Столетие ликвидации безграмотности

Отрывок из книги "Черепановы в истории Быстрого Истока"

   Из рассказа Кати Черепановой о своём детстве:
   - Мои старшие братья, Григорий и Михаил, уходили осенью в школу. Одни сапоги – на двоих, поэтому ходили через день. По вечерам они выполняли домашнее задание. Я стояла у них за спиной и слушала, заглядывала в их тетради, потом начинала наизусть говорить то, что они учили. Братья сердились на меня, отгоняли подальше от себя. Но мне их было слышно хорошо, и я все запоминала быстро.

  В школу пошла, когда исполнилось уже 9 лет. К этому времени умела читать и писать –  от братьев научилась. В первом классе проучилась только два месяца. Учительница повела меня к  директору школы. Они проверили мои знания программы за первый класс и посадили во второй класс. Во втором классе училась я лучше всех. Проучилась здесь  пять месяцев – до наступления весны. Снег начал таять, валенки быстро намокали, поэтому с весны уже в школу не ходила. Не было обуви. Всё-таки в третий класс меня перевели - училась хорошо. За один год окончила два класса. Осенью начался новый учебный год для меня уже в третьем классе.

   Не все дети пришли в школу. Родители многодетных семей не имели возможности обуть всех своих детей. Со стороны дохода они не имели, так как  работали в колхозе. Если продать заработанную пшеницу или рожь осенью, чтобы купить обувь детям, то зимой кормить их будет нечем. А ведь ещё и зимнюю одежду каждому купить надо было – люди бедствовали.

   В 1928 году комсомол начал, так называемый культпоход. К обучению неграмотных подключилась общественность. В 1930 году армия культ-армейцев объединяла один  миллион человек, а их подопечных было 10 миллионов. Важнейшим фактором для повсеместного распространения грамотности стало и то, что в 1930 году было введено всеобщее начальное образование. Теперь ликвидация безграмотности возлагалась и на местные Советы. В городе обучение длилось 10 месяцев, а в деревне – 7 месяцев. В этот период была пересмотрена программа школ ликбеза: теперь она составляла 330 учебных часов. Теперь на первое место выходила работа с малограмотностью. За 16 лет после начала деятельности чрезвычайной комиссии грамоте было обучено 40 миллионов человек.
 
    В это время в Быстром Истоке, как и по всей стране, проходила ликвидация безграмотности. А мне ещё не было и одиннадцати лет. Ростом  была самая маленькая в третьем классе, а училась лучше всех. Память у меня с детства была хорошая. Учительница попросила меня помогать в учёбе тем детям, которые в школу не ходили.  Она давала задание, говорила, чему детей учить. Я приходила к ним домой вечером. Дети и их родители усаживались  за стол и слушали меня внимательно. Старательно выполняли все задания, которые я им давала, а если ошибались, то я им помогала сделать всё правильно.

  За осень и зиму  научила их читать, писать, решать примеры. Так за вечер я, бывало, схожу в две или три многодетных семьи, и все были рады моему появлению. Каждый раз узнавали что-то новое от меня. А весной опять растаял снег. Тут моя учеба и моя педагогическая деятельность по ликвидации безграмотности закончилась, так как  у меня не было ботинок или сапог для весенней распутицы, но меня перевели и в четвёртый класс.

  Всё лето и осень до холодов можно было ходить босиком. В сентябре уже в тапочках шла в пятый класс. Подшитые валенки достались от братьев, до весны ходила в них в школу. Хвалила меня учительница. Я всё быстро запоминала, помогала на перемене  другим ученикам понять материал. Раньше ученики не списывали домашнее задание у своих одноклассников, старались сами понять решение задачи или примеров. С весны сидела дома, в тапочках в распутицу нельзя было ходить по дороге, но в шестой класс решением педсовета меня перевели.

  Вся наша семья с утра уезжала на колхозное поле. Родители работали  там целыми днями.  Рано утром выезжали все колхозники из дому и ехали на телеге по улицам с песнями.  В поле были образованы полевые станы, их называли бригадами. Летом так и жили многие подростки там.  Работы в колхозе «Красный боец» хватало и взрослым людям, и  детям - подросткам. Повариха готовила обед на всех, варила лапшу. А тем колхозникам, кто работал на сенокосе, возили еду в поле.
 
 Зарплаты не было, писали трудодни на каждого работавшего человека. Вот и приходилось выходить в поле всей семьей, чтобы трудодней было больше. После уборки урожая выдавали зерно на заработанные трудодни. А уж продавать его или молоть на муку, решали сами колхозники. Свои огороды обрабатывали поздним вечером, а для своей коровы сено косили до ночи. Все селяне жили очень дружно. Зла друг на друга не имели. Все были равны, все - бедны. Бедность сопутствовала всему моему детству. Ведь в семье было шесть детей.