II Не Морозко

Аннотация

На меня напала зимняя нечисть, но я выжила, чтобы умереть в плену Ледяного князя, ведь меня отдали ему в качестве дани. Ему нужна талантливая мастерица, поэтому я сделаю все наоборот и тогда меня выгонят, как самую бестолковую, и я вернусь домой. Правда, в деревне ходят слухи, что всех проваливших отбор князь жестоко убивает, ведь он зимняя нежить, но это ложь, потому что он такой красивый, добрый и благородный... Или нет? Что на самом деле он скрывает? И почему у него есть темный и злой двойник, который хочет меня спасти?
#2 книга цикла "(Не) Сказки" [однотомник]

Глава 1. Синий лес

– В соседнем царстве, в болотном государстве жила-была девица, страшная, как лягушка, и злая, как змея, прямо как ты, Айка, которая удачно вышла замуж за царя Хотена Мертвеборца, и стала богатой царевной-лягушкой, а все потому, что умела вкусно готовить, искусно ткать и делать кое-что приятное мужчине, поэтому ты, Павуша, тоже должна этому научиться…
– Побойся Белбога, мать! – воскликнул седовласый худой мужчина, мой отец, и топнул ногой. – Учишь их чему? Хочешь, чтоб по деревне их ославили?
– Вот же разгавкался, пес, – проворчала в ответ тучная чернобровая женщина в красном платке, моя мачеха, и продолжила свой рассказ при свете лучины. – Запомните, девочки, царевичи по деревенским избам не ходят. Они все по болотам да лесам рыщут, охотятся то на зверей, то на нежить, поэтому чаще в безлюдных местах бывайте, да понарядней одевайтесь, когда в Синий лес пойдете…
– Вот же дурная баба! Совсем из ума выжила? – опять перебил мачеху отец и яростно плюнул на пол. – В том лесу зимняя нечисть разорвет их на куски. Нет уж! Пусть лучше дома сидят, чем подо льдом стынут!
– Не слушайте отца, доченьки. Лучше смерть в девичестве, чем жизнь в старых девах, – прошептала мачеха и лукаво подмигнула. – Не так страшен Чернобог, как голод и нищета, поэтому вы в сарафаны побольше соломы напихайте, чтоб пухлее казаться, да щеки усердно надувайте, тогда лица у вас будут прекруглые…
– И преглупые! Стыд, да и только! – снова воскликнул отец и только поднял ногу, чтобы залезть на облупившуюся печь, как дородная мачеха ловко схватила его за лапоть.
– Ишь, куда собрался! А за дровами кто пойдет? – сердитым тоном спросила она.
– На что они нам? Печь затоплена, дышать нечем.
– Ты помнишь, какой сегодня день? – понизив голос, спросила мачеха. – И чья очередь в деревне?
Отец вдруг побледнел, вытер пот со лба и, болезненно кряхтя, надел тулуп и виновато глянул на меня, Нарью, свою дочь от другой жены.
– Пособи старику, дочурка, – пробормотал он и протянул мне линялую овечью шубу, которую я донашивала за сводными сестрами. – Страшно одному идти, да еще на ночь глядя. Да и стар я. Один дрова не дотащу…
– Бать, да ты ж только вчера бегал по огороду, словно не брагу пил, а воду живую, – вдруг выпалила русоволосая Айка, устав играть с тряпичной куклой. – Мне замуж пора, и Нарья приданое шьет. Нечего ее морозить, а то криво сделает.
– А тесто кто замесит? – требовательно спросила Пава и на миг отвлеклась от ручного зеркальца. – Я утром калачей хочу!
– Да ты скоро шире матери станешь, зараза! – притворно поругал ее отец и с трудом открыл заиндевевшую дверь.
Я быстро отложила пяльцы, накинула на голову шерстяной платок, замоталась в прохудившуюся шубу и послушно выскочила следом за ним на улицу.
Повеяло холодом и морозом.
За вечер снега намело так, что пришлось брести по сугробам.
– Идем, дочка, не отставай, – поторапливал меня отец. – Совсем недалече идти – вон до той высокой ели. Видишь? Там много хороших дров, вдвоем унесем.
Я обернулась и задумчиво посмотрела на покосившуюся старую избу.
Вдруг из трубы повалил черный дым.
Дурой знак.
***
Я шла по следам отца, который с трудом прокладывал дорогу к одинокой ели, за которой высился мрачный Синий лес.
Ох, и нехорошее же это место, гиблое для людей: то замерзнут насмерть, то звери разорвут, то заплутают до изнеможения, то пропадут бесследно.
Зачем мы туда идем?
– Нарья! Что-то устал я сильно. Давай отдохнем, – вдруг сказал отец и с трудом перевел дух. – Садись-ка здесь на пенек, отдохни маленько, а потом... дальше пойдем.
Отец сбил шапку на бок и испуганно оглянулся, настороженно вслушиваясь в стылую морозную тишину ельника.
– Страсть, как холодно! Давай костерок разожжем, погреемся. Я за ветками схожу, а ты лунку вырой. Здесь, дочка, – сказал отец и ткнул ногой близ пня, а затем быстро отвернулся, украдкой смахнув слезу. – Сейчас. Мигом вернусь!
Я покорно разгребла снег и откопала старое кострище с заледеневшими черными углями.
Странно.
Вдруг хруст шагов отца резко оборвался.
Я обернулась и посмотрела на заснеженную поляну, которую мы только что пересекли.
Она была пуста.
Я хотела позвать отца, но горло свела судорога, на глаза навернулись слезы, ведь мне стало очень страшно и одиноко, как в день смерти матери.
– Не придумывай, Нарья. Отец не бросил тебя. Если пойдешь по следам, выйдешь к дому, – успокаивающе пробормотала я заиндевевшими губами и дыхнула на застывшие руки.
Вдруг мне почудилось, что из леса кто-то смотрит на меня, дырявя спину неприятным колючим взглядом.
– Нарья!
Я испуганно оглянулась, но никого не было, и вдруг крик повторился:
– Нарья! Беги!
Среди зимней стужи меня бросило в жар. Голова закружилась, будто меня завертело в ледяном круговороте.
– Дочка! – вдруг сдавленным голосом крикнул отец, и я резко вздрогнула.
Он стоял на поляне и махал рукой.
Леденящий душу страх отступил, сменившись радостью.
Как я могла подумать, что он бросит меня? Это невозможно, ведь он меня…
Из-за туч выглянула луна, и я увидела, что он стоит на снегу, как на облаке, и одежда его покрыта кровью.
– Беги, дочка! Они близко! – хрипло крикнул отец и вдруг обмяк, превратившись в кровавый сугроб.
От ужаса мои ноги примерзли к земле, а тело сковал мороз.
Спину обжег нестерпимый хлад, и кто-то дыхнул на меня иссушающим кости воздухом.
– Холодно ли тебе, девица? – тихо спросил жуткий голос.
– Страшно ли тебе, красавица? – вторил ему другой и до боли стиснул мое плечо железной рукой.
От ствола темной ели отделилась плотная тень и приняла образ высокого беловолосого мужчины в черном кафтане.
– Грешно играть с едой, – сказал он с ухмылкой и скрестил на груди руки, пронзив меня немигающим взглядом, который вдруг вспыхнул, как синий уголек.
– Но так ведь интересней, Мрай, – отозвался холодный невидимка.
Меня внезапно окружили бесформенные черные тени, которые медленно приняли образ ухмыляющихся бледных мужчин.
– Почему она не бежит? – вдруг произнес один из них.
– А если так, – с жуткой улыбкой сказал их главарь и ткнул мне в лицо отрубленной головой отца.
И вдруг меня охватил дикий страх, и я, забыв обо всем на свете, помчалась куда-то вперед.

Глава 2. Дикая охота

Я бежала так, словно за мной гналась стая волков.
Проваливалась в снег, вставала, падала и снова бежала, цепляясь руками за еловые ветки.
Страх гнал меня вперед, как дикого зверя.
Ветки исхлестали лицо, поэтому я мчалась, не разбирая дороги.
Черные тени с жутким хохотом неслись следом, пока я не скатилась по ледяному косогору в овраг, сбросив ошметки шубы, и в ужасе понеслась дальше по голубому насту.
– Хватайте, а то уйдет! – крикнул черной своре главарь, и вдруг рядом со мной в снег вонзилось ледяное копье, которое пробило корку и погрузилось в синюю воду.
Река! Белоконка омывает деревню с севера!
Я, поскальзываясь, теперь бежала по льду, пока меня сбоку не полоснуло копье, оцарапав до крови.
На миг я обернулась.
Лучше бы я этого не делала!
На берег выполз белый туман и растекся вдоль русла, как молоко, из которого вышла дюжина черных теней, держащих наперевес копья.
– Убейте, – приказал их главарь.
«Мама! Мамочка!» – испуганно взмолилась я, продолжив бежать вдоль берега, и вдруг споткнулась о торчащую во льду корягу и растянулась на животе.
В снег впереди вонзилось с десяток копий.
Я вскочила на ноги и стремглав помчалась по синему льду к белеющему на фоне черного неба противоположному берегу.
Нечисть яростно бросилась вдогонку, но вдруг на середине реки резко застыла, огласив воздух злобными криками.
Я в ужасе оглянулась.
Черные воины выстроились в линию, сжимая в руках ледяные копья. Их было около дюжины.
– Бестолочи! – злобно крикнул главарь. – Не смогли поймать девчонку!
Вдруг туман за их спинами принял образ беловолосого мужчины. Нечисть расступилась, пропуская его к невидимой границе, которую они, видимо, не могли пересечь.
Главарь в бешенстве ударил рукой по воздуху, и она отскочила обратно.
Зверски ухмыльнувшись, он оперся руками о воздух, как о стекло, и пронзил меня злобным взглядом, словно хотел прожечь во мне дыру.
Но я ошиблась.
Дыру он прожег не во мне, а во льду.
Из черной лунки вдруг появилась синяя когтистая рука, которая намертво вцепилась в мою лодыжку.
Следом за ней лед пробил с десяток мертвенных рук.
Я хотела крикнуть, позвать на помощь, но только беспомощно открывала рот, как рыба, выброшенная на берег.
– Поиграем теперь в прятки, девочка? – спросила зимняя нечисть. – Я тебя не поймал, но зато – поймают они, – добавил он и указал пальцем вниз.
***
И вдруг лед треснул.
Я застыла от ужаса.
Плита, на которой я стояла, покачнулась и с грохотом столкнулась с соседней льдиной.
Синие руки настороженно замерли и повернули ладони в сторону трещины, став похожими на глаза на ножках в окружении пальцев-ресниц.
И тут я поняла, что это женские руки, на среднем пальце которых одето почерневшее кольцо с голубым камнем.
– Мама! – крикнула я, и они все разом повернули ладони ко мне.
Вдруг их пальцы начали дико изгибаться, складываться в непонятные знаки, которые я не могла, да и не хотела понять, ведь мне было жутко страшно.
– Мамочка! – со слезами в голосе воскликнула я, и мертвые женские руки застыли в одинаковом жесте – они указывали в сторону черных теней. – Я не понимаю! – в отчаянии крикнула я и схватилась за голову.
– Зато я понимаю, девочка. Это значит – иди к нам, – произнес со зловещей ухмылкой беловолосый охотник и поманил меня к себе.
Внезапно течение Белоконки подхватило мой заснеженный плот и потащило в сторону горы Крас, похожей на отрубленную голову седого великана, курящего трубку.
Мертвые руки также внезапно исчезли, как и появились, но черные тени остались и пошли за мной следом прямо по воде.
Течение все дальше относило меня от деревни, а ледяной плот крошился и становился все меньше.
Стиснув кулаки, я заставила себя, превозмогая страх, перепрыгивать трещины и идти вперед – к мертвенно-белой линии пустынного берега, над которым нависали синие ледники Виймора, о котором рассказывали такие ужасы, что стыла кровь даже возле жарко натопленной печи.
Лучше я умру на берегу, чем сгину в этой пучине.
– Стой! – вдруг крикнул главарь нечисти, но я не обернулась.
Больше я не совершу эту ошибку.
Никогда нельзя оборачиваться, если тебя окликает зимняя нечисть – так меня учил отец, но я не верила ему, думала, что это сказки.
Я ошибалась.
– Девчонка, ты там умрешь! – крикнул мне вслед беловолосый. – Ты умрешь в муках! Вернись, и я дарую быструю смерть!
Мама, я так хочу жить, но мне так страшно...
– Доченька! Нарья! – вдруг ласково окликнул меня отец, и мое сердце болезненно сжалось. – Вернись домой, крошка! Мы с мамой ждем тебя! Все будет хорошо, милая. Это всего лишь кошмар, который снится тебе каждый год в ночь зимнего солнцестояния…
Это не мог быть он.
Я знала, что это не отец, но глупая надежда заставила меня в последний раз обернуться.
Беловолосый стоял прямо напротив меня. Нас разделял черный поток бегущей реки и белые осколки льда.
– Ты еще скажешь «Благодарю тебя, Мрай», – зло сказал он и развеял свой отряд, создав из темного дыма черное копье. – Умри, как человек! – крикнул он и метнул оружие.
Я бросилась вперед, надеясь, что и на этот раз сбегу от смерти, и вдруг моя нога коснулась белесой каменистой почвы.
Внезапно передо мной возник образ сияющего мужчины в белых доспехах. Он протянул мне руку, в которую я вцепилась, как утопающий – в соломинку, и рывком поставил рядом с собой на землю.
Вдруг мою спину пронзила жгучая боль, ноги подкосились, и я рухнула в крепкие объятия своего спасителя.
– Ты еще пожалеешь! – прогремело яростное эхо черной нечисти, и она растаяла, превратившись в белесый туман над рекой.
Тьма отступила.
На горизонте вспыхнуло солнце.
Белые доспехи незнакомца заискрились радужным блеском.
У моих ног лежали осколки черного ледяного копья, похожие на застывшую смолу. Они разбились о белый плащ моего спасителя, которым он заботливо прикрыл меня, как щитом.
– Добро пожаловать в Виймор, – сказал белый воин, стоя напротив солнца, лучи которого нещадно слепили мне глаза, и вдруг застегнул на моем запястье браслет с цепочкой. – Отныне ты принадлежишь Ледяному князю и будешь вечно ему служить в чертогах, – железным голосом отчеканил он и дернул за поводок, чтобы я шла за ним к черной расщелине вздыбленного ледника.

Глава 3. Ледяной князь

Как только я шагнула под свод ледяного коридора, перестала чувствовать холод и страх, ведь меня затопила волна изумления.
Все завитки на стенах, полу и потолке были вырезаны с величайшим мастерством, как и статуи белоглазых мужчин-стражей.
Мне казалось, что они провожали меня задумчивым взглядом, словно недоумевали, что я здесь.
И, правда, что я здесь делаю?
Может быть, мой спаситель все мне расскажет?
Я всю дорогу не решалась с ним заговорить, послушно следуя по запутанному синему лабиринту.
Через время я потеряла счет бесчисленным поворотам, спускам и подъемам. Ноги загудели, а чудесные узоры слились в голубое пятно.
– Мы на месте, – сказал мой провожатый, когда мы, наконец, пришли в залитую дневным светом круглую залу.
Круг лазоревого неба был ее потолком, а золотой диск солнца вселял надежду, что мое приключение скоро закончится.
Я вернусь домой и забуду, как страшный сон, и лес, и реку и этот огромный заснеженный муравейник...
– Нарья! – вдруг окликнул меня девичий голосок, вернув из царства грез в царство Виймор.
Ко мне подбежала взволнованная девушка в белом сарафане и легком полушубке.
Вдруг звякнула цепь, и она остановилась.
– Иста? – спросила я, не веря своим глазам, ведь узнала ее. – Почему ты здесь? Что случилось? На тебя тоже напала зимняя нечисть?
Это была мастерица из соседней деревни – Каменки, с которой я единожды виделась на ярмарке, где она продавала украшения из бисера и разноцветных камней.
– Ты о Ледяном князе? – вопросом на вопрос ответила девушка и настороженно оглянулась. – Мы все его пленницы. Нас около десятка, и родом мы из деревень вдоль Белоконки. Всех привели сюда прошлой ночью, а отдали – родные в качестве дани. Кого – родители, кого – братья, кого – мужья. Ох, Нарьюшка! Страшно мне! Что будет? Что с нами сделают?
Я слушала ее и не верила своим ушам.
Отдали, как дань?
Не может быть.
Никогда подобного не было. Никогда о подобном не слышала, да и не отдал бы меня никогда отец.
Да, порой в деревне исчезали девушки, но виновата в этом кровожадная зимняя нечисть.
Все об этом знали, поэтому без особой нужды не ходили в Синий лес, особенно ночью, особенно зимой, особенно в одиночку…
– Нарья! Скажи что-нибудь! – воскликнула Иста и тут же попятилась обратно к такому же, как у меня, провожатому, который повел ее к вбитому в центре зала столбу.
Через мгновение из темных коридоров вышло еще с десяток таких же искрящихся радужным блеском воинов, которые вели за собой испуганных, заплаканных, раненных, взлохмаченных и даже связанных веревками девушек.
Все они были примерно моего возраста, но странное было не это – каждая из них была известна на округу своим мастерством пения, вязания, готовки, шитья, плетения и даже обжига.
Только я ничего не умела, кроме работы по дому, и оказалась здесь случайно.
***
– Приветствуем, князь Якун, – хором сказали белые воины и склонили головы в коротком приветствии, прижав к груди сжатую в кулак руку.
Я шла к столбу последней и удивленно оглянулась, но никакого князя так и не увидела.
Может, он прошел мимо? Или он невидимый?
Мой спаситель молча пристегнул мою цепь к столбу и повернулся к приветствующим князя воинам.
Вдруг они все разом опустились на одно колено, кроме моего гордого провожатого.
– Где Мечер? – холодно спросил он и один из воинов ответил, что тот отправился к моей деревне, Озьмице, и сгинул близ переправы, поэтому дани не будет.
– Тени? – спокойно продолжил допрос мой спаситель, и коленопреклоненный молча кивнул. – А Инель?
– Растаял, – загадочно ответил тот же.
– Возьмите эту, – сурово приказал сопровождающий.
Не знаю почему, но мне показалось, что воины посмотрели на меня, хотя у всех были сияющие белые шлемы, скрывающие лица.
Мой спаситель внезапно скрылся в темном ледяном коридоре, оставив меня в полном смятении мыслей и чувств среди таких же перепуганных девушек.
Белые воины резко встали.
Пора им объяснить, что это ошибка, и мы хотим домой, ведь родные нас уже заждались.
– Я благодарю того воина, – робко сказала я, когда звенящая тишина стала невыносимой, ведь белые воины жутко пугали нас, слабых девушек, своей каменной неподвижностью, – что спас меня, но хочу…
– Чем ты отплатишь ему за спасение жизни? – вдруг холодно перебил меня громкий мужской голос.
Я испуганно оглянулась, но никого не увидела.
Воины стояли неподвижно, как статуи.
Девушки испуганно жались друг к другу и всхлипывали.
Решив, что разговариваю с невидимкой, я дрожащим голосом продолжила говорить, хотя для этого пришлось собрать все остатки своего мужества в кулак:
– Разве за добро надо платить?
– В Вийморе – да, – последовал ответ.
Я проследила за испуганными взглядами девушек и увидела в стене ледяной выступ, на котором стоял мужчина в мерцающем серебряном кафтане.
Черты его лица расплывались из-за ослепительного сияния, которое источала его диадема.
Наверное, это и есть тот самый пугающий Ледяной князь из жутких легенд...
Все это время он был здесь!
– Ты должна вернуть долг. Жизнь – за жизнь, – бесстрастно произнес Ледяной князь, а затем сказал, обращаясь ко всем девушкам:
– Каждая из вас является искусной мастерицей, которую я хочу испытать. Проявите свои таланты и выполните три моих задания. Если справитесь, я одарю вас золотом, серебром и драгоценными камнями и верну домой. Если пожелаете остаться здесь, станете почетными невестами и выберите себе мужа из числа моих подданных.
И вдруг белые воины один за другим сняли шлемы, обнажив молодые, красивые и сияющие лица, которые показались мне одинаковыми, словно это были единокровные братья.
Девушки вокруг меня внезапно оживились, зарделись, засмеялись.
Страх и недоверие исчезли, как по мановению руки.
Даже испуганная и дрожащая Иста перестала цепляться за мою руку и присоединилась к группе хихикающих девиц.
– А что будет с теми, кто не справится? – громко спросила я у Ледяного князя, пытаясь перекричать гул всеобщего радостного возбуждения.
– Они также вернуться, – холодно ответил он. – Но с пустыми руками.
Что ж, оставаться я здесь не буду, выходить замуж – подавно, да и подарки мне не нужны, поэтому сделаю все, чтобы не пройти эти испытания, ведь я хочу домой.

