Пожить для Себя

   Навалились такие времена, когда стало возможным - пожить для Себя в полную меру. Многие не преминули использовать появившуюся опцию. Девушки отказываются рожать и создавать семью в лучшие свои годы. Молодые люди ведут ни к чему не обязывающую жизнь. При этом она может быть и праздной и не праздной, не важно, главное - она для Себя. Многие люди, выходящие на пенсию, тоже решают пожить для Себя, получая удовольствия там, где раньше Себе отказывали. В любом случае, всех, кто хочет пожить для Себя объединяет одно – они живут в большей степени для Себя, и в меньшей – для кого-то Другого. 
   А Себя, надо признать, довольно отвратительным тип. (Второй слог в его имени уже об этом предупреждает). Он бродит по улицам городов и сёл, пожирая время тех, кто решил ему служить. Конечно же, он не успевает сожрать всё время, отданное ему, так как этого времени столько навалено на улицах, что его с трудом успевает убирать невидимая обычному глазу спец. техника.
   Нам трудно это представить, но Себя вездесущ, и поэтому он может пожирать частицы душ миллионов обитателей планеты Земля одновременно. Благо, они легко расстаются с этими своими невесомыми  частицами. Дарить Себе их приятно. Ведь им кажется, что они остаются у них. Но, на самом деле, их получает тот самый неприятный тип по имени Себя.
   Вот, например, возьмём эту девушку. Она тоже решила пожить для Себя. То есть посвятила свою прекрасную особу полностью ему. И что же он с ней сделал? Обгрыз её душу? Да, и что с того? Ведь она была вполне довольна, пока он это делал. А когда она состарилась и оглянулась на потраченную на него жизнь, её мнение уже никого не интересовало. А вот  - молодой человек, который живёт для Себя. Он верный слуга или, точнее, раб Себя. Он всю свою душу отдал ему и вполне этому рад, пока.
   Да, что греха таить, я и сам немало своего времени подарил эту отвратительному Себя. А вы его не видели? Он очень уродливый. Весь в бородавках, а каждая бородавка размером с автобус. Весь в слизи, выделениях и ошмётках. В общем, он имеет в своём облике все самые неприятные штампы, которыми наделены богомерзкие чудовища. Но даже если бы он выглядел, как презентабельный гладко выбритый джентльмен в костюме и галстуке, разве это что-нибудь меняло бы?
   А если когда-нибудь этот Себя так обожрётся, что лопнет, что будет тогда?
   Но, может быть, во всём этом есть какой-то смысл, и люди служат ему, чтобы очиститься? Может быть, они это делают, чтобы выбросить всю эту дрянь, и стать светлыми душами, которые впредь будут заботиться только о Другом, забыв о Себе?
   Хотелось бы верить в это. А пока что Себя ведёт себя нагло и хамовато, когда зачерпывает своими огромными ручищами годы и десятилетия, добровольно отданные ему его рабами, и забрасывает всё это в свой гигантский рот.
   Так что, если я слышу фразу типа «хочу пожить для Себя», я сразу представляю этого ужасного монстра, ради которого очередной кто-то будет тратить свою жизнь.

   - Ну, как вам, господин Себя, этот разоблачающий текст, понравился? Только отвечайте, пожалуйста, интеллигентно и не чавкая.
   - Не очень лестно, конечно, вы обо мне отзываетесь. Текст плохо структурирован и стилизован, да и грубоват. Хотя я, конечно, весьма польщен таким вниманием к своей особе. И вы ведь пишите его, этот текст, для Себя, правильно? Его мало кто прочитает. То есть, в итоге, он сделан для меня. А значит, вы служите мне. Чему я, сами понимаете, вполне рад. Хотя, честно говоря, когда вам кажется, что кто-то отдал всего себя мне, это не совсем так. Всё немного сложнее, маленькие себя стекаются в себя побольше, а те, в свою очередь, в себя еще побольше и так далее, и только потом уже я получаю то, что мне нужно. Но не будем усложнять. Суть вы передали правильно. Но какую альтернативу вы предлагаете? Жить для Другого? А вы видели этого Другого?
   - Да, он такой маленький, худенький, едва заметный.
   - Вот именно. Вам жалко его? Вы хотите его откормить? Чтобы он стал таким же уродливым обжорой, как я?
   - Но его необязательно перекармливать.
   - А иначе у вас, у людей, не бывает. Вы думаете, мне нравится ходить таким страшным? Это вы меня таким сделали. Посвящали бы мне немного своего времени и Другому – немного своего времени, и мы выглядели бы вполне приличными ребятами. Только вот, куда бы вы дели всё остальное время?
   - А Родина?
   - Да, есть такая. И она хорошеет на глазах. Но разве вы готовы отдать ей всего себя?
   - Не знаю. И есть еще Бог.
   - А, наконец-то вспомнили. Нет, не доросли вы ещё до такого состояния, чтобы с Другим, с Родиной и с Богом делиться большей частью своей души. Так что добро пожаловать в мою обитель.





                ***
                Всех кто хотел "пожить для себя",
                Это чудовище не пожалело.
                Тех кто хотел "пожить для себя",
                Это чудовище съело.
                Светились они огнём голубым,
                И видно их было даже сквозь стены.
                Движения щупалец были грубы.
                Заливая квартиры пеной,
                Забирало несчастных оно,
                В ненасытную пасть бросало.
                Я смотрел на обжору в окно,
                А чудовищу всё было мало.
                Я знал, что её оно тоже найдёт,
                Проглотит, не побоится.
                И пополнит она синеватый помёт,
                Что за городом густо дымится.

                И даже имея воинственный нрав,
                Что сделать я мог огромному монстру,
                Который к тому же, возможно, был прав,
                Лишь действовал слишком просто.
                В квартире соседней разбилось окно -
                Достали на свет очредного пуэра.
                Я вышел на крышу просить об одном,
                Чтоб покинуло чудище эру.
                Но тысячи щупалец сыпали их -
                Влюбленных в себя одиночек -
                В зубастое жерло; и к окнам приник
                Народ испуганный очень.
                И вспомнил я вдруг о том,
                Что всё это волен остановить.
                Ведь в стихотвореньи моём
                Дозволено чудищу жить.
                И исчезло оно тогда;
                Эгоисты вернулись домой.
                И была среди них она,
                Только стала она другой.