Глава 7. Битва дипломатов

    

      Это седьмая глава моего мистического романа под названием “Смерть ещё не конец”. Роман посвящён посмертным, то есть послесмертным, приключениям главных героев в пространствах Ада и Рая.

      Роман написан в жанре военно-политического детектива с участием первых лиц Ада и Рая. Главными персонажами являются Тамерлан, Ходжа Насреддин, Чингиз-хан, владыка Ада Люцифер, императрица Ада Лилит, её дочь Идиора, её внук, чистокровный демон Алахес, архангелы Михаил, Гавриил и Рафаил,  архидемоны Вельзевул и Левиафан, глава департамента инквизиции Ада князь Астарот и другие. 



          Глава 7. Битва дипломатов



     Глава департамента внешних сношений Рая, крылатый архангел Гавриил, просматривал документы, подготовленные его администрацией для встречи с полномочным и чрезвычайным представителем Ада, послом Абд Аль Кадаром. При одном упоминании этого имени у Гавриила сводило скулы от желания сплюнуть и растереть.

     Хамоватый и неуправляемый Аль Кадар сменил на своём посту прежнего посла, корректного и выдержанного господина Рика Сандина, отозванного по обстоятельствам, весьма прозрачным для искушённого в закулисных дипломатических играх Гавриила.

     Веками отточенная формулировка "в связи с переходом на другую работу" могла ввести в заблуждение разве что привратника у входа в здание департамента. Смена послов диктовалась необходимостью усилить давление на Рай, что, по мнению тёмных, должно сопровождаться и личностным нажимом посла, то есть принципиально жёсткой его позицией.

     Всё труднее становилось выдерживать контакты с обнаглевшими тёмными эмиссарами. Их претензии на изменение условий, на которых они были депортированы из Рая, становились всё более обширными и включали уже не только требования о предоставлении солнечных территорий, но и признания Зла, как веры, объективно сменяющей устаревшую божественную формацию Добра и призванной господствовать в будущем.

     Изначальная ошибка Совета Архангелов была сделана на самом первом Совете, когда определялись сферы расселения мятежного воинства. Принятое решение о предоставлении им, в качестве обиталища, подземных горизонтов устраивало всех, принимавших решение. На протяжении тысяч и тысяч лет не возникало никакой необходимости возвращаться к этому вопросу, до тех пор, пока Люциферу не удалось утвердить среди людей культ золота и драгоценных камней. Это было гениальным шагом Ада и прозвучало первым сигналом о трагическом просчёте светлых.
 
     Просчёт заключался в том, что, определив Люциферу подземные пространства, и отделившись от него энергетическими границами, светлые, по сути дела, отдали в его руки все несметные подземные богатства, оставив себе лишь духовную область, которая, как они считали, будет являться определяющей в судьбе человека. Люцифер же с большим успехом воспользовался тем, что так недальновидно было предоставлено в его распоряжение. Он вторгся в жизнь людей, предложив им золото и камни. Предложение было принято мгновенно и с необыкновенной алчностью.
 
     Материализовался новый бог людей - Золотой Телец, могущественный бог, молились которому также истово, как и оттеснённому Яхве ранее. Телец требовал жертв, и люди не скупились. Но то, что дано преисподней, не может служить делу Добра. Золото и камни стали необходимым атрибутом в жизни людей, атрибутом, за обладание которым люди стали проливать реки крови, забыв о божественном духовном наследии. Это был первый серьёзный удар Ада, после которого райские футурологи запоздало спрогнозировали развитие исторических событий и пришли к выводам, от которых в верховных эшелонах Рая случилось шоковое замешательство.
 
     По расчётам выходило, что золото и камни далеко не единственное, чем может воспользоваться Люцифер для нанесения следующих ударов. Земные недра начинены таким разнообразием ископаемых, что при умелом манипулировании ими и людьми, Люцифер потенциально способен составить равновесную конкуренцию силам Рая и нанести невосполнимый ущерб вере. Прогнозы говорили о том, что уже в недалёком будущем Люцифер научит людей использовать недра, и они направят значительные усилия для разведки и добычи энергетических ресурсов.

