Глава 10. Месть дьявола! Двойной удар!

                (Создатель  рисунка  Вадим  Камков)

  Едва Сергей очнулся ото сна, он осмотрел комнату. Слабый серый утренний свет
  уже полностью освещал ее. На часах было 6 часов 28 минут утра. Откинув голову
  на подушку, Игнатов вновь, как вчера, посмотрел на люстру. Сегодня там было
  тихо, никакого движения, только высохшая мумия знакомой мухи висела на прежнем
  месте. Оставив ее своим взглядом, Сергей направил его в пустоту.
    — Да! — вздохнул он. — Теперь понятно, почему только призрак Николая
  Талматова, бродил тогда в этом лесу! Потому что лишь он один был застрелен на
  месте при попытке к бегству! А всех остальных казнили в другом месте!
      Догадка Сергея вновь погрузила его в воспоминания как прошлых его
  приключений, так и событий пережитой ночи. Рассматривая в памяти последние
  минуты жизни Николая Талматова, Сергей вспомнил его предсмертные
  слова: «Господи, помилуй меня грешного!»
    — Молодец, — улыбнулся Игнатов. Он же практически умер с молитвой на устах!
  А что сказал Господь: «В чем застану в час смертный, в том и судить буду»!
  Едва Игнатов произнес эти слова из священного писания, как тут же пришел в
  дикий ужас, исступление и ступор. И это его ужасное чувство было двояким.
      Первым чувством, наконец, было полное понимания того, что заключая
  добровольную сделку с дьяволом, он сам лишил себя помощи Божьей, и поэтому
  осознавал, что остался один на этом поле духовной войны. Вторым переживанием,
  более сильным и глубоким, было то, что он ни разу за этот сон не встретился
  с дьяволом. Он ни разу не был одернут им и не наказан, когда поминал Бога.
  Но как так! Ведь падший ангел запрещал ему за оставшееся время не только не
  произносить имя Божье, но даже не вспоминать о нем! И если в первую ночь
  Сергей лишь один раз вспомнил про Бога, и был за это едва не задушен, то
  сегодня он вспомнил Бога трижды! И не был за это не только не наказан, но даже
  не поруган! Боле того, Сергею вдруг показалось, что падшего ангела вообще не
  было рядом с ним, потому что его душа в этом сне впервые не испытывала той
  тревоги и страха, какие она испытывала при всех прежних общениях с дьяволом.
    — Но раз его присутствие здесь не чувствовалось, значит, его тут не было. А
  если его здесь не было, — насторожился Игнатов, — то тогда, где же он был?
      Размышляя обо всем этом, Сергей, вдруг почувствовал, как в его душу
  неожиданно закралось чувство тревоги и приближающейся опасности! И это чувство
  было не беспочвенным!
      Лагара действительно не было не только возле Сергея, его вообще не было в
  Москве! Заключив Игнатова в безумное добровольное заточение, он приступил,
  наконец, к тому, ради чего все это затеял,  — к мести! К бескомпромиссной,
  беспощадной, безжалостной мести! Едва Сергей погрузился во второй сон, как
  дьявол Лагар в мгновение ока переместился в Волгоград и начал готовить свое
  черное погибельное дело! Здесь, в Волгоградской области, в хуторе Лобакином
  Суравикинского района, он накануне днем в четверг с помощью подручных ему
  бесов приметил себе двух друзей, молодых парней Артема и Матвея. Их штатные
  демоны-искусители, те, которые бывают приставлены ко всем людям со дня
  рождение и до самой смерти с целью погубить их, быстро и в мельчайших
  подробностях поведали дьяволу все, что знали о них тайное и явное.

      Встреча дьявола и этих бесов-искусителей состоялась поздно вечером в
  четверг, во дворе частного дома Матвея, в котором тот уже несколько часов пил
  со своим дружком Артемом. Скользнув сквозь закрытую калитку черной тенью,
  Лагар остановился на дорожке и огляделся.
    — Бялар! Ведар! Где вы? — обратился в пустоту падший ангел. Едва он произнес
  эти имена, как две большие змеи, одна сквозь закрытое окно, другая через
  закрытую дверь, выползли из дома и, скользнув тенью по мокрой жёлтой листве,
  предстали перед дьяволом двумя небольшими собаками, которые быстро завиляли
  хвостами и преданно посмотрели на падшего ангела:
    — Мы здесь хозяин!  — послышались от земли два тошнотворных голоса.
