Об очевидном и невероятном

Телевизионная передача «Очевидное невероятное» начала 70-ых годов, золотой эры СССР, С.П. Капицы, сына академика П.Л. Капицы, поменявшего родину Максвелла, Фарадея и Резерфорда с очевидными тогда британскими успехами на СССР с невероятными трудностями тех лет, натолкнула меня на воспоминания о моментах, когда парадокс смыслового столкновения этих двух слов высвечивается в жизни человека наиболее ярко.

      Возможно читателю это покажется нескромным или даже нетактичным, но я буду сталкивать эти слова на примерах ярких мгновений из собственной жизни, раз уж случайность столкнула меня с С.П. Капицей ещё в 1962 году, когда у него, наверное, и в планах не было анализировать метафизику в сочетании этих слов, а я был студентом 4 курса физфака МГУ.

   Но начнём с начала, например, с 1957 года, чтобы было очевидно, что невероятное сопровождает нас с самых первых жизненных шагов. Как мы помним, да и всё человечество должно помнить, СССР сделал невероятный и очевидный прорыв в космос – Первый Спутник, вызвав невероятную и очевидную зависть так называемых цивилизованных стран, привыкших присваивать многие успехи всех остальных стран, которые считают своими колониями. Но именно тогда я в числе тысяч девятиклассников из разных краёв и весей СССР решил, что буду поступать на физфак МГУ, хотя Альметьевск тогда насчитывал где-то около 20-30 тысяч населения (в общем, тогда, большая деревня), а такая «наглость» была основана на том, что пятёрка была практически единственной оценкой, хотя…Вот уж невероятность: очевидный «прокол»: в 7 классе единственный раз в школьной жизни получил в  письменной контрольной двойку за нерешённую задачу по физике!

       И вот 1958 год. Экзамены на физфак. На 450 мест где-то полторы тысячи абитуриентов. По моим тогдашним представлениям конкурс – фигня.  Но после первой письменной математики сразу отсеялось около 650 бедняг. У меня трояк – невероятный успех и очевидный провал, хотя невероятно, что было всего две пятёрки на полторы тысячи писавших, но это очевидный успех провинциального образования: один отличник из колхоза многострадальной ныне Курской области, а второй - из небольшого г. Камышин, тем более, что оба они получили все пятёрки и по остальным экзаменам и также были единственными. Сочинение – четвертак. В общем, ни то, ни сё. Дальше, три пятёрки формально невероятный триумф, хотя дважды на грани очевидного провала. Математика устно. Главное задача. Считалось, если не решаешь, то могут прогнать. Нестандартная на доказательство и за пределами программы. Это молодые столичные  баловни университетской науки издеваются над очевидно невероятными чудаками из провинции, как они говаривали. Стойкое убеждение, что приехали. Но невероятно: случайно вспомнил, что в трамвае от абитуриента, коллеги по предстоящему бедствию что-то слышал про теорему Эйлера о многогранниках, кажется, выпуклых. И теперь очевидный успех. Экзаминатор: «Что? Решил? А что же так с письменной?» По физике история повторяется. Итак, 22 балла при проходном балле 19. Невероятный успех при очевидно среднем достижении.
   
       А дальше уж совсем невероятное и очевидно уникальное в 1960 году. И не только для студентов. 10 мая зачинатель квантовой механики Нильс Бор, признанный корифей физиков, с женой в Москве, на физфаке, на празднике Архимеда с Ландау в качестве переводчика и Лифшицем, наконец, на опере «Архимед» в ДК МГУ. Великий дед потрясён. Невероятный и очевидный успех оперы: «Раз так вы веселитесь, то в физику годитесь». В переводе Ландау.

    А вот уж действительно уникальное и невероятное чудо и очевидный  успех трёх студентов-пройдох в 1962 году. Думаю, что 99,9% живших в то время соотечественников, да и нынешних россиян в это не поверят. Но надеюсь, что мои читатели поверят, потому что придумать это невозможно. В самом деле, почему-то Кирилл Петрович Станюкович (а звучит-то как!), читавший свой спецкурс по нелинейным волнам в гидродинамике, сообщил мне и двум Валерам, что на физфаке есть возможность на 4 курсе в качестве преддипломной практики поехать в экспедицию (маленькие деньги), например, в апреле в Ереван на ежегодную «Школу по элементарным частицам» в Нор-Амберде (станция в горах на высоте 2200м) в отрыве от учёбы. Там ведущие специалисты рассказывали о современных проблемах физики и умеющие, вроде Мигдала и Капицы, катались на горных лыжах. Случайно оказалось, что у двоих из нас уже тогда были деревяшки на ремешках, так что мы их с собой прихватили. Невероятно, но очевидно, что в хрущёвское потепление такое возможно!

     Вот тут-то по дороге в Ереван в поезде мы и встретились с Серёжей Капицей, как тогда он у нас проходил. Невероятно, но очевидно мы оказались с ним в одном купе. Он важничал, всё-таки преподаватель МФТИ. Был разговорчив. Запомнилось, как он просвещал нас доверительно по поводу отрицательного резус-фактора. Возможно, считал, что это самое то, что нужно этим зелёным студентам.

   Разочек была и такая встреча. В апреле в Нор-Амберде снег около входа в здание почти стаял, но со склона оставался сужающийся книзу язык, заканчивающийся метрах в пяти от крыльца. По нему хотелось максимально дальше проехать, хотя он в конце уже был шириной чуть больше метра. Так вот однажды была такая картина. Я метра за два до конца языка ставлю лыжи поперёк и специально аккуратно падаю, метрах в полутора от меня то же самое делает Валера. Естественно, мы весело обсуждаем это обстоятельство лёжа, и тут слышим: «Принимайте третьего…» Это Сережа. Трудно сказать, что это невероятный, но зато очевидный финал, сопровождаемый словами Серёжи: «Да, здесь трудно применить современную технику». Мы едва не хохочем, так как хорошо знаем, каково владение Серёжей этой «современной техникой», как две капли воды похожей на «плуг» новичков на горе. Но, конечно, соглашаемся. Хотя знаем, как невероятно трудно ею овладеть, что очевидно, когда смотришь на новичков.

      В заключение стоит сказать, что когда через 11 лет мы увидели уже солидного Серёжу в «Очевидном невероятном», то как-то показалось, что 11 лет назад это было совсем не очевидно, хотя вероятно, если поразмыслить.