     Нефть, газ, уголь, это то, что войдёт в жизнь каждого человека и приобретёт ценность. Природные источники, благородные и редкие металлы с уникальными свойствами, минералы, химические элементы и их соединения, наконец, урановое сырьё, всё это вытеснит веру и даст почву для проникновенного взаимодействия людей и Люцифера. Люди этого захотят, а Ад этим располагает. Ад же требует взамен всего лишь два пункта - отречься от божественной веры и продолжать проливать кровь за ресурсы. И чем больше он будет дозировать ресурсы или перераспределять их территориально, тем кровопролитнее будут войны, становясь из локальных мировыми, а средства уничтожения эволюционируют от кривой сабли до ядерного излучения. Программа ликвидации человечества, сконструированная в извращённых мозгах Люцифера, проявилась во всём своём титаническом хитроумии и коварстве.

     Гавриил не сомневался, что предстоящая встреча будет столь же изнурительно напряжённой, как и все последние. Когда было доложено о прибытии посла, он вздохнул, собрал бумаги и направился в зал приёмов.

     Абд Аль Кадар не удостоил Гавриила вставанием. Он вальяжно развалился в кресле и барабанил волосатыми пальцами по столу. Гавриил, направившийся было к гостю для рукопожатия, изменил маршрут и, не приблизившись к послу, сел за противоположный край стола. В сознании чётко просквозила тревожная мысль, что игнорирование протокола встреч, предшествует новым силовым заявлениям Ада. Предчувствия не обманули. Аль Кадар начал с ёрничества:

     - Князь Гавриил плохо выглядит. Я вижу утомление бессонных ночей на его лице. Не нуждается ли князь в советах и помощи от наших лучших специалистов? У нас сосредоточены самые талантливые эскулапы, способные на чудеса в области энергетической медицины. Ваш Христос воскрес их мёртвых, поразив этим простым трюком девственное, не тронутое высшим знанием воображение людей. Это всего лишь явление реинкарнации, тривиальное в духовных сферах. Наши возможности позволяют воскресить даже аннигилированные души, что, согласитесь, князь, ставит нас на одну ступень с Яхве, творцом душ. Как вы полагаете?

     Гавриил поморщился. Вступать в дискуссию по общим темам не хотелось, но оскорбления в адрес Творца на его же территории не могли быть оставлены без ответа.

     - Что касается моего здоровья, я могу заверить господина Аль Кадара, что уровень нашей медицины ничуть не ниже вашей, и мне нет необходимости пользоваться услугами ваших специалистов. Не хватало ещё, чтобы мне тайно влили порцию тёмной энергии. Главным же в воскресении Иисуса Христа является не само воскресение, а страсти его с последующим умерщвлением, то есть принесение божественной жертвы во искупление грехов человеческих. Согласитесь и вы, господин посол, что этот акт божественного самопожертвования нанёс сильнейший удар по позициям Ада и вернул в сознание людей веру в Любовь Господню и надежду на вечность и всесильность Добра.

     - Ошибаетесь, князь. Любовь и Добро категории преходящие. Всему своё время. Наступает эра нашего владычества. Не вашего ли пророка слова "Весь мир во зле лежит"? И это констатация факта, который вы пытаетесь упорно отрицать. Взгляните в глаза правде, и вы увидите, что духовные ценности у людей мы заменили потреблением. Потребление - вот формула, нашего успеха и вам нечего противопоставить. Люди хотят многого и не в загробной жизни, а сейчас, сиюминутно. Ведь так сладко обладать властью и богатством, ощущать приятно отяжелевший желудок после возлияний или оргазмические сокращения мышц в постели очередной любовницы. И всё это мы даём. Мы не обещаем, как вы. Мы делаем людей счастливыми. Не скрою, это вызывает, в частности, у меня, чувство глубокого удовлетворения и гордости за принадлежность к главенствующей духовной цивилизации будущего.

     Гавриил выслушал тёмного посла не особо вникая в его слова, поскольку не было сказано ничего нового. Обычные предварительные препирательства.

     - Господин посол, ваши заблуждения безграничны. У духовной цивилизации, основанной на идее Зла, нет будущего. Зло, это змея, которая кусает себя за хвост и поедает саму себя. Рано или поздно наступит пресыщенность Злом, и вы это понимаете. Чаша весов склонится не в вашу пользу. В связи с этим возникает и ваша главная задача - успеть уничтожить человечество до наступления этого самого этапа пресыщения. Если же говорить о счастье, якобы получаемом людьми от преисподней, то я могу уличить и обвинить вас в лицемерии, так как счастье людей никогда не являлось вашей задачей. Позволю сделать также и вам предложение взглянуть правде в глаза и увидеть, что ваше "счастье", дарованное лишь отдельным личностям, сопровождено смертями и несчастиями сотен других. Я не знаю ни одного властителя или просто богача, который своё положение приобрёл бы любовью к ближнему. Всё это достигается пролитием крови, обиранием и без того нищего народа. Ваше "счастье" фальшиво и зиждется на плохо прикрытом обмане. И в этом я вижу несостоятельность вашей задачи о гибели человечества потому, что горе и смерть - залог духовного возрождения, возрождения веры в лучшее, надежды на погибель Зла и торжество Добра.

