Глава 3. Внук Люцифера

         
      Это третья глава моего мистического романа под названием “Смерть ещё не конец”. Роман посвящён посмертным, то есть послесмертным, приключениям главных героев в пространствах Ада и Рая.

      Роман написан в жанре военно-политического детектива с участием первых лиц Ада и Рая. Главными персонажами являются Тамерлан, Ходжа Насреддин, Чингиз-хан, владыка Ада Люцифер, императрица Ада Лилит, её дочь Идиора, её внук, чистокровный демон Алахес, архангелы Михаил, Гавриил и Рафаил,  архидемоны Вельзевул и Левиафан, глава департамента инквизиции Ада князь Астарот и другие.



          Глава 3. Внук Люцифера


     Недолго носило души Тимура и Насреддина в околоземных эфирах. И оказались они на краю пропасти бездонной, а внизу река огненная с бурлящей вулканической лавой, извергающей языки пламени в тёмное неживое небо. Смрад и копоть вихрями поднимались от её глубин и обволакивали мрачную местность зловонным удушием. Нестерпимый жар испепелил всё вокруг, и даже неприступные скалы каменные оплавились на тысячу вёрст от берега. Ни кустика не росло, ни птицы не пролетало. Один рёв огненных протуберанцев сотрясал потрескавшийся базальт под их ногами.

     Заворожённые масштабностью происходящего, ошеломлённо смотрели братья на ужасную реку, не в силах оторвать взгляда от огненной стены или сдвинуть с места ступни отяжелевшие. Потрясение было так велико, что не осталось ни чувств, ни мыслей, была только сопричастность, вовлечённость в грандиозность открывшейся перед ними величественной и жуткой картины.

     Наконец, прошло первое оцепенение и к ним, понемногу, вернулась способность реагировать. Тимур перевёл остекленевший взгляд в лицо брата и одними побелевшими губами спросил:

     - Что это, Насреддин? Где мы? Что это за река такая? Насреддин, дай мне твою руку, мне страшно.

     Суставы его била крупная дрожь, а рука оказалась холодной как лёд. Насреддин тоже был поражён невиданным зрелищем, колени его подгибались от страха. Он взял руку Тимура, и они прижались друг к другу, всё ещё не в силах унять вибрирующую плоть.

     - Я не знаю, Тимур, но догадываюсь. Думаю, что догадываешься и ты.

     Насреддин не мог выговорить это слово. Оно окаменило язык и ему показалось, что если он назовёт это место так, как о нём говорят живые, вмиг поднимется из вод огненных див огнедышащий и столкнёт их в эту ужасную бездну.

     - Нет! - вскричал громким голосом Тимур, - Я не догадываюсь! И ты не догадываешься. Ты лжёшь! Ты лжёшь, Насреддин.

Он обхватил голову Насреддина руками, приблизил своё лицо вплотную, и зашептал белыми губами, брызгая слюной и пылая безумно округлившимися глазами.
 
    - Ты ведь лжёшь, Насреддин, правда? Это не Ад! Ты не знаешь! Ты не можешь знать! Зачем ты меня пугаешь? Скажи мне что-нибудь другое. Я не верю!.. Я не верю тебе...

     Он оттолкнул Насреддина, схватил дрожащими руками камень из-под ног, и метнул его в беснующееся пламя.

     - Вы правильно догадываетесь. Это Ад, - раздался вдруг за их спинами странный картавый голос.

     Резко обернулись братья и в ужасе отшатнулись, увидев приближающееся к ним на задних ногах огромное звероподобное существо, косматое и чёрное, с красным болтающимся языком на волчьеподобной морде, жёлтыми хищными глазами и с длинным копьём в сильных мохнатых руках.

     - Добро пожаловать в Ад! - произнесло снова существо, спрятав язык и вытянув в направлении братьев копьё.

     Зверь, держа наперевес своё оружие, медленно подходил, пока металлическое остриё копья не упёрлось в грудь вновь онемевшего Тимура. Почувствовав укол, Тимур инстинктивно схватился руками за древко копья. Зверь не отрываясь глядел ему в глаза и надавливал всё сильнее. Тимур попятился, затем судорожно оглянулся, снова увидел всё ту же ревущую пламенем стихию и по бычьи нагнув голову упёрся ногами в выступ на скале. Усмешка перекосила морду зверя. Он несильно ткнул копьём, оно прорвало верхние ткани Тимура и поколебало его устойчивость, глухо стукнув о кость грудной клетки. Тимур поднял перекошенное болью лицо, тупо посмотрел на истязателя, и вдруг завопил срывающимся фальцетом:

     - Нет! Не-е-ет.

