Детектив по Баху. заметки АС

19 января, суббота.

ИОГАНН СЕБАСТЬЯ БАХ
Загадки, откровения, открытия
Хорошо темперированный клавир, второй том:
24 прелюдии и фуги
Часть первая: от до мажора к ре минору
Играет и рассказывает
Александра Соколова
Пианистка и клавесинистка (это профессия)
Выдумщица и сочинитель (это хобби)
Вас ждут яркие образы, необычные трактовки, смелые предположения, увлекательные сюжеты и неожиданные интерпретации.

К этой незамысловатой афишке захотели мою фотографию за роялем, которой у меня не было.
А почему мою? Почему не Баха? В итоге я послала фотографию иллюстрации из книги о Бахе с изображением городского музыкального праздника.

Помнится мне, как на чьей-то свадьбе, где я играла какую-то музыку, фотографировались дамы за белым роялем, положив руки на клавиатуру. У них есть фото за роялем, а у меня мало, да и все не те.
Эх!
Надо озаботиться.

17 января.

Ну, что… Завтра будет у меня два дела: продажа моей книги в Гостином Дворе и концерт. Выступление с Бахом. Между ними будет перерыв четыре часа. Это: два часа на отдых дома и сборы на концерт, плюс дорога туда и обратно два часа.
Не знаю, что принесёт продажа и что принесёт концерт. И то, и другое – пробы, нащупывание, но они необходимы.

Как я могу не играть Баха, даже на электронном фортепиано, если я столько времени уже им занимаюсь?
Как я могу не пытаться продавать свою книгу, если я её написала, тираж лежит, П – в ясно дал понять, что продавать её можно?

Я ХОЧУ поехать продавать. Я ХОЧУ сыграть концерт.
Для этого нужно одно – свободный сегодняшний день. Он есть.

20 января.
Вот я пишу уже правой рукой, а вчера писала левой. Хотя нельзя сказать, что правой писать мне удобно.
Я в субботу, 19 января, была на Покровском соборе. Поехала я туда презентовать и продавать свою книгу. Это было предложено на сайте: продавать свои книги любых издательств.
Была это заведомо проигрышная затея, но пытаться так пытаться, стараться так стараться!

Я продала одну книгу, подарила три, а потом, узнав, что концерт вечерний мой отменился из-за аварийного отключения света, осталась ещё на мастеркласс и читать свой стих «Родина» как патриотический. Почему нет?

Но сгубило меня не это. Сгубила меня ярмарка народных промыслов в фойе: засмотревшись на сказочно-прекрасные поделки, я не заметила маленький порожек на гладком полу, споткнулась о него и упала, растянувшись рыбкой.
Это уже потом. Сначала – на локоть правой руки, ссадина на нём оттого, что я сразу же руку вытянула. А на плече сразу же стала образовываться огромная гематома.
 
Руку поднять я могла только в медпункте, куда пришла сразу после падения. Теперь я её поднять не могу. Утром посетила травмпункт. С понедельника по субботу на больничном. Отдыхаю. Лечусь.

21 января

Меня в Гостином сняли на видео, и презентацию, и стих, и прислали, по моей просьбе. Пообщалась с поэтами.
Короче, если бы не эта травма, всё было бы вообще ОК, поскольку это было вместо отменённого концерта.

23 января

Позвали. С Бахом. На 1 февраля.
Потихонечку поигрываю. Вчера даже всё сыграла. Потом немного рука болела. Но прошла. Гематома огромная, сине-фиолетовая, сползла до локтя.
 
26 января

Была в травмпункте. На рентгене стал виден надлом плечевого бугорка. Больничный продлили на две недели.

27 января

Ну, сижу на больничном. И думаю. И, чтобы не впасть в негатив, пытаюсь остаться в позитиве. Позитив мой вот: какая глупость думать, что исполнитель, будь он хоть дважды гений (или трижды), выступает и исполняет что-то для тебя – слушателя!

Этого исполнителя всегда подсунул тебе умелый, опытный и ловкий продюсер. Это именно он создал исполнителю такие условия, что он согласился надеть маску «играющего для тебя», «сыграть» эту роль.

Это он, продюсер, повернул исполнителя такой гранью, которая именно тебе лично оказалась близка и сокровенна. Таких граней может быть – миллион, и вот уже там, где всё до тонкостей просчитано, раздаются экстатические вопли восторгов не посвящённой во всю эту кухню публики.