     Аль Кадар сжал губы и заиграл желваками, пальцы его перестали издевательски барабанить по крышке стола и напряглись, а глаза пока ещё незаметно сузились. Он придвинулся грудью к столу и нахраписто заговорил, активно артикулируя и жёстко ставя акценты:

     - Вера в торжество Добра удел слабых. Ваша вера - вера униженных и оскорблённых. Вера тех, кто в силу своей врождённой неприспособленности изменяться соответственно меняющимся условиям жизни, не в состоянии продвигать прогресс, не в состоянии дать что-то новое человечеству, не в состоянии поддерживать эволюцию, лидировать и вести за собой. Ваша паства - особи, не выдержавшие естественного отбора, оказавшиеся на обочине жизни в силу врождённой слабости духа. И молятся они не во имя добра, а во имя мести. Месть руководит их верой. Они с животным вожделением мечтают о наступлении Страшного Суда, но с единственной целью - насладиться муками тех, кто обрызгал их, понуро стоящих на обочине, грязью на пути к своим победам. По христиански ли это, князь Гавриил? Можно ли назвать их истинно верующими в Добро?

     Есть ещё у ваших верующих и вторая причина желать приближения Суда. Это личная выгода. Надежда на получение вечных благ за их ничтожное пребывание на земле. Всего лишь голый расчёт, не поддержанный какими-либо благими движениями души. Ваши наместники и последователи, уединившись в монастырях и скитах, отгородившись от жизни толстыми соборными стенами, замкнувшись на устарелых, веками не пересматриваемых догматах, пытаются увести людей поглубже в дебри вашей веры, отворотить их помыслы от возможности ежедневных наслаждений при жизни, нейтрализовать заложенные от рождения потенциалы и, в сумме, низвести их существование до уровня безмолвного плода на овощной грядке. И вы помпезно объявляете о том, что именно такая жизнь достойна величайшей награды - вечной нирваны. Как можно так вольно обращаться с принципом, слетевшим с уст самого сына Яхве, Христа - "Каждому по делам его". Ведь нет никаких значительных дел, есть только бесплодные мечты о царствии небесном, культивируемые параллельно с призывами бойкотировать, или даже прямо закапывать, пробивающиеся ростки чего-то нового. Справедливо ли это, князь?

     И третья, может быть, основная причина, по которой ваши адепты вынуждены поддерживать слабый огонь вашей веры - страх. Я подчёркиваю дважды слово "вынуждены", поскольку страх не позитивное чувство, идущее из глубин души, возникшее на почве любви, а чувство, явившееся результатом вашего запугивания их сказками о геенне огненной, о вечных муках в кострах адских за земные прегрешения. Ведь и Иоанн Богослов был вдохновлён вами на написание "Апокалипсиса" именно по причине вашей неуверенности в стабильности веры, по причине всё более усиливающейся тяги людей к земным делам, то есть к нашим делам. Нужно было ослепить их, выдернуть из-под ног материальное основание, на котором они чувствовали себя удовлетворёнными и крепко привязать к себе, не гнушаясь при этом методами, которые вы высокопарно и явно отвергаете и приписываете исключительно демонам преисподней, в то же время тайно и неявно пользуетесь ими в своих целях. Как по-другому назвать "Апокалипсис" и другие канонизированные и апокрифические книжки, раскрывающие тему Страшного Суда и Ада, как не шантажом, призванным возбудить страх? А вы функционируете на нём и эксплуатируете его в угоду своим интересам. Вы манипулируете людьми так же, как и мы, но облачаетесь при этом в священные ризы поборников Добра.
Таким образом, князь, в соответствии с приведёнными мотивами, вашу веру так же можно назвать неистинной, фальшивой и двуликой и придумать ещё с десяток таких же нелицеприятных определений.

