Глава 11. Царство вечной ночи

  Бран Мак Морн некоторое время стоял молча, не в силах оторвать взора от древних сосен, среди которых исчезла чудная воительница. Дивное видение… размышлял он. Кто была эта безрассудная девица, предложившая отправиться вместе в обреченный поход? Возможно, Люба лишь фантазия его измученного разума или призрак этой заколдованной земли. Трудно было поверить в реальность происходящего, настолько причудливой была ее внешность, настолько внезапным было ее появление и уход. Бран вздохнул, скрестив руки на груди. Неизвестно почему, но Кестрел Скаур и прилегавших к нему пустошей издавна сторонились, как пикты, так и кельты, хотя никаких зловещих легенд, объясняющих этот суеверный страх, вроде бы не сохранилось.
  Пожав плечами, Бран направил свои стопы к безымянному кургану.
  Как и два года назад, Бран Мак Морн вновь искал Дверь к Тем, кто обитает Внизу. Тогда он нашел ее в кургане Дагона. Но король Пиктланда был слишком хорошо известен римлянам, чтобы рисковать путешествием к югу от Стены - в земли Уэльса, да и Люди Тьмы вряд ли оставили без охраны ту Дверь, через которую он столь дерзко украл их заветный Черный камень.
  Бран догадывался, что в ту проклятую ночь Атла и Клавдий Нерон сотоварищами должны были пробраться в Баал-дор через какую-то потайную нору. Иначе им бы не удалось так легко похитить Моргейн и выложить настоящую пирамиду из голов несчастных легионеров в знак доказательства своей власти наносить удары там, где им заблагорассудится. Тщательный поиск в крепости так и не выявил такого прохода, и Бран пришел к выводу, что негодяи, скорее всего, сумели скрыть его каким-то хитроумным способом.
  Обогнув зловонную яму, зиявшую жуткой чернотой, Бран отметил про себя, что уже видел подобную в разрушенном римском лагере. Туннель был пробит в земле на глубину около пятидесяти футов и поднимался вверх под острым углом. Дно его было полностью завалено обломками земли и камня. У Брана свело живот при воспоминании о том невыразимом ужасе, который он видел лишь мельком. Адский червь! Допотопный кошмар, таящийся под землею, дабы наносить смертоносные удары по приказу гнусного оборотня.
  Молодой мужчина содрогнулся, представив на миг, какие еще неведомые ужасы могут поджидать его под хрупкой оболочкой, которую люди по глупости своей называли земной твердью. Туннель, по которому пробивался на волю адский червь, был завален. Но даже будь он свободен, Брану не хватило бы духу идти по его извилистому пути.
  Лицо короля посуровело. Атла и Клавдий Нерон впервые появились рядом с курганом; когда же адский червь нанес удар, они сумели довольно быстро скрыться. Припомнив злополучный курган Дагона и ступени, спускавшиеся из-под его центральной каменной плиты, пикт решил, что знает, куда бежали эти двое.
  Туннель, некогда прорытый в холме, был сырым и затхлым, хотя дуновение чистого ветерка, напоенного благоуханием весеннего рассвета, казалось, всколыхнуло застоявшийся воздух подземелья. Слабые лучи солнца отважно проникли в мрачный проход, осветив стены туннеля, облицованные плитами запотевшего камня. Потолок был низким, давящим на плечи, а сам проход донельзя узким, зловещей змеей исчезая во тьме.
  Бран остановился, словно запоминая ясное весеннее утро, глубоко вдыхая свежий воздух, пахнущий цветами. Его искренняя любовь к голубому небу, затянутому легкими облаками, и милым вересковым пустошам переполняла душу, заставляя звенеть каждый натянутый нерв. Неизбывная тоска сжала сердце короля, ибо всего этого он больше никогда не увидит…
  Мрачно сжав зубы, Бран Мак Морн повернулся спиной к миру людей, ступив в вязкую затхлую тьму.
  Проход был тесен даже для человека с такой гибкой фигурой, как у него. Пикту не нравились холодные бисеринки влаги, выступавшие на каменных плитах, но ему ничего не оставалось, как, ссутулившись, пробираться вперед по тесному проходу, кожей ощущая отвратительный напор осклизлых камней.