     Он силился ещё что-то выкрикнуть, но только рычание вырвалось из его рта, - Хр-р..., Хр-р..., Ха-а..., А-а-а..., Хр-р..., - Слюна вытекала через искривлённые губы и смачивала волосы трясущейся бороды. Внезапно он с силой оттолкнулся ногами, вывернулся телом, оставляя на железном жале копья следы крови, и повис на древке, пытаясь оттолкнуть зверя и вырвать оружие.

     - Нет, Шайтан... Уйди... Уйди... Пропади во имя Бога Святого... Пропади... Пропади, Сатана... Уйди сам в реку эту... Уйди... Забудь обо мне..., - рот его брызгал крупными каплями, белые пальцы впились в древко копья.

     - Ах-ха-ха! - громовым голосом засмеялось существо. Оно повернуло руку с копьём и Тимур оказался на камнях, придавленный тяжёлой ногой.- Ах-ха-ха! Кто ты такой, ничтожный червь, чтобы приказывать мне. Одного моего взгляда достаточно, чтобы превратить тебя в бессловесную бездвижную тварь и без лишних усилий доставить туда, куда надо. Ты посмотри на себя. Ты чёрен, как сажа. Ты мой. И я поступлю по инструкции.

     С онемевшими ногами смотрел Насреддин на эту сцену. Под заскорузлой ороговевшей пятой зверя извивался, исходя пеной и проклятиями, Тимур. Зверь же, сотрясая верхушки скал, смеялся лающим голосом и концом копья снова колол грудь Тимура.

     - Подожди, - одеревеневшим голосом проговорил Насреддин, - Ты сейчас убьёшь его. Скажи, кто ты, что за инструкция такая и почему ты хочешь решить его судьбу прямо сейчас?

     Зверь повернул голову к Насреддину, уткнулся в него жёлтым немигающим взглядом и от разразившегося хохота посыпались осколки скал и поднялись пепельные вихри.

     - Ха-ха-ха! Ах-ха-ха! Как я могу убить его? Он не может быть мертвее, чем сейчас. Он перешагнул черту смерти, и она осталась для него в прошлом. Нельзя умереть дважды. Можно быть живым с телом и душой, можно быть мёртвым, одна душа без тела, а можно просто исчезнуть бесследно. Здесь не умирают, здесь исчезают, растворяются в пространстве. И не от удара копья, конечно же.
Он снял ногу с Тимура и подошёл к Насреддину. Жёлтые глаза его прожигали и казались колеблющимися факелами.

     - А, да это ты, Насреддин. Сразу не узнал. Не удивляйся, что я знаю о тебе. Нас, стражников Ада, всегда информируют о прибывающих сегодня и дают описания. Мой интерес - чёрные души. Ты светлый. Ты мне не нужен. А зовут меня Алахес. Я прямой потомок первородного господина нашего Люцифера, его внук, и уполномочен величайшим назначением встречать поступающие души и помогать им пересечь границу наших владений. Ха-ха, конечно, с помощью вот этого копья, ведь все они мнят себя праведниками и не желают добровольно присоединиться к большинству.

     - Скажи, Алахес, мы уже в Аду?

     - Ещё нет.

     - Тогда почему ты мучаешь Тимура?

     - Разве я набросился на него? Я всего лишь вежливо сказал - Добро пожаловать - и пытался показать ему путь следования. Копьём, конечно, потому, что одними словами невозможно убедить переступить нашу границу. Мои слова всегда вызывают истерическую реакцию, но поэтому у меня и копьё и сила нечеловеческая. Я первая инстанция Ада, всего лишь стражник у ворот и инструкция моя проста - встретить грешника и препроводить его за ворота, то есть протащить через эту реку, чтобы она выжгла в нём остающиеся светлые части. А судьбу его решаю не я, он сам её уже решил ещё при жизни, посмотри - чёрный как уголь. Редкостный экземпляр. Можно даже в реку не тащить.

     - Послушай, Алахес. Твоя сила и длинное копьё вызывают уважение, но ты поступаешь не по правилам.

     - Это почему ещё?

     Потому, что те души, которые приходят к воротам Ада, должны уже иметь приговор суда. Приговор - это направление в Ад. У Тимура нет направления. Он ещё не прошёл процедуру суда.

     - Эх, Насреддин, каким ты был при жизни проходимцем, таким и остался. Чёрные души идут к нам без всякого направления. У них просто другой дороги нет. К воротам Рая их на полёт стрелы не подпустят. У меня инструкция и список. Он в списке. А если есть в списке, значит есть и направление. Больше я ничего не хочу знать. Я своих полномочий не превышаю.

