, смутившись. Константин выхватил конверт, оглядел содержимое и спрятал его в кармане.
— Хочу понять тебя… – продолжила Шарлотта и на глазах её заблестели горячие слезы. Ноябрьский ветер накинулся на нее, нещадно толкая и заставляя дрожать от холода и волнения.
Константин отвернулся и уставился на прячущиеся за крышами домов несущиеся тучи со снегом.
Они были одни. Шарлотте показалось, что их разделяют целые мили, хотя вот он – перед ней.
Константин шумно выдохнул и резко обернулся.
— Ну хорошо, – процедил он, смотря на неё со злостью и удивлением, – Я покажу тебе всё.
Он подсадил ее, затем перелез через ограду сам. Территория эта была заброшенная и совершенно непонятно что тут было раньше. Заколоченные деревянные домики, мусор и заросли.
— Не ожидал от тебя такой прыти, – продолжил муж. В голосе его сквозило презрение и Шарлотта осознала, как он относится к ней на самом деле – как к мерзкому надоедливому насекомому.
— Это – Константин покрутился, показывая рукой пространство вокруг – часть территории собора. Раньше здесь были хозяйственные пристройки. Самое интересное, что эти места единое целое, но разделены банком, что был построен не так давно.
— И что же тебе здесь понадобилось? – спросила Шарлотта, чувствуя ком в груди. Константин оказывался совсем не той личностью, которую она знала и которую любила…
— Как ты уже догадалась – это место будут сносить.
Шарлотте лишь оставалось кивнуть. Она так и знала, что все дело в реконструкции Восточной улицы!
— Здесь будут копаться рабочие. Все старые постройки уберут, расчистят место и все будет как надо – по-современному, – Константин начал вновь взбудоражено бродить вокруг, точно как той ночью, когда Шарлотта видела его во дворе. Все тоже выражение лица – гончая нашла след.
— Я давно интересовался историей этого собора. – продолжил он, – Много лет здесь жили и работали те, кто поклялся быть чистыми душой, телом и помыслами. Но блеск драгоценных камней способен омрачить даже самое чистое сердце.
— Где-то здесь, на этой территории, закопан маленький, но в наше время дорогой клад. Деревянный сундучок с украденными камнями, которые должны были пойти на украшение святынь собора…
— Очень интересно, правда! – резко прервала его рассказ Шарлотта, — Но причем здесь я? И мой дом…
— Какое-то время ты действительно нравилась мне… – насмешливо продолжил Константин, — Милая птичка, с нежным голосочком и прекрасной белой шейкой!
Он обернулся и, остановившись, уставился на неё холодным взглядом совершенно чужого и чуждого ей человека.
— Ты видела карту – о, с каким трудом она мне досталась! Потом и кровью… – тут он глухо забормотал, задумавшись. Шарлотта почувствовала, как её волосы поднимаются дыбом – неужели он убил кого-то из-за проклятого клочка бумаги?!
— Карту. – Константин пришел в себя и продолжил поиски на территории, делая только ему ведомые исчисления. — Тот, кто её рисовал, очень не хотел, чтобы посторонние обнаружили его клад. А путь начинается от вашего дома. Если бы я просто пришел к вам, притворившись каким-нибудь почтальоном или случайным прохожим – ну, нет. Мне нужно было время для правильного исчисления направления. А тут ты… Да, я хотел лишь сблизится с тобой, стать вхожим в ваш дом… Но действительно долгое мужское одиночество дало свои плоды, птичка смогла мне понравиться, и я подумал… Почему бы не совместить приятное с полезным – женитьбу и поиск.
— Сколько же таких я было? – с горечью прошептала Шарлотта, по ее щекам покатились слезы. – Скольких девушек ты так обманул, как меня?..
Константин вновь взглянул на неё тем неприятным холодным взглядом, от которого ей хотелось свернутся в комочек и спрятаться.