    — Что у вас? — спросил сухо дьявол Лагар. — Рассказывай Бялар. — посмотрел
  он на одну из собак.
    — У нас все хорошо, господин, — поднялась на задние лапы собака и тут же
  обратилась в маленького бородатого гнома с торчащими, как у пугала, волосами.
    — Мы сделали все, как вы приказали, родители Матвея на три дня уехали в
  Суровикин к его сестре Алене. Будут только в понедельник!
    — Хорошо! А что со вторым, Ведар?! — посмотрел на другую собаку дьявол.
    — С Артемом тоже все нормально!  — воскликнула вторая собака и предстала
  новым гномом с худым вытянутым лицом и большим горбатым носом.
    — Его немолодой маме-одиночки не до сына! Хи-хихи! — захихикал по-детски
  Ведар. Любовь у нее с одним замужним хуторянином.
    — Да, — подхватил Бялар. — Там наши братья Вулан и Десад хорошо потрудились
  над их погибелью! Так втянули их в это блудное дело, что «светлые» на версту к
  их дому подойти не могут.
    — Ха-ха-ха! — засмеялись бесы.
    — Ладно, хватит!  — грубо обрезал дьявол Лагар.  — У них свои дела! У нас
  свои, не отвлекайтесь.
    — Кстати, где «светлые» ваших подопечных?
    — Да там, где и все «светлые», за домом! Ха-ха-ха! — засмеялись вновь бесы.
    — Люди не молятся Богу, — посмотрели бесы вверх. — Поэтому «светлым» среди
  людей места нет.
      Дьявол посмотрел на дом Матвея, над его крышей два огненных столпа
  освещали небо. Это ангелы-хранители Матвея и Артема, как сироты, стояли с той
  стороны дома, не имея возможности приблизиться к своим подопечным! Свобода
  воли и свобода выбора, данная Богом каждому человеку, становилась непроходимой
  стеной для ангела-хранителя этого человека, если такой человек выбирал путь
  зла или просто, как эти парни, бездумно прожигал свою жизнь.
      Оглядев дом Матвея, дьявол машинально продолжил осматривать весь хутор.
  Всюду, куда бы ни кинул он взгляд, везде светлые ангелы Божьи стояли на улице,
  а то и вовсе за двором. И только на самой окраине хутора вдали, в небольшом
  домике, ангел-хранитель был в доме, а над крышей этого дома в небе светился
  большой крест.
    — Да!  — с раздражением заметил дьявол.  — Как я вижу, не все светлые за
  домом! Вон в том доме нашему брату, похоже, места нет!
    — Это дом несчастного Налара! — с грустью в один голос воскликнули Бялар и
  Ведар. — Он бедняга под забором живет! Эта бабка Маня совсем ему не дает
  никакого шанса своими ночными молитвами! Он, бедный, духовно так истощал, еле
  ноги передвигает! А старуха вся благодатью так и светится! Праведная….
    — Ладно! Хватит про нее говорить! — с раздражением вновь воскликнул Лагар. —
  Продолжим говорить о деле! Надеюсь, спиртного у ваших подопечных достаточно?
    — Не беспокойтесь, хозяин,  — воскликнул бес Ведар. — Бялар им деньжат
  подбросил.
    — Да. мой господин, — подтвердил Бялар. — Вчера, когда Артем из магазина
  шел, я ему среди павшей листвы подбросил двухтысячную купюру. Этот баран
  сначала мимо прошел, подумал, что это синяя бумажка, даже не остановился.
    — Ха-ха-ха! — засмеялся бес Бялар.
    — Я ему ору в ухо «вернись, посмотри, может это деньги»! — продолжал свой
  рассказ бес Бялар.
    — И что вернулся? — спросил дьявол.
    — Вернулся и снова в магазин побежал. Набрал водки, сигарет и бегом к дружку
  своему Матвею! Вот и пьют с той минуты! — самодовольно улыбнулся круглолицый
  бородатый гном.
    — Молодец, Бялар, и ты, Ведар. Хорошо подготовились! — похвалил своих
  подчиненных дьявол. — А что насчет транспорта?
    — Трактор «Беларусь», заправленный соляркой под горлышко бака, стоит на
  заднем дворе! — отчитался Бялар. — Это личный трактор Матвея. Так что его
  никто не заберет.
