Лукумовая Лукка

После стремительного, горько-шоколадного Милана, пышной, как взбитые сливки, Болоньи и Флоренции, похожей на щедро наполненный цукатами, изюмом, и орехами рождественский пирог, Лукка показалась кубиком лукума, слегка припорошенного сахарной пудрой – вкус прозрачный, неяркий, нежный и крахмальная податливость текстуры-характера.
 
Было что-то в этом городе особенное, благостное, слегка зазеркальное. Ни к чему не требовалось прилагать усилий: всё само где нужно оказывалось и само шло в руки.
 
Вот, например, Башня Гуиниджи – никакой очереди за билетами, лёгкий подъем, а наверху не просто площадка, а маленький парк с вечнозелеными каменными дубами. Или сад за высокими стенами c решётчатыми окнами, прямо напротив палаццо Орсетти, и у входа табличка: «Зайди в меня!» Нет, конечно, там по-другому написано, но смысл именно такой. А зайдёшь, уходить не захочется. Четыре скамейки полукругом у старинного колодца, дерева роскошные: липа, магнолия, камелия, пальма, а над цветочными клумбами – бабочки лепестками-крыльями машут.
 
Мимо сада компания прошла таких же, как мы, русскоговорящих. «Где ты видишь хоть одну площадь среди всех этих закоулков?» – произнёс, обращаясь к своей жене, утомлённый скитаниями мужчина. О, не беспокойтесь, сеньор! Даже если и не видит – выведет. В этом городе ничего не прячется надолго. Совсем рядом площадь небольшая, но зато с красивым фонтаном. А если побольше требуется, то тут уж либо на овальную, либо на Сан-Микеле, а лучше всего на двойную, возле главного собора.
 
Мы там дважды побывали. Утром на площади и в соборе Св. Мартина почти никого не было, и ничто не тревожило вечный сон прекрасной Иларии дель Каретто и лежащей у ее ног собачки. Не потревожила и дивная музыка, волной плеснувшаяся под готические своды. Как они играли, эти трое! Кроссовки, джинсы простецкие, кепки на головах, взрослые такие мужчины и всё по-честному – никаких фонограмм, только гитары, буквально поющие от счастья в руках настоящих музыкантов.

Ближе к вечеру музыки на площади уже не было, зато там был кот. Ничего особенного этот кот не делал: не улыбался, как чеширский, по цепи златой не ходил, как лукоморский. Просто лежал себе-полёживал, но до чего же непросто лежал. Огромный рыжий котяра, он растянулся чуть ли не в центре площади, опершись подбородком на лапу и пристально глядя куда-то внутрь себя, и только сильный полосатый хвост из стороны в сторону перекладывался, словно маятник метронома.

По площади туристы ходят, собор фотографируют – голову вверх поднимут и назад пятятся, кадр ловят. Вот-вот, кажется, на кота наступят, а ему хоть бы что. А то целой группой вокруг встанут и давай на контакт выманивать, а тот ни глаз не поднимет, ни ухом не поведёт. Промелькнула мысль, а всё ли с котярой в порядке. Видит ли он вообще, слышит ли?

Тут собака для проверки явилась – большая, лохматая. Прибыла с хозяевами прямо из Флоренции. Во всяком случае, мы и её, и хозяев пару дней назад именно там и видели – тоже на соборной площади. Она тогда случайно туриста напугала, потому и запомнилась.

Собака воспитанная, но сдержанный интерес к коту всё же проявила, издалека. Рыжий не шелохнулся, ни один мускул не дрогнул, только глаза стали зорче, взгляд острее и темп метронома немного ускорился. Значит, видел он всё вокруг прекрасно, просто общаться ни с кем ему не хотелось. Да и не пристало коту лукумскому суетиться: он на этой площади – лев мраморный, а такого гладить может только солнце. Ну и хозяйка ещё, конечно, – та, что ошейник ему надела…

До собора с железнодорожного вокзала добираться было легче лёгкого – сквозь стену. Лукка – единственный город в Италии, где полностью сохранилась крепостная стена, окружающая историческую часть города, как корона. Сейчас там устроен широкий променад с платанами и скамейками, на которые можно присесть и посмотреть сверху на ухоженный регулярный парк дворца Пфаннер или на растущие более привольно деревья Ботанического сада. Это было самое комфортное посещение ботанического сада, которое только можно себе представить. Для полного осмотра потребовались четыре скамейки. Рассмотрев один сектор, мы пересаживались и любовались следующим, а закончив экскурсию старым прудом с кувшинками, нырнули в пешеходный тоннель, как в нору кроличью, и мигом оказались на другой стороне стены, там, где в камере хранения ожидали нас оставленные утром вещи.

Лукка, Лукка… Кубик лукумовый. Скользнул и растаял, только сахарная пыльца на губах да на пальцах. Лизнула – сладко…