     Гавриила стала раздражать напористость и безаппеляционность Аль Кадара. С другой стороны он понимал, что этот микропоединок, предложенный тёмным послом, не должен быть проигран. Все доводы Аль Кадара основаны на извечном антагонизме, он не может подняться выше собственно теологического спора и, заняв враждебную позицию, настойчиво придерживается правил двустороннего конфликта. Главный его козырь - извращать посыл оппонента, не особо вдаваясь в его глубинный смысл. Гавриил понимал, что спор этот, как всегда, приобретёт рутинный и риторический характер и со стороны уже выглядит как обмен плевками, но уступать не хотел, ощущая в себе растущую потребность раздавить и втоптать в пол эту чрезвычайную и полномочную свинью Аль Кадара. Он подавил в себе желание сейчас же врезать по его самодовольной морде и принял, приличествующий его положению принимющей стороны, вид.

     - Не угодно ли господину Аль Кадару выслушать мои возражения по поводу всех трёх предъявленных обвинений?

     - Попробуйте, - почти развеселился посол. Он заложил ногу на ногу и снова принялся барабанить пальцами по столу. Саркастическая усмешка тронула его губы, и весь вид говорил о том, что он защищён непробиваемой бронёй от развенчания его убеждений, а неколебимость его постулатов не должна вызывать каких-либо сомнений.

     У Гавриила снова зачесались кулаки стереть эту хамскую усмешку, но дипломатический опыт всегда подсказывал ему в такие моменты, что аргумент силы - не аргумент, пока есть ещё вербальные возможности если не уничтожить соперника логикой мысли, то хотя бы придавить его желание злобствовать. Он налил себе в стакан воды и учтиво предложил то же самое Аль Кадару.

     - Ха-ха-ха, - издевательски захохотал тёмный посланник, - Князь Гавриил подавлен, не может собраться с мыслями и хочет выиграть время? Не тушуйтесь, князь. Если вы абсолютно убеждены в истинности вашей веры, слова в её защиту придут сами по себе, без усилий с вашей стороны. Начинайте уж, иначе вы создаёте во мне уверенность в моей досрочной победе в этом раунде.

     Гавриил нервно передёрнул крыльями, но усилием воли освободил свою голову от слов Аль Кадара и взглянул в его насмешливо сузившиеся глаза.

     - Я хотел бы обратить ваше внимание, господин апологет Зла и уничижитель Добра, на тот факт, что вера в Бога на земле распространена повсеместно и хотя имеют место различные формы и методы её реализации, несомненно то, что статистически количество верующих в благого Творца существенно превосходит количество сатанистов всех мастей, начиная с сатанистов-философов и кончая сатанистами-недорослями и попросту хулиганами.

     Да, в последнее время вы значительно потеснили нас в умонастроениях людей, но ваша эйфория от этого сослужила вам же плохую службу. Вы уверовали в быструю победу и тем самым оторвались от реалий. А реалии таковы, что люди не желают так быстро и так просто расставаться с идеями Добра, укоренившимися в генах и передающимися с кровью. Память поколений нельзя уничтожить одной временной акцией. Вы рубите верхушки, но корни вам недоступны. Корни - в самых потаённых местах души. От них пойдёт новая поросль истинной божественной правды.

     Снизойдите инкогнито до земной поверхности, и спросите тысячи людей - что важнее и милее для них: мир или война, тихое, спокойное счастье или власть, порядок или хаос, любовь или золото, здоровье ребёнка или своё собственное, солнце Рая или холодный сумрак Ада? Лишь немногие, и только лишённые рассудка и продавшиеся вашим агентам, выберут второе потому, что первое - это голос и лик истинного Бога, того, кто могущественнее вас. Люди хранят в своих душах эти искры истины, и не повернётся язык назвать их слабыми. Сохраняя веру в Добро они демонстрируют силу перед лицом тёмного наступления, которое захлебнётся в собственных заблуждениях.

     Что касается обозначенного вами как "личная выгода", то это всего лишь вопрос терминологии. С нашей точки зрения это вознаграждение за духовный труд, за сохранение, упрочение и распространение наших идеалов. Любой труд должен быть достойно компенсирован, духовный в частности. Здесь я не вижу оснований для дискуссии. Ведь и вы обещаете своим последователям сладкую жизнь. Разница только в том, что вы платите звонкой монетой и сейчас, то есть обманываете их, говоря о том, что главное здесь, сию минуту, и всячески замалчиваете вопрос о вечности потому, что ваша вечность каторжно беспросветна. Мы же даём вечность солнечную, наполненную благостной энергией и созидающую.
 