Глава 4. Березовая роща

Всех девушек отвели в ледяные светлицы, кроме меня.
Мой спаситель так и не явился, поэтому я в одиночестве шла в свою комнату, переступив порог которой, сразу же упала на кровать и заснула, но сразу же проснулась из-за дикого холода.
Я ощупью добралась до узкого окна, распахнув которое, ахнула от восторга.
Солнце сияло в голубом небе, и Белоконка, яростно разметав сковавшие ее льды, несла свои буйные воды к небольшому островку, чтобы разбиться на два потока, один из которых, мельчая, тек в сторону Виймора, а другой с ревом нес белогривые волны к ледяному великану Красу.
Я старалась не смотреть на Синий лес, чтобы не расплакаться из-за смерти отца.
Надо взять себя в руки.
Я распахнула все окна, чтобы заполнить золотистым теплым светом холодную спальню.
Как же она была красива!
Стены искрились всеми цветами радуги, а толстый ковер был мягок и бел, как только что выпавший снег.
Огромная кровать с нависающим пологом была вырезана из синего камня, как и сундук, лавка и большой стылый очаг.
Не знаю, что на меня нашло, но я вдруг подошла к постели и лизнула каменную опору.
Мой язык тут же намертво примерз.
Внезапно двери распахнулись, и, судя по звуку шагов, в комнату вошло двое мужчин.
Я стояла к ним спиной, вцепившись в немом отчаянии в прикроватный столбик, который оказался ледяным, как и все в Вийморе.
– У тебя три дня, чтобы привести эту комнату в порядок, – вдруг произнес знакомый мужской голос. – Я буду приходить каждый день после заката и смотреть, что ты сделала.
Это был мой спаситель!
Я не сразу узнала его, ведь раньше он был крайне скуп на разговоры.
– Покажи ей все и дай, что попросит, – сказал он кому-то.
Я даже не успела замычать, как мой спаситель, судя по удаляющимся шагам, покинул комнату, оставив меня с мужчиной, который удивленно заглянул мне в лицо.
– Всякое я здесь повидал, девушка, но такое впервые, – сказал он с тенью бледной улыбки и полил мой язык теплой водой из хрустальной чашки, из-за чего тот сразу отлип.
– Благодарю, – с трудом произнесла я, вцепившись в теплую посудину, которую вручил мне седовласый мужчина в синей одежде.
– Это согревающий напиток, – сказал он. – Каждое уро в течение этих трех дней я буду оставлять его на столике возле кровати. Пей его осторожно. Другой пищи не будет. А это одежда мастерицы.
На кровати лежал такой же синий комплект одежды, какой был на мужчине, только женский, а еще – серебряное кольцо с голубым камнем.
– Что это? – дрогнувшим голосом спросила я, указав на кольцо.
– Пропуск в казармы, – серьезно ответил мужчина. – Запомни, девушка, не снимай его, пока живешь в Вийморе, иначе тебя ждет смерть.
– Смерть? – испуганно пискнула я.
– Да. Без этого кольца ты заблудишься и умрешь здесь от истощения и холода, потому что, запомни крепко мои слова, девушка, никто тебе здесь не поможет.
Вдруг мужчина резко замолчал и вышел из комнаты, словно и не было никакого разговора.
***
Я переоделась в синее платье и с внутренним содроганием надела кольцо на правую руку, хоть оно и напоминало мне об увиденном на реке кошмаре.
Хочу, чтобы Ледяной князь выгнал меня, как самую ленивую, глупую и бесталанную девицу, поэтому ничего не буду делать.
От скуки подошла к окну и увидела мастерицу в таком же синем платье, которая шла вдоль берега реки к островку.
Она остановилась и поманила меня, поэтому я тут же выбежала в ледяной коридор, заполненный воинами в белых доспехах, и, краснея от стыда, спросила одного из них, как выйти к реке, и он, бросив взгляд на кольцо, указал дорогу.
Я выбежала на заснеженный берег, когда солнце застыло над головой, и помчалась к реке, но никого не встретила.
Вдруг мелькнуло синее платье.
Девушка каким-то чудом перебралась по вспученным камням через речку на островок и со смехом спряталась за стволом березы.
Удивительно, но здесь была крохотная роща, которую не было видно издали, ведь она сливалась со снегом.
– Иста! – окликнула я подругу, узнав ее по мелодичному смеху. – Постой! Я сейчас!
Подобрав юбку, я осторожно перескочила мелкую и быструю Белоконку по обледеневшим камням, не замочив даже подола, и очутилась на поляне, окруженной изогнутыми березками, будто застывшими в каком-то диковинном танце.
– Иста? – позвала я, когда снова увидела за деревьями синее платье. – Где ты?
– Здесь, – вдруг прошептала посиневшими губами девушка, выйдя из-за дерева. – Мне так холодно, Нарья, а березки... такие теплые, такие теплые, такие теплые, – снова и снова повторяла она, крепко обняв белый ствол.
И вдруг мой взгляд упал на снег.
Девушка стояла на нем, не приминая его, не оставляя следов, не отбрасывая тени.
– Нарья, беги, – вдруг сказала она, и исчезла, но только для того, чтобы возникнуть за моей спиной и прошептать на ухо. – Он убьет тебя.
Я закричала.
Зловещий смех Исты заполнил поляну, и вдруг березки со стоном зашевелились, превратившись на моих глазах в белые изломанные девичьи тела, покрытые черными ранами, и зашептали:
– Нарья... Беги... Он убьет тебя... Поздно... Он уже здесь.
Я застыла, не в силах ни крикнуть, ни пошевелиться, и вдруг увидела, как от дерева отделилась черная тень и приняла образ высокого мужчины с белыми, как снег, волосами.
Мрай!
Его лицо исказила безумная ухмылка, и в руке возник меч.
– Думала, я только ночью гуляю? – с улыбкой спросил он, поигрывая клинком. – Елочки десятым кругом обходишь? Добавь сюда и березки. Что застыла? Беги! Они же велели бежать! – вдруг злобно крикнул он и воткнул меч в дерево, из которого хлынула кровь.
Береза закричала, а потом заплакала, вызвав у нечисти дикий взрыв хохота.
Я бросилась обратно к реке, и в три прыжка снова оказалась на белокаменном ледяном берегу, без сил рухнув на землю.
Мрай застыл на березовом острове и задумчиво наклонил голову набок.
Как я и думала, по какой-то причине он не мог пересечь реку.
– Они сказали тебе бежать, но ты побежала в другую сторону, – язвительно сказал он и покачал головой, а затем вырвал из земли тоненькую березку и швырнул на мой берег.
– Ты не такая глупая, как они, поэтому держи подарочек, – насмешливо сказал он. – Мой тебе совет – затопи этим печь, девочка. Мертвецы это очень любят.
И вдруг исчез.

Глава 5. Мертвый огонь

Что-то странное происходит со мной с тех самых пор, как отец привел меня в Синий лес.
Теперь я вижу жуткие вещи, которым нет объяснения, и даже не знаю, сон это или явь.
Я тащила по ледяному коридору вязанку дров, и никто не спрашивал меня – для чего и куда.
Белые воины проходили мимо, словно я была невидимкой. Все они куда-то спешили, словно в Вийморе постоянно шла война.
Интересно, кто они? Почему выглядят, как люди? Прав ли Мрай?
Эти мужчины совсем не похожи на мертвецов. И на зимнюю нечисть тоже непохожи. По крайней мере, никто из них не пытался меня убить, поэтому я им верю, но печь растоплю, и не потому, что так сказал Мрай.
Я очень хочу согреться, ведь в этом леднике становится очень холодно с наступлением темноты.
И как они здесь выживают в этой стуже? Вот уж действительно – ледяные…
Когда я вошла в спальню, солнце уже село, погрузив комнату в промозглый мрак. Застывшими от холода руками я положила березовые поленья в очаг и оглянулась в поисках огнива – его не было.
В спальне не было ни лучин, ни свечей.
Я потерла руки и выдохнула облачко горячего пара и вдруг услышала приближающиеся шаги. Дверь открылась, и в комнату вошел мой спаситель, хотя нет – это был Ледяной князь.
Я узнала его по сияющей диадеме.
Встречаться с ним я не хотела, поэтому испуганно спряталась за сундуком, надеясь, что он скоро уйдет.
Ледяной князь окинул придирчивым взглядом комнату, подошел к очагу, посмотрел на связку дров, хмыкнул, и вдруг сел на лавку, после чего дрова сами собой вспыхнули синим пламенем.
Комнату озарило холодное голубое сияние, от которого стало разить лютым морозом, словно в очаге бушевала вьюга.
Мне стала настолько страшно и холодно, что я громко застучала зубами, и Ледяной князь вдруг обернулся.
Он встал, подошел ко мне, отдал мне свой плащ, после чего снял с головы диадему, положил на прикроватный столик и прямо в одежде лег на мою постель.
Нет, я, конечно, все понимаю.
Ледяной князь – владыка этой земли, но спать с ним в одной кровати я не буду, ведь девичья честь – единственное, что у меня осталось.
Я только хотела попросить его переночевать в другой спальне, как вдруг князь Виймора повернулся ко мне спиной и замер.
Это что ж получается, я должна спать на полу?
Не знаю, что на меня нашло, но я вдруг наклонилась к нему и зачем-то прислушалась к его дыханию.
Он не дышал.
Я положила руку на его застывшую холодную грудь.
Сердце не билось.
Не может быть! Он умер в моей спальне! Как я это объясню?
В ужасе я выскочила в темный коридор и помчалась к ближайшей светлице, чтобы попросить о помощи и сказать, что это не я убила Ледяного князя.
***
Я ворвалась в темную и холодную девичью комнату и увидела скудно обставленную спальню с единственной белой кроватью, на которой спала девушка в синем платье.
Подбежав к ней, я начала ее яростно трясти.
Это была Иста, и она не просыпалась.
Ее лицо было покрыто инеем, а губы – синевой. Она застыла на кровати.
Я бросила взгляд на прикроватный столик и увидела нетронутую чашу с согревающей водой, и, движимая какой-то глупой надеждой, вылила ее на девушку, с замиранием сердца ожидая, что она вот-вот откроет глаза и проснется.
Но время шло, а чудо не происходило.
Иста замерзла насмерть, как и Ледяной князь.
Это было ужасно. Это было невозможно. Это просто не укладывалось в голове.
Я закричала и попятилась к двери, внезапно натолкнувшись спиной на ледяной столб, и тут же завизжала, когда, обернувшись, увидела Мрая, одетого в серебряный кафтан Ледяного князя.
Со всей дури я потерла глаза, но спокойный и задумчивый главарь нечисти так и не исчез, после чего следом за ним в светлицу вошли двое белых воинов.
– Унесите тела, – сухо приказал он, и я узнала голос своего спасителя, который точно не мог быть нечистью, ведь это он меня спас.
– В ледник? – уточнил один из воинов.
– В рощу, – ответил Мрай. – Закопайте стоя.
– Князь Якун, – вдруг обратился к нему другой воин, – а что прикажите сделать с этой? – спросил он, указывая в сторону замерзшей Исты.
– Сожгите. Хоть какая-то польза, – приказал тот, кого назвали Якуном, и вдруг обратился ко мне. – Принеси венец.
Я была так растеряна, испуганна и подавлена, что не сразу поняла о каком венце идет речь.
В моей голове все спуталось, я перестала понимать, что происходит.
Я запуталась.
Ноги сами собой меня вынесли в темный коридор, по которому бесшумно скользили белые воины.
Охваченная ужасом, я побежала в свою комнату, ища в ней спасения, и вдруг застыла на пороге. Мне было страшно в нее войти, ведь там лежал мертвый Ледяной князь.
Что со мной будет, когда его найдут?
С бешено колотящимся сердцем я подбежала к пустой кровати.
Если бы не примятое одеяло, я бы подумала, что все это мне приснилось, но светящаяся диадема разрушила мои надежды.
Дрожащими руками я схватила ее и принесла тому, кого считала своим спасителем, и кто на самом деле оказался Ледяным князем, который почему-то выглядел, как близнец главаря зимней нечисти.
Князь Якун надел ее, и черты его лица снова померкли в голубом сиянии, на которое я зачарованно смотрела, погружаясь в какой-то дивный сон…
Вдруг из полудремы меня вырвал громкий стук.
Я вздрогнула и глянула на двух белых воинов, которые невозмутимо разрубали на части заледеневшее тело Исты, а затем складывали куски в очаг.
Из моего рта вырвался крик.
– Она Видящая, – вдруг сказал один из них.
– Я знаю, – ответил Ледяной князь и, улыбнувшись, взмахнул рукой, и заиндевевшие обрубки девушки жадно лизнул синий огонь.
Также горели дрова и в моей светлице…
Вдруг мне стало дурно, и я выбежала из комнаты.
Из соседней спальни вынесли застывшее в неестественно изогнутой позе тело мастерицы, которая вдруг дернула почерневшими обмороженными руками и ногами.
– Стойте! Она живая! – крикнула я и бросилась к девушке, но меня грубо оттолкнули.
– Она отморозила конечности, поэтому бесполезна, – холодно ответили белые воины и унесли ее во тьму ледяного коридора, после чего еще трех полумертвых девушек постигла такая же участь.
Я в отчаянии села на пол, обняла руками колени, уткнулась лицом в юбку и горько зарыдала.
Мама. Отец.
Как же я хочу домой. Как же я хочу домой. Как же я хочу домой.
Глава 6. Черный узор

– Принеси воды, – приказал Ледяной князь, когда я вернулась в комнату.
На столике рядом с кроватью стояла чашка с согревающей водой – теплой и безвкусной, которая заглушала не только холод, но и боль, поэтому я залпом ее выпила и побежала к реке.
Всю ночь я не спала, погружаясь то в сонное забытье, то тревожно бодрствуя возле дверей моей спальни, точнее, спальни Ледяного князя.
Меня, как рабыню, приставили к нему, чтобы я его обслуживала.
Кто он – неясно, чего хочет – неизвестно, поэтому я так и спешу к реке.
Я переплыву ее и ни днем больше здесь не останусь.
Уж лучше меня убьет зимняя нечисть, чем я буду каждый день обреченно ждать смерти.
Как я и думала, возле берега реки никого не было.
Лед уже растаял.
Перейти Белоконку вброд – невозможно, слишком бурное течение, но я сделаю это, потому что обезумела от страха.
Я шагнула в ледяную воду.
Холода не почувствовала благодаря волшебному напитку.
Сначала я шла по каменному скользкому дну, борясь с течением, которое упорно сносило меня в сторону березового острова, потом неуверенно оторвала ноги от земли и поплыла.
И вдруг захлебнулась.
С трудом вынырнула на поверхность, беспомощно забарахтала руками, но коварное течение опять погрузило меня в водоворот.
Широко открыв глаза, я увидела, что ко мне со всех сторон мчатся синие тени. Они вцепились в мои ноги и безжалостно потянули на дно.
И вдруг что-то заблестело, засветилось, замерцало, заиграло красками – внизу лежали груды золота, серебра и драгоценных камней, а также сотни выбеленных черепов.
Я открыла рот в беззвучном крике, и внезапно поток воды выбросил меня на поверхность.
Вцепившись рукой в торчащий черный камень, я надрывно откашлялась, а затем, подняв глаза, увидела, что держусь за сапог Мрая, который стоит на воде посреди бурного течения реки, широко расставив ноги, и с любопытством смотрит на меня сверху вниз.
– Не был бы я мертв, давно лишился бы ноги, – с ухмылкой сказал он и вырвал из водной пучины, поставив меня на носки своих сапог. – Я сегодня помог тебе, девочка, поэтому ты, когда придет время, тоже поможешь мне. Жизнь за жизнь.
– Никогда, – сказала я, дрожа больше от страха, чем от холода. – Ты убил моего отца!
– С чего ты взяла? – с легкой усмешкой спросил он, и глаза его полыхнули синим огнем. – Ты видела, как я отрубил ему голову?
– Нет, но…
– Тогда не говори того, чего не знаешь, – с раздражением ответил он и больно меня стиснул. – Я питаюсь страхом и страданиями, девочка, поэтому людей не убиваю, ведь чем дольше они живут, тем сильнее боятся смерти и страданий.
– Тогда кто же ты? – испуганно спросила я, и Мрай вдруг злобно вцепился в мою руку, которая вдруг почернела, как у тех несчастных мастериц.
– Это тебе и придется выяснить, девочка, – сквозь зубы произнес он и с такой силой швырнул меня к Вийморскому берегу, что я рухнула плашмя на каменистом мелководье.
***
Я вернулась в комнату, мокрая и злая.
Меня не отпускало чувство, что нечисть играет со мной в игру, правил которой я не знаю.
Возможно, их не знает никто, а, скорее всего, их просто нет.
Солнце уже начало клониться к закату, поэтому мне надо сделать хоть что-то, и я не знаю что именно, чтобы сегодня не умереть.
Для начала сбегаю еще раз к реке за водой.
Оглянувшись, я поняла, что в светлице нет ничего похожего на корыто или ведро.
Что же мне делать? Что же мне делать?
В отчаянии я выбежала в ледяной коридор, который был непривычно пуст, а затем бросилась к соседней девичьей спальне в надежде, что ее хозяйка еще жива и подскажет, что надо сделать.
На удивление в ней было пять таких же испуганных, как я, девушек.
Все они осунулись и побледнели за эти два дня, в отличие от той, что лежала на кровати, мечась из стороны в сторону.
Ее лицо покраснело, а глаза налились кровью, словно ее изнутри пожирал огонь.
– Что с ней? – тихо спросила я у мастериц, обступивших кровать, одна из которых мочила в пустой чашке синий лоскут и протирала им пылающий лоб подруги.
– Жар. Заболела, как только выпила чай другой мастерицы, вчерашней покойницы, – прошептала мне на ухо одна из девиц и испуганно глянула на меня выцветшими глазами.
– Надо сменить воду, – вдруг сказала ухаживающая за больной девушка и вручила мне, как самой крайней, чашку. – Вылей и набери новую в реке.
Я вышла в ледяной коридор и бросила тревожный взгляд на свою комнату, дверь которой была приоткрыта, что меня насторожило, ведь я ее плотно закрыла.
Неужели, закат?
Поколебавшись, я подошла к двери и вдруг увидела застывшего на пороге Ледяного князя, который жутко меня напугал.
Он молча взял у меня из рук чашку с водой и вошел внутрь.
– Я уже хотел уйти, но ты все же принесла мне воду, – сказал беловолосый мужчина и превратил чашу в кусок льда, после чего отдал мне плашку.
– Приложи к спине, – приказал он, расстегнул серебряный кафтан, который также отдал мне, оставшись в одних сапогах и штанах, и сел на лавку, повернувшись ко мне спиной.
Приложив лед к его белой коже, я ощутила, как сильно окоченели мои руки.
На спине Ледяного князя вдруг проступило серебристое кружево, которое покрывало всю его спину, и вдруг обжигающий холод высосал из моей руки черноту, которой наградил Мрай, окрасив тьмой узоры.
Мамочка!
Это же огромный черный змей.
Что же я натворила? А если он увидит? Если узнает, что из-за меня его спина теперь изуродована?
Ледяная плашка истончилась, медленно растаяв в воздухе, как дым.
Все это время Ледяной князь сидел, опустив голову, затем резко встал, обернулся и сказал:
– Запомни – только эта вода исцеляет мои раны. Ненадолго.
– Но так это ведь, – виновато забормотала я, пытаясь объяснить, что на самом деле натворила и как именно добыла эту воду.
– Обмывки покойника, – с тенью легкой улыбки добавил Ледяной князь и надел кафтан.
– Но та девушка еще жива, – пролепетала я, чувствуя, что не могу оторвать от пола глаза.
– Она умерла, когда выпила чашу покойницы, что делать было нельзя. В Вийморе каждой из вас отмерена своя чаша. Она сама выбрала смерть, – сказал он и вышел из комнаты.
Я растерянно села на лавку и посмотрела на свои руки, белые, как молоко, но мне почему-то показалось, что теперь они по локоть в крови.

Глава 7. Каменное ложе

Еще одна ночь, полная ужасов и сомнений, сменилась промозглым утром.
Я с нетерпением ждала появления слуги, который оставлял на прикроватном столике чашу согревающей воды, но в этот раз вместо него явился сам Ледяной князь.
– Выпей, – приказал он, и я послушно взяла в руки пышущую жаром посудину и маленькими глотками осушила ее до дна, после чего испуганно глянула на князя, заметив, что он вдруг усмехнулся так же, как и Мрай.
– А третье задание будет? – тихонько спросила я, понимая, что ступаю по тонкому льду.
– Ты его уже выполнила, – ответил владыка Виймора.
– Значит, я могу идти домой? – набравшись смелости, спросила я.
– Нет. Я приду после заката и проверю, как ты. Если выживешь, так и быть, вернешься домой, – с тонкой улыбкой ответил Ледяной князь и вышел из комнаты.
Он просто пугает меня.
Ничего со мной плохого не случится. Я могу умереть только из-за мороза.
Да.
Только из-за него.
Уф!
Но почему мне так жарко?
Мое тело налилось огнем, голова закружилась, на лбу выступили капельки пота, ноги подкосились.
Если бы я не схватилась за прикроватный столбик, упала бы на пол. Так, по крайней мере, я буду лежать на постели…
Как та девушка.
Она тоже выпила третью чашу и слегла. Видно, в нее добавили яд.
Я почти в беспамятстве легла на твердое ложе, которое приятно меня охладило.
Наверное, я металась в бреду, потому что резной искрящийся потолок закружился по ходу солнца, а затем – против.
Вспыхнуло голубое солнце и начало испепелять меня холодными белыми лучами. Глаза резанула боль, и по щекам хлынули слезы.
Я закричала, хотя, возможно, это был смех.
Мир закружился в калейдоскопе, разбившись на тысячи осколков, а затем собрался в мозаичную картину с острыми, как лезвие меча, гранями, на которые стало больно смотреть.
Я с трудом повернулась на бок и вдруг ощутила промозглую сырость, ведь лежала в луже растаявшего снега. Одеяло, подушки и матрас исчезли, словно их никогда и не было.
Страх, что меня накажут за порчу имущества, прибавил мне сил, и я встала, подслеповато щурясь.
Каменное основание постели было залито водой, в которой плавали комки снега и кусочки льда, но самое удивительное было не это, а то, что вместо матраса на полу лежала синяя дверь.
В полубреду я решила, во что бы то ни стало, открыть ее, что получилось у меня далеко не с первого раза, ведь дверь была очень тяжелой.
За ней был спуск в стылый мрак, в который вели крутые обледеневшие ступени.
Не знаю почему, но после горячки я стала хорошо видеть в темноте, поэтому без особого труда спустилась вниз и оказалась в подвале, заставленном синей мебелью, часть из которой стояла наверху в спальне.
Здесь хранились сундуки меньших размеров, забитые женскими украшениями, белыми лентами и жемчужными платьями, украшенные серебристым бисером, а также большое овальное зеркало в железной раме.
Движимая любопытством, я протерла его заиндевевшую поверхность рукой и вдруг увидела в отражении белокожую и беловолосую девушку, которая в ужасе смотрела на меня распахнутыми белыми глазами, светящимися в темноте, словно две луны.
***
Я в ужасе прикоснулась рукой к лицу, и девушка повторила за мной, я сделала шаг назад, и она тоже.
Незнакомка смотрела на меня таким же стылым и леденящим душу взглядом, как и я на нее, и никуда не уходила, не исчезала, не превращалась в туман, потому что это и была я.
Теперь я выгляжу точно так же, как и все обитатели Виймора – беловолосые, бледные, белоглазые, только их лица светятся радужным светом, а мое – нет.
Моя решимость окрепла, превратилась изо льда в камень.
Осмотревшись, я нашла узкий и темный проход, который вел куда-то вниз.
Я пошла по нему, удивляясь разительному отличию подземных залов от резных и величественных дворцовых палат.
Казалось, что проходы здесь наспех вырубили топором прямо в леднике.
Пробежав вперед, я уперлась в тупик, который меня не остановил, ведь я была в отчаянии.
Желание сбежать из этого ледяного дворца поглотило меня полностью, и яростный стук по стене распахнул еще одну тайную дверь, искусно вырезанную в массиве синего льда.
Теперь я была в огромной пещере, с потолка которой свисали ледяные сосульки, и капала вода. Она пробила в полу седловину, заполненную серебристой влагой.
Я заглянула в озерце и в отражении увидела все, кроме себя, будто стала невидимкой, и вдруг ощутила дикую тревогу.
Что-то подталкивало меня немедленно уйти, бросить все и бежать, сломя голову, и я с большим трудом подавила этот порыв.
– Нарья, – вдруг прошептала мертвая Иста, появившись в отражении водной глади. – Иди за течением воды, она выведет тебя...
– Нет! – крикнула тень другой мертвой девушки за моей спиной. – Она должна вернуться и спасти других!
Другие мастерицы.
Я должна вернуться за ними и вывести из ледяного замка до того, как наступит закат, иначе их всех убьют.
И меня тоже.
Я побежала обратно в свою спальню.
Каменная дверь была до сих пор открыта, и ее нужно было не только умудриться захлопнуть, но и чем-то прикрыть.
Проклятые одеяла и подушки растаяли, словно были сделаны из снега.
О, нет!
Они и были сделаны из снега!
Бросив взгляд на окно, я вздрогнула от ужаса.
Солнце село. На Виймор пала тьма.
Скоро придет Ледяной князь. Он не должен узнать, что я нашла тайный ход, по которому я сбегу.
Я опустила взгляд на пол и, недолго думая, скатала толстый белый ковер и набросила на каменное ложе вместо покрывала.
Осталось только найти мастериц и незаметно увести их за собой.
Дико озираясь, я выбежала из светлицы, и по очереди заглянула в каждую девичью спальню, ища хоть одну живую душу.
Наконец, в одной из темных и стылых комнат я увидела со спины девушку. Ее синее платье также промокло насквозь, как и мое.
Я подошла к ней и легонько тронула за плечо, девушка оглянулась – вместо глаз у нее были две зияющие кровавые дыры.
Она протянула ко мне руку, но ощупала лишь воздух, потому что я в ужасе отступила, попятилась к двери и выбежала обратно в коридор, заглянув в еще одну комнату, и в еще одну, и в еще одну...
В четырех из десяти спален были такие же выбеленные и испуганные девушки, как и я, но только одна из всех нас была зрячей.
И в этот миг я поняла, что светлые силы – не значит «добрые».

