Командировка на войну. Глава. 91 Мемуары

Глава. 91               На страже родных рубежей.


Что такое война – знают те, кто не знает войну.
А кто знает – тому о ней трудно судить однозначно:
это ж – как океан, который всегда озадачивает…
 
Юрий  Белаш- русский советский поэт


Пластуны в одиночку стоили нескольких десятков воинов противника. Любопытно, что помимо остальных многочисленных навыков пластуны обладали умением делать своеобразные «растяжки», как нынешние минёры.

Они натягивали леску в неприметных местах, отлично маскируя её, чтобы сбить с ног противника или опрокинуть коня.

Эта приграничная партизанская война, длившаяся без малого полвека, породила с той и с другой стороны отчаянных храбрецов совершенно особого склада.

Покров тайны окутывал деятельность пластунов на протяжении всей кавказской истории, хотя эти неутомимые разведчики были щупальцами казачьего войска в походах, проводниками в безбрежном море сухих степей, где днём правили путь по солнцу, по высоким курганам, по скрутням травы, а ночью – больше ухом да слухом…

Кубанские плавни представляли собой первозданный в своей природной дикости мир, полный кипучих страстей и борьбы за жизнь.

Эти приречные, слегка подтопленные низины, сплошь заросшие высоким камышом, а местами и густым лесом, являлись настоящим раем не только для разнообразной пернатой живности, но и для диких коз, лисиц и вепрей.

Но часто узкими извилистыми тропками пробирались вовсе не охотники, выслеживающие дичь, а хитрые и беспощадные «психадзе», что значит «стая водяных псов».

Это пешие, неотвязные и надоедливые хищники, достигающие добычи украдкой, ползком, рядом мученических засад, – больше шакалы, чем львы набегов.

Черноморские пластуны бродили в плавнях небольшими группами по три, пять или десять человек, устраивая в густых зарослях у троп свои «засеки» или «залоги» – засады, в которых они сидели на корточках, не шелохнувшись, порой всю ночь, выставив перед собой штуцер и прислушиваясь ко всему происходящему в плавнях.

Однако, почуяв опасность, пластун мог отреагировать на неё молниеносно метким выстрелом «на хруст» даже в полной темноте, поскольку посредственных стрелков в пластуны не брали.

Сама специфика их службы с чередованием долгой томительной бездеятельности и постоянной готовности к схватке породила особый тип воина.

Пластунами стали в большинстве своём люди средних лет, поскольку считалось, что молодые слишком горячи для этого, а к старости человек уже становится тяжёлым на подъём, не обладающим нужной сноровкой.

Медленно пробираясь потайными тропами в кубанских плавнях, пластуны так же чутко присматривались ко всем следам, оставленным на мягкой заболоченной почве.

Порою передвижение противника можно было определить по стаям всполошенных появлением человека птиц, а вражескую засаду с головой выдавали тучи кровожадной мошкары, клубившейся над этим местом.

Частенько черноморцы и сами переправлялись через Кубань и уходили далеко в глубь вражеской территории, подкрадываясь тайком к черкесским аулам и выведывая намерения горцев.

И когда утром на влажной росистой траве оставался широкий след ночного соглядатая, черкесы устраивали погоню.

Но опытный пластун мог не только бесшумно ползать «по-пластунски», вжимаясь телом в землю и работая локтями и коленями, но и с легкостью уходить от преследователей.

Тогда он начинал путать след, применяя различные хитрости: долго петлять, прыгать на одной ноге или идти спиной вперед, вводя противника в заблуждение.

Продолжение следует …