выбор

Озеро большую часть года представляло собой огромную чёрную лужу, только осенью, с началом дождей, слой грязи, неизвестной в некоторых местах глубины, покрывался водой и мелкой речкой соединялся с морем. Можно было медленно дрейфовать, покачиваясь на волнах, подставив солнцу бледное пузо, или метнуться в залив - наловить закуски покрупнее, но Нага ограничивался редким высовыванием голов на поверхность для наблюдения закатов, хоть и глаза его в нынешней атмосфере воспринимали только холодную часть спектра. Ему нравилось думать, что именно здесь он и родился, прямо в этой грязевой яме - огромная, до горизонта, гранитная плита тогда уже лежала, пещера где мамапапа отложил яйца была примерно таких же размеров, за миллионы циклов потолок рухнул и сверху нанесло грязи - звёзды были те же. Правая голова имела воспоминания отца, который задумал высидеть отпрысков, ибо прочие живые существа слишком ущербны, чтобы оценить его великолепие. На роль самки была выслежена прекраснейшая из змей, которую он при ближайшем знакомстве разочарованно сожрал, недостойную, решив сделать всё сам, с этим намерением ступив на тропу к Царю Справедливости. Родитель заполз в нору, разделил живот пополам и женской частью отложив яйца, мужской осеменил их, однако терзаемый противоречиями медлил с воссоединением, поминутно слабея. Нага родился первым, полный сил и яростного восторга, разорвав кокон радостно заорал, задрав морды в три стороны и закоптив потолок. Он прыгнул на папамаму, раздавив и растерзав огромную тушу, оценив иронию природы, хитро заставившей  самоубиться величайшее своё творение, бросился к остальным яйцам, комсал и пожирал своих братьев, наполняясь их силой и радуясь победе, вылетел в жаркий влажный день, готовый к счастливой вечной жизни. Все создания, движимые и неподвижные учавствовали ежедневно в мистерии: всё сходилось в него, как в точку, сгорая ради его удовольствия. Деревья были как горы, вода сладкая, воздух вспыхивал от дыхания.
Летели эпохи, Нага жил, наслаждаясь миром - лучами солнца, рассекая облака, или тёплые волны океана, или влажной прохладой пещер и лесов, наполненных ароматами цветения и гнили, охотой, хрипом и стонами жертв и горящими от его дыхания лесами.
Периодически возникало желание сменить зону обитания, он искал дремлющий вулкан, с расщелинами выделяющими пар. Находил пещеру и долго крутился внутри, а затем ползал по округе, полируя стены и удобряя поверхности своими выделениями, отмечая своё право быть единственным живым существом в округе. Однажды он заметил одиноко стоящую гору, будто огранёную с четырёх сторон, словно огромная серая пирамида, у основания чернел проём пещеры. Крайние головы обе сообщали чувство торжественности, как перед рождением. Нага облетел вокруг и приземлился сбоку от входа, кучки мелких существ разбегались от него. Такие иногда бывали со вкусом разных металлов, он поймал в лапу несколько и съел, но в этот раз они оказались совсем пустые. Из дыры воняло будто весенним лесом, Нага хорошенько дунул в проём пламенем, перед тем как войти, длинный коридор закоптился, в конце хода виднелся просторный зал, там ещё горел огонь. Правая думала нужно быть осторожнее, Нага вытянулся, так что конец хвоста торчал снаружи, а головы заглядывали в зал. После тесного прохода пространство впечатляло. Стены сходились в округлое окно высоко наверху, пар от озера в центре собирался под потолком и радужно светился. Посреди озерца располагался остров, его занимал сидящий в огне трехглазый бог. Нага осторожно прилёг в проходе, наблюдая происходящее. Малиновые языки пламени непонятной природы как лепестки цветка обнимали бога, рот его был открыт, синий язык высунут до шеи, он быстро дышал, вращая большими оранжевыми глазами, тот глаз что во лбу неподвижно смотрел в маленький проём в стене напротив, змея он словно и не заметил. Тело бога было подёрнуто дымкой, источавшей цветочный запах, будто он решил испариться в своём странном огне. Но на это ушла бы вечность, Нага был озадачен и заинтересован, сложив конечности, он по змеиному прополз вокруг озера. Во всём чувствовалась торжественность момента. Наге хотелось наброситься на бога, но было понятно, что на богов, даже горящих, нападать, а тем более кусать их за голову и медленно с удовольствием заглатывать не стоит. Левая сообщала, что бог говорит слово начала и конца, похоже он решил исчезнуть из мира. Правая подсказывала, что после них в таких случаях остаются сокровища, надо ждать. Нага свернулся в кольца у выхода. Воздух вибрировал сильнее, звук чувствовался кожей, боковые головы спрятались в складки, пар от тела бога заметно дрожал, затем хаос биения пространства сменился на постоянное, невыносимое давление. Бог проявил вторую правую руку и воткнул ладонь с длинными медными ногтями под печень. Неожиданно для себя Нага принял решение удирать, тело подбросилось в воздух, распрямилось и царапнуло по камню, но было поздно. Луч закатного солнца проник в пещеру свозь трещину перед богом, освятил его лоб и всё исчезло в ослепительной вспышке молнии с оглушительным щелчком.
Нага пришёл в сознание на лету, длинными прыжками по горным хребтам он нёсся куда то в сумерках. Его кости болели, вместо мыслей свистел обжигая холодом приказ: брось сокровище! Было очень плохо, он не понимал. Открылась заснеженная долина, с озером, Нага упал, проломив лёд и нырнул на дно, зарывшись в холодный ил и лежал там вечность. Постепенно боль утихла и раскрылось сокровище - знание конечности мира и метод ухода из него навсегда. Но Нага не хотел уходить. Он любил жизнь, любил мир, и тот отвечал ему взаимностью, хотя новое знание подсказывало, что сменилась эпоха - бог умер, и всё стало по другому. Нага выбрался в озеро, заметил что плавать стало трудно, каждое движение утомляло, захотелось вдохнуть. Он выпрыгнул на берег, и заметил что даже стоять утомительно. Воздух не держал, вместо полётов получались лишь длинные скачки, после прогулок хотелось есть, нужно было охотиться, краски стали серыми, звуки что слышали головы вгоняли в тоску, так постепенно отпало желание выбираться из озера, которое высохло и превратилось в лужу.
Нага смирился. Знание бога подсказывало, что так будет ещё очень долго. Можно было зарыться поглубже и проспать до нового света, или оставить это тело и родиться в лучших мирах. У бога были слова для путешествий по реальности. Нага выбрал землю крылатых ящеров, загудел, открывая око мудрости, и когда увидел в красках новый мир, быстро обернулся и перекусил себе шею.