А жизнь продолжается. Гл. 43. Послегрозье

43.     На плоту да на долблёнках повезли мужчины разбойников на суд князя. Как только вышли со старицы в Оку, налетел ветер, погнал волну. Но течение даже помогало плыть, подгоняя речные суда. Долговязый Дрын постанывал. Страх за свои бесчинства холодил душу (если она была у татя), заставлял вспоминать всех обиженных им и убитых. Другие лежали смирно, злобно сверкая взглядами, с ненавистью глядя на победителей.
     На причале возле Фатьяновки стража помогла перевести разбойников по сходням на берег, два гридя пошли сопровождать процессию до княжеских хоромов. Не с красного крыльца ввели татей, с бокового. Дворовые люди с любопытством разглядывали идущих.
     – И кого это ведут мужики из Спас-Зарецких выселок? Шатунов, поди, поймали? Много их сейчас бродит по дорогам-то. А охрану сильную к ним приставили. Вон из Коловратовой дружины Третьяк,
да инок Серафим с ними. Сурьёзное дело затевается.
     Князь был занят, писал с дьякам письма, разбирал грамоты, присланные из Мурома и Чернигова. Велел обождать гостям в гридне, а к татям приставить ещё стражу. Мужей напоили квасом, поставили перед ними мисы с кашей, чтоб подкрепились с дороги. Но насельники сидели напряжённые и хмурые. Волен князь и карать и миловать. Зазря они рисковали и своими жизнями и жизнями отроков, монахов, да и семей? Ожидание длилось до полудня. И только потом князь прислал за ними своего гридя.