    — Отлично! — воскликнул Лагар. — Ну а теперь поговорим о самом главном. —
  Расскажите мне, какой ваш план? Как вы собираетесь действовать завтра?
    — Я думаю так! — начал рассказывать свой план действий бес Бялар.  — Ночь
  они пропьют, а к утру, часам к пяти, мы их на 3–4 часа уложим спать. Часам к 9
  проснутся, похмелятся, мы им для этого бутылку водки припрячем. Ну а когда
  выпьют, захмелеют, захотят повторить, а пить нечего будет, тут-то я и напомню
  Матвею о том, что его дружок с хутора Трухин, который находится за трассой,
  должен ему три тысячи рублей. Так в нужный час они и будут на месте.
    — Все понятно! Хорошо! — воскликнул падший ангел.  — Действуйте по вашему
  плану, только с одной поправкой.
    — С какой? — спросил бес Бялар.
    — Оставьте им наутро не целую бутылку, а только половину.
    — Почему половину? — спросил бес Бялар.
    — Потому что целая бутылка водки, это слишком много на старые дрожжи,
  захмелеют и могут вообще никуда не поехать!
    — Понятно!  — воскликнул Бялар.  — Значит полбутылки!
    — Да, именно полбутылки!  — воскликнул Лагар.  — Это лишь разогреет их и
  настроит на новые поиски водки.
    — Все поняли, наш господин. Все исполним! — воскликнули бесы.
    — Ступайте! Завтра все проверю! — отпустил своих подручных падший ангел.
      Бесы Ведар и Бялар упали на землю, обратились в тех же змей, какими
  появились, и уползли в дом. Дьявол Лагар, проводив их взглядом, скользнул свой
  тенью назад через калитку и исчез в черном мраке ночного хутора.

      В пятницу, в 6 часов утра, Ирина на своей красной машине «Мазда», Чубов на
  «Хонде», а Гвоздыревы на «БМВ» выехали в Кумыглу на свадьбу. Маршрут выбрали
  через Калач-на-Дону, Суровикино и Серафимович. Как писалось выше, здесь, в
  Калаче-на-Дону, бывший сослуживец Чубова по российской армии, Геннадий Мотин,
  подготовил им рыбу на свадьбу, как свежую, так и копченую к пиву.
      Отставной майор Геннадий Мотин после армии ушел работать в рыбинспекцию.
  Хороший приятель Николая Ивановича как по службе в армии, так и на гражданке.
  Часто рыбачил с Чубовым и Майером, когда тот приезжал в Россию. Вот и в этот
  раз, узнав из разговора с Чубовым о поездке на свадьбу, предложил по пути
  заехать к нему за рыбой. Так и был выбран этот долгий маршрут вместо
  прямого через Иловлю и Фролово. Надо сразу сказать, что и этот выбор был,
  конечно же, не случаен. И здесь, как и в случае с парнями, постарались
  подручные дьявола Лагара, бесы Нару и Маян закрепленные за душами Чубова и
  Мотина. Они вывели их на телефонный разговор по рыбалке за три дня до свадьбы.
  В этом разговоре Мотин пригласил Чубова на рыбалку в эти выходные. Но тот,
  естественно. отказался, объяснив, что едет на свадьбу. Тогда Мотин предложил
  с утра пораньше заехать к нему за рыбой. Эта идея всем понравилась. Так и был
  утвержден нужный для дьявола Лагара маршрут.
      Погода пятничного утра 2 ноября была отвратительной! Мокрый снег и, словно
  стена, плотный туман затрудняли движение. Загрузив рыбу, «свадебная» колонна
  гостей двинулась в дорогу. Первой ехала «Мазда» Ирины, она ехала одна,
  груженная товаром и подарками, так как Полина села в «БМВ» Гвоздеревых,
  которые ехали следом. Накануне выяснилось, что Егор тоже купил билет на
  концерт Марка Штеймана и остался вместе с Ильей. Поэтому Оксана и перетянула к
  себе в машину Полину. Ну и последними замыкали колонну, Чубовы, дедушка с
  бабушкой. на своей фиолетовой «Хонде».