  Затем, туннель кончился, и он очутился в низком куполообразном помещении, где человек мог, наконец, выпрямиться, не касаясь макушкой давящего на него потолка. Сквозь оставшийся позади туннель едва-едва пробивался слабый солнечный свет, несколько разбавляя густой мрак, царящий внутри. Привыкнув к слабому свету, Бран смог, как следует оглядеться. Не вызывало сомнений, он находился в древней погребальной камере. Стены гробницы были покрыты тяжелым налетом серы, струйки земли просачиваясь сквозь щели в каменных плитах, образовывали на полу настоящие рыхлые пирамидки. Поверх всего этого лежал мягкий ковер пыли, плесени и давным-давно истлевших паутинок. Король Пиктланда содрогнулся, представив, сколько столетий простояла эта гробница закрытой, храня вечный сон царственного покойника.
  Неведомые зодчие потрудились на славу, возведя поистине величественное сооружение. Все это, несомненно, происходило в глубокой древности, ибо пикты с кельтами не знали, кто похоронен в кургане у Кестрел Скаур. Однако, они все же сторонились этих мест… Почему? Бран задумчиво нахмурился. В центре камеры стоял массивный стол - огромная каменная плита длиной около десяти футов и шириной вдвое меньше, с двух сторон поддерживаемая двумя приземистыми каменными блоками. Поднятый на уровень груди, стол чем-то напоминал алтарь. Но молодой мужчина так и не обнаружил на нем характерных желобков для стока жертвенной крови. Видимо, здесь покоилось тело неизвестного короля или великого воина, ради которого и был воздвигнут этот таинственный курган.
  Каменная плита была девственно чиста, от тела не осталось и следа. Кости и сухожилия, одежда и снаряжение - все превратилось в бесплотную пыль. Бран почувствовал жалость к этому неизвестному королю, чей скорбящий народ некогда воздвиг для него пышную гробницу, которой суждено было пережить и жалкие останки, и саму недолговечную память людскую.
  В склеп проникли злоумышленники, причем совсем недавно. Ковер из вековечной пыли и истлевшей паутины был грубо разорван во многих местах. Четкие отпечатки множества ног покрывали пол, ведя от входа к погребальной плите. Обнажив меч, пикт подозрительно вглядывался в непроглядный мрак.
  В памятном кургане Дагона, каменный пол состоял из шести правильной формы плит, выложенных вокруг седьмого - центрального камня о шести углах. Именно эту шестигранную плиту поднял Бран, обнаружив под ней проход и древние, истертые множеством ног ступени, ведущие Вниз …
  Здесь же плотный ковер из грязи и пыли надежно скрывал каменные плиты плота, так что Бран не смог различить никакой особой закономерности или замысловатого узора. Лишь массивная погребальная плита посередине. Несомненно, под ней имелось свободное пространство.  Любопытно… Бран присел на корточки, заглянув под каменное ложе.
  Так и есть! Под каменным столом одна из тяжеленых плит была грубо отброшена в сторону, открывая безобразное отверстие, зияющее бездонной тьмой.
  Бран не отказался бы от факела, но, имея при себе кремень и огниво, он так и не решился зажечь свет, разве что в случае крайней нужды. Скорее всего, путь охраняется. Факел в этом темном царстве мгновенно выдал бы его присутствие. Эта стигийская тьма была обителью Детей Ночи. И если он хочет незаметно проникнуть в их потаенную страну, то инфернальный свет, служащий их раскосым желтым глазам, должен был подойти и Брану Мак Морну.
  По краям отверстия засохли комья рыхлой земли. Пикт бросил немного гравия в темный колодец и тут же услыхал грохот, с которым тот ударился о камень чуть ниже.
  Король бросил угрюмый взгляд на смутный прямоугольник далекого дневного света, отмечающий вход в курган. Но Бран и не думал возвращаться. Сейчас, глядя во тьму внизу, он пришел к выводу, что, наконец-то, подошел к концу пути, на который вступил в тот роковой час, когда, движимый местью, вознамерился найти Дверь, ведущую к Черному камню и тем, кто ему поклонялся уже многие века напролет.