А ведь всё это началось ещё очень давно. Если не сказать, что вообще было так всегда.
Когда-то я с отвращением и брезгливостью отказалась от карьеры продюсера. Да и карьера эта вряд ли была бы успешной.


2 февраля

Вчера я сыграла первые шесть прелюдий и фуг из второго тома. Первый раз в жизни я играла концерт на больничном с переломом плеча.
Плечо доставляло больше всего неудобств при переодевании. А так, - потом, дома, вечером, поболело немного в травмированных местах.

Весь вчерашний день прошёл в хлопотах. Удалось-таки, в итоге, подобрать костюм (старый синий бархатный), в котором я выглядела эстетически приемлемо сидя и стоя.
 
Удалось также, зарядив подаренные сыном powerbank и штатив, организовать на концерте удачную съёмку с моего смартфона.

Говорила я хорошо. Мои любимые ведущие здорово мне «развязали язык». Играла тоже неплохо, хотя, начиная с до-диез минора, меня стало «заносить» в предельно быстрые темпы, и качество «произнесения» (артикуляции) от этого кое-где пострадало.

Кроме того, это было уже за пределами динамических возможностей цифрового электронного инструмента, он начал шипеть и трещать.
Надо учесть на будущее!

Слушали и принимали очень хорошо, тепло. Слушатели заполнили весь небольшой зал. Попросили в конце сыграть ещё, я сыграла фа минорную прелюдию со всеми репризами. Потом благодарили меня, администратора спрашивали о продолжении.
И я благодарю всех! Начало положено.

Второе моё выступление назначено на 1 марта.
Надо бы слегка поменять объявление о концерте, - другие произведения будут исполняться

Шла жизнь, в ней происходили разные события. Всё это время, с 1 февраля до 1 марта, было плотно заполнено разного рода деятельностью, требовавшей сил, внимания и времени.

Я занималась к 1 марта, я готовила текст, но всё это – между всем остальным, не имеющем к этому отношения.

5 марта

1 марта я сыграла второго Баха. Всё бы ничего, и текст был складный и ладный. Но я сделала одну глупость из серии «лучшее – враг хорошего». Утром, в день выступления, специально прогулявшись до ближайшего полиграфического салона, я распечатала там несколько страниц с целью уменьшить количество переворотов.

И с одной распечаткой я запуталась во время выступления, потому, что там маленький и неудобный пюпитр, потому, что я не до тонкостей учла все детали…
Я сделала мину ОК, повторила дважды большой отрывок и доблестно доиграла фугу до конца.
«Ошибаться на эстраде можно. Исправлять ошибки на эстраде нельзя» (Н. Перельман. «В классе рояля»).

Вообще, эти выступления отчасти напоминают цирк, если относиться к ним добросовестно и всё делать самой, как я и делаю.

Отследила в записи, что нужно вырезать, передала тому, кто умеет это делать.
Это выступление отняло у меня очень много сил. Перед первым концертом было легче. Наверное, потому, что тогда я была на б/л и не работу не ходила.

Сразу с концерта я поехала на фотосессию к сыну, арендовавшему в этот день, вместе с другими фотографами, студию для работы со светом.
Мой портрет со светящейся книгой теперь служит заставкой к отредактированной видеозаписи с концерта 1 марта.

С организаторами своих выступлений мы обменялись материалами: я прислала ссылку на видео 1 февраля, а мне – фото и небольшое видео с другой точки. По этому видео я поняла, что записывать надо именно оттуда, поскольку в этой точке гораздо лучше звук.

22 марта

Записывали с той точки, где лучше звук. Картинка там тоже была неплохая. Можно было даже вставать, не рискуя оказаться «всадником без головы».
Из всех четырех выступлений это, третье, оказалось для меня самым сложным: я учила, учила, и учила. Не стесняясь, с упорством посредственного ремесленника, долбила, долбила, под метроном и без метронома.

Это было не удивительно: только две прелюдии и фуги, f –moll и As-dur, были играны раньше. Кроме того, я не учила остальные так, как я, еще с лета, серьезно учила первые и последние шесть.
 
Неудача с нотами, случившаяся в прошлый раз, тоже подстегнула меня. Я уже ничего больше сне придумывала с намерением что-нибудь улучшить.
В результате, с игрой все было б.м. нормально, но зато пострадал текст, в том плане, что я выразительно читала его, только иногда отрываясь от напечатанного. Правда, там было много длинных цитат и важных  имен и фамилий. Кстати, то же самое касалось и предыдущего текста.

