Об одном офицере, моём друге и однокласснике
Я когда то входил в Тульский областной избирательный штаб кандидата в Президенты А.И.Лебедя, был его личным представителем в Ефремове. И подобных офицерских судеб знаю много. Но этот человек, Олег Вячеславович Дробышев, о котором пойдёт речь, это в моей судьбе отдельная тема.
Во-первых, мы учились в одном классе.
Во-вторых,дружили.(Хотя друзей у меня и в школьные и в студенческие годы было много).
В-третьих, мы влюбились в одну и ту же девушку, тоже нашу одноклассницу.
Она единственная в нашем классе, окончила школу с золотой медалью и работает сейчас в Туле на оборонном предприятии.
Я много раз говорил ей, что она внешне очень похожа на Снежную королеву из мультфильма по сказке Андерсена. А Олег по мере того как мужал и взрослел, становился очень похожим на итальянского актёра Микеле Плачидо. Этот актёр был очень известен в СССР эпохи Перестройки по сериалу "Спрут", в котором он играл комиссара полиции, боровшегося с мафией. Сериал местами сделан по реальным событиям. Но ещё больше, почти как двойник, он был похож на моего одноклассника в роли советского офицера в Афганистане в фильме "Афганский излом".
После окончания истфака Ивановского госуниверситета (Иваново это мой родной город), я с лета 1986 г. стал работать научным сотрудником Ефремовского художественно-краеведческого музея.
И возвращаясь как то с работы холодным осенним вечером, я нос к носу столкнулся на улице Свердлова (бывшая Большая Московская) с Олегом. Он был в военной форме лейтенанта-артиллериста. Мы оба очень обрадовались такой встрече. А занесло его в эту чать города по той причине, что только там по коммерческим ценам можно было купить без очередей и талонов хорошие продукты питания. (Про этот магазин есть у одного моего хорошего друга и коллеги репортаж по горячим событиям, в которых я невольно оказался главным участником. Он был опубликован в муниципальной газете "Заря" ещё в конце 1991 г. Но сейчас совсем не об этом речь).
Как выяснилось, Олег приехал в недельный отпуск из Афганистана. И сразу позвал меня в гости, обещал познакомить со своей молодой женой. А я тогда был ещё холост. До моей свадьбы оставалось два года. Дома меня кроме младшего брата никто не ждал, а мобильников, чтобы предупредить брата, тогда не было. Но ясно же было, что брат всё поймёт и простит. Помню как по дороге в рейсовом автобусе нахлынули на меня воспоминания школьных лет. Олег уже в старших классах твёрдо выбрал офицерскую профессию и учился очень хорошо. Особенно по тем предметам, которые требуются для его профессии. Помню как он смеялся надо мной, когда я на схеме окопа в кабинете НВП, обнаружил пометку "отхожее место". Он упорно занимался каратэ и другими восточными единоборствами, и поэтому ему очень нравились любые японские слова. А у меня дома был огромный и очень дорогой Атлас Мира. И я принёс этот тяжёлый фолиант в школу. В нём была огромная карта Японии с названиями всех даже и маленьких её городов. И Олег с непередаваемым наслаждением заучивал эти японские названия.
Потом мы очень хорошо посидели у него дома. Алкоголь в тот раз не пили. Жена его оказалась родом из Курска. Тогда мне показалось, что она очень любит своего мужа. Но видно было и как переживает за его жизнь. После отпуска он должен был возвращаться на войну. А мне, как историку, было очень важно услышать слова участника и очевидца, а не то, что рассказывала тогда официальная пропаганда. А он рассказывал ёмко и лаконично. Как и положено настоящему офицеру.
Пересказываю, как я запомнил эти его фразы, напоминающие артиллерийские выстрелы.
"У нас это называют "Столетняя война". Потому что пленных расстреливать запрещено. Их отправляют в фильтрационные лагеря. А оттуда рядовой состав пополняет ряды проправительственной Афганской армии. Я сам служу в этой армии и ими же и командую. Но при первом же удобном случае эти наши, так называемые "союзники", переходят на сторону душманов. И некоторым удаётся совершать такой "круговорот воды в природе" по нескольку раз".
"И ещё есть такое жёсткое правило: "Где есть советские войска, там есть народная власть. Где нет советских войск, там нет народной власти".
А на мой вопрос, как же вы с такими настроениями воюете? Он ответил: "Нас учили выполнять боевые приказы вне зависимости от настроения. Стараемся беречь личный состав ограниченного контингента советских войск, насколько позволяет боевая обстановка".
Прощаясь, мы не загадывали тогда, сможем ли увидится вновь. Но у знакомых тульских офицеров я расспрашивал о его судьбе и знал, что он в той войне уцелел.
Осенью 2016 г. я в очередной раз вернулся из Европы, после выполнения нескольких журналистских заданий в Амстердаме. И под новый год мои одноклассники затеяли встречу выпускников. Олега на неё тоже звали, но он не приехал. Ответил по телефону, что ему надо вещи собирать, осталось совсем мало времени, ему предстоит отпуск во Вьетнаме.
Но мне он потом перезвонил и снова пригласил к себе во всё ту же квартиру.
Были мы там с ним одни без свидетелей. Он пил неразбавленный спирт. А я сам разводил его с водой один к одному. Перед этим и он и я ещё до встречи плотно поели, поэтому пили без закуски. Всё, что он рассказал тогда не предназначено для широкой огласки. Достаточно сказать, что знал он к тому времени очень много. Много такого, о чём большинство обычных людей либо даже не догадываются, либо не верят, когда что-то на подобные темы попадает в их поле зрения.
В отставку из вооружённых сил Олег вышел ещё до начала контртеррористической операции в Чечне. В звании майора. В 1992-1993 гг. участвовал в Гражданской войне в Таджикистане в качестве военного советника РСФСР. Тогда наша страна называлась ещё так. СССР уже был распущен, а название РФ у неё появилось лишь после Референдума по Конституции 13 декабря 1993 г. После отставки Валерий работал в гражданских охранных структурах в Африке. А тогда в предновогодний вечер с 2016 на 2017 год, когда мы вели с ним откровенные разговоры с глазу на глаз за распитием спирта, он работал в службе охраны одной известной нефтяной компании и отвечал за безопасность нефтевышек.
Обстоятельства его гибели до конца не ясны. Дата гибели 19 марта 2022 г. Но я не сомневаюсь в том, что компетентные органы провели необходимое расследование. И кому положено, всё об этом деле известно.
PS Проводить независимое журналистское расследование я уже не могу, поскольку после возвращения из Амстердама в конце 2016 г. завершил свою карьеру в этой профессии. И с тех пор закон о СМИ на меня как на автора и независимого расследователя не распространяется. А без прав журналиста и без редакционного задания подобные расследования могут быть приравнены к шпионажу.
Свидетельство о публикации №225041701833