      Туман над Доном виделся бело-серыми облаками! Проехав мост и оставив за
  спиной город Калач-на-Дону, колонна гостей поднялась на высокий берег
  и двинулась в сторону Суровикино. Видимость была ужасной, загруженность трассы
  Е-40 затрудняла движение. Бесконечные дальнобойные фуры, словно грязные сараи,
  двигались впереди, взбивая на дороге серую снежную кашу. О том, чтобы их
  обогнать, в принципе не могло быть и речи!  Видимость практически нулевая! И
  лишь бесконечные стоп-огни перед глазами! Однако и тихое монотонное движение
  есть движение! Только бы быстрей покинуть федеральную трассу Е-40 и выйти на
  межгородскую трассу Р-207, от Суровикино до Серафимовича, думала про себя
  Ирина. Нет, конечно, и по трассе Р-207 также ходили дальнобойные фуры, но тут
  никогда не было той загруженности, какая практически всегда была на трасе
  Е-40. На трассе Р-207 можно было ехать 20–30 минут и не встретить ни одной
  встречной машины. Поэтому здесь даже в туман, при видимости 5–7 метров, можно
  относительно уверенно ехать на скорости 60–70 километров в час. Размышляя обо
  всем этом, Ира обратила внимание, что дорога пошла на долгий, затяжной спуск.
    — Ура! Наконец-то! — вздохнула Ирина. Она хорошо знала эту трассу, и поэтому
  помнила, что за затяжным спуском, километров через 15, будет короткий крутой
  подъем в гору и буквально сразу за ним влево город Суровикино, а вправо трасса
  Р-207 на город Серафимович.
      Осталось немного только дотерпеть! Тяжелая фура, то подпрыгивая на буграх,
  стянутого в жаркие летние дни асфальта, то проваливаясь в выбоины, медленно
  ползла вниз по трассе. Вот прошли десять минут, за ними двадцать, еще полчаса
  и, наконец, фура, моргнув стоп-огнями, тяжело и медленно пошла на подъем.
  Подъем трудный, очень медленный, еще полчаса и наконец справа от дороги из
  тумана образовалось серое здание ДПС и поворот на трассу Р-207. Свернув
  вправо, Ирина проехала метров десять и остановила машину на стоянке у
  придорожного кафе. Следом подъехали машины Гвоздеревых и Чубовых.
    — Боже, какая ужасная погода! — открыла дверь машины Ирина, когда к ней
  подошел Гвоздь.
    — Еще какая ужасная! — согласился Владимир. — Ничего, дальше будет полегче.
  Отец говорит привал минут на пять можно сделать.
    — Да, конечно, — согласилась Ирина. — Девочек в туалет нужно сводить.
      Остановка была недолгой, все сходили в туалет, Ирина в очередной раз
  безрезультатно попыталась дозвониться до Сергея, наконец, завела свою «Мазду»,
  газанула двигателем и ушла на трассу. Плотный туман и мокрый снег не
  прекращались, а казалось только усиливались. Но трасса Р-207, это не трасса
  Е-40! Впереди никого, да и на встречной полосе за 10 минут прошли лишь одни
  «Жигули». По салону машины Ирины звонко разлеталась музыка ее любимой группы
  «Модерн Толкинг». Не видя впереди преграды и не замечая, как с каждым разом
  она все сильней и сильней давит педаль газа в пол, Ирина разогнала машину
  до 90 километров в час. Противотуманные фары, как казалось, освещают дорогу
  достаточно, и видимость позволяет, но никогда нельзя забывать про особенности
  рельефа местности и мокрый скользкий асфальт под колесами. Вот дорога пошла по
  знаменитому Лобакинскому Яру. Месту гибели многих водителей, чьи кресты и
  памятники стоят вдоль дороги. Коротенький спуск и сразу подъем, вновь спуск и
  вновь подъем, но уже более резкий, и вот сразу вправо поворот на хутор
  Лобакин.
      Вдоль всей дороги от трассы до хутора Лобакин плотная полоса леса, даже с
  опавшей листвой, видимость на этой дороге в тумане равна почти нолю! «Мазда»
  Ирины выскочила к этому повороту как раз тогда, когда пьяные Артем и Матвей,
  гонимые своими бесами Бяларом и Ведаром, выехали на трассу, чтобы пересечь ее
  и доехать до хутора Трухин. Времени было 9 часов 30 минут. Заметив трактор в
  последнюю минуту, Ирина попыталась затормозить, но не успела, мощный удар
  буквально смял «Мазду» в гармошку и опрокинул трактор на бок. Сильный
  грохот, скрежет металла и жесткий хлопок подушек безопасности было последнее,
  что ощутила и услышала Ирина, прежде чем провалиться в черную пустоту.

