Партийная работа после переворота. Часть первая

 Фото автора. Слева Шкреба Иван Васильевич,
              рядом Александров Владимир Петрович.

 1. Фронтовики из партии не выходили

Постепенно с годами, с опытом и более полным представлением об окружающем мире приходит новое ощущение партии и себя, партии и нас грешных здесь и сейчас. Примерно так. Ранее партия представлялась светлым, большим, всемогущим и справедливым, а я маленький и ничтожный в ее масштабах, и моя задача не бросить на нее ненароком тень и не принести неприятностей ей, честь принадлежать к которой получена как аванс на всю последующую жизнь. Что-то тут от религии,  но у меня так и было.

Все мы, как сказал один умный человек,  «грешные суеверные православные атеисты бывшей одной шестой». Сегодня ситуация несколько иная.  Партия по моим личным ощущениям – это я сам, это мои товарищи, это все мы вместе, живущие в жесткой реальности российского полукриминального быта, осточертевшего телевизора, двуличной изолгавшейся власти.

Чтобы исключить скептические упреки в диванном подходе и дилетантстве, сразу скажу, что все годы (при непрерывном стаже с 1962 года) не просто состоял на учете в своей парторганизации, но активно участвовал в ее жизни, которая  разворачивалась на моих глазах – это п/о №6 Центрального района г.Новосибирска. В 1998-2013 довелось быть ее секретарем, совмещая функции члена бюро и секретаря райкома.

Бывало всякое. Реже праздничный душевный подъем и удовлетворение, когда под красными флагами с советскими песнями проходили по улицам города, успешно провели митинг или пикет, добились победы на закрепленных избирательных участках. Чаще тревога и усталость от многолетней безысходности, бессилия перед наглостью власти, от горького сожаления об уходящих товарищах и бездарно потерянных годах жизни.

Самым действенным средством от хандры для меня было  личное общение с ветеранами-фронтовиками – это Шуклецов Валентин Тарасович (полковой радист), с которым поддерживал связь вплоть до его кончины, Шкреба Иван Васильевич  (командир расчета «Катюши»)– его уже тоже нет сегодня в живых и  другие, кого называют золотом партии.

Становилось стыдно за минуты слабости и отчаяния, а потом снова, как в старой песне,  «вновь продолжается бой». И для них это был важный момент встречи с представителем партии, которой они отдали лучшие годы жизни, здоровье, и которой верят безгранично и до конца.

Помню слова одного из них – Огурцова Владимира Ивановича (рядовой десантник), увы, тоже покойного: «Когда я уплачиваю взносы за очередной предстоящий квартал, то тем самым как будто получаю право на жизнь на очередные три месяца». Зная, что его дни истекают, он написал своим близким и друзьям пронзительной силы предсмертное прощальное завещание быть верными коммунистической идее и ленинской партии. Его невозможно читать и слушать без волнения.

Вопрос о целесообразности сохранения на партучете неходячих ветеранов для  меня никогда не  возникал, возможно, ещё и потому, что на всю жизнь запомнил последнюю просьбу отца на больничной койке, с которой он уже так и не  поднялся, зайти к секретарю его ячейки заплатить партвзносы. Дело, конечно, не в деньгах. Просто это сугубо личный момент материального общения с партией, ощущение того, что, как говорил поэт, я этой силы частица. Силы могущественной и бессмертной.

Сегодня проще. Я плачу взносы, не выходя из дома, переводом по телефону. Прогресс!