Глава восемьдесят шестая. Эротический фильм

Александра Степановна вошла в комнату, где Алёша с Яшей рядком сидели на диване и смотрели дивидишное кино. Стараясь не шуметь, открыла шкаф, чтобы взять чистое полотенце, и услышала:
- Ты с ним занималась сексом?
Она повернулась к экрану, прислушалась.
- Ты же спишь с ним?
«Бог ты мой!» - всполошилась она мысленно и возмущённо встала спиной к телевизору, закрыв собою картинку.
– Что это такое, Алексей? Почему пацан это смотрит, а ты, вожатый, никак не реагируешь! Ему это зачем?
Алёша нажал кнопку пульта и с напором возразил:
– Мама, он уже все это знает. Ну, сейчас мы выключим, но он не перестанет это смотреть, просто будет при тебе бояться, будет врать.
- Откуда он чего знает? Домашний ребёнок. Ты, что ли, развиваешь вот такими фильмами? Яша, или иди отсюда, или поставьте другой фильм.
Но Яшка вступился за свои права:
- Баба, у тебя особенность – входишь в самый редкий момент. В этом кино никаких таких слов не было, уже скоро конец, первый раз сказали эти слова – и ты вошла.
Но бабушка была неумолима.
- Вы как хотите, но я не позволяю...
Яшка насупился и вышел из комнаты. Алёша остался досматривать фильм.

Внук до того разобиделся на бабушку, что когда за ним родители приехали, он с нею даже не попрощался, как она его ни звала: «Яша, до свидания!». Он так и не обернулся. Правда, на другой день пришел опять в гости к дедам как ни в чем не бывало.
Александра Степановна тоже не теряла времени, все обдумала, обсудила с сыном, мужем и внуку сказала так:
- Ладно, я тебе доверяю, можешь с Алёшей смотреть фильмы, но имей в виду – как все раннее вредно, (например, от зеленых яблок бывает понос), так тебе эти вещи пока не по возрасту. Старайся на них не заостряться, если не хочешь, чтобы у тебя были проблемы.
- Какие проблемы?
- Ну, у кого какие... Полагаю, твой Киря, которого вы в школе вышучивали, вот с таких фильмов начал, а потом уже с собой совладать не мог.
Внук кивнул головой:
– Я понял, баба.

Сел за уроки на понедельник. А когда закончил, и бабушка проверила его тетрадки, то вышел у них скандал.
- Что же это такое, Яш?! Опять ты исправляешь в тетради. Говорили же про это. И потом – ты гляди, как небрежно пишешь цифры, ничего же не понять. Учительницу бы пожалел. Ей же время надо тратить, чтобы твои каракули разбирать. А ей некогда, она тебе пару и ставит – за небрежность. Не обидно? Всё правильно решил, а написать аккуратно – труда пожалел.
Протест у Яшки тут же изобразился на лице: глаза налились влагой, щеки заполыхали:
- Ну, баб!..
Но бабушка настояла, чтобы задание было переписано.
- Что переписывать, зачем переписывать, - ворчал внук, склонившись над тетрадкой. - Всё равно в школу не надо.
- Почему?
- Так морозы же, баб!
- При чем тут морозы? Ты же уже в пятом классе!
- Ну, баба, это нечестно, у нас все хоть по разу за четверть поболели, а меня заставляют этот чёртов иммунал пить, и я ни разу не заболел. Хоть из-за морозов дома посидеть день!