      Тем временем, за 1000 километров от этой аварии Сергей все утро был сам не
  свой. Его сердце, словно червячок яблочко, точил один и тот же вопрос: «Где
  дьявол? Почему он никак не проявил себя прошедшей ночью и почему он, Сергей,
  никак не ощущал его!» Вместе с этой мыслью в его душе появилось сильное
  сомнение и рассуждение: «А может давно все нужно прекратить и покончить
  с этим идиотским самозаточением?! Вставить сим-карту в телефон и позвонить,
  узнать, как там все близкие! Эта мысль изначально была робкой, слабой, еще
  оставались в душе тревога и нерешимость. Но с каждым разом желание вставить
  сим-карту в телефон и позвонить жене только усиливалось. Наконец, измотав себя
  своими сомнениями и переживаниями окончательно, Сергей взял телефон
  и вставил сим-карту. На экране загорелось табло, на часах было 11 часов 50
  минут.
    — Бог мой!  — воскликнул Сергей.  — С ума сойти, 47 пропущенных звонков.
  Игнатов просмотрел все входящие звонки, 28 звонков было от Ирины, 11 звонков
  от мамы, 5 звонков от Макса, 2 звонка от Гвоздя и 1 от Чубова.
    — Странно, — подумал Сергей, — с Иришкой-то все понятно, почему она столько
  раз звонила мне, да и с Максом тоже, но маме-то зачем я так срочно
  понадобился?!
      Сергей, конечно, общался с матерью по телефону и даже иногда заезжал к ней
  на квартиру отчима, когда бывал в Москве, но бывало это очень редко, а тут
  сразу 11 звонков от матери за два дня, с чего это вдруг?! Игнатов  набрал
  номер супруги. В телефоне вместо гудков, появился голос женщины робота,
  который объявил Сергею, что абонент либо вне зоны сети, либо отключен.
    — Странно! — воскликнул Сергей. — Она что отключила телефон?! Игнатов вновь
  набрал этот номер, но результат был тот же. — Что все это значит!? — напрягся
  Сергей, на сердце вдруг стало тревожно и скорбно. Он быстро стал перебирать
  номера телефонов, нашел номер Владимира Гвоздырева и нажал на кнопку вызова.
  В трубке пошли долгие гудки и через минуту звонок приняли.
    — Алло, Володя! — воскликнул Сергей. — Здравствуй, а где Ирина?! Почему у
  нее телефон отключен?!
    — Сергей! Где ты был?!! — воскликнул Гвоздь, и в его голосе явно слышались
  нотки тревоги и сильного волнения. — У нас беда Серега!! Большая беда!!
    — Какая беда?!! О чем ты говоришь?!!  — напрягся Игнатов.
    — Ирина на машине разбилась!!
    — Как разбилась?!!! — вскочил с кресла Сергей. — Насмерть?!! — вскрикнул
  Игнатов.
    — Нет-нет!  — поспешил успокоить друга Гвоздь.  — Она жива, правда,
  состояние у нее тяжелое!
    — А вот машина ее восстановлению не подлежит.
    — Да хрен с ней с этой машиной! Ирина где сейчас?!! Что врачи говорят?!
    — Ирина в реанимации, в центральной больнице города Суровикино. И мы все
  здесь!
    — В Кумылгу позвонили, родным все рассказали! Какая теперь уж свадьба! —
  вздохнул Гвоздь.
    — Что там у вас произошло?! Как все случилось?! Расскажи! — взволнованно
  потребовал Сергей.
      Владимир подробно все рассказал. О том, какая отвратительно скользкая и
  туманная была дорога на всем пути! О гиблом Лобакинском яру! О пьяных молодых
  парнях на тракторе «Беларусь», в который врезалась Ирина! О том, как один из
  этих парней погиб, разбив голову о кабину трактора, а затем вовсе вывалился
  и оказался придавленный трактором. Рассказал, о том, как ему показалось, что
  они целую вечность ждали скорую помощь, и ГАИ, а затем бесконечно ждали, пока
  Ирину высвободят из груды этого покореженного металла! Слушая этот рассказ,
  Сергей почувствовал, как по его щекам заструились тонкими ручейками слезы.