Глава 8. Перебранка мертвецов

Когда солнце в третий раз скрылось за Синим лесом, меня и четырех слепых девушек привели к берегу реки.
Я светилась от счастья, ведь сегодня вернусь домой, как и четыре мастерицы, которые после всего пережитого, уверена, не захотят остаться в Вийморе.
Белые воины принесли четыре белых сундука и распахнули крышки.
Золото, серебро и драгоценные камни засияли ярче, чем звезды на небе, но девушки уже не смогут ими полюбоваться, ведь на их глазах – алые повязки, белые длинные волосы – распущены, а губы – не улыбаются.
– Вы прошли три моих испытания, поэтому я дарю вам свободу выбора – вернуться домой вместе с дарами или навечно остаться в ледяном царстве, – торжественно произнес Ледяной князь.
– Я хочу домой! – вдруг крикнула одна мастерица, опередив меня.
На мгновение повисла звонкая тишина, которую разорвал звук спускаемой на воду белой ладьи.
Белые воины поставили сундук на дно лодки, затем помогли незрячей девушке в нее забраться и оттолкнули от берега ладью, которую течение Белоконки мягко подхватило и вынесло на середину реки.
Внезапно ночной мрак вспорола белая туманная лента, выползшая из Синего леса, как огромный змей. Она растянулась вдоль противоположного берега, и по воде заскользили черные тени.
Их главарь создал из клубящегося мрака черный меч и с безумной ухмылкой застыл посередине реки, не сводя хищного взгляда с ничего не подозревающей девушки.
– Помогите! Он же ее убьет! – крикнула я светлым воинам, застывшим на берегу, как обледеневшие камни.
– Река – земля теней, – вдруг мрачно ответил Ледяной князь. – Таков древний уговор: мы не вторгаемся в их мир, а они – в наш.
– Но ведь сейчас умрет невинная девушка!
– Ну и что?
– Но вы же меня спасли!
– Это был не я, а древние сокровища на дне реки, – с улыбкой, тонкой, как серп луны, ответил Ледяной князь. – Из-за них тени не могут ходить близ нашего берега по воде, ведь на этом золоте – печать Виймора.
Вдруг над водой разнесся женский вопль, белая лодочка закачалась и треснула, и черные воды поглотили суденышко.
На бурлящей воде стоял Мрай, держа что-то белое, которое со всей силы швырнул в нашу сторону, и это что-то со стуком покатилось по обледеневшей земле.
Это была отрубленная голова мастерицы.
***
– Князь Якун, скажи, зачем снова отправил к нам ледяную деву? – крикнул Мрай и, развеяв меч, упер руки в боки.
Ледяной князь промолчал.
– О многом ты сказал! – снова крикнул он и стянул к невидимой границе теневое войско. – Я тоже хочу к тебе в гости прийти, да ты все не приглашаешь. Золотом откупаешься, а на что оно нам, мертвецам?
– Ты здесь нежеланный гость, ведь сеет вражду и страх, – спокойно ответил Ледяной князь, и его голос эхом отразился от воды.
– А ты смерть, – насмешливо отозвался Мрай. – Кто-то же должен разбавить твой мед злобой?
– Если ты выполз из могильника, чтоб забрызгать меня бранью, то возвращайся обратно, – холодно ответил ледяной.
– Если мы начнем браниться, я ответами буду богаче, если ты не замолкнешь, зимняя нежить, – злобно произнес главарь нечисти, вызвав на лице князя улыбку.
– Мы вечно молчим! Слова не скажем! – вдруг крикнул белый воин, сжав рукоять меча. – Я, Олель, прошу князя пустить меня на реку, чтобы прогнать наглеца!
– Смешно говоришь, – отозвался Мрай и хмыкнул. – Я знаю, что из всех воинов здесь – ты самый трусливый. В Виймор пришел, чтоб у князя людей не служить, думал, что здесь отсидишься. Смелость в бою докажи. Кто смел, тот не медлит, иначе б давно уж ты умер.
– Не стоит драться с тенями, Олель, – ледяным тоном сказал Ледяной князь. – Не стоит до уровня их опускаться.
– Ты, Якун, молчи! – раздраженно крикнул главарь нечисть. – Ты трусов и из трусов ты армию создал! Милос ушел от купца, ведь тот разорился, дарил он золото в обмен на его ласки, а Иво средь баб колдовал, как делают ведьмы, танцуя с бубном и хлебными титьками в платье!
Названные Мраем воины выдали себя звоном вынимаемых из ножен мечей, готовые броситься на главаря нечисти даже вопреки приказу Ледяного князя.
– К чему говорить о былом? Все это пустое! Не важно, кем были мы в прошлом! – вдруг крикнула слепая мастерица.
– Молчи! Ты нравом распутна, спала и с мужем, и с его убийцей – ни к одному не вернешься, запомни! Отрезан путь ледяным девам, что смерть несут холодной рукой! – крикнул Мрай и в его руке снова возник пылающий тьмой меч.
– Ты безумен, – сказал Ледяной князь и покачал головой, словно и, правда, говорил с полоумным. – Видимо, раньше ты делил со мной одно тело, вот и похож на меня, словно тень, и преследуешь так же.
– Говоришь так, словно в твой рот нассали, словно в корыто! Хвалиться не смей, что я твоя тень! Не стану скрывать: это я создал тебя, ублюдка! Что может быть хуже! – я яростью крикнул Мрай.
– Если не смолкнешь — снова убью, злобная падаль! – крикнул в бешенстве один из белых воинов и шагнул к реке, в которую так и не смог войти, как не пытался, и даже ошалевший хохот зимней нечисти не смог охладить его пыл.
– Ты, Стахей, получил золото, отдав свой меч Ледяному. Как драться ты будешь, если лужу осилить не можешь? – насмешливо спросил Мрай и вдруг перевел свой пылающий ненавистью взгляд на меня.
– Что там за мелочь стоит, виляя хвостом, пресмыкаясь пред князем? Тоже подарочки клянчишь у Якуна, дева? – язвительно спросил он и ухмыльнулся, когда на мои глаза вдруг навернулись слезы.
– Смолкни, – резко приказал Ледяной князь. – Заброшу в могильник тебя, и сгинешь совсем ты.
– Сам замолкни! Ты прячешься в замке, как крыса в норе, не опомнясь от страха! Угроз не страшусь я! Желаю, чтоб с голода сдох ты! Не смей вырезать ни людей, ни подвластные темным деревни!
– Я вижу, принудит тебя замолчать только сила, – зловещим тоном сказал Ледяной князь, и глаза его полыхнули белым огнем. – Гору твою снесу, и станет распутье дорогой.
– Жду в гости! Соберу вам на стол живой мертвечины! Придется уйти, ведь не хочешь ты драться! Немало сокровищ ты в реку принес, да напрасно: все, чем владеешь, пусть в Вийморе сгинет навеки! Пусть сдохнут девицы! Пусть синий огонь тебе спину опалит, паскуда! – в бешенстве крикнул Мрай и исчез вместе со свитой, превратившись в белый туман.

Глава 9. Пробуждение Вия

Мастерицы отказались плыть домой, решив навечно остаться в Вийморе.
Я же хотела вернуться и попросила у Ледяного князя лодку, но он отказал, сказав, что хоть я и прошла все испытания, но долг спасения жизни так и не вернула.
– Когда спасешь меня, тогда и обретешь свободу, – с улыбкой ответил беловолосый князь и увел нас, испуганных девушек, в ледяной замок. – Мне жаль, что вы слышали эту ругань. Тени – наши давние враги, которые посланы, чтобы испытать волю.
– Но для чего? Кто тогда вы? – робко спросила я.
– В свое время узнаешь, Нарья.
Ледяной князь впервые назвал меня по имени, и по моему телу растеклась волна тепла и благодарности, которую я тут же заморозила воспоминаниями об умерших мастерицах.
Наш крохотный отряд снова вступил под мрачные своды резного коридора, который привел нас в круглый зал под звездным небом.
Мое сердце тревожно сжалось, ведь здесь все это безумие и началось.
Вдруг белый воин схватил одну из слепых мастериц и привел к железному столбу и намертво приковал толстой цепью.
– Это обряд посвящения, – сказал Ледяной князь. – Если вы его пройдете, обретете вечную жизнь, молодость, красоту и силу.
– А глаза? Я смогу видеть? – всхлипывая, спросила девушка.
– Да, – коротко ответил князь и посмотрел на выползший голубой серп убывающей луны в руках черного небесного жнеца.
– А мне будет... больно? – испуганно спросила она.
– Да.
– А я… выживу?
Ледяной князь не ответил.
Как только бледный серебристо-голубоватый свет коснулся беловолосой мастерицы, белые воины подожгли круглое возвышение, на котором она стояла, и оно полыхнуло синим пламенем.
Этот огонь не причинял вреда девушке, но она кричала так, будто горела заживо.
Внезапно она застыла, будто ее сковал мороз, а затем покрылось толстой коркой инея, превратившись в ледяную статую.
– Отнесите к другим, – спокойно приказал Ледяной князь. – Следующая.
К освободившемуся столбу подвели еще одну слепую девушку, которая также ничему не сопротивлялась, будто видела какой-то сон.
Я молча наблюдала за тем, как и она, испытав жесточайшую боль, тоже превратилась в кусок синего льда.
– Мы все умрем, – со слезами на глазах пробормотала я, когда к столбу приковали третью жертву.
– Не все, – ответил Ледяной князь, и уголки его губ вдруг приподнялись в улыбке. – Та, что владеет тайным даром, настоящая мастерица, сможет переродиться и станет одной из нас – Ледяной девой, не знающей ни боли, ни страха, ни сомнений, ни тревог. Она станет прекрасной, как искрящийся снег, и сильной, как свирепая вьюга, ее сердце станет холодным, как синий лед, а разум чистым, как мертвая вода. Следующая, – приказал он, когда и третья мастерица превратилась в морозный камень.
Настал мой черед, и воины подхватили меня под руки и потащили к столбу.
Я изо всех сил сопротивлялась, потому что хотела жить.
У меня остались незаконченные дела: я не оплакала отца, моя мачеха и сестры не знают, где я, и, наверное, место себе не находят...
– Я хочу жить! Мне надо выплатить долг спасения жизни! – в отчаянии крикнула я, безуспешно пытаясь освободиться от железных оков, пока белые воины разводили синий огонь.
– Похвальное желание, – с улыбкой ответил Ледяной князь и вдруг мрачным тоном добавил:
– Твоя смерть его не отменит.
***
Я приготовилась ощутить боль, но ничего не почувствовала.
Синие языки пламени возле моих ног почти затухли, и дело было не в моем особом даре или мастерстве.
Ледяному князю внезапно стало плохо.
Он прижал ладонь к груди, словно почувствовал острую боль, что было невозможно, ведь он напрочь лишен сердца.
Белые воины бросились к нему, подхватили под руки и куда-то увели, совсем забыв обо мне, что было мне на руку, ведь я страстно хотела жить.
И сбежать.
Только как избавиться от цепей?
Я попыталась сбросить оковы, но они были слишком тяжелы, затем попрыгала на месте, надеясь, что руки выскользнут из железных узлов, потом в ужасе затоптала последний язычок пламени, который вдруг перебросился на мое платье и лизнул подол. Он тут же вспыхнул, будто был пропитан смолой, и меня пронзила острая жгучая боль.
Неистовое синее пламя сожгло меня дотла, и когда терзающая мука отступила, как вода во время отлива, я ощутила себя иссиня-черным угольком.
Разящий серп луны скрылся за тучей, и я провалилась в спасительное забытье, но только для того, чтобы услышать тихий и настойчивый зов:
– Нарья, иди сюда. Разорви цепи. Теперь ты можешь.
Я вздрогнула, подняла голову и осмотрелась – в зале никого не было. Встряхнула руками, и на пол упали цепи, со звоном разбившись на ледяные куски.
Некогда думать. Некогда удивляться.
– Нарья, иди сюда, – снова услышала я тихий девичий шепот.
Перед моими глазами мелькнула серебристая тень, которая провела меня по запутанному, как синий клубок ниток, лабиринту к такому же круглому залу.
Вдоль стен мерцали ледяные статуи девушек, на лицах которых застыло страдание и немой крик.
В центре зала стоял каменный гроб, в котором лежал беловолосый мужчина в серебряных доспехах, на груди которого покоился синий ледяной меч. Это был Ледяной князь.
– Разбей нас, – зашептали мерцающие девичьи тени, закружив вокруг меня снежным вихрем.
– Нет – сказала я, отмахиваясь от них, как от назойливых мух. – Не хочу! Не буду! Я не такая!
– Он пьет наши души, – шептали они, водя вокруг меня мертвенно-голубой хоровод. – Не дай ему проснуться.
– Кому? – спросила я, схватившись в отчаянии за голову, которую разрывали десятки женских голосов:
– Он теперь Вий… Сосуд божества... Меч ему нужен... Ледяная дева… Несет смерть хладной рукой…. Разбей нас… Он не должен проснуться… Никогда… Ему нужна ты... Собрать души... Видящая… Нарья, беги… Разбей нас!
– Нет! – крикнула я. – Я не такая! Я не убийца!
– Мы тебе поможем…
Вдруг мертвенно-синий водоворот теней стиснул мою голову железным обручем, и я в каком-то неистовом безумии подбежала к гробу, вцепилась в меч Ледяного князя и с диким воплем начала крушить статуи девушек, разбивая их на сотни острых и звонких осколков.
Я остановилась, когда превратила весь зал в покромсанные руины, засыпав пол ледяной крошкой.
Оглянувшись, я увидела, что каменный гроб пуст.
Мамочка!
Куда же он делся?

Глава 10. Пожиратель Душ

– Ты меня ищешь? – спросил князь и шагнул из тени в круг тусклого голубого света в центре зала, с хрустом раздавив ледяные крошки. – Хочешь вернуться домой? Потребовать золото? Свободу? Знай, отныне – я тебе не указ. Меч Пожирателя Душ выбрал тебя хозяйкой, и я покорно склоняю голову перед тобой, Нарья. Или тебя следует называть… Вией?
Вия? О чем он? Что происходит?
Ледяной князь вдруг опустился на одно колено, и я оглянулась, ища взглядом того, перед кем мог склонить голову этот надменный мужчина, но в зале мы были только вдвоем.
– Это не мое, – пробормотала я и распахнула ладонь, чтобы меч выпал из моей руки, но он почему-то намертво к ней примерз.
– Пути Древних неисповедимы, – со вздохом сказал князь и поднялся, небрежно отряхнув одежду от ледяной пыли. – Меня призвал в Виймор его владыка – бог Вий, чтобы я возглавил его армию и пополнил ее ряды способными людьми, даровав им бессмертие ледяных, и наказал искать обладающих особым мастерством, Видящих, способных стать вместилищем его духа. Кто бы мог подумать, что им станет такая бестолковая девица, как ты, – с тонкой улыбкой произнес глава ледяных и с легким поклоном, полном едкого сарказма, добавил:
– Чего изволите, моя владычица?
Моя рука затряслась, хотя, возможно, тряслось все мое тело, и не от страха и даже не от холода, а от какой-то дикой ярости.
Сжав губы в ниточку, я попыталась волевым усилием опустить меч, который вдруг уперся в грудь Ледяного князя, продолжавшего меня сверлить неприязненным взглядом.
Лезвие дернулось вперед и со всей силы пронзило серебряный доспех, пронзив насквозь беловолосого мужчину.
Мамочка! Что же я натворила!
Ледяной князь продолжил невозмутимо стоять, пока я в ужасе смотрела на дыру в его нагрудном панцире, из которой торчала синяя рукоять, а затем со вздохом покачал головой.
Я попыталась выдернуть из него меч, но не смогла, поэтому глава ледяных сделал несколько шагов назад, самостоятельно освободив грудь от лезвия.
Крови не было, как и криков боли.
Думаю, люди с такой страшной раной не живут, не стоят, не ухмыляются и не ходят по залу.
– Видимо, пришло время рассказать, кто я, – сказал Ледяной и скрестил на груди руки. – Мрай прав. Я нежить. Раньше был человеком, потом умер и воскрес, став бессмертным. Не таким, как мои воины. Их превратила мертвая вода, что течет под Вийморским ледником. Я же ожил благодаря живой воде из Змеиного озера на юге Тарнхолма.
– А Мрай? Кто тогда он? – вдруг спросила я, с трудом опустив меч.
– Не важно, – мрачно отозвался Ледяной князь и прищурил глаза. – Лучше спроси – кто ты? Отныне ты застряла между жизнью и смертью на границе света и тьмы в этом синем лабиринте, по которому тебя будет вести Меч Пожирателя Душ. Ты же вроде хотела вернуться домой? Иди. Я тебя не держу. Заодно накормишь свое оружие. Пора тебе научиться убивать живых, Ледяная дева, – с ухмылкой сказал князь и шагнул назад, освободив мне дорогу.
***
Меч потащил меня за собой вперед по коридору.
У этого оружия был собственный разум.
Хорошо, что хоть у кого-то-то из нас двоих он остался, потому что мой пребывал в смятении.
Все услышанное просто не укладывалось в моей голове.
Нет, я просто отказывалась понимать все это.
Сейчас главное – вернуться домой, а там, за родными стенами, все станет на свои места. Я еще посмеюсь, вспоминая этот кошмар, который, уверена, окажется просто дурным зимним сном.
Почему-то меч вывел меня к реке, хотя я упорно пыталась направить его к тайному ходу в спальне.
Хотя зачем он теперь, если меня отпустили на все четыре стороны?
Эта долгая и наполненная ужасами ночь, наконец, подходила к концу. Край неба посветлел и налился алой краской.
Дурной знак.
Оглянувшись, я увидела, что следом за мной к берегу медленно идет Ледяной князь, будто наслаждаясь утренним морозным пейзажем.
Ничего подобного!
Я уверена, он хочет понаблюдать за тем, как Мрай снесет мне голову с плеч, ведь я теперь – одна из этих ледяных полуживых полумертвецов.
Вдруг меч начал метаться из стороны в сторону, будто чертил в воздухе какой-то узор, похожий на круглое зеркало, обрамленное серебристым хороводом из снежинок.
Над рекой сгустился туман, из которого на поверхность воды шагнул Мрай и его безмолвные воины.
Главарь нечисти поднял руку, и его отряд растянулся вдоль незримой границы.
– Стой! – крикнул он. – Или убью!
– Ну-ну, – с довольным видом поддакнул Ледяной князь и ударом сапога отправил в полет белый прибрежный камушек. – Даже я не смею встать у нее на пути.
– Ты всегда был трусом, Якун! Мне ли не знать? Мне неприятно это вспоминать, но когда-то мы были одним целым, – со злобной издевкой сказал Мрай и создал из дыма черный двуручный меч.
– Я ничего не помню, поэтому не верю, – холодно ответил князь, продолжив наблюдать за Пожирателем Душ, который вдруг разбил ударом рукояти созданные им круги.
На берег посыпались осколки.
Меч рванул в дыру, как ветер в окно, и я против воли – за ним.
Невидимые острые края превратили в лохмотья мою одежду, оцарапав тело.
– Подчини его! – кричал мне с той стороны Мрай, с яростью вцепившись в черный меч. – Ты же Видящая! И его хозяйка!
– Нет! – крикнула я в ответ, скользя по воде следом за мечом в сторону главаря нечисти.
– Жаль, – со вздохом ответил Мрай, и, ловко увернувшись от моего удара, взмахнул черным клинком и отрубил мне правую руку, которая с плеском упала на дно, утянув синий меч.
Странно, но я не ощутила ни боли, ни холода, ни ужаса.
Вдруг меня подхватил князь, не дав рухнуть в воду. Он создал ледяной мост и теперь стоял напротив Мрая, застывшего с поднятым для удара мечом.
– Я рад, что избавился от тебя, – сказал Ледяной князь, смерив Мрая презрительным взглядом, – ведь ты слабак. Почему не убил ее? Не смог? Мало силенок? Или тебя остановили… чувства? Может, ты, наконец, влюбился, хранитель границ?
Князь провел рукой над водой, и из черной глубины вылетел синий меч и вонзился в мое правое плечо.
Теперь вместо руки у меня был ледяной клинок, который мгновенно принял образ моей руки.
Я резко вырвала из груди Мрая клокочущий сгусток тьмы, который тут же превратился в черный дым, как и он сам.
И вдруг невидимая стена пала.

Глава 11. Заброшенная деревня 

Я прыгнула в воду и поплыла к запретному берегу.
Главное – не оборачиваться.
Теперь буду изо всех сил карабкаться вверх по лесистому склону, цепляться за стволы деревьев, перепрыгивать ямы, бежать напролом через ельник, чтобы заблудиться в нем, дико кричать, пугать волков, и, увидев заплутавшего путника, броситься к нему, вцепиться в него, как зверь, чтоб убедиться – он живой, настоящий, а не дым и не статуя, и, может даже, отгрызть ему палец или ногу, чтобы на белый снег капнула горячая кровь…
О, боже.
Я уже думаю, как зимняя нечисть. Еще немного, и я добровольно вступлю в отряд Мрая.
С этими мыслями я выбежала на поляну с одинокой елью, утонувшей в пелене нетронутого белого снега.
Вдруг я с ужасом глянула на свои ноги и убедилась, что стою по пояс в сугробе и отбрасываю тень, как человек.
Только мне больше не холодно. И я не устала. И не хочу есть. Совсем.
Не важно!
Я побежала в сторону деревни, напряженно рассматривая лазоревое небо, в котором не было ни одного столба печного дыма.
Тропинки были не хожены, словно никто больше не ходил в Синий лес и напрасно.
Вернусь и расскажу, что бояться надо реки, а не леса, ведь зимняя нечисть не убивает, а просто люто пугает, чтобы…
Мамочка!
Я в ужасе застыла возле родной избы, одетой в толстую ледяную шубу, под которой скрывался обугленный черный остов с продавленной крышей.
Нет. Не может быть. Меня же не было всего три дня.
Меня вдруг посетила догадка, что мачеха и сестры уехали к родственникам в соседнюю деревню, потому что наш дом по какой-то причине сгорел.
Да, это очень похоже на правду.
Пожалуй, загляну к соседям, чтоб узнать все новости и рассказать свои.
В три прыжка я пересекла лужайку, которая отделяла наше поле от соседского, и снова застыла на месте, ведь их изба напрочь исчезла, превратившись в белоснежный искрящийся холм.
Нет. Не может быть.
Я закрыла и открыла глаза и даже стукнула кулаком по лбу, но видение не исчезло.
Вокруг не было ни души – только стылая звенящая тишина, которую не нарушал даже лай собак.
Движимая отчаянием, я помчалась на рыночную площадь, которую так и не смогла найти, ведь Озьмица внезапно исчезла, превратившись в пустынный заснеженный луг.
Я схватилась за голову, не зная, что теперь делать и куда идти, все глубже погружаясь в черный омут липкого страха, и вдруг услышала знакомый голос:
– Осторожней там, девочка! Не оторви себе башку! Она не отрастет, как у меня – сердце, – сказал Мрай.
Резко обернувшись, я увидела черную дымчатую нечисть, которая зависла в воздухе, едва касаясь снега.
Я так рада была видеть Мрая, что бросилась к нему, чтобы обнять, но он отпрянул от меня, как от прокаженной.
– Держись подальше, ледышка! Я пока не могу тебя убить, но пытаться – не перестану. Глядишь, может, и вторую руку отрежу, – с ухмылкой добавил он, и в его глазах полыхнул зловещий синий огонек.
***
– Что случилось? Где люди? – набросилась я с вопросами на Мрая, который тут же с невозмутимым видом осмотрел поляну.
– Ничего здесь не случились с последнего раза, а люди как обходили это место девятым кругом, так и обходят, – ответил главарь нечисти и задумчиво нахмурился.
– Последнего... раза? – спросила я.
– Ах, да! Ты же три года здесь не была, поэтому не знаешь. Деревня твоя вымерла и называется теперь Мертвица. Ее вырезали ледяные, точнее один белолицый засранец по имени Мечер. Он просочился через границу, когда я, между прочим, гнал тебе подальше от реки, а ты, как дура, наоборот, к ней бежала…
– Постой-ка, не так быстро, – взмолилась я, схватившись за голову. – Меня не было всего три дня! Почему ледяные напали на Озьмицу Зачем ты хотел меня убить?
Мрай убрал с лица белую прядь волос и пронзил меня свирепым пылающим взглядом.
– Ты совсем меня не слушаешь, девочка, и нагло перебиваешь! – вспылила нечисть и стиснула кулаки.
– Я не девочка! Меня зовут Нарья!
– Вот, опять! Вас там, в леднике, не учат хорошим манерам? Закрой рот и слушай! По ту сторону реки время течет иначе – один день равен году. Ты попала в Виймор в ночь зимнего солнцестояния почти четыре года назад. Это был как раз високосный год жертвоприношений Ледяному. Все деревни привезли к реке дань, кроме Озьмицы. Твой отец должен был отдать тебя мертвяку, но пожалел и спрятал в нашем лесу, куда ледяные не суются. Мы защищаем людей от зимней нежити, и тебя хотели спасти, но ты, глупая, сбежала от нас к реке, да еще и переправилась на тот берег.
– Постой-ка! – в гневе крикнула я и с яростью уперла руки в боки. – Ты показал мне голову отца! Гнался за мной и швырял ледяными копьями! Угрожал! Я от страха чуть не умерла и побежала по льду, чтобы выжить! И это называется «защита»? Это вы так людям помогаете?
Я замолчала, но не потому, что мне нечего было сказать.
Внезапно моя правая рука превратилась в меч, которым я взмахнула, словно железным крылом.
– Полегче, Нарья, – примирительно сказал Мрай, отшатнувшись от меня. – Контролируй эту штуку в своем теле! Мне она не нравится, и я ей тоже! Да, признаюсь, в тот день я слегка погорячился. Нашел отрубленную голову и расстроился, что не спас человека. Понимаешь, я тогда не знал, что ты из Видящих, ну, и нес всякую чушь. Люди обычно нас не слышат, и мы кроем их матюгами, потому что они тупицы. Привычка такая. В нашей работе главное – страха напустить, чтоб людишки подальше от нежити держались, а тут, как известно, все средства хороши, можно даже и копье метнуть. Ну, ничего, я этого Мечера нашинковал так, что его веками собирать будут. Жаль только, что Инель растаял. Хорошая была тень, не то, что ее тело…
– Выходит, ледяные убили отца… из-за меня? – со слезами на глазах спросила я Мрая, жесткое выражение лица которого вдруг смягчилось. – Он спрятал меня, и они наказали его…
– Я тебя умоляю, девочка! Ледяные не такие мелочные, как я. Из-за тебя они убили всю деревню, – с мрачной ухмылкой ответила нечисть и вдруг достала из сугроба обледеневшую синюю руку. – Смотри, что я нашел! Здесь вся Озьмица лежит! Когда ледяные убивают, то превращают тело в холодец, да такой, что эту падаль даже голодные псы не жрут! На, попробуй откусить! Зуб сломаешь! Это же чистый камень! Такой дубинкой можно и череп проломить…
Внезапно я перестала слышать рассуждения Мрая о хозяйственной пользе мертвых человеческих рук, ведь голова моя закружилась, ноги подкосились, и я без чувств рухнула в снег.