     - Но, согласись, Алахес, что это несправедливо, когда Тимур ещё не в Аду, а ты уже всего его изранил своим страшным копьём.

     - Чего же ты от меня хочешь? Может быть, хор демонов выстроить перед воротами и встречать его песнями и танцами? Я этих вопросов не решаю, я всего лишь стражник, так что отойди Насреддин и не мешай мне выполнить мою работу.

     Он подошел к Тимуру, поднял его одной рукой и поволок забившееся в конвульсиях тело к пропасти.

     - Подожди, Алахес, - Насреддин загородил ему дорогу, - удели мне ещё несколько "минут своего времени. Ведь мы уже в вечности и несколько минут не укоротят её.

     Алахес бросил Тимура, упёр грубый когтистый палец Насреддину в грудь, поднял подбородок и надменно выпятил нижнюю губу:

     - Я знаю, что ты великий хитрец и с тобой лучше не разговаривать совсем, чем быть обманутым. Мы здесь наслышаны о твоих дурачествах на земле, но со мной твои штучки не пройдут. Ты ведь и сам понимаешь, что твоему брату прямая дорога к нам, но пытаешься что-то изменить. Твои попытки - ничто, а ты - никто. Я же во много раз могущественнее тебя потому, что демон, и всё равно пальцем не пошевелю, чтобы хоть в чём-то удовлетворить тебя. Я на службе, и я всего лишь стражник, хотя и с особым положением. Я даже не начальник караула.

     - Хорошо, хорошо, Алахес. Успокойся. Я понял. Я и не прошу тебя нарушать твою инструкцию. Я прошу только подождать немного.

     - Подождать чего?

     - Дай мне возможность поговорить с твоим начальством.

     Гомерический хохот Алахеса снова потряс всё кругом. Он смеялся, схватившись за живот, а на глазах выступили слёзы.

     - Ну и насмешил ты меня. Такого я ещё не видел. Да кто ты такой? Ты святой, что ли? Контакты со светлыми у нас происходят только на самом высоком уровне, с теми, у кого крылья. А ты простая душа, ты и в Раю-то ничего решать не будешь. Да и кто из наших с тобой разговаривать будет? Ты же обманешь и глазом не моргнёшь.

     - Обещаю, Алахес, если ты выполнишь мою просьбу, я не подведу тебя. В конце концов, пусть твоё начальство решает, допустить меня или нет. Тебе-то твоя инструкция не запрещает всего лишь уведомить его, что у ворот стоит Ходжа Насреддин и просит об аудиенции.

     - Нет, Насреддин не проси. Ты не на земле, здесь всё по-другому. Я представитель Ада, а ты разговариваешь со мной как с земным телохранителем падишаха. Чтобы допустил к телу господина. У нас, в Аду, у душ пребывающих нет прав, следовательно и нет просьб, следовательно нет и исполнения этих просьб, следовательно никто не знает как их исполнять. И я не знаю. Пусть всё идет так, как установлено. Пропусти, Насреддин, а то мне придётся отодвинуть тебя силой.

     Не успел Алахес вымолвить последнее слово, как голова его затряслась, глаза округлились и вылезли из орбит, а пасть открылась, обнажая красный язык между жёлтых клыков. Ещё два раза затрясло его голову, глаза закатились под лоб, и он упал навзничь, подняв облако чёрной пыли. За спиной его, с перекошенным ртом и белыми безумными глазами, стоял Тимур с камнем в руках, к которому прилипли волосы и кровь.

     - Вот тебе Ад... Вот тебе добро пожаловать..., - задыхался Тимур, шатаясь и размахивая камнем. Он увидел выпавшее копьё Алахеса, схватил его, поднял над головой двумя руками и, издав жуткий вой, вонзил изо всех сил в сердце демона. Выдернул окровавленный наконечник и снова занёс смертельное оружие над распростёртым телом.

     - Остановись, безумец, - прогрохотало вдруг над горами сурово и повелительно, - Остановись, ибо не ведаешь, что творишь.

     Как молнией поражённый замер Тимур над телом поверженного зверя, с готовым вторично обрушиться копьём, истекающим чёрной демонической кровью. Насреддин поднял голову и увидел, что половина тёмного неба осветилась ярко, и свет разрастался и проникал во все складки гор, без теней. Рядом с собой он увидел фигуру, возникшую как бы из воздуха. Насреддин всмотрелся и увидел, что это был мужчина средних лет, с белыми волосами, в белых ниспадающих одеждах, от которых исходил необжигающий, приятный глазу свет.

