Обстоятельства

— Возраст женщины определяется по ребёнку рядом с ней. Так мне знакомая одна сказала. Смотри, вон молодуха  с девочкой на руках — ей же двадцать пять, не больше. А той, что коляску синюю катит, — ещё меньше, восемнадцать едва, уж больно лицо детское. Или, например, выбирает женщина мужскую обувь в магазине, а за ней отрок на две головы выше ходит, — и понятно, что ей около сорока, плюс-минус. Бывает, ребёнок маленький, а у женщины корни волос седые — это бабка внука выгуливает, от пятидесяти. Исключения возможны, но по-среднему — так.  А теперь ищем даму без ребёнка. К Audi черной идёт. Вот сколько ей?

— Двадцать семь?

— Тридцать восемь. Это жена моего начальника. Да, следит за собой, но был бы сын с ней рядом, ты бы по другому посчитал. Там сынок в пятнадцать лет такой, что, как говорится, у него такая лапа — его боится даже папа.

Так вот. Знакомая моя выглядела крышесносно: гладкая, стройная и цвет волос свой. Думал, что ей лет тридцать максимум. Женщин же о возрасте не спрашивают. А эта хитрюга специально детей не рожала, чтоб оставаться молодой в глазах других, чтоб жить подольше, ведь у молодых вся жизнь впереди. Откуда знаю? Мы больше года встречались. Интересная она. Такие если и водятся где ещё, то в заповедниках женских. Влюбился, жениться хотел. И тут она заявляет, что ей от меня был нужен только ребёнок. Мол, нагулялась, можно и родить для себя. А коль забеременеть не получилось, то надо расставаться. Я как услышал, что ей пятьдесят плюс, так и сел на задницу ровненько. По глазам её смешливым понял, что и плюс тот не днями измеряется, да уточнять не стал. А мне двадцать восемь... Только не говори, что геронтофил я. Выглядела она, повторюсь, обалденно. На теле ни грамма лишнего, ни складочки. И заводилась от прикосновения. И вот так отшила. Телефон сменила, переехала. А я всё узнать хотел, как и что у неё. И тут — почти год прошёл — звонок. "У меня не может быть детей, — говорит. — Опоздала". А ещё: "Не бросай меня". Я и не бросил. Жалко стало.

— Я думал, ты с мамой живёшь.

— Все так думали. Она сама меня сыном называть стала. За год на моих глазах в старушку превратилась. Месяц назад захожу к ней утром в комнату, а она на кровати лежит — красивая, как раньше, и неживая.

— Да... история.

— С продолжением. Перед смертью она завещание написала. Половину квартиры мне оставила, а другую — сестре младшей. Думал я, никого у неё нет, но есть, оказывается. Разница в возрасте у них — двадцать три года! Фото сестры с контактами в конверт положила и запечатала. Вскроешь, говорит, потом. Я на конверт тот каждый день смотрел, открыть не решался, а вчера разорвал. На карточке с обратной стороны адрес написан, телефон, имя. Переворачиваю, а сестра — точная её копия тех времён, как мы познакомились. У меня аж руки затряслись.

— И?..

— Позвонил. Поговорили. А она: "Давай вместе жить, раз сестра квартиру нам двоим оставила". И не пугает её, что меня ни разу не видела.

— А ты?

— А я замуж позвал.

— Вот так вот: незнакомку по телефону замуж?

— Ну да. Понимаешь, я знак увидел: на фото написано было, что младшую Сашей зовут, а я в разговоре называл её именем старшей сестры, Машей, и она меня не поправила ни разу. Рассмеялась только и согласилась.

— Так когда свадьба?

— В ЗАГСе надо быть в двенадцать. Я тебя позвал, чтоб ты свидетелем был.
 
— Вот ты даёшь! Да не распишут вас сегодня.

— А это узнаем уже через час.


P.S. Жили они долго и счастливо и умерли с разницей в один день.