  Отверстие было довольно небольшим - не шире плеч взрослого мужчины. Сунув меч в ножны и крепко ухватившись за края, Бран напрягая мышцы, начал осторожно спускаться в черный колодец.
  На глубине примерно шести футов его ноги коснулись твердого камня. Осторожно разжав пальцы, пикт бесшумно приземлился на скользкое дно колодца. Обнажив меч, он принялся методично прощупывать им окружавшие его стены. Неожиданно в одном из углов клинок провалился в пустоту.
  Бран на мгновение крепко зажмурился. Когда он вновь открыл глаза, тьма уже не была столь абсолютной. Он смутно различил темное пятно у основания колодца. Свежевырытая глина налипла на стенках шахты. Недавно вырыли, подумал Бран, землю выталкивали снизу.
  Присев на корточки, он заглянул в отверстие. Скальный выступ, на котором он сейчас находился, резко понижался в сторону черной дыры. Снизу тянуло слабой вонью рептилий. Поудобнее перехватив меч, пикт, став на четвереньки, решительно пополз головой вперед в открывшуюся перед ним нору.
  Нора, а это была именно она, представляла собой узкий проход, по которому можно было лишь ползти на животе. Чем дальше продвигался Бран, тем более крутым становился угол наклона. Как и колодец под каменной плитой наверху, этот туннель, казалось, был прорыт совсем недавно. Влажный камень покрывала отвратительно липкая глина. Несомненно, туннель рыли по откосу поднимавшейся скальной породы.
  Вниз. Вниз. Вниз… Все глубже и глубже в предвечный мрак! Молодой воин тяжело задышал, чувствуя каждой клеточкой своего перемазанного глиной тела, как каменные стены смыкаются над ним, стараясь задушить в своих смертоносных объятиях. Суставы затекли и ныли, грубый камень колол и терзал голые руки, воздуха, казалось, совсем не осталось.  Бесконечно ужасный миг клаустрофобии, заставил сердце Брана учащенно забиться. Ему нужно срочно покинуть этот проклятый лаз, очутиться под славным голубым небом среди милых его сердцу вересковых пустошей! Это… это просто невыносимо… Уступ скалы наклонился еще круче, и пикту пришлось судорожно хвататься за скользкую глину, чтобы предотвратить стремительное скольжение вниз.
  Бран содрогнулся, осознав каких глубин вырождения достиг Народ Тьмы. Ведь гораздо проще было бы преодолеть эту тесную нору, плюхнувшись на живот и извиваясь всем телом, ползти вперед, как змея.
  Выставленный вперед клинок встретил пустоту, и Бран резко затормозил. Пальцы вслепую ощупывали землю перед собой. Узкий туннель заканчивался, открывая, очевидно, другой проход.
  Пикт подполз на локтях к краю норы. Вытянув вперед и слегка наклонив меч, он принялся осторожно опускать его вниз. Кончик клинка сухо заскрежетал по камню всего в нескольких футах под краем проема. Бран подался вперед, медленно приподняв голову и плечи. Ничего! Пустота…Пустота и абсолютная тьма вокруг. Продолжая двигаться на ощупь, пикт выбрался из наклонного туннеля и, наконец, распрямившись, поднялся на ноги.
  Стигийская тьма окутала его, словно погребальный саван. Вытянув руки в разные стороны, он обнаружил, что может легко коснуться противоположных стен. Слегка приподнявшись на носках, Бран уперся в невидимый потолок. Итак, он очутился в какой-то небольшой пещерке или искусственном узком проходе в неведомых земных глубинах.
  Внезапно до пикта дошло, что он все-таки добился желаемого, очутившись в потаенном царстве адских червей, что нора, по которой он спускался, была вырыта совсем недавно, обеспечивая тайный выход в мир людей. Неприятно было даже думать, что вход в эту нору находился так близко от поверхности.
  Куда теперь?
  Бран затеял безумную авантюру, не думая в тот миг ни о чем, кроме как о своей сестре; он должен был проникнуть в логово своих врагов и вырвать из их лап Моргейн, если только судьба будет к нему благосклонна, в противном же случае… ему надлежало жестоко отомстить ненавистным кровникам. Теперь же, замерев в неизвестной пещере, пиктский король понимал, проходы здесь разветвлялись, и он не знал, какой из них приведет его к сестре.
