Глава 69 Эпилог Брат

Глава 69: «Эпилог: Брат»
Глава, в первой версии которой улыбка — эпитафия наивности, поглощённой системой (V-знак как «молния» — символ внезапного конца), и падение в шахту лифта отсылает к вечному циклу «спасения», где даже смерть — часть алгоритма, а во второй версии которой ; — бунт против бинарности (V как навязанный код), и золотой песок, и детская песня — намёк на возможность перерождения через возврат к архаичному, неиспорченному языку, и брат, как «дитя-демиург», не борется с системой, а перепридумывает её, сохраняя игровую суть.
Версия 1: Улыбка-эпитафия
Брат проснулся на полу в луче света, пробившегося сквозь дыру в крыше, его голова была пуста, как бутылка после праздника, он потрогал лицо — ни шрамов, ни песка, только память: «Кая. Микка. Джинн». И больше ничего.
На стене, где раньше висел V-знак, теперь зияла трещина в форме молнии, брат поднял с пола кусок угля, обёрнутый в листок из блокнота Каи: «Побег — это когда ты перестаёшь искать двери».
— Красиво, — пробормотал он и нарисовал рядом с трещиной кривую, детскую улыбку, с ямочкой на щеке.
Улыбка не исчезла, не стёрлась, она осталась, как граффити на надгробии, брат отошёл, любуясь работой, и наступил на рычаг, торчащий из пола — тот самый, что когда-то остановил завод.
Пол провалился, брат упал в шахту лифта, который давно не работал, на стенах замелькали надписи: «V = свобода», «V = смерть», «V = вилка». Он смеялся, пока падал, а его улыбка наверху медленно превращалась в трещину.
Версия 2: Новый знак
Брат проснулся, и первое, что он увидел, — V-знак, светящийся на стене, как неоновая вывеска, но что-то было не так: буква дрожала, моргала, будто просила о помощи.
— Не бойся, — сказал брат и нарисовал рядом улыбку. Не углём — пальцем, смоченным в ржавой воде.
Улыбка ожила, изогнулась, как кошачий хвост, и слилась с V-знаком, получился новый символ — ;, древняя буква «ижица», которую давно вычеркнули из азбуки.
Стена затрещала, из щелей посыпался песок, но не ядовитый — золотой, как в детских сказках. Брат сунул горсть в рот:
— Вкусно! Как мамины оладьи!
Знак ; пополз по стенам, стирая старые V-знаки, где-то в трубах заурчало, и Микка, спавший в углу, проснулся от странного звука — будто смеялся кто-то очень древний.
— Что ты сделал? — спросил он, но брат уже бежал по улице, рисуя ; на асфальте, на фонарях, на собственной ладони.
Наутро город проснулся другим, дождь смыл старые граффити, а дети пели песню, которой их никто не учил:
— Ижица, ижица,
Мы устали пыжиться
Наша буква-птица,
Открывай границы.