Глава 9. Изгнание Лилит

      Это девятая глава моего мистического романа под названием “Смерть ещё не конец”. Роман посвящён посмертным, то есть послесмертным, приключениям главных героев в пространствах Ада и Рая.

      Роман написан в жанре военно-политического детектива с участием первых лиц Ада и Рая. Главными персонажами являются Тамерлан, Ходжа Насреддин, Чингиз-хан, владыка Ада Люцифер, императрица Ада Лилит, её дочь Идиора, её внук, чистокровный демон Алахес, архангелы Михаил, Гавриил и Рафаил,  архидемоны Вельзевул и Левиафан, глава департамента инквизиции Ада князь Астарот и другие.



           Глава 9. Изгнание Лилит


     Эдемский сад... Вечнозелёные кипарисы и пальмы, мягколистные кустарники и шелковистая изумрудная трава, благоухающий аромат невиданных цветов, кристальные источники и голубые чаши озёр, чудесное пение скрытых в ветвях птиц, грандиозные водопады, низвергающиеся с высоких скалистых обрывов, величественные горы, защищающие со всех сторон от ветров, утопающие в солнечной неге долины. Первозданная, свежая природа, сотворённая словом Господа, дарящая умиротворение и наслаждение.

     Но что-то не спокойно нынче в саду райском. Тень тревоги легла на сердце Яхве. Взволнованно устремил он глаза на землю и окинул её взглядом от края до края. А вот и источник беспокойства, в одной из пещер, расположившейся у подножия плоской горы на берегу тиховодной прозрачной речки. Два голоса, мужской и женский, выясняли отношения, то затихая, то ввинчиваясь в небо пронзительными нотами:

     - И не подходи ко мне больше, ты понял? - кричала женщина, - Иди к обезьянам и делай с ними что хочешь. Им всё равно, а мне не всё равно.

     - Сама иди к обезьянам, - возбуждённо отвечал мужчина, - Я человек, и любовное ложе буду делить с тобой, и никуда ты не денешься.

     - Да зачем ты мне сдался? Тоже мне, любовник! Я тебя просто выгоню и не пущу никогда, пока не образумишься.

     - Да кто ты такая, чтобы меня выгонять?

     - А кто ты такой, чтобы командовать тут?

     - Я кто такой? Я первый. А ты вторая.

     - Ха, первый он! Мы сотворены в один день, а несколько мгновений разницы во времени ничего не решают.

     - Решают ещё как. Ты сотворена по моим следам и для того, чтобы ублажать меня и избавлять от скуки.

     - Ничего подобного. Мы сделаны из одного куска глины и у меня такие же права как у тебя. Унижаться перед тобой не буду. И под тебя не лягу. Не проси и не угрожай.

     - Да как ты не поймёшь, глупая, что не в положении дело, а в удовольствии. Какая разница, кто на верху, я или ты?

     - Если для тебя нет разницы, то для меня есть. Мы равные, почему же это я должна быть под тобой?

     - Да просто потому, что так удобнее.

     - Это тебе удобнее. А мне совсем неудобно. Снизу камни, а сверху туша твоя.

     - Тьфу, дура!

     - Сам дурак!

     -  Дура!

     - Дурак!

     Грустно стало Богу от этих распрей. Ох, Лилит... Ох, Адам... Дети мои несмышлёные. Разве для того я насадил кипарисы и олеандры, чтобы пелена междоусобицы застилала вам эту радость?

     Между тем скандал в пещере разгорелся с новой силой. Яхве услышал своё имя и снова обратил свой взор на землю.

     - Забери от меня этого идиота, - кричала Лилит, - Сил моих больше нету. Ты слышишь, как он оскорбляет меня?... Ах, ты, тварь такая!... Ты драться?... На. получи, скотина... На, получи ещё... Так тебе, так тебе, урод...

     В пещере слышались удары, перемежаемые ухами, охами и вскриками. Через мгновение оттуда выбежал Адам, закрывая руками окровавленную голову. Расхристанная Лилит преследовала его и колотила по спине палкой. Адам с разбегу бросился в реку. Лилит остановилась на берегу и продолжала размахивать своим орудием.

     - Только посмей вылезти оттуда. Только посмей. Я тебе совсем башку твою глупую разобью. Ублажать я его должна! Как бы не так! Уж кому-кому, а тебе-то я точно ничего не должна. Первый он, ё-маё.

     Она подняла лицо и встретилась взглядом с Яхве:

     - А ты чего сверху смотришь? По-твоему я сама должна защищать себя? Ты кто? Отец или не отец? Трудно, что-ли, шагнуть с облака и дать пинка этому засранцу?