Глава 12. Приемная дочь         

– Ноги моей здесь больше не будет!
– Не ворчи, старая. Он тоже так говорил. И где теперь его ноги? Одна здесь, другая – там. А нет, вот же она – из сугроба торчит. Я его валенок и на том свете узнаю, да что толку? Что за лихо его сюда привело?
Я открыла глаза и села.
Уже смеркалось.
Недалеко от меня кружили по снегу двое стариков. Они закапывали что-то в сугробе, хотя нет – откапывали. Судя по замотанным в белую ткань обрубкам, лежащим на деревянных санях, это были части тела мертвецов.
– От судьбы не уйдешь. Нет. Не он это. Палец на ноге у него кривой, а тут ровненький. Эх, так и не похороним по-людски, – произнесла с тяжелым вздохом пожилая женщина и вдруг встретилась со мной взглядом. – Святая Рожана! Дед, глянь! Девочка в снегу, беленькая, как льдинка! Неужто замерзла?
Чета стариков бесстрашно подошла ко мне.
– Живая, да только примерзла чуток. Хладная шибко, – сказал пожилой мужчина, коснувшись рукой моего лба. – Тащи сани, уложим ее, разогреем да натрем перцовкой. У меня как раз с собой пузырек…
– Вот же пьянь!
– Не переживай, я и твои старые кости разотру, а когда откинешься – на них станцую, – с улыбкой ответил пожилой мужчина и наклонился, чтобы поднять меня на руки, но я вдруг молча встала.
– Откуда ты здесь, дочка? – спросила пожилая женщина.
Вдруг на краю поляны возник Мрай и, приложив руки ко рту, издал тревожный птичий крик, после чего резко чиркнул ребром ладони себя по горлу и злобно мне улыбнулся.
– Час Совы, – суеверно пробормотал старик. – Кончай болтать! Чуры на охоту идут!
Меня против воли уложили на сани.
Останки мертвецов старик убрал в заплечную корзину.
Старик впрягся в сани вместо коня, а пожилая женщина начала толкать их сзади, и даже когда они вышли на укатанную тропу, дело быстрей не пошло.
Я хотела встать и помочь, ведь совсем не устала, как вдруг увидела темный силуэт Мрая, который шел возле саней, неся на плече черное ледяное копье.
Еще одна тень шла далеко впереди, словно разведывала путь, а другая замыкала шествие, время от времени перечеркивая черным мечом дорогу.
– Что ты делаешь? – шепотом спросила я главаря нечисти, который зорко время от времени метал копье в белесые прозрачные фигуры, которые то внезапно исчезали, то внезапно появлялись в заснеженном поле.
– То, ради чего и был рожден – убиваю, – с довольной ухмылкой ответил Мрай. – Не хочешь помочь?
– Это... духи? – спросила я, украдкой указывая на прозрачных, как стекло, мужчин, женщин, стариков и детей.
– Да. Местные неупокойники. Стянулись на водопой, точнее, людожор. Если бы не мы, старики пополнили бы их ряды, – ответила нечисть и снова метнула копье в толпу призраков.
– Поверить не могу, что такие, как вы, защищаете людей, – язвительно прошипела я, вызвав на бледном лице Мрая не менее едкую ухмылку.
– Миром правит голод. И нами тоже, девочка, – сказал он и вдруг остановился возле дорожного столба, вершину которого украшала рогатая голова.
Старик тоже остановился и с поклоном вложил в углубление в столбе еще теплую лепешку, после чего мы продолжили свой путь, и тени, жадно вдохнув пар над едой, тоже.
***
Возле деревни мы были в Час Волка – около полуночи.
Это была Каменка, которую я узнала по резным деревянным воротам, стоящим прямо в заснеженном поле, упирающимся одним краем в сосновый лес, а другим – в каменистое нагорье.
В окошках изб теплился огонек – догорала жертвенная лучина, которую зажигали для Чуров, чтобы тех охраняли вверенные им дома.
В Озьмице не верили в Чуров, считая это пустым суеверием, а зря.
Тогда ледяные так жестоко не расправились бы с ее жителями, ведь одолеть Мрая и его отряд не так уж и легко.
Обернувшись на пороге Каменки, я поймала задумчивый взгляд главаря нечисти, который замер перед воротами.
– Запомни, не оборачивайся ночью в нехорошем месте, тогда я не увяжусь, – с неизменной ухмылкой сказал он.
– Вы идете внутрь или нет?
– Мы дикие псы, что скитаются по дорогам, – ответил Мрай и отбросил с лица прядь белых волос.
– И где ваши будки? – с улыбкой спросила я. – Или вы спите у ворот?
– Ты меня бесишь, – ответила со злобным смешком нечисть, – придется убить тебя и показать свой могильник. Станешь одной из нас и будешь крошить своей рукой нежить, нечисть, нелюдей, небогов и даже людишек, имя которых начинается на «Н».
– Я не хочу никого убивать, – дрогнувшим голосом ответила я.
– Не понял, ты плакса или Ледяная дева?
– Я человек!
– Ты бледянка, потому что бледная, как Смерть, ведь только ее отныне и несешь – в отличие от прочих девок, которые несут всякую чушь, – с издевкой сказал Мрай и нетерпеливо дернул плечами. – Некогда мне. Охота не ждет. Узнаю, что ты грохнула моих стариков – убью. Это благодаря им я залатал рану, что ты нанесла. Не суйся в реку, иначе убью. И не думай к ним возвращаться, ведь тогда убью точно.
С этим дружеским напутствием главарь нечисти растворился в ночи, и воздух огласили его дикие крики и улюлюканье отряда теней, которые бросились на рассыпавшихся в страхе духов.
Не хотела бы я оказаться на их месте.
– Дочка, ты с кем там разговариваешь? – вдруг спросила пожилая женщина и прикоснулась к моей холодной руке.
– Да так, сама с собой.
– А звать тебя как?
– Нарья.
– Живи с нами. Помощницей будешь. Хорошая девушка с таким именем по соседству жила, да только сгинула бесследно года три-четыре назад. Мой сынок все посвататься к ней хотел, да только не успел – умер в Озьмице, – со вздохом ответила пожилая женщина, и, взяв меня под руку, повела по заледеневшей тропинке к приземистому домику.
– И как его звали? – с волнением спросила я.
– Мечер, – ответила она и, помолчав, добавила. – Он северному князю служил, что за рекой живет.
– Ледяному князю Виймора? – спросила я, ощутив, как у меня от ужаса встают дыбом волосы на затылке.
– Выдумщица! То сказки! Небыль! – со смехом ответила пожилая женщина, отворяя дверь избы. – Хладвигом его, кажись, зовут. Да ты скоро его сама увидишь. Он к соседской дочке со сватами приедет. Через три дня.
Вдруг меня пронзило дурное предчувствие.
– А какой сейчас день?
– Известно какой, – ответила пожилая женщина и зажгла лучину, воткнув ее в резной алтарь на окне. – День Долгой Ночи. Ложись-ка спать, дочка. Утро вечера мудренее.

Глава 13. Званный гость

Всю ночь я не могла сомкнуть глаз, и не потому, что не могла заснуть на новом месте.
Я ни капельки не устала, и, полежав немного, тихонько встала, чтобы не разбудить стариков, чтобы осмотреться.
В темноте я теперь видела хорошо, поэтому сразу заметила грязный пол, паутину в углах, сажу на побелке, скудный запаса дров в поленнице, вылинявшие полотенца, рваную занавеску, отделяющую женскую половину дома от мужской, закопченный самовар, треснувшие горшки и щели в окнах.
Уверена, что в сарае – крохотный запас муки, а в коровнике – пусто, точнее, его вообще нет.
Видно, что старики живут впроголодь, и тратят все силы на поиски сына, который стал ледяным, уничтожившим Озьмицу, после чего его разорвал на части Мрай, став защитником его родителей из-за горячих жертвенных лепешек.
Теперь я живу в доме покойного убийцы в качестве его приемной сестры, хотя на самом деле являюсь его несостоявшейся невестой, ведь, может, до того, как стать ледяным, Мечер действительно хотел ко мне посвататься, и продал душу Ледяному князю за сундук мертвячьего золота, которое ему так и не дал перевезти на этот берег Мрай, сделав вечным узником Виймора.
И самое ужасное, что я его понимаю.
Видимо, я окончательно сошла с ума.
Выскользнув босой и в ночной рубашке на улицу, я ощутила тепло и уют, словно вышла в летний сад из затхлого склепа.
Снег казался мне пушистым одеялом, под которое я хотела залезть.
Пожалуй, я так бы и сделала, если бы не тщательный осмотр двора.
Забор надо починить, а лучше заменить, сарай – покрасить, избу – залатать, особенно – крышу.
И начну я все это делать прямой сейчас, ночью, потому что мне больше не нужно ни спать, ни есть, ни пить, ни даже отдыхать.
Я могу здесь вечно трудиться, ведь работы здесь – хоть отбавляй, и это хорошо, ведь так я смогу хотя бы на время забыть пережитый кошмар.
Выскользнув за калитку, я пошла по натоптанной тропинке в ближайшую рощу и притащила вязанку хвороста, который аккуратно сложила в сарае, в котором во время уборки нашла лопату, после чего быстро очистила двор от снега, а потом тщательно прошлась по нему метлой, которую тут же сделала из принесенных веток.
Я так увлеклась, что не заметила, как рассвело, и мои приемные родители с удивлением смотрят на меня из начисто вымытого мною окна.
Совсем забыла!
Надо одеться потеплее, заплести косу и спрятать белые волосы под платком, ведь в этой деревни почитают Чуров, а не хладных зимних богов.
***
– Гляди, какая у нас соседушка, – сказал один местный парень другому, застыв напротив моего дома, во дворе которого я колола дрова.
Жалею, что раньше этим не занималась.
Колоть дрова – это весело!
Мне даже не нужен топор, чтобы расколоть полено на две ровные половинки, достаточно взмахнуть правой рукой, в которой спрятан ледяной меч.
Но так я делаю только на заднем дворе – тайком.
И да, в Каменке только у нашей избы чернеет в снегу вскопанный мной огород.
– Эх, невеста что надо! Жаль, что я женат. Не дотерпел до весны, а то бы посватался. Беленькая, словно княгиня, выносливая, будто вол, и работящая, точно конь, – со вздохом произнес второй парень и оперся о новый деревянный забор, который я врыла в мерзлую землю, огородив им весь участок.
Сколько всего я успела сделать всего за три дня!
– Не конь, а лошадь, – со смешком поправил его друг, и я вдруг, нахмурившись, бросила на него грозный белесый взгляд. – Ишь, какая необъезженная! Так и роет копытом землю! Так и просится под узду!
– Ставлю голову, что у нее не только зад крепкий, но и удар, – сказал первый и вдруг оба парня рассмеялись.
Вдруг звякнул мешочек с деньгами и упал на снег, провалившись в сугроб.
Деревенские парни глянули на высокого мужчину в длинном красном полушубке и лисьей шапке, надвинутой на глаза, и подбоченились.
– Ты, небось, к Мечеру приехал? Сгинул он. Домой топай. Нечего тут по дворам ходить, девок высматривать, – недовольно сказал один из местных парней.
– Что смотришь, чужак? Дорогу назад забыл? Может, показать? – с угрозой в голосе добавил второй.
– Хочу на драку глянуть. Ставлю мешок золота, что эта девица тебя не только поколотит, но и безжалостно убьет, – ответил мужчина и наступил красным сапогом на сугроб.
Этот голос.
Сгорая внутри от нетерпения, я резко оборачиваюсь, горячо надеясь, что сейчас увижу Мрая, который каким-то чудом смог просочиться в Каменку...
– Тебе какое дело, чужак? – враждебным тоном спросил один из деревенских парней.
– Да не бычься ты. Гляди, такой же беловолосый. Может, брат ее или свояк. Она ж приемная все ж, – тихо сказал на ухо другу более осторожный приятель.
– Я не чужак, а гость. Званный, – с тонкой улыбкой ответил мужчина в лисьей шапке и пронзил мое лицо испытывающим ледяным взглядом.
– И к кому же, интересно, званный? – продолжили допрос парни.
– К своей невесте, – спокойно ответил чужак.
– И где же живет?
– Здесь.
Вдруг эта троица скрестила на мне взгляды, один из которых точно пылал ледяной ненавистью – только так можно было назвать этот ослепительно пылающий белесый взгляд, подобный летнему солнечному зною.
– Слышь, девица! Ты ж Нарья вроде? – крикнул мне один из местных парней и помахал рукой. – За тобой сваты приехали?
Я застыла на месте, чувствуя, как меня опять сковывает леденящий душу страх.
– Да нет же, глупый! Это за мной! – звонко крикнула соседская девушка с толстой и длинной черной косой, выбежав на крыльцо соседней избы, и помахала нам рукой.
– Ну и где твои сваты с дарами, жених? Неужто по пути растерял? – продолжили испытывать терпение гостя дерзкие парни.
Вдруг послышался серебристый звон колокольчиков, и к моему дому подъехали груженные белыми сундуками сани, которые сопровождало около десятка таких же нарядно одетых беловолосых красавцев.
– Князь Хладвиг! Витязь с дружиной приехал! Наконец-то! А то мы слыхать-то о нем слыхали, а видать-то не видали, – послышались со всех сторон восторженные крики деревенских, высыпавших на улицу из домов, чтобы приветствовать гостей.
Тот, кого все называли Хладвигом, ухмыльнулся, склонил голову в поклоне и тихо произнес, не сводя с меня ледяного взгляда, зная, что я все равно услышу:
– Приветствую, моя владычица.

Глава 14. Говорящая щука

Я с ужасом смотрела на Ледяного князя и его белых воинов, замаскированных под людей, которые шли к дому соседки, разбрасывая золото с печатью Виймора.
Оно позволило нежити ступать по земле живых, поэтому гости щедро удобрили монетами все дороги и ближайшие сугробы. Люди бросились их поднимать, и когда принесут домой, широко откроют двери для ледяных.
И никакие Чуры им не помогут.
Может, так и была уничтожена Озьмица?
Я отшвырнула топор и скрестила на груди руки, враждебно уставившись на Ледяного князя, который в сопровождении поддельных сватов уже шел по соседнему двору к дверям.
На крыльце его ждала нарядно одетая невеста, Либуша, держа поднос с горячим хлебом и солью, в окружении взволнованных членов семьи.
Девушка стыдливо опустила глаза, видимо, приличия ради, и вдруг заметила мой немигающий взор, направленный на ее жениха, после чего нахмурилась и прикусила губу.
Нет.
Я должна остановить это безумие.
Сжав кулаки, я приготовилась перемахнуть через забор, чтобы с наслаждением проткнуть князя рукой-мечом, как вдруг меня окликнули приемные родители:
– Нарья! Дочка! Сходи за водой! Сейчас тесто замесим и пироги испечем! Праздник-то какой! Либуша, наконец, жениха дождалась! Вторая свадьба на деревне! Вот счастье-то!
Я метнулась к сараю за коромыслом и ведрами, испепелив Ледяного князя полным ненависти взглядом, и через мгновение уже шла к небольшому озерцу.
Ничего-ничего.
Чем раньше я управлюсь, тем быстрей выведу на чистую воду эту злобную нежить.
Не просто так они явились сюда! Или дань пришли забрать, или вырезать всех, как в Озьмице, но я этого не допущу! Пусть только попробуют здесь кого-нибудь тронуть!
Я так разозлилась, что ударом руки пробила лед на озере, прорубив лунку, которую затем расширила, чтобы в нее свободно опустить ведро.
Вдруг мелькнул черный дым, а затем из дыры в озере шагнул на лед сердитый Мрай, угодив ногой в пустое ведро.
– Встретить бабу с пустым ведром – к худу, – проворчал он, – а ледяную бабу с мечом – к смерти.
Я так была рада его видеть, что крепко стиснула его в объятиях, но, почувствовав, что хватаю руками воздух, разозлилась.
– Что здесь делает Ледяной? – спросил Мрай и ухмыльнулся моему затянувшемуся молчанию, после чего создал из дыма черный меч. – Отвечай или…
– Сватается! К соседке! – сердито крикнула я, с грохотом наполнив ведра студеной водой.
– Чушь какая-то! – взорвалась в ответ нечисть и с яростью полоснула воздух мечом. – Якун не дурак! На кой ему жениться на смертной! Он за тобой пришел!
– А как же дань? Я не слышала, чтоб в Каменке отдавали кого-то…
– Ты с дуба рухнула? – раздраженно спросил Мрай и вдруг усмехнулся. – Ну да, ты ж не знаешь! Нет больше дани! Ледяные не требуют девиц! Потому что уже нашли ту, что искали! А еще до них слухи дошли, что в Каменке одна бабища за день избу возвела! Не знаешь, случаем, эту полоумную, которая тихо живет и не отсвечивает?
– Думала, так будет лучше, помогу старикам быстрей, – виновато пролепетала я, опустив глаза.
– У тебя совсем башка отмерзла? Моя деревня кишит нежитью из-за тебя! Они будут убивать людей, пока ты не вернешься с ними в Виймор! Кто тогда будет нас кормить, если все здесь помрут? – продолжал злобно кричать Мрай. – А знаешь-ка что? Вали-ка лучше в Триглавку – там нас не кормят! Угробь их всех! Вот на тех – мне точно плевать!
***
Немного успокоившись, главарь нечисти с яростью плюнул в мое ведро и внезапно исчез.
В расстроенных чувствах я поддела коромыслом ведра и вдруг увидела в одном из них черную щуку, которая распахнула клыкастый рот и сказала:
– Что уставилась? Ногами шевели! Или мне их тоже отрезать?
Я чуть не упала в обморок, ведь это был голос Мрая!
Не может быть. Щуки не умеют разговаривать. Это кажется. Морок. Да.
– Тупица! – продолжила ругаться щука. – Из-за тебя снова люди умрут! Неси меня в деревню! Так в нее войду! Меня ведь в гости не приглашали? Могла бы и догадаться, дура!
Из-за сильного волнения меня опять сковал мороз, поэтому я застыла, словно истукан, но главарь нечисти был настроен решительно, и, полив меня с головы до ног грязью, призвал теневого воина, который тут же выпрыгнул из лунки и выхватил у меня ведра, сказав, идти за ним до развилки дорог.
Очнувшись, я бросилась следом, слушая, как жалуется щука темному воину, что ледяные вечно создают им трудности, когда у них работы – до конца времен хватит, да и вулканы нужно пробудить.
Я ничего не поняла, кроме того, что тени следят за порядком в Пограничье, где не должны находиться ни живые, ни мертвые, а уж если они там и находятся, то пусть тоже работают, как они, ведь хлопот у них – выше крыши.
Когда тропинка раздвоилась, теневой воин исчез, оставив меня наедине с Мраем, который велел пройтись с его ведром по деревне и плеснуть воды на каждый порог.
– Тогда и мы сможем войти, – сказала щука и ощерилась зубастой улыбкой.
– Но вы же не будете... убивать? – с опаской спросила я, послушно выполняя приказ нечисти.
– Я не такой дурак, чтобы пилить сук, на котором сижу, – ехидным тоном ответила щука. – Так, победокурим слегка. Заодно свадебку сорвем. Переполох вызовем.
– Ты в образе щуки так и останешься? – осторожно спросила я, чтобы как-то объяснить наличие рыбы в ведре.
– А что? Съесть меня хочешь? – ответил вопросом на вопрос Мрай. – Скажи, что в ведре подарочек. Вот увидишь, они сильно обрадуются. Даже чувств лишаться.
Когда я подошла к дому, гости уже разошлись.
Судя по песням и звону бубенцов, жених и невеста пошли к избе деревенского старосты.
Я плеснула на порог воды и вошла.
Приемные родители с нетерпением ждали меня, и когда заглянули в ведро с щукой – ахнули, чуть не рухнув в обморок.
В воде лежал кусок обледеневшей синей ноги.
– Мечер! Сынок! – воскликнула со слезами на глазах пожилая женщина и бережно достала ее, после чего замотала дрожащими руками в белую холстину.
Меня прошиб озноб, а затем спалил жар – от стыда, ведь я принесла не воду, а горе, еще раз напомнив об утрате.
– Я же сказал, что им понравится, – с ухмылкой произнес Мрай, стоя на пороге дома.
И вдруг шагнул внутрь избы.
Деревянные половицы жалобно скрипнули, а кот на печи зашипел.
– Сгинь, – резко бросила я.
Главарь нечисти хищно улыбнулся, подошел ко мне и, наклонившись к уху, прошептал:
– Якуну будешь приказывать. В этом доме я – Хозяин.

