Риторический вопрос
На вокзале в Москве нас встречает папа, и мы едем в пахнущих машинным маслом «жигулях» домой, я начинаю узнавать улицы, забытые за эти 3 месяца, потом вбегаю в прохладу подъезда, вдыхаю и тут же узнаю его запах, добегаю до квартиры и встречаюсь с мамой. Дома всё расставлено по-новому, а может так и было раньше, я уже не помню. Завтра 1 сентября.
В последний день лета дети собираются в школу, а в их «втором доме» в это время идёт параллельная жизнь. Директор школы Людмила Николаевна задумчиво идёт по коридору 4-го этажа школы. Её шаги непривычно гулко раздаются в тишине на вытертом паркете. Директриса раньше всех вышла из отпуска, ей нужно успеть в начале учёбы решить множество проблем: здание уже старое, нужно кое-где и крышу починить, и деревянные двери подровнять, которые перекосились. Осталось ещё несколько классов со старыми партами, соединёнными со скамейками, их надо постепенно поменять на новые и современные пластиковые. В самом начале лета в школе сделали ремонт, и за время июньской практики дети вряд ли что-то успели поломать. В окна коридора она видит внизу на стадионе школы завхоза Нонну Георгиевну, которую дети за тучность зовут «Нонка-пятитонка». Завхоз машет руками и что-то говорит молодым учителям, которые рисуют на асфальте стадиона цифры и буквы для завтрашнего детского построения. Директриса машинально заруливает в мужской туалет. Уже через несколько дней сентября она будет выгонять оттуда курящих старшеклассников, и ловить мелких школьников, азартно играющих в «трясучку». «Так-ак» думает Людмила Николаевна, глядя в потолок. Следы от горелых спичек уже убрали, потолок побелен. Хорошо. Потрогала краны - почти все они открываются и не текут. «А что с окнами?» - она проходит дальше и пробует открыть и закрыть оконные шпингалеты, и, срываясь, больно обдирает ноготь. Директриса машинально прикусывает палец и взгляд её падает на 4 унитаза, стоящие в ряд на бетонных основаниях. Она пинает один унитаз ногой, и тот начинает качаться из стороны в сторону. Если толкнуть посильнее или залезть на него с ногами, унитаз вообще свернётся набок, как это не раз бывало, вызывая затопление и большие хлопоты для школы. «Опять не закреплён?!» Директриса с досадой поправляет на голове сбившийся шиньон, быстро выходит из туалета в коридор и спешит вниз за завхозом. Вечером её, усталую, забирает домой муж на красном ушастом запорожце. Лето у Людмилы Николаевны кончилось очень быстро, а бессонная ночь перед первым учебным днём тянулась бесконечно.
Утром, когда меня будят, я сразу не пойму, где нахожусь. Потом постепенно соображаю, и сонный шлёпаю в туалет и в ванну чистить зубы. После, поковыряв завтрак, надеваю под пиджак белую рубашку, новые брюки и сандалии, вспоминаю как завязывать пионерский галстук, и с новым ранцем за спиной выхожу из дома. На улице зябко и пока как-то сыро. Идти до школы быстрым шагом минут 5, ехать на автобусе столько же. Но сколько же интересного есть по пути! Можно идти, держась за кусты, по трубе толщиной в руку, которая в метре от земли отгораживает 3-х этажный дом во дворе напротив, пока не сорвешься с неё. Потом идти по плитке, стараясь не наступать на швы и люки. Если удалось влезть в автобус, и это ЛИАЗ, можно пробраться к большому стеклу водителя, держаться за изрезанный ножичками пластиковый поручень, и смотреть, как он лениво рулит одной рукой, а вторую вальяжно положил на большой коричневый стёганый коврик справа от себя. Там богато раскиданы монеты и мятые рубли, за проданные билеты. Переключать передачи ему не надо, только при трогании он нажимает какой-то выключатель. Оказывается, это коробка автомат! Лишь, когда надо поворачивать, водитель двумя руками хватается за руль в самодельной пластиковой оплётке и, навалившись на него животом, с усилием перебирает руками. В этот момент чертик, сплетённый им на досуге из капельницы, и подвешенный под зеркалом заднего вида, весело раскачивается из стороны в сторону. За ним интересно наблюдать и ждать, когда же он успокоится. Выйдя на остановке, иду в школу, по пути смутно слыша грустную музыку «Учат в школе» и вливаясь в нарастающий поток школьников разного калибра. С удивлением встречаю одноклассников, забытых за лето, и не понимаю, почему наши девчонки стали выше нас, пацанов, уже на голову…
