Я умер

   Я лежал, ничего не делал несколько дней, пока не начал плохо пахнуть. Скорее всего, именно этот запах и заставил меня встать с кровати.
   А чего я ожидал? Жил я один. Дети выросли, рассорились-разъехались; жена ушла. Друзей у меня не было. На работу я не ходил, потому что денег и без неё хватало. Соседи? Да что соседи, они меня толком и не знали. Кому какая была разница, умер я или жив.
   Но что-то надо было делать со своей смертью.
   Но я понятия не имел, что нужно делать в таком случае. Заглянул во всезнающий интернет. Там говорилось, что сначала надо было «убедиться в отсутствии признаков жизни». Сердце у меня не билось, пульса и дыхания не было, вид в зеркале был ещё более отвратным, чем при жизни. Я посинел, пузо раздуло. Запах в квартире стоял жуткий, и не потому что там жил холостяк или коты. Хотя была одна нестыковка или даже две: во-первых, я мог двигаться и, во-вторых, я мог думать и говорить. Но это мало что меняло в моей ситуации, как мне показалось по-началу.
   Вторым шагом советовали «вызвать экстренные службы». Я позвонил в полицию и чётко и спокойно сообщил, что я умер, где находится моё тело, свои фамилию, имя, отчество, но диспетчер меня прервал, переспросив, кто умер. Я ответил, и наш разговор закончился на неприятной ноте.
   Когда я позвонил в скорую помощь, то уже вёл себя умнее, сообщив, что умер мой несуществующий брат. Скорая приехала довольно быстро. Девушка-фельдшер вошла в квартиру со своим напарником, который нёс увесистый чемоданчик.
   - Где умерший?
   - Это я. Вы простите, что я сказал диспетчеру про брата. На самом деле, у меня нет никакого брата. Но просто, когда я позвонил в полицию, они мне не поверили. В общем, на самом деле, умер я сам. Ещё несколько дней назад. Вы же чувствуете запах, да?
   - Вы издеваетесь? Где труп?
   - Девушка, я же говорю, что это я…
   Ничего их не убедило. Ни мой внешний вид, ни отсутствие пульса и дыхания. Хотя, что сказать, тут они, конечно, удивились. Но в умершие, тем не менее, записывать не стали. Вместо этого они предложили отвезти меня в больницу. Но я подумал, зачем мне туда ехать, и что мне там лечить, если я уже умер. В общем, они решили, что я сошёл с ума, хотя и при довольно странных обстоятельствах, и уехали на другой вызов.
   Так, не пройдя первые этапы освидетельствования, я не мог двигаться дальше в оформлении своих похорон. Да, я попытался самостоятельно добраться до морга на автобусе. Но пассажиры не дали мне проехать и пары остановок. В метро меня тоже не пустили. Таксисты, сами понимаете, что мне сказали, когда я садился к ним в машины. Получается, что только к ночи я дошёл до морга.
   Дежурный врач-патологоанатом, наверное, был первым человеком за всё это время, который проявил ко мне симпатию.
   - Да, случай чрезвычайно необычайный. Клинически вы мертвы, но по некоторым параметрам – нет. Я могу, конечно, подтвердить вашу смерть. Но что вы будете делать дальше? Готовы ли вы будете лечь на этот стол и подвергнуться вскрытию? Готовы ли будете потом лежать в мешке в холодильнике и, что важно, не двигаться? Готовы ли будете готовиться к погребению? А потом лежать в гробу в земле, пока не сгниёте окончательно? Или вы предпочтёте кремацию?
   - Честно говоря, я не знаю.
   - Вы помните фильмы о зомби, которыми нас периодически почивают? У вас случайно нет желания напасть на кого-нибудь? Вы напоминаете каких-то персонажей из этих фильмов, только вы не агрессивны почему-то. Хотя неагрессивные там тоже были в качестве оригинальной альтернативы.
   - Нет, я не хочу никого есть, если вы об этом. Я просто хотел оформить всё, как полагается. Но сейчас, когда вы мне рассказываете, что меня ждёт… Одно дело, когда я ничего не соображаю, и это происходит. Но другое - когда я сам за всем этим наблюдаю в качестве непосредственно участника…
   - Я смогу подтвердить вашу смерть, только если вы пообещаете, что не будете двигаться и разговаривать.
   - Этого я не могу пообещать.
   - Тогда, извините, ничем не смогу вам помочь. Но случай у вас чрезвычайно необычайный. Если, конечно, забыть про все эти дурацкие фильмы про зомби.
   Я сел на скамеечку в ближайшем сквере. И настроение у меня было скверное.
   Я вернулся домой уже утром. Соседи сначала неприветливо морщились, когда я вошёл в лифт, а потом выгнали из кабины, заставив подниматься пешком на пятнадцатый этаж. После стольких нагрузок на тело, оно всё больше сбоило. Не надо было переводить дыхание, но ноги перестали меня слушать. В итоге, до своей квартиры я дополз.
   Так я теперь здесь и лежу, и наговариваю этот текст на диктофон. Потому что писать уже не могу, пальцы не слушаются. Хотя и язык тоже уже с трудом поворачивается. Интересно, если отделить мою голову от тела, она всё еще будет соображать?
   Но, наверное, всё это уже не надолго. И надо просто подождать.