Глава 15. Убитая невеста

От такой наглости я потеряла дар речи, поэтому бросилась к выходу, но Мрай вдруг закрыл дверь своим черным дымчатым телом.
– А как же покушать? Даже чаем не угостишь? – зловеще спросил он. – Или сразу на печь ляжем? Снимай рубашку, я погрею. Возле огня я теплый, – сказал он и вдруг плотоядно улыбнулся.
– С ума сошел? Убирайся! – шикнула на него я и грозно сжала кулак руки, которая в любой миг могла стать мечом.
– Не будешь же ты прямо здесь меня убивать? – горячо зашептал мне на ухо Мрай, крепко вцепившись в смертельно опасную для него руку. – Я тогда крышу обрушу. Подумай о бедных стариках – им и так от тебя сегодня досталось. Нашли-таки ногу! Хочешь, чтоб их местные сожгли за то, что они приволокли в деревню Ледяную девку, которая привела за собой нежить и открыла врата для нечисти? Я ничего не забыл? Может, неупокоенных еще позовем, чтоб, так сказать, на свадебке попировали, косточки пооблизывали?
Вдруг огонек в печи ярко полыхнул, а старый горшок разорвался на куски.
Старики с криками выбежали из избы, и, в отличие от меня, дорогу им Мрай не перекрыл.
– Это все ты виновата! – злобно крикнул он. – Пришлось испугать, чтоб силы набраться! Могла б мне и сварить горячего! Паром я тоже питаюсь! Чтоб тебя! Тебя не учили варить поминальную кашу?
Главарь подошел к огню, протянул к нему руки, и его ладони поглотили огонь, наполнив тело багряными всполохами.
Вдруг его черная одежда налилась алым красками, а на голове появилась лисья шапка.
Теперь он выглядел в точности, как Ледяной князь.
Мамочка!
В полумраке избы Мрай лихо сбил шапку набекрень и широко распахнул объятия.
– Бегите девки, я живой! Сожму в объятиях, задушу тетивой! – радостно крикнул он и оскалился в жуткой улыбке, а затем, раздраженно цыкнув, стиснул меня в жгучих объятиях.
С трудом вырвавшись из его обжигающих тисков, я бросилась в самый холодный угол избы.
– Не делай так больше! – крикнула я, сев на корточки и обняв ведро с ледяной водой. – Это отвратительно!
– Мне тоже не понравилось, – с раздражением ответил Мрай и кивнул. – Нет ничего хуже, чем щупать ледяных. Воняете мерзлыми трупаками, да и на вкус не лучше…
– Ты… ел ледяного?
– Было разок, – с ехидным смешком ответила нечисть, задумчиво проведя рукой по меховой шапке. – Как-то ухо откусил одной мерзлой твари, чуть рот себе не порвал…
– Но зачем?
– Интересно было. Ты ж меня тоже любопытства ради проткнула? Я тогда ослаб настолько, что переправу не смог защитить, и ледяные явились. Это моя вина – надо было убить тебя до превращения, но раз ты уже здесь и сохранила остатки человечности, разговор пойдет о другом. Я в князя не из зависти превратился, а чтоб вывести ледяных из деревни к реке, где мое братство их порежет. Ты же должна выманить Ледяного в Синий лес, где я сам с ним расправлюсь.
– Хочешь, чтоб мы Каменку в жальник превратили? – ответил на мой протестующий взгляд Мрай. – Если мы начнем здесь драться, бревна на бревне не оставим. Ледяные превратят всех в холодец, а мы – подожжем. Весело так будет деревня полыхать! Я еще и хороводы повожу, чтобы, так сказать, сил набираться от огня. Может, я в прошлой жизни был поджигателем? Люблю пожары! Не важно. Уведи Якуна в лес и дело с концом, – упрямо подытожил главарь нечисти и нахмурился.
– Да как же я его в Синий лес заведу? – в отчаянии возмутилась я, но Мрай меня перебил:
– Юбку задери, смейся, как дура, и беги с голой жопой в лес. Мужики это любят! А если Якун уже не мужик, то пойдет за тобой, чтоб утащить в Виймор. Ему нужен меч, ножнами которого ты стала, поэтому никуда он не денется – влюбится и женится, – сказал мне главарь нечисти и выставил за дверь.
***
На улице смеркалось.
Ночь затоптала последние лучи солнца, как сердитая хозяйки – выпавшие из печи угли.
Поправив зачем-то платок и юбку, я поспешила в соседский дом, возле которого до сих пор стояли груженные вийморским золотом сани.
Не удержавшись, я зачем-то их пнула.
Веду себя, как нечисть.
Как говорится, с кем поведешься, от того и наберешься.
Обернувшись, я увидела на улице Мрая, который с необычайным воодушевлением топтал сапогами громко скрипящий снег.
Да уж.
Ледяные ни за что его не раскусят.
Почувствовав мой злорадный взгляд, главарь нечисти ответил мне таким же, добавив ехидную ухмылку, после чего врезался в забор.
– Забыл! – крикнул он и лихо перемахнул через деревянный частокол.
Я поднялась на соседское крыльцо, ломая голову, под каким предлогом выманить на улицу жениха.
Пока я неуверенно топталась на пороге, Мрай скользнул к двери и громко в нее постучал, оставив меня наедине с внезапно вышедшим Ледяным князем.
– Чего тебе? – холодно спросил он и скрестил на груди руки.
– Я... хочу... ну... это, – нелепо пробормотала я, теребя рукав шубейки.
– Что «это»? – требовательно спросил Ледяной князь и вдруг едва заметно улыбнулся. – Уже соскучилась и хочешь вернуться домой?
– Нет! То есть да! – слишком поспешно выпалила я. – Поговорить надо. Наедине.
– Деревня спит. Никто нас не услышит. Говори, – приказал он.
– Это личное! Только между нами! – сердито крикнула я и даже, кажется, топнула ногой, а все из-за проклятого Мрая, который убедил меня, что выманить князя в лес – проще простого.
Вдруг Ледяной молча пошел за мной, не сказав ни одного слова, пока мы не оказались на заснеженной поляне в центре крохотной рощи.
Князь подошел ко мне вплотную и с силой стиснул мое правое запястье, и вдруг с необыкновенным жаром для такого холодного мужчины прошептал:
– Я знаю, для чего мы здесь. Я сам этого хочу. Да, мы сделаем этой прямо здесь и сейчас…
– Прямо здесь и… сейчас? – дрогнувшим голосом спросила я.
Князь сорвал с меня шубу и разорвал на мне юбку, затем швырнул на снег шапку и сбросил кафтан, оставшись в белой рубахе и сапогах.
– Это будет нам мешать заниматься этим, – сказал Ледяной князь и пронзил меня пылающим белесым взглядом, после чего крепко обнял меня со спины к себе, опять вцепившись в мое правое запястье.
– И чем же? – как мышка, пискнула я, и князь вдруг засмеялся.
– Тем, чем занимаются только мужчина и женщина, – шепнул мне на ухо он, и мое тело вдруг покрылось мурашками, – когда он – наставник, а она – ученик.
И вдруг моя рука превратилась в меч, который теперь держал за рукоять Ледяной.
Он шагнул вперед, и я последовала за ним. Взмахнул мечом, и он описал в воздухе дугу. Рывком толкнул вперед, и меч пронзил воздух.
– Нет! Хладвиг! – вдруг исступленно заверещала растрепанная Либуша, мчащаяся к нам из ночного мрака. – Ты мой! Мой! Оставь его, паршивка! Я глаза тебе выколю! Волосы повыдираю!
Ледяной князь застыл, крепко стиснув меня, как железный змей.
Я хотела убрать руку, но не смогла, хотела крикнуть, но князь закрыл мне рот рукой, и Либуша напоролась грудью на лезвие.
Алая кровь капнула на белый снег.
Меч вспыхнул белым светом, после чего тело девушки превратилось в ледяную статую, которая внезапно разлетелась на куски.
– Первая загубленная душа, – сказал князь и, наконец, отпустил мою руку. – Теперь ты стала настоящей Ледяной девой, Нарья.

Глава 16. Гиблые души

Мои руки задрожали, ведь я увидела на них кровь.
Весь снег был залит кровью.
Я спускалась вниз по склону пылающей горы, и рядом со мной текла огненная река, которая превращалась в черное стекло. Под ногами хрустели белые камни. Нет, это осколки костей. Вся гора была усеяна черепами…
– Нарья, очнись, – услышала я, словно из-под воды, настойчивый голос Ледяного князя. Это будущее, которое ты должна предотвратить. Ты можешь видеть то, чего уже нет, и то, чего еще нет. Я искал такую, как ты, чтобы создать Ледяную деву, которая станет мечом...
Я убила человека.
Эта мысль вырвала меня из сумеречного мира, швырнув на поляну, где меня крепко обнимал Ледяной князь.
– Мне страшно, – прошептала я, уткнувшись лицом в его каменную грудь, и вдруг заплакала. – Я не хочу убивать…
– А придется! – вдруг крикнул Мрай, застыв в двух шагах от меня. – Я тебя, значит, везде ищу, а ты здесь милуешься? – злобно бросил он и упер руки в боки.
– Это не то, что ты подумал, – пролепетала я, отскочив от Ледяного, словно ошпаренная кипятком.
– Рот закрой! Я не с тобой говорю! – рявкнул главарь нечисти и в приступе дикой ярости разорвал на себе кафтан и сорвал с головы шапку. – Якун! Трус! Думал, хоть сегодня подеремся, как мужики, даже шестерок твоих спровадил! Вечно ты в леднике сидишь, как девка в тереме! Доставай меч или что там у тебя? Сосулька? Хрен? Или ты по бабам только ходок? Тебе что, при жизни не давали? Сколько тебя знаю, вечно за юбками бегаешь – то ледяных девок щупаешь, то смертных – абы чем протыкаешь. Небось, замерзло твое хозяйство? Пусть она лучше штаны тебе спустит и засунет себе в рот кое-что, тогда, глядишь, и ты повеселей будешь…
Мрай вдруг замолчал и выплюнул снег.
– Давай, лучше я тебе кое-что в рот засуну. Заодно и прочищу, – сказал Ледяной князь и снова метнул снежок в голову своему злобному двойнику.
– Якун, ты спятил? Меч, говорю, доставай. Я в прошлый раз с тобой снежки играл, а до того – на спор шишки метал. Я ничего не забыл? Ах, да, точно! Как-то мы с тобой на льду голыми дрались…
– И ты упал, – спокойно добавил Ледяной, швырнув еще один снежок в Мрая, от которого тот увернулся.
– Ты мне подножку сделал, зараза! Весь такой правильный, порядки везде наводит, а подлячить не брезгует! Нарья! Он мухлюет! И врет, как скотина, будто это он служит Чернобогу, а не я! Да надоел уже! – крикнул Мрай, когда Ледяной опять метнул в него снежок.
– И ты мне тоже, – хмуро ответил князь.
– Может, тогда подеремся?
– И ты уйдешь?
– Нет.
– А смысл?
– Ну, пожалуйста, Якун! Меня здесь никто и пальцем тронуть не может, кроме этой девчонки, но с бабой сражаться – только себя позорить! Я воин или кто?
– Ты падаль, Мрай.
– Я предпочитаю называть себе иначе.
– Ты гнилая смердящая падаль, сеющая ужас и разрушение…
– Даже мама в детстве не называла меня ласковей. Ты же помнишь нашу маму?
– Нет. У меня новая жизнь и новое имя.
– А по мне – ты все тот же мудак…
Я только что убила человека, осколки его тела до сих пор хрустят у меня под ногами, а эти двое невозмутимо выясняют отношения, как сварливая чета.
– Убью! – крикнула я и превратила руку в меч, замахнувшись на спорящих Хладвигов, которые ловко отпрыгнули от меня, как пара белых зайцев.
– Это все ты виноват! – крикнул Мрай. – Любишь тронувшихся баб! Вот увидишь, одного из нас она убьет!
– Надеюсь, тебя, – со вздохом ответил Ледяной князь, и, создав из воздуха белый посох, легким толчком руки отправил меня в полет.
***
Приземлилась я на сугробе, который моментально охладил мой пыл.
Мрай развеял иллюзию и опять стал черной прогалиной на белом снегу. В его руке вспыхнул тьмой меч. Он настороженно кружил вокруг князя, словно голодный пес возле миски с костью, и вдруг резко напал, метнувшись тенью.
Ледяной, как стоял неподвижно, так и продолжил стоять, и, не глядя, отбил выпад нечисти.
– Нечестно! Ты читаешь мысли! – крикнул Мрай и высоко подпрыгнул, чтобы обрушить на князя сокрушительный удар. – Это за твой сглаз!
– Не за что, – ответил Ледяной и, скучающе, заблокировал сокрушительный удар посохом.
– Ты не стараешься, Якун! Знаю! Тебе нужна цель! – крикнул главарь теней и с диким хохотом бросился ко мне, но не успел и трех шагов сделать, как его огрел по спине Ледяной.
Мрай охнул и схватился за бок, высунув изо рта кончик языка.
– Это тебе за черный узор, который постоянно зудит на спине, напоминая, каким я раньше был ублюдком, – нравоучительно сказал князь.
¬– Ты и сейчас не лучше! – крикнула тень, снова встав в боевую стойку. – Дерись, как мужик! Хватит махать палкой, как дед!
– На этом, пожалуй, закончим, – сказал Ледяной князь и вонзил посох в снег. – Ни один из нас не может убить другого. К чему все это?
Мрай злобно швырнул меч на землю, и он превратился в черный дым.
– Так и знал, Якун! Тебе лишь бы на печи лежать! Врут духи, говоря, что был ты настолько отмороженным, что тебя отец в Виймор отправил грабить курганы, а ты взял и сдох!
Ледяной князь метнул посох в Мрая, и он прошел сквозь него, пронзив сосну, которая тут же превратилась в лед.
– Мазила, – с ухмылкой сказала нечисть. – Когда тебя уже каменная болезнь скрутит? Все! Я размялся, Нарья! Пошли! – сказал мне с ухмылкой главарь теней и вцепился в мою руку, потащив куда-то за собой в лес.
– Никуда она не пойдет, – ледяным тоном произнес князь и схватил меня за другую руку, заставив остановиться. – Нарья, не иди с ним. Ты пожалеешь. Он зло.
– И это говорит убийца ее отца! – злобно прошипел Мрай и с силой дернул меня к себе.
– Да. Это я приказал Мечеру убить его, но жителей деревни не трогал. Их убила зимняя нечисть. Сожгла заживо. Под снегом – пепелище, – спокойно ответил князь, чуть крепче сжав мою руку.
– Ложь! Не верь ему, девчонка! – крикнул Мрай, заметив мое смятение.
– Почему… ты убил моего отца? – спросила я Ледяного дрогнувшим голосом.
– Потому что он – гиблая душа. Тот, кто должен был умереть, но выжил, и создал этим бедствия, которыми питаются Чернобог, Мрай и все тени. Ледяные ищут и убивают гиблые души, чтобы восстановить мировую гармонию. Людей мы не трогаем, кроме тех, кого испытаем для посвящения в ледяных в Вийморе: там выживают только сильнейшие. Послушай меня, Нарья, в этой деревне жила гиблая душа – Либуша. Я пришел в образе ее жениха, которого она никогда не видела и не любила, чтоб убить ее, иначе она бы отравила всех гостей на свадьбе и сбежала с любовником, став после смерти тенью. Убив ее, ты спасла жителей Каменки...
– Ты все сказал? Если все, то мы полетели, – недовольным тоном перебил князя Мрай и вдруг громко свистнул.
Тут же примчались сани ледяных, в которые меня силком затащил главарь нечисти, и мы взмыли в небо.

Глава 17. Огненная чистка   

Я заорала, как резанная, ведь никогда не летала по небу, да еще в санях.
Это было жутко страшно!
Мрай держал путь в грохочущую тучу, а я смотрела вниз на черный полукруг сосновой рощи и серебряную ленту реки, а также на крохотную фигурку Ледяного князя, ставшего похожим на белую горошину.
Якун, правду ли ты говоришь?
Я глянула на дико хохочущего главаря нечисти, который стегал плетью стаю черных воинов, лихо мчащихся по облакам, и еще крепче вцепилась в борт саней.
Можно ли тебе верить, Мрай?
Я запуталась.
– Куда мы летим? – крикнула я, пытаясь перекрыть шум ветра, но главарь так и не ответил.
Вдруг ярко вспыхнула молния, осветив черное небо, а затем меня до костей пробрал оглушительный раскат грома.
Тени заулюлюкали и внезапно растворились во тьме, бросив сани, которые тут же рухнули вниз.
Я заорала, как безумная.
Казалось, что ветер сейчас разорвет меня на части и вырвет с корнем волосы.
Сквозь набрякшие облака мы падали на черное пятно.
Тучи вспороло лезвие молнии, и я увидела, что это деревня.
Мне конец.
Я могу пережить бессонницу, голод и холод, но только не падение с высоты. Сейчас я умру.
Мамочка!
– Ой, все! Хватит орать! Был бы жив, оглох бы насмерть! – крикнул со смехом Мрай. – Закрой глаза и представь, что летишь!
Вместо этого я крепко зажмурила глаза и завизжала еще пронзительней, и главарь теней вторил мне безумным хохотом.
Еще раз обжигающе вспыхнуло, нестерпимо громыхнуло, и меня вдруг проглотила мягкая упругая тишина.
Неужели, это и есть смерть?
Открыв глаза, я увидела внизу разбившиеся вдребезги сани, которые окружили клокочущие тьмой черные воины.
Мрай держал меня на руках. Мы парили в воздухе чуть выше макушек деревьев.
Шел дождь вперемешку с градом. Ледяные горошины барабанили по крышам спящих домов, превращая снег в изъеденный мышами сыр.
– Я думала, ты ходишь только по воде, – смущенно пробормотала я, уткнувшись лицом в плечо нечисти. – Не знала, что ты умеешь летать...
– Я летаю только в грозу, когда идет дождь, – резко ответил Мрай и вдруг дернул меня за косу, чтобы заглянуть в мои белесые глаза. – Я тебе нравлюсь? – вдруг с ухмылкой спросил он, тряхнув мокрыми белыми волосами.
– Что? Нет! Конечно же, нет! – пылко ответила я, чувствуя, как ледяные щеки наливаются румянцем.
– Тем лучше, ведь я тебя бросаю, – сказал он и разжал руки.
Я упала со звонким криком, угодив в покрытую снегом кучу соломы.
Мрай и его тени осторожно приземлились на землю, с интересом рассматривая льдистую грязь под своими ногами.
– Якун хотел убить меня грозой, травил ветром и швырял молнии, но из нас двоих самый хитрый – я, поэтому мы здесь, братья, – сказал Мрай с жуткой усмешкой. – Это Триглавка, где нас не любят, не ценят и уж точно не ждут, поэтому сожгите здесь все. Хочу, чтоб к утру здесь было черным-черно, как в Пекле, из которого мы с вами с таким трудом, наконец, выбрались.
***
Вдруг в землю ударила молния, чуть не угодив в Мрая, который разочарованно воздел руки к небу и громко крикнул:
– Мазила!
Небо грозно налилось иссиня-черной тьмой, ветер заревел, как стадо раненых быков, и огненная вспышка расколола пополам ствол корявого дерева.
– Нет, мы так до весны будем ждать, – раздраженно пробормотал главарь теней.
Вдруг он переместился ко мне, схватил за руку и потащил к дверям ветхого дома, после чего схватил мою голову обеими руками так, словно хотел ее расплющить, и склонил ко мне свое лицо так, словно хотел поцеловать.
Молнии исполосовали тучи, словно по ним ударил лапой огромный зверь, и, грозно рыкнув, метнул в нас дождь из яростных огненных змей, одна из которых вонзилась в деревянный сруб, и он вспыхнул, словно факел.
Тени с хохотом бросились к огню, раздувая и разнося его по всей деревне, с гиканьем и криками перебрасывая с одного спящего дома на другой, пока в мгновение ока вся деревня не превратилась в огромный костер.
Пламя было настолько сильным и яростным, что его не мог погасить ни дождь, ни град.
– Что вы делаете! Здесь же люди! – в ужасе крикнула я. – Они сгорят!
– Нет здесь никого, кроме нечисти и нелюдей, к которым ты, кстати, относишься, – с раздражением ответил Мрай и обмакнул острие черного копья в огонь, метнув его в окно ближайшего дома.
И вдруг из него дикими воплями выбежали обгоревшие и покрытые сажей люди. Некоторые из них шли, подволакивая ногу, а некоторые – беспомощно ползли.
– Всех убить, – с мрачной радостью приказал главарь и с ухмылкой глянул на меня, снова застывшую на месте из-за сковывавшего ужаса, негодования и гнева. – Ну, что опять не так! – воскликнул он, когда я снова превратила руку в меч, намереваясь покромсать его на кусочки.
– Убийца! – в бешенстве орала я, размахивая мечом.
– Нет. Убийца – это я, а ты тупица, – насмешливо ответил Мрай, отшатнувшись от меня. – Носишь в себе Пожиратель Душ и до сих пор не умеешь им владеть. На месте Якуна я бы сильно расстроился, поэтому продолжай и дальше тупить. Нет ничего слаще, чем его ледяная грусть.
– Лжец!
– Да когда я тебе врал? Я вообще рубаха-парень, точнее – рубака-парень, – с улыбкой добавил главарь и радостно расхохотался, ведь его воины убили всех людей и теперь с интересом наблюдали за тем, как они горят.
– Ты убил невинных людей! Сжег мою деревню, гад!
– Да успокойся ты! Нет здесь больше ни живых людей, ни мертвых, ни тем более невинных, – с гадкой ухмылкой ответил Мрай и с гордостью обвел рукой бушующее пожарище. – Огонь животворящий всю дрянь уничтожил! И зараженных сжег, и души очистил. Не будет здесь неупокоенных, как в Озьмице. Я, наконец, понял, как правильно этих гадов убивать – живьем их жечь надо, пока не откинулись, не обратились и не расползлись по лесам, как тараканы...
– Так и знала! Это ты всех убил! Мразь! – крикнула я и бросилась на главаря, который со смехом превратился в черный дым.
– Таков мой путь: из грязи – в мрази, – нравоучительно сказал он и снова принял человеческий облик. – Озьмицу я сжег, потому что в ней не осталось живых людей. Всех зараза с юга подкосила, в абы что превратив. Похлеще меня там такое вытворяли, что мои тени боялись к ним подойти, хоть и померли давно. Двух рук от одного человека было не найти. Мы сожгли деревню дотла, чтоб других эта паскуда не заразила, но в Триглавку эта дрянь тоже просочилась, поэтому ее мы тоже зачистили...
– Врешь! Не верю!
– Ой, все! Я так устал. Убивал всю ночь не покладая рук. Честно работал во благо живых, поэтому – вали отсюда, пока не заставил прыгать через костер, – с раздражением бросил Мрай и громко свистнул.
Вдруг стену горящей избы вышибла закопченная печь, на которой сидели, как на санях, черные воины.
Сделав круг почета, нечисть затащила меня на лежанку и с криками, гиканьями и непристойными частушками помчалась на печи по белоснежным лугам, выбрасывая из трубы прогорклый черный дым.

