Преданная любовь

Сердце у меня больное. Как и спина. Кости совсем хрупкие. Мне теперь тяжело ходить и бегать. Особенно бегать. А ведь так было не всегда. Я родился с физическими особенностями, но это не мешало мне быть первым в спринте. Даже не верится, что я говорю о себе. У меня пять братьев и среди них я самый высокий и единственный блондин. Я всегда игнорировал насмешки и шутки о том, что я подкидыш, что я приемный - это стало моей ежедневной рутиной. И я привык к тому, что быть посмешищем - это мое естественное состояние. Но, чтобы понять, что это ненормальное отношение, мне понадобилось много лет. У меня ушла вся жизнь.  А поняв, я так и не успел ничего сделать с этим, что-либо поменять. Мне просто не хватило времени. В конце концов, я же не виноват, что таким родился. Но теперь речь не об этом.
Сейчас я больше всего не терплю ступеньки - один неверный шаг и все -  пронзительные выстрелы в спине - и я буквально вою от нестерпимой боли. И потом снова не выхожу на улицу по-долгу. Стар я стал. Незаметно и быстро. А вместе с моей старостью постарели и мои привычки, мои мысли и даже мои чувства. Иногда я рассуждаю об этом - могут ли действительно стареть чувства? Я конечно имею ввиду любовь в большей степени. Наверное оттого, что я так и не понял его. Или ее. Это сила? Или это чувство? Или сила чувства? Так или иначе мои силы заканчиваются. Они стареют, они меняют свой химический состав. Я думаю, что значит и с любовью так. По крайней мере у меня так.
Я любил ее. Я безумно сильно влюбился в неё с первого взгляда. Она была совершенна, я хотел быть рядом с ней ежеминутно. Удивительно, что это чувство не иссякало и не менялось очень долгое время. И даже сейчас, в глубине души я хотел бы быть с ней. Хотя каждый день продолжаю убеждать себя, что не хотел бы. Лгу себе во блага своих никчемных дней. То, что она выбрала меня казалось мне чем-то сказочным. Я не верил своему счастью. Я никогда не забуду ее вкусные завтраки… Оказалось желания могут быть разные и чувства могут наполнять всех в разном объёме.
Я не помню точно какой это был день. Вроде было лето, но может и осень. Помню, что было тепло и солнечно. Я встал как обычно рано, сходил на пробежку, позавтракал, и сделал небольшую перестановку: перенес несколько вещей из гостиной на кухню. Я давно хотел это сделать. Помню, что в итоге это никому не понравилось. Ну и ладно, вскоре это, как и многое другое, перестало иметь значение. В очередной выходной день по телевизору шли новости. Наша соседка из комнаты напротив и по совместительству - хозяйка квартиры, у которой мы снимали комнату - Мария Ивановна, комментировала все, что говорилось в новостях. Так что я особо не смотрел в телевизор и никогда не встревал в ее монолог. Некоторые ритуалы лучше не нарушать. Потом Мария Ивановна куда-то уходила, а у меня было время вздремнуть до того, как просыпалась Она. В тот день я заснул на диване. А когда проснулся она уже была в дверях. Она взглянула на меня, бросила «ну все пока» и быстро ушла.
Должен ли я был почувствовать неладное? Возможно.
Почувствовал ли я это? Конечно нет.
У меня не было планов в тот выходной день, поэтому я решил просто отдыхать и ждать ее. Но вечером она не пришла.
Она не пришла и на следующий день. Она закрыла нашу комнату и я не мог туда попасть. Пришлось расположиться в гостиной. Я не знал где ее искать. Время шло, а она никак не давала о себе знать. Я не находил себе места, не мог выдавить из себя ни звука, не мог есть и пить. Через сутки Мария Ивановна сказала странную фразу «успокойся, не надо себя истязать. Она не вернется больше». Конечно, я не воспринял ее слова в серьез. Мария Ивановна была уже в возрасте и порой говорила ерунду. Но потом я стал нагнетать. Что это все значит - почему она мне ничего не сообщила и не дает о себе знать так долго. Самые страшные мысли закрались в моей голове, но никто мне ничего не объяснял. Мария Ивановна отмахивалась, игнорируя мою нарастающую панику. Мои безмолвные, но такие очевидные вопросы повисли в воздухе. «Не смотри на меня так,» - наконец сказала хозяйка квартиры. «Все, она не вернётся сюда, она тебя бросила!» с этими словами Мария Ивановна открыла ее комнату запасным ключом, чтобы я забрал свои вещи оттуда. Я зашёл и не увидел ничего, кроме голых стен и только едва уловимый запах ее парфюма, который казалось вот-вот исчезнет.
Так я понял, что она ушла.
Вот так просто. Не известно куда, не известно к кому и самое раздирающее и не понятное - почему без меня.
Дни шли один за другим. Я озлобился в каких-то моментах. А может даже во всем. Не понимал - зачем она выбрала меня, я не просил этого. Жил бы без неё и не страдал так теперь.
Я стал клептоманом. Это даже звучит странно. Но да, я воровал вещи. Тащил всякую хрень в свою конуру.
Мария Ивановна разрешила мне жить в гостиной, потому что в нашу комнату я не мог заходить без приступов удушающей боли. Да и вскоре там поселились новые жильцы.
Я ругался с соседями. Даже не знаю как долго так продолжалось - дни превратились в тягучую и пресную манную кашу…
Однажды она приехала навестить Марию Ивановну и что-то ей передать. Помню, как я нервничал и радовался и, право, не мог сдержать этих чувств. Уверен, что выглядел, как идиот. Наверное я должен был злиться, наорать на нее, задать все те вопросы, потребовать объяснений. Но как я мог? Она осталась моим идеалом навсегда. Я словно забыл все это время без неё, всю ту горечь и боль, обиды, ведь она здесь.. Я готов был прыгать от радости, я не находил себе места. Но она уже была другой и не замечала ни меня ни моих чувственных проявлений. Все шло мимо нее, я стал тенью.
Только через пару лет я понял окончательно, что она ушла от меня навсегда и перестал ждать ее и вскакивать от каждого звука в коридоре. Одиночество поселилось внутри и изменило меня до неузнаваемости. Я находился в нескончаемой прострации. Тогда-то я и состарился. Что бы хорошего не происходило, как бы мир не сглаживал углы, потеряв ее, я навсегда погрузился в безысходность и бесконечную скуку.
Мария Ивановна жалела меня. Она баловала меня, заботилась и относилась, как к родному сыну. А я дурак воровал и прятал ее пульт от телевизора. Просто потому, что не мог прекратить следовать своим плохим привычкам. Или не хотел. Простил ли я Ее? Я не знаю. Все в какой то момент стало слишком туманным и однообразным. Мой характер стал невыносимым и я все чаще стал попадать в какие-то проблемные ситуации. Я возомнил о себе слишком много, лез в драки и откровенно провоцировал более сильных кабелей.
В итоге я умер. Какие-то подзаборные псы меня прокусили, когда я кинулся на них, забыв, что я слишком стар, чтобы отбиться. Но мне уже не было больно.