  Сердце его сжалось так, словно его сдавили в тисках, и оно загорелось
  нестерпимой ноющей болью.
    — Боже! — воскликнул Игнатов. — У меня билет на самолет только на завтра
  на 11. 45. — Все, я сейчас возьму машину в офисе у Карла Майера и приеду!
    — Не суетись, Сергей, — воскликнул Владимир. — Все равно к ней сейчас никого
  не пускают!
    — До нас от Москвы тысяча километров. Даже если быстро ехать — это 10–12
  часов! - А по такой дороге, как сейчас, все 15–17 часов. Да еще в таком
  нервном состояние! Будешь суетиться, лезть на обгон! Сам еще куданибудь
  влетишь! Успокойся, отдохни, приди в себя. А завтра прилетишь, я тебя встречу
  в Волгограде. Мы пока со Светой подежурим в больнице Детей и родителей
  разместили на одной квартире! Все…….
    — О чем ты говоришь, Володя?!  — воскликнул Сергей, не дав ему договорить. —
  Какой отдых?! Я сейчас же выезжаю!!
    — Серега не……  — опять не успел договорить Владимир. В этот раз в разговор
  попытался вклиниться посторонний звонок, который настойчиво посылал свои
  сигналы.
    — Постой!  — воскликнул Игнатов.  — Мама что-то опять звонит. Повиси на
  трубке, я сейчас с матерью поговорю.
    — Хорошо, я подожду.
      Сергей переключился и принял звонок. В трубке никто не говорил, а только
  тяжело дышали.
    — Алло, мам, что ты молчишь? Я слушаю! — воскликнул Сергей.
    — Здравствуй, Сережа! — воскликнул старческий суховатый голос.
    — Виктор Алексеевич! — удивленно воскликнул Игнатов, узнав в этом старческом
  голосе голос своего отчима Серова.
    — Да, это я с телефона твоей мамы тебе третий день звоню! — прокашлялся
  старик.
    — Что случилось?! А мама где?!
      В трубке на минуту образовалась пауза, старик замолчал и, как показалось
  Сергею в тот момент, он молчал целую вечность!
    — Светы, мамы твоей, больше нет! — выдавил с душевной болью и со слезами
  старик.
    — Как нет?! — вскричал Сергей. — Что случилась?!
    — Она умерла!
    — Как умерла?! Когда?! — вскрикнул Сергей.
    — Позавчера вечером! — воскликнул Серов. — Врачи сказали обширный инфаркт.
    — О! Боже, что это?! — крикнул Игнатов и посмотрел в потолок. Его глаза
  залил непрерывный поток слез. Минуту он приходил в себя, потом успокоился и
  обратился к отчиму.
    — Вы ее уже похоронили?!
    — Нет! — ответил Серов. — Сейчас только на кладбище приехали!
    — На какое кладбище?! Куда?! — вскрикнул Сергей.
    — Здесь у нас на «Преображенском» кладбище удалось место найти, — ответил
  Серов.
    — Хорошо, я понял! Без меня не хороните! Ждите меня, я скоро приеду!
    — Как приедешь?! Ты разве в Москве?! — удивился Серов.
    — Да, в Москве! И скоро подъеду, ждите!
      Сергей закончил разговор с отчимом, соединился опять с Владимиром, в двух
  словах рассказал ему о смерти матери, чем того глубоко шокировал. Затем
  заказал такси и уехал на похороны.

      Погода была отвратительной, мелкий мокрый снег ложился на плечи и спину,
  стекая по кожаной куртке крупными каплями. Неприятный сырой холод, казалось,
  пробирал до костей! Человек десять, мужчин и женщин, абсолютно незнакомых
  Сергею людей, стояли вокруг гроба его матери и о чем-то шептались. У изголовья
  гроба застыл высокий, слегка сгорбленный седой старик, одетый в мокрое черное
  пальто и фетровую серую шляпу на голове. Это был отчим Сергея Виктор
  Алексеевич Серов. Его под руку держала невысокая стройная женщина, лет
  пятидесяти, одетая в синюю болоньевую куртку с капюшоном и вязанную белую
  шапочку на голове. Это была одна из дочерей Серова. Игнатов поздоровался со
  всеми кивком головы и, подойдя к изголовью гроба, наклонился над ним.