Глава 18. Возвращение домой

Мы приехали к переправе через Белоконку, после чего нечисть с воплями исчезла, бросив обугленную печь на берегу реки.
Светало.
Я подошла к кромке воды и глянула на восток, откуда лениво выкатывался солнечный блин, расцвечивая ледник всеми цветами радуги.
На противоположном берегу стоял князь Якун, словно ждал меня здесь всю ночь.
Тяжело вздохнув, я шагнула в холодную воду, которая застыла под моей ногой, превратившись в лед.
То, что сделал Мрай с жителями Триглавки, убедило меня принять свою Долю и присоединиться к ледяным, ведь они, по крайней мере, не убивают невинных людей.
Я поклялась самой себе, что отныне буду защищать их от таких мерзавцев, как зимняя нечисть.
– Добро пожаловать домой, – сказал Якун с лучезарной улыбкой и подал мне руку, что было лишним, ведь я была уже не той хрупкой и вечно испуганной девчонкой, которой впервые попала в Виймор.
– Мне больше некуда идти. Все кого я знала и любила – умерли, – дрогнувшим голосом ответила я, и князь вдруг ласково провел рукой по моим белым волосам.
– Твой разум скоро прояснится, а сердце – успокоится. Я научу тебя управлять силой Пожирателя Душ, и вместе мы вернем мир и покой всем этим землям, – сказал Якун и провел рукой вдоль линии горизонта. – Отныне ты – моя ученица. Будешь жить в Холодном покое, том самом, где проходила испытание стужей, но сперва я покажу тебе святилище Виймора, чтобы представить древнему божеству, которому мы, ледяные, служим всей душой, – торжественно произнес князь и вдруг с тонкой улыбкой добавил, – или тем, что от нее осталось.
Мы направились к входу в ледник и долгое время шли по темному коридору, такому прямому и ровному, словно его вырубили ударом огромного меча, пока не вышли к бескрайней равнине, покрытой нетронутым белым снегом.
Я не знала, что вздыбленный ледник – это всего лишь внешняя стена, за которой скрывается гладкое, как зеркало, озеро, которое превратилось в синий камень.
Вдруг князь застыл на месте и глянул под ноги, и лед с грохотом треснул, покрывшись сетью тонких голубых узоров.
На дне озера что-то вспыхнуло, будто в его темных и холодных глубинах жило солнце, которое вдруг поднялось со дна на поверхность.
Теперь мы стояли в центре золотистого круга, от которого во все стороны расходились прямые лучи, разрезавшие озеро, словно пирог, на шестнадцать равных долей.
– Это Око Вия, – сказал мне Якун. – Оно дает знания и силу ледяным. Твой меч в руке – тоже его дар. В его основание вставлена Слеза Вия, которая рассекает дух, сохраняя целой плоть…
– Но та девушка, Либуша, разбилась на осколки, – перебила я князя, за что была наказана суровым взглядом.
– Тела людей слишком хрупки. Пожиратель Душ – оружие богов, – бесстрастно ответил Якун.
– Почему тогда оно у меня? – опять спросила я.
– Что ты знаешь о своих предках по материнской линии? – вопросом на вопрос ответил Ледяной князь и заглянул в распахнутые от удивления глаза.
– Ничего. Мама была сиротой. Отец нашел ее в лесу. Она заблудилась, едва не умерла от холода, – испуганно пролепетала я, – а после моего рождения исчезла. Ее так и не нашли, но все считают ее мертвой...
– Это я убил ее, Нарья, – с улыбкой ответил Якун. – Она должна была замерзнуть в лесу, но ее спас тот, кто сам должен умереть, и они зачали тебя – Видящую. Вы все – гиблые души, особенно ты, Нарья. Ты родилась, чтобы сеять разрушение. Я хотел убить тебя, но Вий дал тебе Пожиратель Душ, чтобы ты исправила ошибки богов, открывших людям тайны бессмертия. И колдовства.
***
Каждое утро я начинала с тренировок на ледяной равнине, из глубины которой за нами наблюдало синее Око.
Якун нещадно лупил меня деревянным посохом, заставляя извлекать меч из руки и отделять от тела, превращая в оружие, которым я должна была хоть раз кольнуть Ледяного.
– Это иллюзия. Нет у тебя руки. Мрай ее отрезал. Зато у тебя есть воля, а она – сильнее плоти, – говорил князь, не глядя, отбивая мои неумелые выпады.
– Следующим, кого убью, будет он! – крикнула я и замахнулась мечом, который тут же выбил из моих рук Якун.
– Для этого ты должна убить меня, ведь он – моя тень. Он худшее, что есть во мне, поэтому если хочешь отомстить – усердно тренируйся, и когда-нибудь я умру. Снова, – ответил с тонкой улыбкой князь и ударил меня в живот посохом. – Твоей следующей целью будет не он, а дочь царя Беледона. Утром пересеки реку. И без ее души – не возвращайся, – сказал Якун, когда мне, наконец, удалось снова повторить тот самый удар в грудь, от которого он на этот раз уклонился.
Вдруг Око подо льдом вспыхнуло и погасло, снова превратив озеро в белое зеркало.
– И как я ее найду? – спросила я.
Ледяной князь ударил посохом по озерной глади, и она треснула, расколовшись на множество окон, в которых появились образы мужчин и женщин, стариков и детей, князей и бедняков.
– Это гиблые души, которых надо убить, – холодно сказал Якун и вдруг стукнул по одному из ледяных зеркал, которое раскрошилось на мелкие осколки.
Один из них попал мне в глаз, больно кольнув в сердце.
Я вскрикнула, ведь перед моим взором предстала бледная темноволосая девушка в белом платье, которая задумчиво смотрела на туманную морскую гладь.
– Что это! – крикнула я, тряхнув головой.
– Зеркало Виймора. Ты будешь видеть мертвых в мире живых, и живых – в мире мертвых.
– И это теперь... никогда не исчезнет? – с отчаянием спросила я, пытаясь сбросить наваждение, чтобы вернуться обратно на ледяную равнину.
Якун вдруг надел мне на лицо железную маску, которая закрыла левый глаз, и я снова увидела его красивое и строгое лицо.
– Теперь ты сможешь выследить эту гиблую душу, – сказал он и лукаво прищурился, – и проткнуть мечом ее сердце, ведь твое – больше не знает жалости.
– А если я не смогу… это сделать? – спросила я.
Ледяной князь промолчал и ушел, оставив меня одну.
Это было ужасно.
В этот миг я поняла его ответ.
Есть вещи похуже, чем жизненные испытания, жестокие казни и бессмысленные смерти – это одиночество, которое будет длиться вечно, ведь я теперь ледяная.
Я поспешила к реке, чтобы как можно скорее выполнить задание и снова вернуться в Виймор.
Что-то изменилось во мне.
Наверное, я сошла с ума, ведь теперь считаю это зловещее место своим домом.
Стоя на берегу туманной Белоконки, я увидела Мрая, застывшего на середине реки.
– У меня для тебе две новости: плохая и хорошая. С какой начнем? – сразу перешел к делу главарь теней.
– С хорошей, – ответила я, неподвижно застыв в искрящемся белом доспехе.
– Рад тебя видеть, девчонка, – с мрачной ухмылкой сказал Мрай. – Семь лет прошло, а ты все такая же дура.
– А плохая?
– Ты не пройдешь, – ответил он и создал из клокочущей тьмы меч.
– Это мы еще посмотрим, – ледяным тоном отозвалась я и извлекла Пожиратель Душ.

Глава 19. Смертельный бой

В прошлый раз я вырвала из Мрая кусок черной и жалкой душонки, поэтому была уверена, что смогу его ранить, и, может быть, даже убить.
Как он посмел преградить мне путь?
Мне!
Ледяной деве!
Сегодня он поплатится за все!
Я стиснула рукоять меча и ухмыльнулась, увидев, как в зеркале, что Мрай сделал так же.
– Якун! – вдруг протяжно крикнул он и. – Ледяной мой крошка, выгляни из окошка! Хватит в замке скрываться! Сгинет твоя красавица! Брось из окна платочек! Я заверну кусочек – ручку твоей девицы! Будешь с ней ночью блудиться!
Похабник.
Я ступила на воду, ставшую льдом, и приблизилась к нечисти, которая рыскала вдоль невидимой границы, как голодный волк.
– Ну, давай уже, покажи, чему там тебя Якун научил! Или ты все эти годы бисером вышивала? – проворчала тень, оскалившись в улыбке.
Я бросилась на Мрая, целясь острием в грудь, но он растаял, превратившись в дым, и вдруг хмыкнул за моей спиной:
– И это все?
Меня насквозь пробило лезвие.
Нечисть провернула его несколько раз и резко выдернула, превратив мой живот в черную кротовую нору, в которую вдруг со смешком заглянула.
– Теперь я вижу тебя насквозь, – сказал Мрай и толкнул меня ногой вперед.
Я рухнула на лед и едва успела выставить меч, иначе лишилась бы головы, ведь он с диким размахом рубанул сверху вниз.
– Где же твоя ледяная силушка? – насмешливо спросил главарь, воздев руки к небу. – Или ты при виде меня растаяла? Скучно! Давай уж, покажи злобу!
Да он просто издевается!
Вдруг ледяное бешенство закружило меня в иссиня-черном водовороте, на глаза опустилась тьма, и рука снова превратилась в меч.
Я подпрыгнула и разрубила Мрая пополам, а затем поперек, но оружие полоснуло лишь воздух.
Тень с ухмылкой вонзила мне в грудь черный меч и снова медленно его провернула, со смешком наблюдая за тем, как расширяются от ужаса мои глаза.
Чего же я так боюсь?
Резко отскочив назад, я снова очутилась на своей половине реки, защищенной вийморским золотом.
– Смелей, Нарья! Последний бой, и я отправлю тебя к благим предкам! Ты же этого хочешь! Вернуться домой! – кричал главарь нечисти. – Тебе же здесь так одиноко! Я знаю это, ведь чувствую страх!
– Нет! – крикнула я и, оглянувшись, увидела на вийморском берегу Якуна и белых воинов. – Я не боюсь, ведь больше не одна!
В три прыжка я настигла Мрай и с диким воплем проткнула его мечом, после чего, он, усмехнувшись, исчез.
***
Теперь я мчалась по воздуху, как ветер, неслась над равнинами и холмами, а восходящее солнце расцвечивало мои доспехи, как дождевые тучи.
Я летела! Сама! Просто скользила по влажным облакам!
Неужели я тоже, как нечисть, хожу только по воде?
Река, снег, тучи.
Смогу ли я коснуться ногами земли или она отвергнет меня, как... зимнюю нежить?
Вдруг я увидела внизу чадящие крыши домов и людей, камнем рухнула вниз и подошла к толстой женщиной в платке, которая что-то увлеченно рассказывала соседке.
– …Болеет уже давно. Волхва какого-то позвали, да он все никак исцелить не может. Говорят, как из похода вернулась, лежит камнем, не разговаривает, не смеется, от еды отказывается. Побелела, что твоя кость. Да что ты все брешешь, окаянная! – крикнула женщина на собаку, которая при виде меня прижала уши к голове и зашлась лаем. – Говорю тебе, на днях помрет! Вот горе-то будет! Снова данью обложат! Надо же будет казну пополнить, раз царевна больше не будет грабить царства…
– Так она ж вроде их от врагов освобождает, – робко перебила дородную подругу соседка.
– Да кто ж их разберет! Днем, может, освобождает, а ночью – в терема запускает. Сейчас нынче как воюют! Гоняют воинов туда-сюда! Топчут поля и огороды! Тьфу! Зла на них не хватает! Чума их забери!
Я сняла маску и опять увидела темноволосую девушку, которая лежала на кровати, завешанной множеством белых и тонких, как паутина, обрезов тканей, из-за чего ее ложе напоминало кокон, и вдруг услышала над своим ухом голос:
– Нехорошо подсматривать. Где тебя этой дряни научили? В Вийморе?
От неожиданности я подскочила на месте, и, мигом нацепив маску, судорожно извлекла меч.
Женщины вдруг испуганно вскрикнули и разбежались в стороны, ведь заметили, что перестали отбрасывать тень.
В силу вступил полдень – гиблое время для людей и благое – для таких пропащих душ, как я.
И Мрай.
– Полегче, – сказала нечисть и отвела в сторону лезвие моего клинка. – Мы не на реке, а в мире людей, поэтому драться не будем. И раз уж мы тут сплетничаем, скажи: правда, что Якун подсматривает за девками, когда их, еще живых, поливают на морозе водой?
– Сгинь! – рявкнула я и полоснула тень.
Мрай внезапно исчез, а собака вдруг застыла, и, превратившись в ледышку, упала на бок.
– А-я-яй! Был бы я собачьей нечистью, разорвал бы на куски, – со смешком сказал он и возник рядом, качая головой. – Я же сказал – здесь не драться!
– Что тебе надо! – крикнула в ответ я, и нечисть с деланным испугом подняла руки.
– Ничего! Шел по делам, увидел тебя и решил совет дать, что нехорошо летать с дырками в теле. Живот не продуло? А грудину? Ты ж вроде ледяная баба, а не дудка! Заройся в снег, он тебя мигом вылечит.
Не знаю почему, но я последовала его совету и нырнула в пухлый сугроб, мягкий, как одеяло, и через время вынырнула из него.
Дырки в теле и, правда, затянулись льдом, словно лунки в проруби, а куча снега приняла образ женской фигуры.
– Знаешь, чего не хватает? – сказал Мрай, задумчиво рассматривая статую. – Титек. Уж больно вы, ледяные, плоские. Но ничего, людишки сейчас найдут твою бабу и кое-чего ей в рот вставят.
Я смерила нечисть презрительным взглядом и взмыла в воздух, надеясь избавиться от него, но не тут-то было.
Мрай взмыл следом, вцепившись в мою ногу, словно поплавок – в леску.
– Раз уж нам с тобой по пути, подбрось до Беледона, – сказал он и ощерился в жуткой улыбке.
– Не понимаю, о чем ты, – ледяным тоном ответила я и со всей силы тряхнула ногой, в которую тень впилась, словно клещ.
– Тебе ж вроде царевну убить надо! Мешать не стану, хотя я – против! Меня туда, знаешь ли, в гости зовут. Мужик какой-то бормочет: «Приди сила темная, сила лютая, сила погостная, сила земная, сила лихая, что сеет ужас и мрак, явись, Белбога враг». Как на такой душевный зов не явиться? Доставь меня к этому чудаку, ледяная, и я, клянусь Чернобогом, и пальцем не шевельну, чтоб спасти твою девку!

Глава 20. Невинная жизнь   

Мрай тащился за мной, пока не показались башни Беледона – царства, которое состояло из семи островов, соединенных изогнутыми хрустальными мостами, переброшенными через прозрачные, как слеза, воды.
Главарь теней вдруг чихнул и упал на мощеный разноцветным стеклом перекресток дорог, после чего исчез в толпе нарядно одетых людей.
Мой путь лежал к белому острову, окруженному высокими стенами, украшенными узорами в виде хищных птичьих голов.
Я без труда нашла спальню царевны.
Окна ее башни выходили на залив, окрашенный багрянцем заходящего солнца.
В воздухе кружилась стая чаек.
Вдруг одна из них врезалась в башню, оставив на стене кровавый след.
Дурной знак.
Я влетела в распахнутое настежь окно спальни, с трудом разглядев сквозь клуб белого дыма темноволосую девушку.
Ее окуривали травами, словно покойницу, хотя она была еще жива.
Рядом стоял колдун, одетый в черную мешковину, подпоясанную одолень-травой. Он глухо бормотал заговор, который я уже слышала от Мрая:
– Приди, сила темная, сила лютая, сила погостная, сила земная, сила лихая, что сеет ужас и мрак, явись, Белбога враг…
Вдруг на пороге комнаты возник главарь теней и подошел к постели царевны.
– Да, тут я, человече. Дай поесть, а затем потолкуем, – с раздражением сказал Мрай и опрокинул на пол курительницу, дав понять, что он здесь.
– Знак! – с расширенными от страха глазами воскликнул мужчина.
Он достал из-за пояса кинжал, а из-под кровати – плетеную корзину с черной курицей, которой тут же перерезал горло.
– Вот же тупица, – сквозь зубы процедил главарь теней. – Где моя чаша с молоком и краюха хлеба? Сам жри эту дрянь, болван.
Пока Мрай ругался на колдуна, я извлекла ледяной меч и направила его на царевну, и вдруг моя рука задрожала.
Я думала, что смогу убить.
В прошлый раз мою руку направлял Якун, безжалостный и холодный, как зимний ветер, но теперь я должна сделать это сама, чтобы спасти множество невинных жизней...
– Что ты там копаешься, бестолочь! – рявкнул на колдуна Мрай, и вдруг тот извлек из нагрудного кармана яйцо, которое очистил и покрошил на пол, приговаривая:
– Гули-гули. Гули-гули. Темные духи, слетайтесь, даром моим питайтесь…
– Посмотри, в каких тяжелых условиях я работаю, девчонка. Никакого почтения. По-твоему, я пес, чтобы есть с пола, – злобно произнес главарь теней и яростно растоптал сапогами яичные крошки, после чего те превратились в пепел.
– …В деву живую вселяйтесь, сердце ее пробудите, к жизни верните, – невозмутимо продолжил бубнить колдун.
Я опять крепче стиснула рукоять меча.
Резкий укол и, она умрет. Один короткий удар и все.
А вдруг это ошибка?
Вдруг у меня на лбу выступила испарина, хотя я была ледяной и, по всей видимости, мертвой девой.
– ...За это дам не мясо, не злак, а самый лютый страх, – продолжил тараторить колдун. – Будет девка жить и зло творить, людей убивать и Белбога проклинать...
Мрай вдруг изменился в лице и метнулся к царевне.
– Я передумал, – сказал он и ухмыльнулся. – Такая корова и самому нужна. Правда, ведь, Седобрад?
Колдун вдруг дико завращал глазами и с безумным криком выпрыгнул в окно.
***
Один!
Мрай отшвырнул меня от царевны и вонзился рукой в ее грудь, крепко сжав сердце.
Два!
Девушка открыла глаза и посмотрела на него синими, как васильки, глазами.
Три!
Я воткнула меч в ее сердце.
Тень наклонилась к девушке, которая вдруг начала задыхаться, и выдохнул ей в лицо облако черного дыма.
– Умница, – прошептала ей нечисть и погладила по щеке. – Если загрустишь, убей кого-нибудь и сразу полегчает…
Мрай создал из дыма копье и перегородил мне путь, оскалившись в жуткой ухмылке.
– Даже не думай, – предупредил он. – Она под моей защитой. Отличная царевна. Пусть себе живет. Детей рожает…
– …И головы рубит, – мрачно добавила. – Я слышала все. Не глухая.
– Так ты еще и Слышащая. Какое облегчение.
– Упырь! – в бешенстве крикнула я и разрубила древко, из-за чего у Мрая теперь было два копья.
– Вообще-то я убийца. И, ты, кстати, тоже.
– Нет! – рявкнула я и замахнулась мечом, но тень уже стояла на подоконнике, насвистывая какую-то мелодию.
– Ты здесь разве не за этим? Или подругу заскочила проведать? – с издевкой спросил он.
На миг я растерялась, а затем выпалила:
– Зато ты убил колдуна!
– Я его и пальцем не тронул. Он сам спрыгнул с башни, – невозмутимо ответил Мрай и пожал плечами. – Это ему урок. Посмертный. Нечего пренебрегать оберегами. И откупами.
В отчаянии я бросилась на царевну.
Тень метнулась к ней, но поздно – Пожиратель Душ впился в ее грудь, но меч не вспыхнул, а девушка не стала льдом.
– Дура, – с раздражением произнес Мрай. – Хватит ее колоть. У нее больше нет души. Я об этом уже позаботился. Так что вали обратно к Якуну, несолоно хлебавши. Не получит он силу. И не пробудит в этом проклятом озере хрен знает что…
– Я не понимаю, – перебила его я и замерла на месте.
Главарь теней спрыгнул с подоконника и надвинулся на меня, как грозовое облако.
– Ты от этого жалкого колдуна ничем не отличаешься, ледяная мертвячка. Такая же тупая, – злобно бросил он и презрительно изогнул губы. – Сначала делаешь, а потом думаешь. Веришь всем без разбора, будто мы в мире благих предков. А мы ведь торчим в Нави, девчонка. В этом поганом Пограничье. Ну, да! Ты ж из деревенских-то! Грамоту не разумеешь! А зачем? Якун сказал, надо убивать людей, вот ты и без лишних вопросов убиваешь. Нет никаких гиблых душ и прочей дряни! Меч всасывает их силу, с помощью которой нежить хочет пробудить древнее оружие богов. Хрустальные мечи, будь они не ладны! Чтоб по миру расползлась Эпоха Льда!
Мрай отскочил от меня и в бешенстве перевернул сундук с платьями, а также все курительницы, разбросав по деревянному полу травы.
– Я тебе не верю! – крикнула я. – Ты убил людей в Озьмице и соврал мне! Опорочил ледяных! Ты хуже, чем они!
– Да чтоб тебя, – прошипела нечисть. – Повторяю в последний раз: в той деревне не было людей. Они превратились в хрен знает что и сожрали друг друга. И эту напасть наслали ледяные. Не веришь – пойдем, покажу, – сказал Мрай и протянул мне руку, в которую я со злобой вцепилась.
– Я тебе ни капельки не верю! Но пойду! Чтоб разоблачить!
– Правильно, девчонка. Не надо здесь никому верить. Мы в гребаной жопе мира, и сейчас ты в этом убедишься, – с гадкой ухмылкой сказал главарь нечисти и дернул меня за руку, втащив за собой в зловонную черную дыру.