— Как ты думаешь? – ехидно сказал он. — Благодаря им, мы припеваючи живем в хорошем районе, питаемся вкусной едой. Мне даже не пришлось устраиваться на работу – я мог продолжать поиски этого и других своих «дел».
Шарлотту взяла дрожь. Она громко и некрасиво хлюпнула. Кружилась голова, в ушах стоял гул и тихий шепот её демонов:
— Неудачница… Он тебя не любит… Скольких он целовал… Предатель… Может и убийца?.. Не пора ли бежать, пока он не свернул шею маленькой беспомощной птичке?..
Константин мрачно смотрел на неё. Вокруг царила тишина, лишь шелестели мертвые травы и корявые ветки старых деревьев. Время застыло. Они оба оцепенели, решая продолжать ли словесный бой.
— Мне нужно продолжать дело. – наконец процедил он и отвернулся, будто бы почувствовал, что больше не может смотреть на её слезы.
Он вытащил конверт, из него карту и долго смотрел на неё. Потом перевернул листок, глянул на солнце и остановился у одного из деревьев.
— Наверное здесь… – пробубнил он, целиком уйдя в свои мысли.
— Вот дуб, на котором всегда растут грибы… Остатки домика… Вернее лишь фасад… Где-то рядом, с этой стороны…
Константин сел на корточки и принялся ощупывать остатки фундамента. Это были какие-то груды разбитого кирпича, которые целиком ушли в землю. Шарлотта утерла слезы и приблизилась. На стволе дуба действительно виднелись следы лишайника – он, в отличии от остальных деревьев, рос в небольшом естественном углублении, так что вся вода вероятно скапливалась у его корней.
Тут Константин наклонился совсем близко к земле. Шарлотте на секунду показалось, что он даже зарылся носом в остатки камней.
Он просиял и глянул на нее с озорной улыбкой, будто бы мальчуган, поймавший на удочку свою первую рыбу. Вытащил нож (тут Шарлотта вздрогнула, осознав насколько он опасен) и начал ковырять землю.
— Последи, чтоб никто мимо не шёл, – приказал он ей, продолжая усердно мучить место предположительного клада.
— Пошел ты! – воскликнула Шарлотта, но всё же отошла к ограде и оглядела улицу в поисках незнакомцев. Никого не было. Это было укромное и тихое место. Было ли оно таким, когда здесь жили служители храма? Это оставалось тайной.
Тут Константин поднялся. Вся его одежда была измазана в грязи, лицо было багровое от волнения и физических усилий. Шарлотта быстро подошла к нему.
— Ну что? – спросила она с вызовом. Он раскрыл ладони – в его руках оказалась маленькая шкатулка. Шарлотта даже не поняла, из чего она и какого цвета – настолько испорчен был материал.
— Вот оно… – прошептал ее муж и с безумной ухмылкой открыл шкатулку – замок в ней сгнил до ржавчины.
Они заглянули внутрь. Внутри оказалась плесень и непонятные серые комки.
— Стоило оно того? – торжествующе произнесла Шарлотта.
— Стоили наши отношения, моя жизнь, твоя жизнь ради этой… гнили?
Константин со знанием дела рассматривал комки. Он протер один из них и вдруг то сверкнуло. Шарлотта пригляделась и поняла, что это камень.
Константин рассмеялся и вытащил конверт, опустил туда все комки, а шкатулку же разломал на кусочки и выбросил в сторону.
— Думаю, надо вернуться к твоим родителям и сделать вид, что ничего не произошло. Вечером же поедем домой, я доделаю дела, вернусь… И поговорим — муж, не глядя на неё, торопливо пошел к ограде. Шарлотте ничего не оставалось, как пойти за ним.
Они немедленно уехали. Её раздирало. Константин молчал – молчала и она. Злополучный конверт больше не попадался ей на глаза. После приезда домой муж собрал все свои вещи, оставил ей деньги на жилье и уехал.