     Кроме того, я догадываюсь, что у вас, господин посол, в папке с документами лежит очередное притязание Ада на наши светлые пространства. О чём это говорит? Это говорит о том, что вы весьма ревниво относитесь к нам и нашим праведникам, заслужившим право на блаженство, и сами бы с большим удовольствием понежились на солнечных пляжах Вселенной. И если бы Богу Яхве было угодно простить вас и предоставить возможность беспрепятственного выбора места пребывания, то уверен, что всё сонмище демонов, во главе с вашими шестикрылыми серафимами, с ликованием переместится в наши сферы, предав империю Зла забвению, а самого тёмного императора Люцифера и его веру проклятиям.

     Аль Кадар за время монолога Гавриила темнел и без того тёмной мордой, глаза его сузились до щёлок и в них появился пока ещё тусклый огонёк накатывающегося бешенства. При последних словах Гавриила огонёк полыхнул, было, жёлтыми искрами, но послу видимым усилием воли удалось притушить эмоции. Пальцы его уже не барабанили беззаботно, а вцепились в крышку стола и побелели от напряжения. Гавриил, сделав вид, что не замечает возбуждения Аль Кадара, продолжал:

     - Теперь о ваших обвинениях нас в шантаже. Вот уж поистине сыны Ада пребывают в своём амплуа, вымазывая белое чёрным. Откровение святому апостолу Иоанну Богослову было дано не с целью запугать людей и страхом удержать их от греховных помыслов и деяний, а исключительно с целью показать степень ответственности за нарушение божественного закона. Нет такого закона, ни в стане светлых, ни в стане тёмных, ни в земном сообществе людей, который бы не предполагал ответственности за пренебрежение им. Это был бы юридический нонсенс. И Иисус Христос, и пророки его неустанно просвещали людей о возмездии за совершённые грехи. И если говорить о страхе, то, в сущности, нужно говорить не о страхе перед наказанием, а о страхе собственно греха. Примером тому может служить молитва Давида после его падения. Она являет собой истинную печаль о грехе. Он не пытался смягчить свою вину и молился не ради того, чтобы избежать нависшего над ним наказания. Давид понимал чудовищность своего преступления и порочность своей души. Он чувствовал отвращение к своему греху. Он молился не только о прощении, но и об очищении сердца.

     Вы, тёмные, наказаны низвержением. И ответственность подразумеваете только через призму наказания. Вряд ли ваши тёмные умы в состоянии постичь откровение о том, что настоящая ответственность это Любовь. Только душа, пронизанная Любовью светла и непорочна...

     Брызги веером сверкнули в глазах Гавриила, и струя воды ударила в лицо. Сквозь водяную пелену он различил силуэт Аль Кадара, вскочившего на ноги и нависшего над ним с пустым стаканом в руке.

     - Хватит! - орал взбешённый посол. Искры сыпались из его глаз, а рот перекосился и клыки обнажились. От былого снобического превосходства не осталось и следа. Весь он представлял собой картину расколовшегося вулкана, подобно лаве исходя пеной и гневом, - Хватит, Гавриил. Оставь свои проповеди для дураков. Я не желторотый выпускник семинарии, чтобы слушать тебя, распустив слюни.

     Гавриил стряхнул водяные брызги с лица и, напрягшись, следил за извержением Аль Кадара. Холодный душ отрезвил его и вернул мысли из русла спора к бесноватой личности тёмного оппонента.

     Не предусмотрел и недооценил, - мелькнуло в голове, - Позволил, всё-таки, втянуть себя в драку, старый безмозглый пень. Перед кем распинался? Перед стеной, перед вакуумом. Говорить с ним о Любви, всё равно, что дразнить павиана бананом. Кроме фонтана злобы и ожидать было нечего. Ну что ж, ещё один урок на будущее.

     Он нажал кнопку под столом и в зал вошли несколько ангелов из охраны. Мгновенно оценив обстановку, они быстро скрутили руки плюющемуся Аль Кадару, отобрали у него стакан, который он порывался бросить в Гавриила, и его же галстуком заткнули ему рот.

     - Возьмите этого господина и приведите его в порядок, - распорядился Гавриил, - Затем проинструктируйте о правилах поведения в иностранных резиденциях и по мере его готовности доложите мне.