Глава 21. Город Костей

Это был склеп.
Пахло землей и отсыревшими тряпками.
Мрай стоял на испещренном трещинами полу, и его беловолосая голова упиралась в потолок, будто он подпирал его макушкой.
Оглянувшись, я увидела, что в тесном промозглом могильнике не было ничего, кроме груды выбеленных костей, покрытых истлевшим саваном.
– Добро пожаловать домой, – с ухмылкой сказала тень и шагнула ко мне, – к нему, – добавил он и указал взглядом на беззубый череп, лежащий в стенной нише.
– Кто это? – спросила я.
– Якун.
– Так это тело... Ледяного князя?
– Дура, – недовольно фыркнул Мрай и скрестил на груди руки. – Здесь лежит настоящий князь Якун, который правил этой землей сотни лет назад. Я подселился к нему, когда разделился со своим беложопым двойником, – сказала тень и пнула кучу костей, которая жалобно громыхнула. – С тех пор я и называю «братца» Якуном в честь покойного соседа. Так у этой нежити появилось имя, о котором теперь знают все. И это мне на руку. С тех пор как он обложил данью людей, те считают его неупокоенным духом этого мертвого князька, которому теперь оставляют жертвы: хлеб и молоко. Пойдем.
Мрай вцепился в мою руку и потащил к дыре в потолке, закрытой плитой, после чего мы очутились под ночным небом, усыпанном звездами.
Рядом возвышалась гора Крас, вершину которой скрывал черный дым. Вокруг были разбросаны заснеженные холмики. Издали их можно было принять за сугробы, но это были старые курганы, хранящие древние сокровища, которые надежно охраняла дурная слава этих мест.
Город Костей.
О нем все знали, как и о Вийморе, но старались не называть, чтобы не накликать беду.
Вдруг Мрай громко свистнул, и из могильников выползли тени, похожие на выжженные углем пятна на белом холсте.
– Кто это с тобой? – глухо спросила одна из них, приняв образ изможденного старца в расколотом шлеме. – Жертва?
– Любовница, – ответил Мрай.
– Шутник. Видать, ты при жизни баб любил.
– Только одну, – ответил главарь теней, исподлобья глянув на истлевшего воина. – И звали ее Власть.
– И раз ты здесь, взаимностью она не ответила, – мрачно отозвался старик. – Для чего звал?
– В Синем лесу ходят люди. Не наши, – сказал Мрай и ухмыльнулся. – Отгоните их, а если кто со страху умрет – приведите его сюда.
Громыхнув железом, они исчезли, оставив меня наедине с Мраем, который с радостным возбуждением смотрел на дымящуюся вершину горы, довольно потирая руки.
– Ты хотел рассказать мне правду о ледяных, – напомнила ему я и тут же пожалела об этом, встретившись с его злобно вспыхнувшим синим взглядом.
– И как я это сделаю, если ты одна из них? – с издевкой спросил он.
– Что это значит? – спросила я и нахмурилась.
– Ты не слышишь меня, ведь Якун держит тебя в узде, словно лошадь, – ответил Мрай и вдруг лукаво подмигнул мне. – Как ты смотришь на то, чтобы принять со мной горячую ванную?
– Что? Нет! Ты спятил?
– Давно, поэтому и стал тенью, – ответила нечисть и, схватив меня за руку, переместила на склон горы, из расщелины которого вырывался пар.
***
Мрай толкнул меня в котлован с бурлящей водой, но я насмерть вцепилась в край ямы.
Грязно ругаясь, нечисть оттоптала сапогами мне пальцы, но я не сдавалась, ведь не чувствовала боли, только ледяную ярость.
Жар терзал меня.
Из-за него я ослабла настолько, что даже не смогла достать меч.
Что-то подсказывало мне, что, если я сварюсь в кипятке, растаю, как снег по весне, поэтому ни за что и никогда я не отцеплю руки, даже если придется торчать здесь целую вечность.
– Нарья! – крикнул Мрай. – Я помочь хочу! Прыгай! Не бойся, не растаешь! Я тут до тебя уже троих ледяных заживо сварил! Ничего, выжили! Ну, почти выжили!
Я молча испепелила его взглядом, в котором было обещание, что, если я выберусь отсюда, сотру его с лица земли.
– Ну, и дура, – злобно буркнула нечисть и создала из тьмы меч, рубанув им по моим заиндевевшим пальцам.
Белые обрубки полетели в кипяток, и я следом за ними, но Мрай вдруг вцепился мне в косу и резко дернул вверх.
Теперь я болталась в воздухе, словно пойманная за хвост рыба, на которую хищно смотрела тень.
– Прости. Забыл. Сперва надо тебя подлечить, а то срастешься калекой, – сказал Мрай.
Через мгновение он уже стоял на берегу заледеневшего озерца, в котором ударом ноги пробил дыру, после чего забросил меня в нее, как рыбак – удочку.
Обжигающая морозная свежесть наполнила меня силой. Я птицей вылетела из воды и кинулась на Мрая.
Мы покатились вниз по заснеженному склону, пока я, наконец, не оказалась сверху.
– Слезь с меня! Мы не закончили! – рявкнула тень и растворилась в воздухе и Пожиратель Душ вместо него пронзил снег.
– Хватит! – снова крикнул Мрай и ударом ноги вышиб у меня из рук меч, который со звоном отлетел в сторону, после чего растворился в воздухе, снова став частью моей ледяной плоти. – У меня нет души! Это бесполезно!
– Вот и проверим, – буркнула я и снова замахнулась на главаря нечисти, с криком отрубив его черную дымчатую руку, которую он, словно ящерица, тут же отрастил. – Все! Мы квиты, девчонка!
Ничего подобного.
Я только начала и, кажется, уже вошла в вкус.
Разрубать теней – это очень и очень весело.
– Проклятие, – выругался Мрай и вдруг, скривившись от отвращения, поцеловал меня.
От удивления я застыла на месте, и тень, схватив меня в охапку, мигом перенес к кипящему источнику.
– До встрече в Пекле, – сказал он и брезгливо вытер губы рукавом кафтана.
Я ощутила сильный толчок в грудь и, потеряв равновесие, упала вниз, чувствуя, как жар разрывает меня на кусочки, будто меня, словно зеркало, разбили вдребезги.
В облаке пара я увидела Мрая, рыскающего над бурлящей водой, который подхватил на руки то, что от меня осталось, и переместил в курган.
Он положил меня на холодный пол рядом с грудой ветхих костей и вдруг прикоснулся к моей обваренной коже, висящей клочьями, смоченной в молоке хлебной мякотью.
– Потерпи, – с улыбкой сказал он, продолжая накрывать мои страшные ожоги молочными мякишами. – Все-таки я впервые это делаю. Другие ледяные стали супом. Передержал чуток. Но с тобой все получится. Я знаю. Женщины лучше переносят боль, а рождаться заново – это всегда больно, девчонка.
Нечисть осторожно замотала меня в белую холстину, которую тут же сняла с мертвеца, и оставила безмолвно кричать в темноте.
Одну.

Глава 22. Обратный путь

– Ай, больно же! – крикнула я, когда Мрай снял с меня белую ветошь, чтоб убедиться, что я опять стала человеком.
Это просто невозможно.
Разве можно вернуться живым с того света?
– Выглядишь, как новенькая, – сказала нечисть и снова ущипнула за щеку, чтоб увидеть красное пятно на коже, после чего довольно кивнула. – На этот раз все получилось. Я впервые рад, что спас такого бестолкового человека, как ты. А теперь валим отсюда.
Я резко встала на ноги и ударилась головой о каменный потолок склепа.
– С ума сошла? – рыкнул Мрай и нахмурился. – Я не для того тебя вылечил, чтоб ты здесь башку пробила.
– Вылечил? – переспросила я, гадая, как теперь выберусь из могильника.
– Якун отравил тебя мертвой водой, – с ухмылкой ответил главарь теней и по-хозяйски начал рыться в стенной нише. – Все люди так и стали ледяной нежитью, потому что нельзя абы что пить и есть в Вийморе. Это только мы с голодухи все подряд жрем и хоть бы хны. На!
Мрай швырнул в меня бурой шубой, от которой разило падалью.
– Надень или замерзнешь, – сказал он, отодвигая на потолке плиту. – Залезешь? Или подсадить?
Тень вдруг исчезла и возникла у входа в могильник, протянув мне руку, в которую я ловко вцепилась и вылезла на поверхность.
В небе сияло ласковое солнышко, и я закрыла глаза, чтобы напитаться его теплом.
– Не стой здесь столбом, – проворчал Мрай и дернул меня за рукав шубы. – Поспешим. Скоро явится мертвяк.
– Якун? Но почему? – испуганно спросила я, семеня за тенью по тропинке, вьющейся между обледеневших курганов.
– Я сорвал его планы. Теперь у него опять нет Ледяной девы-убийцы, поэтому Эпоха Льда временно отменяется, – со смешком ответил Мрай. – Конечно, надо было тебя убить, но я тебя пожалел. Как и ту полумертвую царевну. Теперь вы обе живы и можете валить хоть за тридевять земель, хоть на край света, хоть к благим предкам. В отличие от меня, – мрачно добавил он и вдруг замер.
Мы стояли возле могильника, за которым начинался Синий лес.
– Здесь мы навсегда расстанемся, девчонка, – сказала главарь теней и вдруг нахмурился. – Обниматься не будем, как и целоваться, ведь ты меня по-прежнему дико раздражаешь.
– Я тоже не буду по тебе скучать, – съехидничала я, – но это не точно.
– А я – точно. Уходи подальше. Никогда не возвращайся. Живи на юге. Якун не оставит тебя в покое, веды ты – его идеальная мастерица, видящая духов и ткущая смерть, – серьезным тоном сказал Мрай и громко свистнул.
Из-за пушистых елей вылетели тени и притащили сани, груженные почерневшими сундуками, ржавыми щитами, сломанными мечами и жухлыми мехами.
– Это мой подарочек, – с ухмылкой сказала нечисть. – Теперь ты стала завидной невестой.
Вдруг на мои глаза навернулись слезы, которые я тут же быстро смахнула.
– Почему ты... заботишься обо мне? – дрогнувшим голосом спросила я, взобравшись на сани.
– Чтоб насолить Якуну, – с прилипшей намертво ухмылкой ответил Мрай. – Это месть. Я уже заколебался убивать его ледяных девок. Как же я устал быть стражем реки, девчонка, поэтому не убивай людей, как это делал я при жизни, чтоб их не спасать после смерти. Это очень раздражает. Я готов сделать что угодно, чтоб, наконец, сдохнуть по-настоящему. Ты даже не представляешь, на что я способен...
Я улыбнулась и помахала ему дырявой варежкой, которую случайно нашла в кармане, и Мрай, жутко ухмыльнувшись, исчез.
***
– Стой! – вдруг крикнул мужской голос, и сани послушно остановились.
Тени исчезли, оставив меня наедине со злым мужчиной, одетым в красный зимний кафтан и лисью шапку.
Не может быть! Это Якун! Он нашел меня!
Я резво спрыгнула с саней и побежала, сломя голову, в чащу Синего леса.
Ледяной князь погнался за мной и настиг в два шага, схватив за руку. Его горячее прикосновение заставило меня громко вскрикнуть.
– Стой, тебе говорят! – снова крикнул Якун каким-то чужим голосом.
Обернувшись, я увидела раскрасневшегося крепкого рыжеволосого юношу, зеленые глаза которого добродушно щурились, а пунцовый рот – расцвет в улыбке.
Это был точно не Ледяной князь, а…
Разбойник!
Я громко закричала и попыталась вырваться, и парень в лисьей шапке вдруг меня отпустил.
– Хладвиг, не пугай ее! – вдруг крикнул другой мужской голос. – Мы, конечно, заблудились и отчаялись, но не настолько!
Послышался хруст снега и громкий мужской смех, и из-за синих елей высыпал целый отряд юношей, одетых в стеганые куртки и меховые шапки.
Вдруг Хладвиг набросил мне на плечи свой красный кафтан.
– Не бойся, – сказал он и улыбнулся. – Мы уже сутки бродим по лесу, ищем дорогу. Какие-то бродяги угнали наши сани.… Да вот же они! И дорога! – радостно крикнул он и вдруг достал из-за пазухи амулет в виде рогатой головы, которую поцеловал.
– Говорю же, нечистое это место. Зря, мы сюда приехали, – сказал один из парней и бросил на меня испытывающий взгляд, положив ладонь на рукоять меча – А ты откуда здесь, девица?
– Не тронь ее, Пров, – сурово приказал Хладвиг и нахмурился. – Вечер скоро. Едем в Триглавку. Нет больше Либуши. Видать, сбежала с Войко.
Мое сердце вдруг болезненно сжалось, ведь это я убила его невесту.
– Звать тебя как? – вдруг спросил он и застенчиво улыбнулся, когда я взяла его за руку, которую он подал, чтоб помочь забраться в сани.
– Нарья, – ответила я и залилась краской, подумав, что этому огненному парню совсем не подходит его имя, ведь от него веет теплом, а не холодом.
Вдруг мое сердце быстрей забилось, а голова закружилась, будто я долго кружилась в танце.
– Тпру! – вдруг крикнул возница, и сани остановились. – Осторожно, дед! Затопчем!
Я бросила взгляд на дорогу и увидела Якуна в длинном белом плаще, искрящемся, словно снег.
Нет.
Не может быть.
Мне все это кажется.
– А это что еще за лихо? – удивленно спросил Хладвиг.
Я резко обернулась и увидела Мрая, парящего над землей в черном клокочущем облаке.
– Ты сказал, что мы никогда больше не увидимся! – в отчаянии крикнула ему я.
– Думаешь, я рад тебя видеть, девчонка? Я здесь – из-за него! – с раздражением крикнул главарь теней и ткнул острием черного меча в Якуна. – Он хочет тебя убить, а я должен тебя спасти, но что-то я устал творить добро. Давай, Якун! Прикончи ее! Тебе же нужна последняя душа, чтоб заморозить мир?
– Я не за этим пришел, – холодно ответил Ледяной князи и вдруг мне улыбнулся. – Пришло время вернуть долг, Нарья. Жизнь за жизнь. Я даю тебе выбор: стать моим Пожирателем Душ или принять от него смерть. Что ты выберешь?

Глава 23. Теневое войско

Так что же я выберу? Убить или быть убитой?
Смешно.
Я улыбнулась.
– Я хочу жить, – тихо произнесла я и ледяная иллюзия исчезла.
Якун по-прежнему стоял на заснеженной дороге, а Хладвиг прижимал меня к груди, плотней закутав в свой кафтан.
– Она, видать, сильно перемерзла, – сказал один из воинов. – Дать ей перцовки?
– Не поможет, – отозвался другой, пощупав мои ледяные руки. – Уже коченеет. Тот дед, что вдруг исчез, был гонцом Смерти. Гиблое это место.
– Тогда поспешим, – отозвался Хладвиг, бросив встревоженный взгляд на Синий лес, – пока лихо не вернулось. Чую, рядом оно. Смотрит из леса злым оком…
– Вообще-то я никуда не уходил! – крикнул Мрай и расхохотался, запрыгнув на сани. – Подвинься, толстяк! Видишь, тень домой едет! У меня даже своя изба в Триглавке есть! Якун, садись тоже! Тут место всем хватит!
Ледяной князь тяжело вздохнул, и кони испуганно заржали, и никакие понукания не смогли сдвинуть их с места.
– Хорошо, – спокойно произнес он. – Тогда я заберу жизни всех этих людей.
– Нет! – в полубреду крикнула я. – Ты никого не убьешь!
– Как раз наоборот! – радостно возразил Мрай. – На его месте я бы тоже так сделал! Давай уже, Якун, поспеши! Я смертельно устал, и голоден, как Леший! Одними лепешками не отделаются! Сожгу и эту деревню, чтоб страхом закусить!
– И ты – тоже никуда не пойдешь! – вдруг с яростью крикнула я, вызвав на лице Мрая, довольную ухмылку.
– Она готова, – вдруг серьезным тоном сказала он. – Давай.
Ледяной князь кивнул, в его руке возник Пожиратель Душ, лезвие которого тут же пронзило мою грудь.
Меч вспыхнул золотистым светом, втянул в себя мою нить жизни, а затем погас, снова превратившись в синий лед.
– Умерла, – со вздохом сказал Хладвиг и вдруг осторожно закрыл мне глаза. – Страшная была горячка. И смерть. Жаль. Совсем молодая. Поехали.
– Князь, звери чуют смерть, поэтому не едут! Оставь ее здесь! – крикнул возница, с трудом совладав с конями.
– Не хорошо это. Не по-человечески. Едем в Триглавку, – сурово ответил Хладвиг и грубо сбросил меня на снег, после чего сани резво тронулись и поехали.
Вдруг меня затопила дикая обида, из-за которой вскочила на ноги и злобно погрозила вслед кулаком.
– Да чтоб вы сдохли, твари! – крикнула я, дрожа от гнева.
Внезапно передо мной возник Мрай и крепко стиснул в объятиях.
– Как же я рад тебя видеть, Нарья! Какая же ты хорошенькая! Горячая, как уголек, да к тому же хамовитая! – крикнул он и звонко рассмеялся.
– С ума сошел? Я мертва! Меня убил этот отморозок Якун! – с бешеной злобой орала я, пытаясь вырваться из дымчатых тисков.
– Все верно, – радостно подтвердил он. – Твое хладное тело уехало на санях, и ты навеки останешься здесь! Со мной!
– И со мной, – мрачным тоном добавила другая тень, выйдя из ствола ели.
– И со мной, – подтвердил черный воин.
– Как мы ее теперь назовем? – скрипучим голосом спросил третий.
– Надо подумать, братья, – задумчиво ответил Мрай, выпустив меня, наконец, из объятия. – Она умерла в муках, полная отчаяния, скорби и горьких слез. Может, Желя?
– Нет, такая уже была. Давайте, Лютой назовем, – возразил другой безликий черный воин. – Тебе какое имя нравится, девчонка?
– Не называй меня так! – рявкнула я и вдруг, полыхнув тьмой, создала из своей дикой ярости меч, ударом которого разрубила пополам наглеца, который тут же сросся под дружный хохот теней.
– Да, Люта ей подходит, – подтвердил Мрай и вдруг улыбнулся. – Добро пожаловать в теневое войско, девчонка.
***
Не может быть! Нет!
Вот так попасть из огня да в полымя?
Теперь я проклятая тень, которая будет вечность шнырять по лесам и глумиться над путниками?
Как же это весело! Мне нравится!
Я с хохотом мчалась среди елей, скользя по туманной реке, которая текла по лесным тропинкам, чтобы в итоге слиться с рекой.
Теперь я стояла на берегу Белоконки и с удивлением смотрела на свои руки, пылающие в черных языках пламени.
Мрай был рядом и не спускал с меня настороженного взгляда.
– Ты умерла и стала тенью, Люта. Знаешь, что это значит? – строго спросил он и скрестил на груди руки.
– Мне не нравится это дурацкое имя! Твое так же выбрали? Общим мертвячьим голосованием! – снова крикнула я, дрожа все телом от ярости.
– Да. Я сразу проявил свой характер, поэтому меня и назвали мраз… Мраем. А теперь заткнись и слушай, – на удивление спокойно ответил главарь. – Твое тело мертво, душа заточена в мече, а остатки дрянной памяти и чувств стоят прямо передо мной. Отныне ты зимняя нечисть, грязная и вредная тень, которая будет пакостить живым и мертвым, пока ее не развеет время. Первое правило выживания теней: жри все, что можешь укусить. Второе: убивай всех, кого сможешь добить. Третье: обманывай всех, кто глупее тебя. Четвертое: вреди всем, кому сможешь досадить. И пятое…
– Слишком много правил! – снова крикнула я. – Сколько их!
– Вытяни руку, – сказал Мрай, и я беспечно подчинилась, в мгновение ока лишившись пальца на руке, ведь он со смехом его выломал и швырнул в сугроб.
– Чтоб тебя! – крикнула я и бросилась на тень, чтоб оторвать ему голову. – Придурок!
– Успокойся, Люта. Это он так шутит. Твой палец отрастет. Зато ты запомнишь пятое правило, – ободряющим тоном сказал воин в черных доспехах, похлопав меня по плечу.
– И пятое правило, – с ухмылкой продолжил Мрай. – Никогда не пересекай реку.
– Но почему? – злобно спросила я.
– В Вийморе гниют наши старые кости, которые очень не любят нас, теней, потому что стыдятся нас, хотят забыть нас, будто нас никогда не было, – с мрачной ухмылкой ответил главарь теней и сжал кулаки. – Мы ненавидим то, чем они стали, поэтому не пускаем их на этот берег. Этот наш мир! Наши люди! И земли – наши! Ведь мы еще живые, а они – уже нет!
Вдруг черные воины приняли образы тех людей, которыми раньше были.
– Олель? – удивленно спросила я, узнав в подранной тени белого воина из войска Якуна. – Милос? Иво? Стахей!
– Да. Мы тени гребаных замороженных мертвецов, которые плодят вконец отмороженных мертвецов, – с презрением сказал Стахей и плюнул, правда, его плевок тут же превратился в черный дым.
– Их надо остановить! – крикнула я, но тени лишь насмешливо ухмыльнулись.
– Мы не можем, – мрачно ответил Мрай.
– Почему? Ты же разорвал Мечера! – воскликнула я.
– Когда я убил того ледяного, его тень растаяла. Так я лишился одного из лучших бойцов, поэтому нежить мы больше не убиваем. Только новообращенных, пивших мертвую воду, как ты когда-то, пока они не превратились с сосульки, – ответил главарь теней.
– Трусы!
– Ну-ну, захочешь жить – начнешь вертеться, – едким тоном добавил Стахей и кивнул в сторону реки. – Глянь. А вон и наши выползли. Пойдемте, что ли, поздороваемся.
Отряд теней вдруг исчез и выстроился вдоль невидимой границы.
Я присоединилась к ним и когда встала бок о бок с Мраем, увидела на Вийморском берегу Якуна, держащего за руку моего выбеленного двойника.
Ну и гадость!

Глава 24. Паутина лжи

Не знала, что мне не идет белый цвет! Выгляжу, как селедка!
Проклятие!
Кажется, я это крикнула двойнику, но ничего – так ему и надо!
Вдруг из моей руки вытекла тьма и превратилась в меч, в который я с безумным смехом вцепилась, в мгновение ока очутившись на середине реки.
– Что ты сказала? Я – селедка? – презрительно спросило мое белесое отражение.
– Ты глухая? – вопросом на вопрос ответила я. – Топай сюда и я, так и быть, повторю для особо одаренных.
Мрай одобрительно хмыкнул, а Якун что-то сказал подопечной, и та затихла, застыв с таким видом, будто бы хотела незаметно для всех испортить воздух.
– Что ты сделал с моим телом, Якун! Тайком привез в Виймор, чтоб оно развлекало тебя долгими зимними вечерами! – вдруг злобно крикнула я.
– Не стоит, – сказал ледышка, правда, не мне, а этой селедке, которая вдруг рванула к реке, чтобы, видимо, преподать мне урок хороших манер.
– Замолкни! – звонко крикнула она, стиснув кулачки.
– Сама замолкни! Я не с тобой разговариваю, мелочь! – рявкнула я. – Разве не слышишь? У твоего господина не стоит! А, точно – ты ж глухая! Тогда я объясню на пальцах! – крикнула я и показала неприличный жест, вызвав дикий взрыв хохота у черной братии и волну приглушенного ропота – у белой.
– Вижу, ты все же нашел ученицу себе под стать, – тихо сказал князь-ледышка, когда оба берега погрузились в тишину.
– Сам в ужасе! – радостно ответил главарь теней. – Уверен, ты от счастья мочился сосульками, Якун, ведь твоя девка такая же отмороженная, как и ты!
– Мы оба остались в прибытке, – холодно ответил ледышка и гаденько улыбнулся, как завистливая соседка, которая тайком воткнула порченую иголку в порог, – ведь это мы убили Нарью, не так ли, Мрай?
Вдруг стало так тихо, что я услышала звон падающих снежинок.
Черная братия с любопытством уставилась на меня, а белые мертвяки – на селедку, да и я тоже, ведь она вдруг покачнулась, словно трухлявая береза, а затем замерла, как воткнутая в снег палка.
Белесые ее глаза ярко заблестели, как два осколка зеркала, а губы задрожали.
Уверена, эта дуреха хотела разрыдаться, но держалась из последних сил, чтоб не ударить в лед лицом перед всем этим мертвым сбродом.
Ее предал тот, кому она доверяла больше всех, кого считала благородным и святым чудотворцем, и который в итоге ее нагло и подло убил, возможно, вволю поглумившись в лесу над ее остывающим телом.
Это все понятно.
Но почему все смотрят на меня?
Мрай тоже не сводил с меня испытывающего взгляда, словно ждал, что я тоже упаду в обморок или закачу истерику, обзывая его подлецом, убийцей и предателем.
Я знаю, что он мудак. И меня это вполне устраивает.
– Ты не хочешь мне что-нибудь… сказать? – спросил он, буравя меня тяжелым взглядом.
– Да, – мрачно ответила я. – Спасибо, что убил.
– На здоровье, – ответил он и вдруг искренне улыбнулся, явно готовя какую-то гадость, ведь по-настоящему он радовался только злу. – Тогда потешь главаря: устрой хорошую драку.
– Вот только не надо меня об этом просить! – раздраженно крикнула я. – Я сильней тебя хочу здесь всех поубивать!
***
Я метнулась к границе и, как в свое время Мрай, провела рукой по невидимой стене, по которой при желании могла бы размозжить череп, если бы, конечно, была жива, и вдруг злобно хмыкнула.
Ледышка думал, что, вывалив эту правду, вызовет во мне волну праведного гнева?
Ничего подобного.
Я безумно рада, что, наконец, умерла.
Моя жизнь была полна страданий и ограничений, теперь же я свободна и сильна, как ветер, точнее, как моровое поветрие.
– Эй! Селедка! Плыви сюда! – крикнула я своему двойнику, который одиноко застыл на берегу, как обледеневшая тростинка. – Разговор есть!
Я ударила кулаком по застывшему воздуху, и ледяная деваха с молчаливого одобрения ледышки осторожно ступила на воду, с удивлением рассматривая кусок льда под ногой.
Проклятие!
Как же она бесит!
Мы же уже ходили по воде и льду, даже летали!
Тут меня осенило, что она, скорее всего, ничего об этом не помнит, поэтому и ведет себя, как идиотка.
Но ничего! Я заставлю ее все вспомнить!
– Что тебе надо, – холодно спросила она с якобы невозмутимым видом, хотя я знала – ее внутри трясло от обиды и разочарования.
– Ближе подойди. Ты же глухая тетеря. Я говорить буду тихо, поэтому читай по губам, – сквозь зубы пробормотала я. – Не бойся, селедка. Убивать не буду, иначе мы умрем, как чета любовников, а мне это нахрен не надо. Только сдохнув, я начала ценить жизнь. Надеюсь, ты тоже.
Белесая вдруг молча уставилась на меня и выразительно моргнула, и я поняла, что это был ответ «да».
Все-таки эта мертвячка не такая уж и дура.
– Нас убили, – мрачно продолжила я, и мой рот вдруг искривился в какой-то припадочной усмешке, – и это, с одной стороны, хорошо. Я стала свободной и сильной, а ты… носишь теперь красивое платье. Но, с другой стороны, нас все-таки грохнули, поэтому я хочу отомстить. Ты со мной? – тихой скороговоркой пробормотала я.
Ледяная снова выпучила на меня рыбьи глаза и моргнула, а затем выразительно приподняла правую бровь, и я сразу поняла, что это означает «что ты предлагаешь».
Неплохо.
Почти горжусь тем человеком, каким мы когда-то были.
– Смерть за смерть, – одними губами произнесла я. – Мы убьем подонков, из-за которых навеки застряли в Посмертье. Согласна?
Белесые глаза снова торжественно сомкнулись, а затем уставились на мои ноги, и я поняла, что ее интересуют мои дальнейшие шаги.
Проклятие!
Эта сосулька соображает даже лучше меня!
– Мрай и Якун должны убить друг друга, тогда они оба канут в Навь, – злобно буркнула я.
Эта бледная поганка вдруг саркастично закатила глаза.
Ну-ну!
Давай, придумай план получше, селедка!
Я так плотно стиснула зубы, что порвала бы себе рот, если бы была живой.
Ледяная вперила мертвячий взгляд в точку на горизонте, заставив меня обернуться и довольно хмыкнуть.
Ну, конечно.
Гора Крас.
Все понятно.
– Предлагаешь оживить их и убить, как они – нас? – спросила я и едва справилась с приступом ярости, ведь эта дохлая рыба уставилась на меня, как на убогую, и дважды моргнула, явно ответив «нет». – Что тогда?
Селедка обернулась и, дико выпучив глаза, уставилась на синий ледник Виймора, а затем снова глянула на меня.
– Не знаю, что ты задумала, но займись тогда Виймором. И найди слабость ледышки, – недовольно буркнула я, после чего белесая приподняла бровь. – Слабость Мрая знают все. Это Якун. Встретимся завтра на этом же месте. Давай, ударь меня, чтоб все поверили, что мы враги.
Ледяная снова моргнула и вдруг шагнула за границу, отвесив мне звонкую пощечину, которая сломала бы мне шею, если бы я была жива.
– Мерзкая дрянь! – звонко крикнула она. – Завтра ты ответишь за эту грязную ложь!
Что ж, звучало искренне. Даже я поверила.
Почти.
Все-таки она нежить, и ей верить нельзя.
Все-таки я нечисть, поэтому мне – тоже.
Единственное, что теперь имеет значение – это месть. И я знаю, что отныне мы с ледяной на одной стороне – на своей, ведь двойники все и всегда делают одинаково.
Жаль, что я поняла это слишком поздно.