     Гневно сдвинулись брови Всевышнего. Не первый раз ярость Лилит возносится в небеса и гудящим колоколом входит в Его сердце. Не первый раз бедный Адам купается спасаясь от побоев. Не пора ли положить конец женскому беспределу? Простёр он руку к Лилит и молвил, сдерживаясь:

     - Не кощунствуй, дочь. Прими мужа своего как меня, Творца твоего. Умерь гордыню свою непотребную и будь мужу законному как истинная жена и любовница. Не пожелание это моё, а предназначение твоё. Покорись и иди по стопам его.
Размахнулась Лилит своей палкой и запустила её под облако.

     - Опять ты за своё принялся. Покорись... Покорись...Я сама себе хозяйка. Не нужен мне поводырь. Куда хочу, туда иду. И спрашивать никого не буду, ни тебя, ни тем более этого водолаза. Забирай его, и катитесь куда подальше, я и без вас прекрасно проживу.

     Полыхнули молнии из глаз Яхве, по вершинам гор прокатилось эхо слабых пока ещё раскатов грома.

     - Последний раз предупреждаю тебя, Лилит. Либо ты исполнишь волю мою, и мужа своего примешь как господина и поклонишься ему, либо не найду для тебя больше места в пределах райских.

     - Ха, испугал! Да начхать мне на пределы твои. Я и сама уйду, без твоей помощи. На Красное море уйду. К демонам. С ними интереснее, чем с этим водоплавающим. Меня уже давно зовут, да я, дура, всё ещё тут с вами воландаюсь.

     Потемнел ликом Яхве. Не ожидал Он такого откровенного предательства от создания своего, от частички своей, вдохнутой в мёртвую глину. Надвинул Он грозовую тучу, молниями осветил всё пространство, громовыми раскатами землю потряс.

     - Проклинаю! На веки вечные проклинаю тебя, дочь неблагодарная. Не будешь ты больше человеком, будешь демоницей презренною. И потомство твоё проклинаю. Рожать тебе только мерзких тварей - суккубов и инкубов, и каждый день сто из них, родившихся, умирать будут. Скройся от глаз моих. Освободи место подле Адама для достойнейшей. Да будет так. Аминь!

     Подозвал архангела Михаила.

     - Возьми эту ослушницу и проводи за ворота. Поставь стража с огненным мечём. Не хочу больше слышать слов обидных от блудницы нечестивой.

     Сильная гроза бушевала между небом и землёй. Потоки воды обрушивались на реликтовые леса, ураган валил огромные деревья, зарницы беспрерывно прорезывали сгустившийся воздух и выхватывали из темноты две удаляющиеся фигуры - архангела и женщины.

     Так была изгнана Лилит. Первая жена Адама, первая боль его и первое разочарование Бога в людях. Адам успокоился, залечил раны свои, ходил на охоту в прохладный лес, ловил рыбу в тихоструйной речке. Но прошло время, и всё больше стал ощущать он неясное томление в паху, всё чаще стал прикладывать руки к мужскому органу и орошать землю каплями соков своих. Не нравилось это Всевышнему. Жизнь Адама казалась Ему несовершенной и бессмысленной. Долго размышлял Он:

     - Не так должен жить Адам. Этак, чего доброго, он и до обезьян доберётся. Не предусмотрел я. Две роковых ошибки допустил. Создал людей равными и позволил им насладиться плодами с дерева. Ну, что же, это урок. Видимо, придётся всё начинать сначала и запретить им подходить к дереву познания добра и зла.
Поискал Он глазами по земле и увидел спящего Адама.

     - Адам, сын мой, повернись-ка ко мне боком, мне нужно ребро твоё...

     Так появилась Ева, вторая жена страдальца Адама, кроткая и домашняя, любящая и безотказная. Так появилась семья, и так появился, заявивший о себе на долгие тысячелетия, патриархат...

     Лилит же добралась до вожделенного Красного моря, соединилась в сексуальном экстазе с тамошними демонами и, в конце концов, превратилась в полноправную демоницу, царицу демонов, выйдя замуж за Люцифера. Это уже не та Лилит, мелочная и неуступчивая склочница. Она новая - сама царственность, воплощение женских тайн, само совершенство в божественной своей красоте, само неизбывное похотливое желание. Иногда она появляется среди людей и ложится в постель к одиноким мужчинам. Обладая чудовищной красотой лица и тела, непревзойдённой сексуальностью и способностью очаровывать, она высасывает из них любовные соки, делает их безумными рабами и, хохоча, улетает, бросая их, ничтожных, на произвол их страшной судьбы. Они же, познав неземное наслаждение, не видят больше земных женщин, ходят по земле, заглядывают в лица, ищут её и, не найдя, уходят с нечеловеческой тоской в горы и бросаются в самую глубокую пропасть, добровольно приняв на свою душу грех самоубийства, лишь бы попасть в Ад и там, хотя бы краем глаза, увидеть её снова...