Мы все идем за школу, на стадион, для построения торжественной линейки. Музыка становится громче, уже можно разобрать слова. «Вычитать и умножать, малышей не обижать. Учат в школе, учат в школе, учат в шко-о-оле»-звучит громко из динамиков. Учителя нас встречают и строят по классам. Сзади стоят родители некоторых ребят, а также их бабушки и дедушки. Перекрикивая песню, рассказываю пацанам самое смешное и крутое, что случилось за лето, показываю спичкомёт в кармане, и слушаю от кого-то новый рецепт смеси для бомбочек с дымом и серо - водородом. Мы ничего не помним, что было в конце прошлого учебного года, лето полностью вымыло из наших мозгов всю информацию о школьном прошлом, мы даже разучились писать - буковки в начале учёбы выходят корявые и смешные. Тем более мы не помним, что мы чего-то там сломали. Подумаешь, попрыгали в туалете или побегали по школе, уже не помним. Мы весело галдим, учителя нас подравнивают по нарисованной по периметру линии. Напротив серьезных малышей с большими букетами из будущих первых классов стоят расслабленно болтающие будущие десятиклассники. После линейки эти большие дяди и тёти возьмут малышей за руку и поведут в первый раз в школу. Наш класс 4«А» стоит точно напротив шеренги учителей и администрации.
Я вижу там нашу директрису Людмилу Николаевну, обычно деланно строгую, но незлобную тётку. Она стоит рядом с завучем Аллой Фёдоровной, и сквозь детский гвалт и смех задумчиво смотрит сквозь нас в точку своими круглыми глазами. Людмила Николаевна тоже слышит из расставленных по периметру динамиков знакомые всем трогательные и грустные слова: «Крепко-накрепко дружить, и воспитанными быть. Учат в школе, учат в школе, учат в шко-о-оле». «Вот именно. Воспитанными быть» - наверное, отдаётся эхом у неё в мозгу. Пришёл момент открывать торжественную линейку.
Но повседневные заботы не дают покоя школьному руководителю. У директрисы сейчас не сходится дебет с кредитом, ещё не полностью получены учебники, и не все учителя вышли из отпусков. И эти унитазы…это самый больной и обидный для неё вопрос. «Неужели нельзя просто сходить в него, не касаясь, даже если на унитазе нет сиденья?» - крутится в голове Людмилы Николаевны. «Ну и что, что в кабинках нет дверей? Зачем скакать и сворачивать его нА сторону?» - мы видим, как она смешно морщится. «Не понимаю…» Музыка вдруг резко затихает, и кто-то говорит в микрофон: «Торжественную линейку-у, посвящённую началу учебного года-а, открывает директор школы Попкова Людмила Николаевна-а-а». Директриса, вздрогнув, рассеянно берет поданный этим кем-то микрофон. На школьном стадионе постепенно стихает детский гомон, все готовятся к торжественной речи, и родители, и дети ждут напутствий и поздравлений. В воздухе разлита свежая прохлада первого дня осени. Людмила Николаевна, держа микрофон вертикально, как эскимо, рассеяно и устало оглядела собравшихся. Она вдруг делает глубокий вдох, и восклицает, обращаясь ко всем.
«Ребята!!! -а - а…» - её голос громким эхом разносится по всей округе. Детский гомон на стадионе окончательно смолкает. Директриса хочет ещё сказать что-то хорошее, чего-то пожелать, а может, и что-то спросить. Но строй тысячи детей, молча смотрящих на неё и готовых через несколько минут штурмовать отремонтированную школу, сформулировал в её сознании фразу, будто крик души. Мощные динамики, расставленные по периметру площадки, заставлявшие вздрагивать окрестных пенсионеров, разнесли по округе так мучивший Людмилу Николаевну один-единственный риторический вопрос.
Вместо пустых приветствий и напутствий, в утренней прохладе мощно и искренне разнеслось: «Кто плясал на толчках?! - ах - ах - ах…»
Свидетельство о публикации №225041501392
Читается легко и с удовольствием.
Спасибо автору.
Вера Чижевская Августовна 21.04.2025 21:58 Заявить о нарушении
Алекс Физруков 22.04.2025 17:18 Заявить о нарушении