     Упирающегося чрезвычайного и полномочного выволокли в приёмную и потащили в дальний конец коридора. Через минуту оттуда донеслось несколько глухих звуков, напоминающих удары ногой по чему-то мягкому и сдавленные мычания, затем плеск воды, ещё пара глухих звуков, сопровождаемых уже истошными воплями, снова плеск, и так несколько циклов. После чего, потрясённого до основания посла, посадили прямо на холодный пол и вслух прочитали регламент проведения переговоров между руководителями департаментов. После каждого абзаца следовал грозный вопрос - Понятно тебе, козёл? - и если измочаленный и выбитый из колеи Аль Кадар замешкивался с утвердительным ответом, то новый пинок под рёбра заставлял его усиленно трясти головой в знак согласия.

     По уходу охранников, Гавриил достал полотенце и промокнул влагу на лице. Сел за стол и принялся обдумывать ситуацию. Да, он, архангел Гавриил, опытный бессменный переговорщик, издалека чувствующий подводные течения и скрытые рифы в намерениях другой стороны, как мальчишка пошёл на поводу у тёмного посла, в пылу дискуссии потерял контроль над его реакциями и, что самое главное, ввязываясь в полемику позволил себе эмоции и, действительно, от рациональной логики своих убеждений перешёл к вдохновенной проповеди.

     А если это провокация? Тогда какова цель? Подставить и дискредитировать меня как руководителя департамента, неспособного организовать не только переговорный процесс, но и собственно безопасность гостей? Чушь! Мой опыт не нуждается в рекомендациях и адвокатах. Обосновать перед кем-то враждебность и агрессивность Рая? Но перед кем и зачем? Нет никакой третьей стороны, заинтересованной в получении такой информации. Тоже чушь. А может быть цель провокации получить повод для объявления войны? Подсунуть дипломата-идиота, способного на пустом месте затеять скандал и самому же пострадать от него, затем оскорбиться страданиями посла и перейти к силовым действиям в наказание виновных. Почему нет? История людей изобилует фактами кровавого возмездия за убийство послов, парламентёров, доверенных лиц. Но нет, нет, нет. Примитивно до омерзения. Ничего не подходит. Слишком незначителен конфликт для таких масштабных последствий и невозможно представить, чтобы такая, в общем-то, ничтожная выходка посла, могла быть объектом планирования в штабах тёмных стратегов. Выбросить из головы и забыть.

     Остаётся только одно - особенности личности Аль Кадара, его персональная глупость и неспособность контролировать эмоции. Значит можно не сожалеть о тайном знаке, правильно понятом охранниками. Ничего, умнее будет. И осторожнее. Удивляет только недальновидность Левиафана, утвердившего в качестве посла подобного выродка, не желающего признавать элементарные нормы дипотношений. Неужели только для того, чтобы дать новый импульс переговорам, продемонстрировав своё ограниченное терпение, якобы готовое вот-вот лопнуть из-за неуступчивости Рая. Эта версия имеет право на жизнь, но реализация её всё равно оставляет впечатление непродуманности, поспешности и топорности.

     Дверь кабинета открылась, и посол тёмной империи был доставлен за стол переговоров. Мокрая шерсть его стояла дыбом, один глаз заплыл, а на лбу набухала огромная лиловая шишка. Не говоря ни слова, он развязал тесёмки своей папки, вынул несколько листов и бросил их через стол Гавриилу.

     - Прошу ознакомиться. Это наши новые предложения по теме, обсуждаемой нашими сторонами в течение всех последних встреч.

     Аль Кадар отвернулся в угол и старался не смотреть на Гавриила, нервно перебирая тесёмки папки и прикладывая ладонь к пылающей шишке. Гавриил углубился в чтение, не обращая внимания на страдания посла, и сразу же автоматически отметил, что документ имеет отступления от принятого протокола составления дипдокументов. В первых пунктах не показано уважение к адресату, обычно выражающееся в комплиментах. Вещь практически не читаемая, но отсутствие которой сразу бросается в глаза. И чем далее он знакомился с содержанием документа, тем выше на лоб лезли его брови.