Выпал первый снег. Шарлотта жила как во сне. Она похудела, побледнела. Дом приходил в запустенье: пыль поселилась на полках, посуда лежала на столах с засохшими остатками пищи, зеркала покрывались грязной сеткой капель…
Ей ничего не хотелось. Она одновременно ненавидела Константина и любила. Каждый вечер она садилась в багровое кресло и, скрючившись, с тоской смотрела в окно. Там дрожали ветки шиповника, покрытые белым снежным пушком. Всё же она была его жена – тоска разъедала её, как кислота разъедает плоть.
Она вспоминала каждый момент проведенный с ним, каждое его слово, гоняла мысли хороводом, обдумывая произошедшее с ней. Ничего не радовало её, она чахла, как цветок без воды.
В какой-то момент почтальон сунул письмо – в нем она нашла лишь дешевое кольцо со странным зеленоватым камнем. Шарлотта поняла, что это весточка от мужа и воспарила надеждой, но Брэдшоу так и не появился. Вспомнив его слова о других женщинах, она горько разрыдалась, спрятала кольцо в комод (тот самый где нашла желтый конверт) и решила покончить со всем.
В тот день она лежала, не вставая до вечера. За окном гудела первая метель, в ванной изредка капала вода, тикали часы. Ей казалось, что она вот-вот умрёт – не столько от того, что ничего не ела, а от всепоглощающей пустоты. Шарлотта решила, что утром она откроет кран, напишет прощальную записку и уснет навсегда,  надеясь, что вода и нож освободят её от этой муки.
Стемнело. Комната погрузилась во мрак. Шарлотта, убаюканная метелью и слезами, задремала.
— Сладкая Шарлотт… – внезапно раздался чей-то шепот. Он исходил как будто бы отовсюду. Девушка села на кровать и сонно оглядела комнату. Никого… Лишь колючий снег стучится в стекло.
— Показалось, – подумала она и вновь легла, натянув одеяло до подбородка.
Шарлотта почувствовала, как что-то дотронулось до её щеки. Нечто холодное и склизкое. Она зажмурилась и нырнула под одеяло, надеясь, что ей показалось. Но страх, тот самый первобытный страх, сковал её.
Послышался шорох. В ужасе Шарлотта поняла, что звук знакомый – это отодвигается ящичек комода.
— Шарлотта… – вновь раздался шёпот. Он был знакомым, но при этом нереальным – излишне скрипучий и шипящий.
— Мне нечего ведь уже терять, – пыталась приободрить себя девушка, — Утром ведь я хотела… Чего мне бояться? Смерти? Я и так жажду её!
Шарлотта вылезла из-под одеяла, шумно вздохнула и открыла глаза. Сначала её окружал полночный мрак, но затем, привыкнув, она заметила незнакомые очертания в комнате.
Нечто черное и огромное лежало между ней и комодом. Вдруг оно пошевелилось и стало приподниматься – Шарлотта с ужасом осознала, что эта змея!
Она завопила, но крик её провалился в пустоту. Змея зашипела и резко дернулась к ней. Шарлотта увидела перед собой два злых красных глаза, попыталась крикнуть еще раз – но тут змея обвила её шею.
— Боже! – билось в голове, Шарлотта вцепилась в скользкую шкуру и пыталась оттянуть её хоть на сантиметр, чтобы только вдохнуть…
— За что… – неслышно прошептала она. Жилки вздулись на лбу, лоб резко заболел и Шарлотта поняла, что сейчас она отключится. Тут змея ослабила свою хватку, девушка вздохнула и смутно увидела, как в коридоре зажегся свет, а в проёме двери появился силуэт мужчины. Он стал приближаться, но девушка уже потеряла сознание.
Это был Константин.
Свет проникал сквозь веки, заставляя проснуться. Ужасно раскалывалась голова. Шарлотта медленно пошевелилась – она жива! А как же жуткая змея? Неужели это был сон?