  С внезапно пришедшим ужасом Бран вспомнил, что земля эта изобилует пещерами, соединяющимися между собой бесчисленными ходами. Он мог блуждать по ним дни напролет, так и не встретив тех, кого искал. А, возможно, он попросту заблудится и в конце концов, обессилев, умрет от голода и жажды. Так же он может упасть в невидимую яму, переломав себе все кости. Что тогда его ждет? Медленная кончина, полная беспомощности, страдания и боли...
  Бран выругался. Подобные размышления ничего ему не дадут. Прочь страхи и сомнения! Он найдет Моргейн, - пусть даже судьба и сами боги будут против него. Злость на самого себя придала сил и король Пиктланда, крепко сжав рукоять верного клинка, зашагал по левому коридору.
  Проход уводил его вниз. Опираясь левой рукой о стену, Бран шел так быстро, как только мог, двигаясь в кромешной тьме. Стены и пол под его сандалиями были неровными, однако не настолько, чтобы он постоянно спотыкался. Постепенно Бран убедился, что движется по какому-то естественному проходу, умелыми руками превращенному в искусственный коридор.
  Осознание этого придало пикту сил, и он прибавил шагу, все более уверенный в том, что неверное движение не приведет его к удару о выступ или к падению в неожиданно подвернувшуюся глубокую яму. Пол коридора был довольно замусорен - рыхлые комья грязи, о происхождении которых молодой воин пытался не думать, и осколки битого камня попадались здесь буквально через каждые два шага. Все это, разумеется, мешало быстрой ходьбе, но Бран Мак Морн упрямо сцепив зубы, продолжал свой путь в неизвестность. По-видимому, данным коридором пользовались не слишком часто, что, впрочем, было неудивительно, учитывая невообразимый лабиринт пещер и нор, ужасающие масштабы которого пикт только начинал осознавать.
  Время от времени Бран останавливался, пытаясь сориентироваться. Казалось, коридор, уходящий вниз, бесконечен. В удушливой тьме единственным контактом с реальностью была шершавая каменная стена, на которую он продолжал опираться левой рукой. Все остальное исчезло, растворившись в бесконечной ночи без звезд. Временами меч пикта скрежетал по камню над головой или задевал противоположную стену. Но чаще он вообще ничего не касался, бесполезно разрезая вязкую тьму вокруг. Стена по левую руку часто делала резкие повороты и едва заметные изгибы, но темнота была настолько полной, что Бран не мог понять, просто ли это изгиб или какое-то невидимое разветвление. Иногда правая стена упиралась ему в плечо, а иногда, судя по глухому эху шагов, он проходил какую-то большую пещеру, дальние стены которой уходили в бесконечные глубины земных недр.
  Время и расстояние стали здесь совершенно пустыми и ненужными понятиями. Он мог с легкостью быть слепцом, бредущим в последнюю ночь этого мира, когда умерло само солнце. Сколько прошло времени с того момента, как он вошел в курган - день или два? А, возможно, целая вечность. Брана передернуло. Целая вечность скитаний во тьме! И… и сколько он уже прошел по этому петляющему проходу? Десять миль? Или больше?..
  Сперва его изводила клаустрофобия, грозя раздавить стенами, обрушить потолок на голову.   Затем, когда молодой пикт проходил через какую-то, казалось, безграничную пещеру, его охватила паника открытого пространства. Появилось стойкое ощущение, что если он прямо сейчас отдернет руку от стены слева, то весь мир вокруг него мгновенно исчезнет и он будет вечно падать в космическую бездну. Бран тихо выругался, из-за всех сил стараясь перебороть предательское головокружение.
  Король Пиктланда черпал силы в ненависти, яростно отгоняя от себя дурманящие волны первобытного ужаса. Эти волны становились все выше и выше, все чаще накатывая на его сознание вязкой тьмой подкрадывающегося безумия. С горечью осознал он, что именно точные указания Атлы два года тому назад привели его к Черному камню. И вновь лишь благодаря болотной ведьме он нашел ту пещеру в Уэльских горах, где его поджидали Люди Тьмы. На этот раз Бран самонадеянно решил, что, войдя в Дверь под курганом Кестрел Скаур, быстро отыщет своих врагов. Наивный глупец! Он уже битый час слоняется в предвечном мраке подземелий, но даже не нашел и следа змеиного племени. Скорее всего Атла и Клавдий Нерон воспользовались каким-то малоизвестным отнорком в этом адском лабиринте, дабы устроить злополучное свидание накануне.