     Наглость тёмных перешла всяческие границы. Раньше, когда Ад только начинал поднимать голову и показывать зубы, звучали лишь намёки на недовольство сумраком и холодом. Затем, по мере накачивания энергетических мускулов, Ад родил эсхатологическое видение Люцифера о грядущем переустройстве Вселенной, в ходе которого им будут аннексированы райские территории, а все силы Рая будут интернированы под землю. Последовательно увеличивая свои аппетиты, Люцифер сейчас уже не ограничивался желанием переселиться в полярные области, редко, но всё же посещаемые солнцем. Последнее его требование касалось вожделенной области Средиморья.
 
     Но если на первых этапах переговоров Ад готов был жертвовать чем-то, то на последних он не предлагал никакого компромисса, недвусмысленно давая понять, что вопрос не может муссироваться бесконечно, и недалёк уже тот день, когда решение его переместится в область войны и любые позиции Рая будут, безусловно, проигнорированы. Теперь в дипломатической почте от Ада не было и видимости уступок. Если раньше переговоры сопровождались обещаниями Ада исключить из списка соблазнов, которые укоренились в человеческих отношениях и при помощи которых демоны развращали души людей, несколько пунктов, то в последующем эти обещания были сняты с повестки дня и появились обещания всего лишь не вводить в список действующих новые соблазны. Ад, ощущая растущую силу, не хотел ограничивать свои возможности, узурпировав для себя право диктовать условия.
Гавриил отложил листы и посмотрел на всё ещё массирующего свою шишку и свирепо поглядывающего из подлобья одним глазом Аль Кадара.

     - Я думаю, что наивно указывать вам, господин посол, на несоблюдение азов дипломатического этикета, проявляющееся в вызывающем тоне послания, в частности, в употреблении таких оборотов письма, как "райская сторона обязана предоставить в наше распоряжение...", а так же...

     - Не учите меня, - сорвался Аль Кадар, - Я не хуже вас разбираюсь в тонкостях дипломатических церемониалов и в этикете письменных сношений.


     - Ну что же, - ответил Гавриил, - В таком случае я вынужден сделать единственно возможный вывод о том, что наши дипломатические отношения, по вине Ада, вступили в качественно новую фазу, которую я, неформально, назвал бы одним словом - "Расплевались" потому, что теперь и мы будем отвечать в соответствующей форме.

     - Делайте какие угодно выводы, это ваше право, - ещё больше набычился Аль Кадар, - Только позвольте мне поинтересоваться хотя бы первичной реакцией на наши предложения и затем поскорее убраться из этого кабинета. Мне уже давно надоел ваш назидательный тон вперемешку с немотивированным мордобоем.

     - То, что вы представили, трудно назвать предложениями. Это бескомпромиссные требования...

     - Прекратите издеваться, - снова заорал Аль Кадар, - Ваш отвлечённый стилистический анализ текста неуместен. Я требую ответа по существу.

     Хорошо, - отвечал Гавриил. Он вдруг поймал себя на мысли о том, что вновь втягивается в скандал, который создаёт уже своими усилиями. Видимо, стучит в его сердце мелочная жажда реванша за надменную кривую усмешку тёмного посла в начале встречи.

     - Хорошо, господин посол. Ответ по существу прост и, скорее всего, ожидаем вами. О нашем согласии на выход адских сил из преисподней на поверхность и отторжение от райских пределов освящённого Богом Средиморья не может быть и речи. Я уверен, что Совет Архангелов рассмотрит этот вопрос, но только для того, чтобы дать официальный отрицательный ответ. В установленный срок вы его получите. Разрешите на этом наши переговоры закончить.

     Гавриил поднялся. Аль Кадар сверкнул на прощанье уцелевшим глазом, вложив в него всю силу личной неприязни, и направился к двери. В дверях обернулся и с нескрываемой угрозой проговорил:

     - Сегодня же моему непосредственному начальнику, великому тёмному князю Левиафану, мною будет представлен рапорт с изложением того, что князь Гавриил пытался завербовать меня, предприняв в отношении меня пропагандистскую атаку. А так же с изложением того, что после моего возмущения действиями князя, я, посол его величества императора Люцифера, лицо, обладающее дипломатическим иммунитетом, был жестоко избит и унижен. Думаю, что ваш беспредел вам зачтётся и у нас ещё будет возможность вспомнить об этом, но в другой обстановке.

     Аль Кадар, наконец, хлопнул дверью с той стороны. Архангел Гавриил собрал на столе бумаги, оставленные им, и вышел в приёмную вслед за удалившимся тёмным эмиссаром.