Я читаю Пинчона, 1-1

Пинчон. Роман Ви.

Пинчон. Роман-тайна, роман-загадка. Уже признано, что П - мастер создавать миры, творить реальности, которые порою кажуюся ничуть не менее настоящими, чем окружающий нас мир. А порою, создается впечатление, что Пинчон показывает нам что-то вроде кинопанорамы, документального видео-фото журнала, рассказывающего не столько о комбайнерах, доярках или шахтерах, а сколько о людях, как бы застрявших на противоположной стороне, у которых нет хорошего жизненного плана, ясности и определенности, они как бы выпавшие из общего потока жизни, хотя и застрявшие в общем, едином для всех пространственно-временном континууме. И вот они барахтаются, гребуют, пытаюся куда-то выплыть, прибиться  к берегу в бурном потоке событий, несущих их куда-то вдаль.  И благодаря таланту Пинчона, мы можем посмотреть на них откуда-то из вечности, и как на когда-то живших людей, и на персонажей литературного произведения, героев романа. Но если каждый из нас проживает свой фильм, пишет своей жизнью какую-то невероятную и, судя по всему,довольно объемистую книгу, то здесь напрашивается очевидная параллель, ведь в героях Пинчона мы легко можем увидеть себя, но как если бы смотрели... оттуда ... Как если бы уже не могли ничего изменить, но знали гораздо больше, могли что-то предугадать и предвидеть. Это интересная точка зрения, это поучительное исследование.  Правда, герои Пинчона не совсем предсказуемы, да и вообще непросто понять, кто из них просто статист, носитель мимолетной точки сборки, кто герой первого, а кто второго плана. Все местами перемешивается и даже вроде как перепутывается, но и в этом мы можем узнать себя. То, что видится нам главной ролью - на деле может быть ролью эпизодической, и какую тогда играем мы? И для кого?
Кажется, что Пинчон может смотреть глазами разных людей, а может быть и не только... Открывая для себя его творчество, понимаешь, что он способен удивлять, казаться всё более и более непредсказуемым. И одна из граней его таланта в способности то ли создавать, то ли вызывать из иного мира тени некогда живших людей, говорить с духами, читать и запечатлевать их судьбы. Он - и об этом мы ещё поговорим позже - словно бы может ненадолго в них перевоплощаться, оказываясь в глубоком прошлом, становясь то женщиной, то мужчиной, говоря на других языках, проживая немыслимые эмоции, пропуская через себя чужой - в общем-то недостижимый для обычного человека опыт.
Пинчон считается затворником, хотя он же говорил, что своими романами рассказал о себе больше, чем кто-либо может представить. Просто не все люди его внимательно слушают. Что ж, ну а мы попробуем.