  На морщинистом бледном лице матери, словно чьи-то слезинки, застыли холодные
  крупные капли дождя. Растерев их аккуратно ладонью, Сергей поправил на седых
  волосах погребальный венчик и поцеловал маму в лоб!
    — Прости меня, мама! И прощай!  — постояв у гроба еще несколько минут, он
  отошел. Рабочие накрыли гроб крышкой и застучали молотки. Затем гроб опустили
  в могилу, все бросили по горстке земли, и рабочие начали погребение, минут
  через сорок они закончили, установили крест и весь могильный холм завалили
  цветами и венками. Затем Сергей рассчитался с похоронной бригадой, и все
  уехали на поминки в квартиру Серова. Помянув мать, Сергей обнял Виктора
  Алексеевича, попрощался со всеми и уехал домой в подавленном, скверном
  настроении.
      Времени было три часа дня, на улице было еще совсем светло, когда такси с
  Сергеем остановилось у его дома. Заплатив таксисту, он покинул машину и
  направился к своему подъезду.
    — Привет, Серега,  — кто-то поздоровался с ним со стороны.
      Сергей повернулся и посмотрел вправо. Здесь, на скамейке, сидел невысокий,
  щупленький мужчина лет сорока. Одет он был в старенькую болоньевую куртку
  кофейного цвета, черные брюки, а на ногах были шерстяные носки и большие
  стоптанные галоши. Голова его была не покрытой. Среди мокрых седых волос на
  макушке красовалась большая пролысина. На ладони правой руки были заметны
  татуировки-перстни, которые говорили о том, что человек этот сидел и не один
  раз. Вид у этого мужчины был весьма плачевный, худое его лицо, было каким-то
  сумрачным, белки глаз красные, а сам он, словно в лихорадке, весь заметно
  дрожал.
    — Здравствуйте, — поздоровался Сергей. — Кто вы? Лицо вроде знакомое,
  а что-то не припомню.
    — Да это я, Роман. Сосед твой! На втором этаже, под тобой живу.
    — А! Роман Чижов!  — узнал, наконец, соседа Сергей. — Ты что здесь на холоде
  сидишь?
    — Да вот сижу, надеюсь здоровье поправить! — улыбнулся Роман.
      Игнатов знал Романа давно, почти с детства. Он был моложе Сергея на восемь
  лет. Жил он с престарелыми отцом и матерью. В детские и юношеские годы Романа
  Чижова в школе никак кроме как умницей учителя не называли. Круглый отличник,
  юный гроссмейстер по шахматам города Москвы. Ему пророчили светлое безоблачное
  будущее, но, как часто бывает, у юноши на свое будущее были свои в разрез со
  всеми идущие планы! Романа с юных лет тянуло к воровской романтики. Сначала
  блатные песни, потом и дела: воровство, гоп-стоп, драки. Попал в тюрьму на
  малолетку, вышел, затем вновь, уже на взрослую зону. Наконец, с годами, к
  радости родителей, все же остепенился, завязал. Семью не завел, так и остался
  жить у своих стариков, перебиваясь какими-то однодневными заработками и
  проедая пенсию родителей.
    — А что со здоровьем то? Ты что с похмелья? — подошел Сергей и сел рядом на
  лавочку.
    — Да вчера с Борисом из первого подъезда всю ночь в шахматы играли и пили, к
  утру разошлись, я домой приполз и вырубился, а час назад проснулся, к Борису
  пришел, а его нет. Вот и сижу здесь, трясусь как сука! Надеюсь Бориса
  дождаться или еще может кого, кто поможет.
    — Понятно, — вздохнул Сергей. — Ну пойдем, вылечу тебя!
    — А у тебя что есть?! — выпрямился Роман.
    — Есть!  — равнодушно ответил Сергей.  — Пойдем, маму помянем!
    — Маму?! — переспросил Роман. — Чью маму?
    — Мою маму! — ответил Сергей.
    — Теть Света что умерла?! — нахмурил лоб Роман.
    — Да умерла! Сегодня похоронили.
    — Царствие ей небесное! — перекрестился Чижов. — Мои соболезнования!
    — Спасибо,  — поблагодарил Сергей и поднялся со
  скамейки. — Ну что пойдем?
    — Да, пойдем, — поднялся следом Роман. Сергей подошел к железной двери,
  открыл ее, они с Чижовым вошли в свой подъезд, захлопнув за собой дверь.