  Бран Мак Морн резко остановился. Неужели ему суждено вечно блуждать по этим дьявольским пещерам и никогда не найти того, что ищет. Возможно, разумнее было бы вернуться к норе, из которой он недавно вылез...
  Нет! Назад дороги нет. Моргейн, если она только жива, томится где-то там, впереди. С маниакальной решимостью Бран шагнул в кромешную тьму.
  Лишь благодаря своим напряженным до предела органам чувств, он вовремя получил предупреждение о надвигающейся опасности. Ноздри пикта уже привыкли к мускусу рептилий, что витал в подземельях. Внезапно он осознал, что едкий запах усилился. Бран замер.
  Повсюду лишь тьма. Тьма и ничего больше! Каким-то образом Бран почувствовал, что проход расширился - справа от него прошелестел едва уловимый ветерок, несущий смрад змеиного племени. Затем послышалось сухое скольжение чешуи по камню. Где-то зловеще царапнули, высекая искру, острые когти.
  Бран угрожающе зарычал - и тьма нахлынула на него.
  Мгновенно пикт прижался спиной к стене. Зажав длинный кинжал в левой руке, он, что есть сил рубанул мечом, ведя клинок по длинной дуге. Удар был в слепую, и меч едва не вырвался из его пальцев, врезавшись в массу невидимых тел.
  Бран взвыл, словно обезумевшая от крови пантера, рвущая на куски свою жертву. Его воинственный клич породил громовое эхо, отразившись от стен гигантской пещеры. И вторил ему безумный хор ненавистного шипения.
  Громы всех богов! Сколько же их!
  На мгновение его враги замерли. Бран почувствовал теплую кровь, стекающею по пальцам, услыхал вопль агонии тех, кого он ранил своим размашистым ударом. Что-то глухо шлепнулось на камень у самых его ног.
  Какой-то дикий инстинкт послужил там, где спасовало зрение. Бран безжалостно ударил ногой - и тяжелая сандалия превратила клыкастую морду в кровавую кашу. Когтистые пальцы вцепились в его икру, острые клыки кромсали плоть. Порождения бездны навалились на него, хватая за одежду, стараясь повалить на пол.
  Оковы рассудка спали, и Бран Мак Морн взорвался неистовой яростью. Он ударил кинжалом сверху-вниз, чувствуя, как под его бешеным напором рвутся плоть и сухожилия. Руки, пытавшиеся схватить его за ноги, отлетели в сторону - пикт взмахнул мечом, рубя на части ползучих гадин.
  На этот раз Дети Ночи не колебались. Неодолимой волной обрушились они на человека.  Однако Брану было уже все равно, кровавое безумие боя поглотило его с головой. Завывая, он убивал всякого, кто имел глупость приблизиться к нему. Его блестящий от крови меч перемалывал карликовые тела невидимых бестий, всякий раз отбрасывая злобно шипящую орду назад. Самоубийственный натиск змеелюдей не был остановлен, а плечо Брана уже начинало ныть - его меч рубил не только плоть, он раскалывал черепа и крошил кости! Однако твари упрямо ползли вперед по растерзанным тушам и отрубленным конечностям - ползли и подыхали под слепыми ударами пикта.
  Дети Ночи не могли подобраться к нему с тыла, так как позади Брана возвышалась стена. Но с самоубийственной решимостью твари наседали на него с обеих сторон, пытаясь оттащить страшного человека от каменной стены. Пикт лишь переставлял ноги для устойчивости, пинаясь и нанося удары кинжалом, зажатым в левой руке. Затем длинное лезвие с омерзительным хрустом вонзилось в кость. Бран отчаянно дернул кинжал назад - но лезвие застряло намертво, пальцы мужчины скользнули по мокрой от крови рукояти. Кинжал был потерян!..