Одна, знакомая мне уже по прошлым вечерам, слушательница, из последнего ряда начала задавать отвлекающие вопросы и комментировать что-то не очень важное, после прелюдии и фуги соль мажор. 
Это меня задело, и я рассказала историю с маминой защитой диплома и тем, как она попросила Костюка задать ей вопросы заранее. Публика спросила, как его звали, и «Аскольд Глебович» вызвало: О!

Речь шла, с моей стороны, об отвлекающих вопросах не по существу. Выступления слушателей с концепциями, своими идеями и мнениями, - это я приветствовала (Но где они были? Это сложно!)

Настоящий диалог с залом один раз все же получился, по поводу рассказа О'Генри «Дары волхвов». Я, честно, не помнила, что подарила жена своему мужу на деньги, вырученные от продажи ее прекрасных волос, а одна слушательница это помнила (она, одна из всех, и рассказ читала).

Фильм «Киндзадза» некоторые смотрели. Пелевина не читал никто, я вкраце пересказала «Бубен Верхнего мира».
                Анекдоты, в заключение, после gis-mall, пришлись очень кстати.
После меня благодарили некоторые; одна очень пожилая женщина – от всего сердца, это чувствовалось.
А потом у меня был долгий разговор с незнакомым отставным военным, который уже поделился с кем-то видео с этого моего выступления, показал фото супруги – моей коллеги: выяснилось, что она работает педагогом в школе Мурадели. Говорил-то он, я, в основном, молча, улыбаясь, кивала головой.

Я ему советовала жену беречь, встречать, провожать, и чтобы она там проработала как можно дольше. В конце разговора, когда я уже стала все закрывать, убирать, и открыла дверь в гримерку, выяснилось, что в Белгороде у него мама, и переезжать она к нему сюда не хочет. Понятно.

Подошел он, наверное, и потому, что во вчерашнем выступлении было три отсылки на военную тематику: рассказ Пелевина, слова Рихарда Вагнера с уточнением, что это - композитор, и упоминание о воинах, деливший хитон (предположительный вариант евангельского сюжета в фуге g-mall).

Что было, то было.

Придя домой, я, выпив рюмку «Егермейстера», что-то съев и поставив в шкаф купленный непочатый бренди (о коньяке и вине шла речь в конце вечера), упала на скамейку на кухне, включив планшет, но ничего не слушая и не соображая.

Пролежав так часа три, я разобрала кровать и легла спать уже до утра.
Кстати о детективе: покупая бренди, я забыла штатив в КБ. Там он и пролежал благополучно до следующего утра.

Остался один, четвертый, вечер по Баху.


6 апреля

Вчера закончила Баха. Ну, устала, ну: «Ква!».

Несколько часов вчера с утра я потратила на то, чтобы прикрепить уменьшенные тексты к светящейся сувенирной книге. Я собиралась говорить, как бы смотря в нее.
В результате на самом выступлении светящаяся книга лежала на круглом столике перед роялем, а говорила я все, совершенно никуда не заглядывая. Смешно!

Еще вчера утром думала: закончу я второй том - что изменится в этом мире?
Изменилось. Потом было ощущение умиротворения и тихости, как после Покаянного канона.

После выступления поговорила с людьми. Приглашали на разные занятия. Танцевать… На биллиарде играть… Почему нет?
И литобъединение есть. Разве в стихире мои читатели – другие? Они такие же. Только здесь – вслух будет. Хотя бы одно каждый раз.

И еще одна мысль возникла у меня. Я, кстати, тут же ею и поделилась. Ну ладно, я – понятно и объяснимо, почему я этого Баха играю: профессия, вся моя жизнь, все такое, в общем, это мое, кровное, личное.

Это – я. А они? В ножки мне надо поклониться людям, слушавшим меня четыре раза!

И в заключение – самое начало детектива. Завязка, так сказать.

Мне позвонили и пригласили на концерт «профессионального музыканта». Я же ответила, что сама – профессиональный музыкант и сама могу сыграть.
И я совсем не рассчитывала, что из этого что-нибудь выйдет.

Все вышло. И именно так, как мне хотелось.
Я рада!
Спасибо всем!