     - Здравствуй, Насреддин. Извини, что я задержался. Моё имя Бен Алазар. Я проводник. Моя миссия - доставить тебя к месту твоего назначения. Возьми меня за руку и ничего не бойся. Путешествие не займёт много времени, и он протянул Насреддину руку. Насреддин бросил взгляд на застывшего Тимура и не подал руки.

     - Нет, - усмехнулся Бен Алазар, - Тимур останется здесь. Я уважаю твои братские чувства, но солидарность с братом-убийцей не может быть основанием для пересмотра принципов, установленных от века и обязательных не только для бывших смертных, но и для всех коренных обитателей духовных миров, ангелов и демонов. Ты светлый, и твоё место среди нас по закону. Он чёрный и он должен поступить в распоряжение подземных рекрутинговых инстанций. Также по закону. Это не подлежит обсуждению.

     Насреддин снова посмотрел на Тимура и Алахеса. Тимур всё так же стоял с поднятым копьём и остекленевшими глазами, а Алахес поднимался с камней, держась за голову и изрыгая ругательства.

     - Поторопись, Насредцин, сейчас здесь будет поднятый по тревоге чёрный караул. Нам незачем вникать в вопросы, не относящиеся к нашей компетенции. Участь Тимура предрешена, к тому же усугублена покушением на Алахеса.

     - Но ведь он не убил его.

     - Он и не смог бы этого сделать. Здесь нет смерти, которая могла бы наступить от удара камнем или от проникновения острого копья. Но покушение на слугу Ада является преступлением и предполагает ответственность.

     - Скажи мне, Бен Алазар, возможно ли мне сейчас, в моём положении, каким-либо образом повлиять на участь Тимура?

     - Не возможно. Ты ещё не прошёл регистрацию в наших учётных инстанциях и не являешься полноценной духовной единицей.

     - А ты, Бен Алазар?

     - Насредцин, этот разговор не сиюминутный. Возможно многое, но не сейчас. Я слышу топот коней чёрного караула, и если мы задержимся, то будем втянуты в изматывающие выяснения обстоятельств покушения.

     Насреддин подошёл к Тимуру. Каменное изваяние бывшего хана лишь беспомощно моргало веками, не в силах опустить руки с копьём.

     - Я ухожу, Тимур.

     Из глаз изваяния полились слёзы. Под каменной коркой что-то волновалось и пыталось вырваться, но сила приказа Бен Алазара была такова, что даже маленькой трещины не образовалось на лице Тимура.

     - Мне пора. За мной пришёл проводник, и он влечёт меня в свои сферы.
Прощай, Тимур. Одно только могу пообещать тебе - я буду молиться за тебя. И если Там снизойдут до моих слов, то ты почувствуешь это.

     Насреддин вложил свою руку в руку Бен Алазара. Но тут одним прыжком подскочил Алахес и ухватил своими волосатыми лапами его за вторую руку.

     - Ну, нет. Я не отдам его. Он соучастник. Это заговор. Он отвлекал меня разговором, а этот, - кивок в сторону Тимура, - подкрался сзади и ударил меня. Пусть они оба отвечают по нашим законам.

     - Отойди, слуга Сатаны, - Бен Алазар предупредительно нахмурил брови, - Насреддин подлежит нашей юрисдикции, твои права распространяются только на Тимура.

     - Сюда, сюда, - заорал вдруг громким голосом Алахес, - Они здесь!

     Насреддин увидел, что тёмная половина неба стала ещё темнее и в ней мелькали,приближаясь, какие-то неясные тени, напоминающие всадников.

     Отпусти, исчадие Ада, - проговорил Бен Алазар, усиливая голос, - Именем Господа нашего Иисуса Христа, заклинаю, - он сотворил крестное знамение и наложил его на Алахеса. Сноп искр выскочил из зверя, и он оказался отброшен к ногам каменного Тимура. Шкура его дымилась, а изо рта сочилось змеиное шипение.
Свист и рёв резко разорвали темнеющий воздух. Чёрные всадники вынеслись из темноты и, высекая фонтаны чёрного тумана из-под копыт косматых коней, скакали во весь опор, размахивая верёвочными петлями.

     Бен Алазар потянул Насреддина и они, легко отделившись от базальтового плато, понеслись сквозь свет и тень, быстро потеряв из виду и Тимура, и Алахеса, показывающего на них пальцем и объясняющего чего-то сгрудившимся вокруг него всадникам на страшных конях-чудовищах.