  Впрочем, для Брана это не имело значения. Схватив свой длинный меч двумя руками, король Пиктланда с новыми силами бросился на своих обидчиков. Его огромный железный клинок взметнулся по убийственной дуге, рассекая кости и мышцы, разбрызгивая по полу пещеры кровь, мозги и внутренности. Каменный пол стал скользким под его ногами - пикт буквально купался в собственном поту и брызгах крови нападавших. Тошнотворный хруст разрубаемой плоти, дичайшие вопли Брана, злобное шипение и предсмертные хрипы змеиной орды смешались под сводами гигантской пещеры в какое-то безумное крещендо. Это было похоже на обреченный вой проклятой души, решившей воздать по заслугам демонам ада.
  Змеиный народ, казалось, был неисчислим. Бран Мак Морн оставался всего лишь одиноким человеком в царстве зла. Он держался благодаря своей силе, мастерству и еще тому непреложному факту, что нападавшие были без оружия, полагаясь исключительно на свои клыки и когти. Пикт прекрасно знал, Люди Тьмы - безжалостные убийцы, оттачивающие свое мастерство на протяжении многих сотен лет и то, что он до сих пор жив, говорит лишь об одном -  твари намереваются пленить его. Но осознание этого лишь придавало новую силу его неистовой ярости.
  Сам того не осознавая, Бран отошел от каменной стены - ему требовалось больше места для размашистых ударов. Ноги предательски скользили по залитому кровью полу. Перед ним во тьме вырос настоящий вал из убитых змеелюдей, окружая Брана извивистым полумесяцем. С этой насыпи к пикту и ползли все новые и новые твари; многие, воспользовавшись удачной позицией, бросались оттуда ему на плечи.
  Детей Ночи, казалось, обуяло настоящее безумие, ибо они, не считаясь с потерями, упрямо лезли вперед, буквально нанизывая себя на пиктский меч. И там, умирая в страшных мучениях, змеелюди продолжали отчаянно сражаться, хватаясь своими чахлыми ручками за острый клинок. Давясь кровью, они тянули меч на себя, стараясь вырвать его из рук ненавистного человека. Воистину, это напоминало сцену какого-то адского представления, картину, родившуюся в воображение безумного творца. И замысел тварей сработал, они сумели замедлить удары Брана, практически свести на нет их убийственную мощь. В отчаянии пикт отпрянул назад, почти стряхнув с меча нанизанные на него уродливые тела.
  И этого одного-единственного мига оказалось вполне достаточно для его врагов. Защита из доброй стали была прорвана! Все новые и новые руки хватались за меч. В тот же миг сзади на плечи Брана прыгнули невидимые нападавшие. С обоих флангов набросились они на него - клыки и когти кромсали ноги, чешуйчатые руки жадно тянули вниз.
  Меч вырвался из его скользких от крови рук, как раз в тот момент, когда на него набросилась шипящая стая. Падая под натиском омерзительных тел - живых и мертвых - Бран оказался на залитом кровью полу, где жутко перемешались мозги, кишки и безобразные куски змеиной плоти.
  Лишившись оружия, пикт все равно продолжал убивать чудовищ. Его кулаки, его ноги вслепую крушили их хилые кости, дробили ребра и оскаленные челюсти, проламывали нечеловеческие черепа. Дети Ночи не могли удержать пикта - даже в таком количестве - в его неистовой жажде убийства. Не имея возможности освободиться, Бран отбрасывал их десятками, разбивал о стены пещеры, втаптывал в каменный пол, бил ими, как дубиной по их же пятившимся сородичам.
  Когда же им удалось прижать его конечности к полу, пикт принялся рвать их зубами. Раз за разом он пытался подняться, сбрасывая с себя их разорванные, ослизлые тела, словно одинокий медведь отчаянно сражающийся со стаей прожорливых волков. Они рвали его кривыми когтями, кусали острыми клыками - кольчуга не защищала ни лица, ни конечностей. Десяток из них рухнул на залитый кровью пол, сотня же перепрыгнула через содрогающиеся в конвульсиях трупы.
  Погребенный под настоящим водоворотом из сцепившихся тел - издыхающих или уже мертвых, Бран так и не узнал, когда черное забвение, наконец, захлестнуло его.