Шарлотта открыла глаза. Она лежала в кровати, комод был закрыт, а в кресле сидел Брэдшоу. Судя по его расслабленной фигуре, он дремал. Шарлотта обрадовалась – он все-таки вернулся! Но вдруг чтобы уйти… Она пошевелилась.
Константин проснулся и подошел к ней. Она увидела его изможденное лицо и поняла, что он многое перенес в их разлуку. Из статного красавца муж превратился в угрюмого, постаревшего мужчину с колючей щетиной. Но его взгляд… Он смотрел на неё с небывалой нежностью и тоской. Из глубины её разбитого сердца вдруг что-то воспарило, и она поняла – он любит её.
— Привет… – знакомый голос был хриплым и уставшим. Он сел рядом – вновь тот, которого она когда-то полюбила. Заботливый, мягкий и родной.
— Я многое должен рассказать… – начал Брэдшоу, с жадностью впиваясь в неё взглядом. –– Но думаю нужно начать с этой ночи…
— Змея? – прошептала Шарлотта и со страхом глянула на комод.
— Помнишь то кольцо? – Константин вытащил из кармана брюк безделушку с зеленоватым камней и протянул ей.
— Помню. – Шарлотта неловко улыбнулась, — И что? Это ведь ты его отправил? Зачем?
— Один из камней в шкатулке оказался змеевиком. Не совсем драгоценный камень, скорее поделочный… Я решил, что пока разбираюсь со всем остальным, закажу кольцо, отправлю… Чтобы ты не забывала обо мне… нас… Ну и… Прости, что так получилось. Я думал, ты меня забыла.
Брэдшоу выглядел подавленным. Шарлотта ощутила ранее утраченную женскую власть над ним.
— А как же те, другие? – с вызовом спросила она, — Другие девушки? Ты им тоже подарил по кольцу?
Константин усмехнулся и мотнул головой.
— К сожалению, я теперь женат. Да я мерзавец, гад и мошенник – но как я уже говорил – привязался к тебе.
— Ну конечно, – Шарлотта не поверила ему, но начала смягчаться.
— Когда я пришел ночью, ты совсем ослабла. У тебя был жар. Все кричала про змею… Интересно.
— Что интересно?! – Шарлотта повысила голос. Ей хотелось кричать на него, хотелось ударить….
Константин покрутил кольцо и продолжил:
— Пока мой знакомый ювелир оценивал камни, он рассказал мне занятную историю о каждом из них. Так вот змеевик, а это именно он – по слухам лучший талисман от неприятностей, болезней и смерти… Он приходит во сне в виде змеи и предупреждает владельца о врагах. Знаю, глупо, но мне хотелось хоть как-то уберечь тебя от всего, но быть рядом я не мог… Отправил кольцо. А потом… Долгая история, не хочу рассказывать о себе страшные рассказы, ты ведь уже поняла, что я далеко не законопослушный гражданин. Пришлось скрываться, разгребать дела… Как только все уладил – приехал. А тут ты…
Брэдшоу покачал головой.
— Запустила себя и дом… Я же сказал, вернусь и поговорим.
— Этот талисман меня чуть не убил. – Шарлотта почувствовала, что слезы вновь начинают щипать глаза.
— Может так сработала защита, я не знаю… – Константин обнял её и зарылся лицом в растрепанные волосы девушки.
— Я хотела умереть. – прошептала она и обняла его в ответ, вдыхая родной запах.
— Дурочка, – он сжал её сильнее. — Может поэтому эта змея тебя и преследовала во сне, чтобы ты не наделала глупостей?
Шарлотта не знала, что ответить и просто замолчала, наслаждаясь мгновением. За окном было тихо и светло, Константин гладил её по голове и было понятно, что всё наладится. Пазл сложился и теперь девушка была спокойна. Она знала всё.