Глава 25. Конец света

– Неплохо, – сказал Мрай, когда я вернулась к теням. – Мне нравится твой план. Я бы тоже первым делом отомстил.
– Что? Ты меня подслушивал? – возмутилась я и топнула ногой по воде. – Гад!
– Ты орала так громко, что тебя слышали все мертвецы по обе стороны реки, – с ухмылкой ответил главарь и развел руками. – Не переживай, я высоко оценил твое мастерство сеять хаос, плести интриги и нагло врать, поэтому мы сегодня как следует отпразднуем твой день смерти, Люта…
– Не называй меня так! Это не мое имя!
– Нет, твое, – с недоброй ухмылкой сказал Мрай, скользнув по моему лицу сердитым взглядом. – Забудь о прошлом, его больше нет. Хотя, о чем я говорю? Тени – это есть память о прошлом…
Вдруг небо над Виймором побелело, словно кто-то воткнул в землю лезвие огромного серебряного меча, а затем над нашими головами растеклись зеленые и голубые пятна, похожие на сияющее молоко.
Я, открыв рот, смотрела на это чудо, ведь ночь стала днем или день – ночью.
Никогда такого не видела.
Красотища!
– Проклятие, – выругался Мрай, тоже задрав голову, как и я. – Началось. То-то ледяные сегодня быстро убрались восвояси. Пока ты развлекала нежить жаждой убийства, Якун в полной мере ее утолил, пробудив этот треклятый хрустальный меч. Твоя гиблая душонка стала последней каплей в его озере Смерти. Сейчас начнется.
– Что начнется? – спросила я и вцепилась в черный рукав его кафтана.
– Конец света! – радостно воскликнул главарь. – Якун, наконец, отравил воду! Сейчас по рекам и озерам расползется проклятие ледяных! Смертным хана! Все станут нежитью! – крикнул он и воздел руки к зелено-синему небу, закружившись в каком-то диком танце, к которому вдруг с хохотом присоединился все тени, после чего внезапно растворились в воздухе.
– Иди сюда! – рявкнул Мрай и схватил меня за шиворот, втащив следом за собой в черную мглу. – А то пропустишь веселье! Мы так долго ждали! Пора тряхнуть стариной! Танцуем на костях!
Через мгновение я уже стояла на вершине обледеневшего могильника, который ходил ходуном, ведь из-под земли и снега на поверхность выбирались сгустки черной дымчатой грязи, похожие на болотные пузыри, которые плавно принимали форму человеческих тел без рук, ног, головы и даже туловища.
Совсем скоро Город Костей почернел, как грозовая туча. Из-за обилия теней даже яблоку негде было упасть.
Нет, вру.
Даже иголке!
– Что стоишь? Танцуй! – гаркнул Мрай, продолжая выбивать ногами яростный ритм, словно ему дали задание вбить в землю невидимые гвозди. – Прыгай! Или ноги отрежу! Топчи кости! Здесь важен каждый! На этот раз победим!
Его бешеный азарт заразил и меня, и я тоже начала скакать на месте, стараясь поспеть за топотом сотни мертвых ног, рук и голов, которые отчаянно праздновали начало какого-то конца.
Разрозненный гул постепенно сливался в единый грохот, став похожим на удары огромного черного сердца.
И вдруг земля содрогнулась.
***
Тени резко застыли на месте.
Город Костей содрогнулся, по земле пробежала дрожь, расколовшая плиты древних курганов, которые со скрежетом разъехались в стороны, обнажив трухлявые белесые кости.
Из-под земли донесся нарастающий утробный гул, словно заревело огромное раненое чудовище, а затем гора Крас лопнула, словно нарыв, из которого со свистом взмыл в небо огромный зловонный черный столб.
И вдруг пошел снег.
Я вытянула руку и раскрыла ладонь. Снег не таял, а размазывался, превращаясь в сажу.
Это пепел.
Мрай удовлетворенно сел на вылезшую из-подо льда, словно подснежник, могильную плиту, и радостно улыбнулся, рассматривая покрытую черным грибовидным облаком гору.
– Началось, – сказал он. – Люта, хочешь искупаться в огне?
– Что? – спросила я и вдруг потеряла равновесие.
Меня сшибла с ног невидимая волна, которая выворотила могильники, искромсала землю, разорвала курганы и выдавила холмы.
Тени с диким хохотом ныряли в трещины, гремя осколками щитов и ржавыми мечами.
Чему они так радуются?
Как хорошо, что я мертва, ведь Крас с грохотом выплюнул огромное облако черного дыма, а затем сотни кусков раскаленного угля.
Потемнело так, что я перестала видеть даже беловолосую голову Мрая, а затем тьму прорезал каскад алых огненный водопадов, стекающих по бокам горы, в вершину которой внезапно ударила молния, осветив растущий, словно на дрожжах, облачный водопад, несущийся прямо на Город Костей.
Могильники накрыло пылевое облако, в котором прокладывали себе дорогу пульсирующие огненные реки, растекающиеся алыми змеями по обугленной земле, после чего застывали и превращались в угольно-черные бугры.
– Что стоишь? Подпираешь небо? Идем! У нас полно работы! Нужно повернуть лаву и сделать мост! – услышала я раздраженный крик Мрая, который внезапно шагнул ко мне из серой мглы.
Не знаю, что со мной произошло, но при слове «работа» меня затрясло так, словно я болела падучей.
Ненавижу работу! Никогда не буду работать!
Если вдруг увижу какого-нибудь работающего человека – замучаю до смерти, а затем разорву на куски.
Нет!
Отрублю руки, а ноги оставлю.
Точно!
А затем сожгу заживо и буду смотреть, как он бегает по кругу и дико орет.
Вот так сильно я ненавижу работу!
Почему-то все это я кричала вслух, потому что главарь теней вдруг хмыкнул, скрестив на груди руки.
– Ты ж вроде крестьянка? Почему ведешь себя, как царевна? Не будет она работать! Я при жизни тоже много чего не хотел, а, скрепя сердце, и, скрипя зубами, делал, хоть и был царевичем. Не веришь?
Я закатила глаза.
Ну-ну. Мрай – царевич. Да по нему острог плачет. И петля.
Проклятие! Я снова это сказала вслух. Когда же это закончится?
Не буду я работать!
– Думаешь, раз померла, так тебя все это не касается? – злобно спросил Мрай и обвел рукой запыленный воздух. – Еще как касается! Ты часть Теневого войска! Никто не обещал, что после смерти ты не будешь пахать, как вол! Как раз наоборот! По этой причине мы тебя и выбрали и убили! Как самую толковую работницу того и этого света! Так что бери в руки свою задницу и топай к реке! Лавовый мост сам себя не построит! Нам надо перекрыть эту гребаную реку, чтоб мертвая вода не отравила мир!
– Ну уж нет! – яростно крикнула я и топнула ногой. – Я так ненавижу работать, что готова всех поубивать!
– Раньше об этом надо было думать. Грохнула бы царевну и стала бы убийцей, как я, и после смерти продолжила бы убивать, – ехидно сказал Мрай и вдруг мечтательно вздохнул. – Эх, а я ведь был рожден жечь мосты и грабить купцов, но какого-то Чернобога решил стать царем. Я готов пойти на все, чтоб прожить свою жизнь так, как велит моя насквозь прогнившая душа. Это важно. Запомни: кто был рожден царевичем – работать не должен, даже после смерти, поэтому, топай к реке, мастерица, и закати, наконец, свои гребаные рукава, – сквозь зубы сказала нечисть и создала из клубящейся тьмы черный меч.

Глава 26. Начало тьмы

Козел!
Я вихрем неслась к реке, слившись с тенями в черное грозовое облако.
Строить мост! Я даже живой этим не занималась! Нет, я должна его убить!
Меня вынесло прямо к реке и припечатало к берегу.
Казалось, что по моей спине пронесся целый полк, прежде чем я встала на ноги и яростно отряхнулась от пепла, словно дикий и злой воробей.
Хвала богам, что я мертва! Врагу такого не пожелаю! А нет – пожелаю!
Мрай!
Он стоял на почерневшем от сажи берегу и грозно покрикивал на теней, которых отправлял прямо в полымя – к алой огненной реке, безостановочно текущей из раненой горы.
– Не ссать! Не срать! Не отступать! – дико орал он, превратив свой черный меч в не менее черную плеть. – Вы сдохли! Хотите покоя! А не этого! Тяните лаву! Перекройте реку! Растопите Виймор! Там гниют ваши кости! Сожгите могилы! И валите с миром! Иначе время расщепит вас быстрей, чем мой кнут!
Воздух разорвал свист удара. Стало жарко, как в печи. И так же темно.
Как же мне это нравится!
– Нарья! – вдруг громко крикнул знакомый девичий голосок. – Обернись! Я здесь!
Прищурившись, я увидела серебристую фигурку своего двойника, бежавшего ко мне по воде.
Бешено крутанувшись на месте, я создала черную дымчатую воронку, но так и не смогла переместиться на заколдованную реку.
Ох, уж эти ледяные! Лучше бы мочились в воду! Зачем было травить мертвечиной!
– Что тебе надо? – спросила я и гордо задрала подбородок.
– Знаю, мы договорились встретиться завтра, но, – тоненько пролепетала белесая. – Это ужасно! Тени пробудили огненную гору, из-за которой весь мир погрузится в хаос! Мы должны это остановить, иначе все погибнет в огне…
– Ой, все! – с раздражением крикнула я, отмахнувшись от двойника, как от назойливой мухи. – Мы – это кто? Ледяные? Чушь это! Тебе Якун голову промыл! Она у тебя и так, как сито! Не будет никакого огня! Мы перекроем реку и все! Чтоб ваша зараза всех не поубивала! Хватит травить людей мертвой водой!
С мгновение эта селедка смотрела на меня распахнутыми от ужаса глазами, словно не верила своим ушам, а затем плотно сжала губы, пронзив меня суровым взглядом.
– Послушай меня, – вдруг строгим голосом сказала она, и я невольно вытянулась по струнке. – Мрай обманывает. Нет никакой мертвой воды. Белоконка отравлена ядами горы Крас…
– Чушь! – крикнула я и затряслась в гневе. – Я видела, как с неба опустилась эта хрень! Ледяной меч! Из-за него все умрут!
– Все не так, – спокойно возразила белесая. – Этот луч удерживает на месте ледники, чтоб они не растаяли…
– Ну, конечно! Вы ж хотите, чтоб началась Эпоха Льда! Вот что вам надо!
– Ложь. Мы поддерживаем земную ось. Ни лед, ни огонь не должны сдвинуть ее с места, иначе все живое погибнет, а войско Мрая пополнится новыми тенями. Именно поэтому он пробудил спящую гору. Скоро и другая исторгнет огонь...
– Мне плевать! Пусть все сгорит в Пекле! – резко крикнула я и затряслась в смехе, который внезапно прошел, когда на горизонте вспыхнуло еще одно красно-черное облако.
***
Да уж.
Пожалуй, мне и одного Краса с лихвой хватило.
Вдруг меня погонят и туда на работы? Скажут, копай землю или тяни лаву, словно я тягловая загробная лошадь?
Нет.
Я не хочу работать так сильно, что готова убить Мрая и Якуна. Может, тогда это все прекратится?
– Не прекратится, – мрачно ответил белесый двойник на мой заданный вслух вопрос.
Вдруг селедка глянула себе под ноги, ведь река внезапно покрылась толстой коркой льда.
– Ага! – злорадно крикнула я и отскочила от стремительно наступающего ледника. – Эпоха Льда! Так и знала!
Теперь белесая испуганно заметалась по разбухшему прямо под ее ногами льду. Видимо, не только у меня все пошло не по плану.
– Люта! – вдруг крикнул разъяренный Мрай и щелкнул в воздухе кнутом. – Иди сюда! Ледяные наступают! Пора дать им отпор!
Я едва увернулась от его удара, который был так силен, что разрывал пополам и даже развеивал по воздуху.
Откуда у него такая сила?
– Мрай питается огнем, – снова ответила селедка, ведь я опять думала вслух. – Хватайся! – крикнула она и легла на живот на рвущемся к небесам льду, протянув мне свою руку.
Я со смехом вцепилась в нее, и белесая рывком втащила меня наверх.
Зачем я это сделала?
Ни стоять, ни ходить по этому льду не могу! Он явно отравлен! Меня сносит ветром!
Вдруг, крепко вцепившись в меня, селедка присела на корточки. – Лезь мне на спину! Я понесу! Только не прыгай!
Конечно же, я со смехом запрыгнула ей на спину, и она побежала к Виймору.
Интересно, что со мной будет, если я в него войду? Якун выкатит мне навстречу белый ковер? Или синий?
Вдруг лед под ногами белесой резко вымахал, превратившись в огромную и толстую стену.
Проклятие! Она чуть не рухнула вниз! Для чего ей каблуки? Упрись ими, как лошадь!
Распахнувшийся передо мной вид заставил меня на миг забыть о ней и замолчать, чтоб сосредоточиться на ужасающих картинах грянувшего конца света.
Да и какой это конец света?
Это же начало тьмы! Все кругом в пепле и саже!
Пока огненный Крас продолжает коптить небо, щедро выплескивая из своих недр раскаленную кровь, вийморский ледник бурно разрастается, словно Якун швырнул в озеро не последнюю гиблую душу, а мешок перебродивших дрожжей.
Белоконка превратилась в высокую ледяную стену, которая стремилась обогнуть вийморское плато, чтобы заключить его в кольцо.
Зачем?
– Чтоб не дать Мраю пробудить третью огненную гору. Она на дне ледяного озера. Это ее чаша, – спокойно ответила белесая. – Если Якун успеет заморозить огненное кольцо, то мир не сгорит в огне…
– И точно сгинет от холода! – фыркнула в ответ я. – Не важно! Долго мы будем стоять здесь и таращиться, как два этих ублюдочных мертвеца сводят друг с другом счеты? – злобно спросила я, мигом вскипев, как четвертая огненная гора.
– И чего ты хочешь? – робко спросила белесая.
– Мести! Но сперва надо остановить это безумие! Мне не нравится ни огонь, ни лед! Это скучно! Я хочу грабить купцов и пугать детей и собак! Вот это весело! Ты со мной, сестрица?
– Да, – тихо отозвалась селедка, – только вот детей не надо трогать, они ведь от страха умереть могут…
– Не лезь не в свое дело! Здесь я – тень! Хочу и пугаю! – рявкнула я. – Так как тебя зовут, селедка?
– Леда.
– Отвратительное имя! Такое же ужасное, как и у меня! Но мне нравится! – радостно воскликнула я и дико захохотала. – Теперь знаю, как мы заманим этих двоих!
– И как же? – с испугом спросил двойник.
– Я точно твоя тень? – с сомнением спросила я. – Почему такая трусливая! И глупая! Сразу видно, что главная здесь – я! Шевели ногами, раз больше шевелить нечем! Надо вниз! Срочно!

Глава 27. Обретение силы

Селедка замерла на краю ледяной пропасти, снова о чем-то размышляя, поэтому я слегка подтолкнула ее – ударила в спину, после чего она с криком рухнула вниз.
Правда, мой смех перекрывал ее вопли.
Ну зачем так кричать?
Ничего ведь не будет! Мы обе мертвы!
И тут мой взгляд упал на ледяную равнину Виймора и ожидающего нас внизу Якуна.
Проклятие!
Нужно было толкнуть белесую в другую сторону, чтоб хорошенько обвалять в саже, прежде чем угрожать ее смертью Ледяному.
Правильно же я поняла, что он сделает что угодно, лишь бы спасти лучшую мастерицу? Он же не просто так ее в ледник притащил? Или нет?
Не важно! Сейчас проверим!
– Я убью ее! – заорала я.
– Скажи, что бросишь в огонь, – посоветовала мне она, и я радостно за ней повторила, снабдив угрозу парочкой грязных ругательств, а затем с безумным хохотом втащила ее за собой в черную дыру, очутившись на склоне покрытой багряными трещинами горы.
Жуткое зрелище!
В три прыжка я очутилась возле пылающей котловины, в которой булькала алая жижа.
Эх, до сих пор помню, как меня искупал здесь Мрай, после чего я покрылась коркой, словно жареный гусь.
Кстати, где он?
Давненько не видно этого зодчего дорог, мостов и концов света!
– Как же здесь жарко! Таю! – истошно завопила белесая, словно ей и правда стало плохо от жара, и крепко вцепилась в мою руку. – Падаю! Спасите! Якун! – крикнула она, вперив в меня ледяной взгляд.
Мне дважды намекать не надо, поэтому я, убедившись, что князя до сих пор нет, толкнула двойника в огненное озеро, продолжив держать за руку.
В этот миг по моему дымчатому телу пробежал холодок ужаса, ведь если эта селедка умрет, мне тоже конец.
А если мне все врали? И ничего не будет?
Надо проверить, а потом – хоть земля не гори.
Мое лицо исказили безумная усмешка, и я бросила двойника в огненный суп, с интересом наблюдая за ее хладнокровной выдержкой.
Вот же непрошибаемая!
Ледяные и, правда, ничего не боятся. Теперь я в этом точно уверена.
А, нет! Ошиблась!
Один из них точно кое-чего боится, поэтому и прислал своего двойника.
– Рехнулась! Ты же сгоришь, дура! – крикнул Мрай. – Убил бы! Долгой жизнью! Чтоб помучалась!
– Я думала, ты очень занят, – с ухмылкой ответила я, скрестив руки на груди. – И вообще – тебя не ждала. Где Якун?
– Здесь, – хладнокровно ответил беловолосый князь, шагнув к нам из чадящего мрака. – Леда, идем, – сказала он, взяв за руку мою беленькую сестрицу, которая снова превратилась в ледяной столб.
Впервые я была этому рада! Веселье только началось! Еще рано расходиться!
– Нет, – вдруг тихо возразила селедка, может быть, впервые, судя по удивленному выражению лица князя.
– Что ты сказала? – переспросил он.
– Я пойду, а ты – нет, – более уверенным тоном повторила белесая и, наконец, оторвала от раскаленной докрасна земли взгляд, в котором застыла ледяная решимость. – Ведь только ты можешь спасти этот мир.
И вдруг мои глаза выпучились так, словно Мрай стиснул мой череп, ведь эта деваха толкнула Якуна в бурлящую пропасть, и он, раскинув руки, с блаженной улыбкой растаял в ней.
***
Внезапно я ощутила непривычное для меня чувство в груди.
Я смотрела на Мрая, который развеивался, словно дырявый мешок с пылью.
– Вот и конец, – с усмешкой сказал, изучая меня насмешливым взглядом. – Но не для меня, а для тебя. Отныне ты – новый главарь теней. И будешь мучиться так же, как и я, пока не найдешь преемника...
– Мне так жаль, – перебила я его дрожащим голосом. – Я совершила ошибку… Теперь я это понимаю... Это я должна была столкнуть Якуна! – крикнула я, и мой голос теперь не то что дрожал, а звенел от ярости.
Мою грудь изнутри распирала наичернейшая зависть к своему двойнику, который оказался более коварным и жестоким, чем я.
– Падла! – крикнула я ледышке на краю огненного озера, которое вдруг прекратило выплескивать жар, покрывшись толстой коркой льда.
– Теперь это Ледяная княгиня, – поправил меня Мрай, усмехнувшись целой половиной лица. – Прояви уважение к новой владычице Виймора...
– Никогда! – крикнула я и толкнула селедку, но она снова вросла в гору, поэтому я прошла сквозь нее.
На миг в глазах потемнело, и я покачнулась, схватившись за голову.
– Обычно власть обретают через убийство, – с ухмылкой ответила нечисть.
– Не может быть!
– В свое время Якун убил северного князя и занял его место, так что – может.
– Ложь!
– Когда-нибудь ты встретишь своего убийцу и скажешь ему спасибо, как я сейчас тебе…
– Нет!
– Послушай меня, – с нажимом сказал то, что осталось от Мрая. – Спасай людей. И когда-нибудь они спасут тебя. И ты станешь свобод…
Черная пыль растворилась в морозном воздухе.
Я протянула руку и открыла ладонь, собрав в пригоршню последние пылинки моего наставника, которые плотно стиснула в кулаке, страстно желая, чтобы его последние слова остались со мной навсегда.
Было мучительно больно, хотя так быть не должно, ведь мертвецы не могут ни любить, ни страдать.
Но это неправда.
Меня опять обманули.
Я чувствую все, просто ненавидеть легче, чем тосковать или… любить.
Как же я хочу застыть, как ледышка, превратиться в статую.
Тогда я не буду так горько сожалеть о том, что так и не сказала ему, как он был дорог для меня…
Вдруг я опустилась на колени и заплакала.
Это были какие-то молчаливые холодные рыдания. По щекам текли ледяные слезы.
Странно.
– И долго ты будешь здесь реветь? – с раздражением спросила я у самой себя.
Нет, это не я. Это Люта. Моя тень.
Она грозно нависла надо мной, как топор над головой преступника.
Я ни в чем не виновата.
Я никого не убивала, а просто спасала мир, ведь знала, что если Ледяной умрет, то высвободит огромную силу, которая заморозит гору, и тот огненный край снова погрузится в вечный зимний сон.
Я должна была это сделать, ведь иначе погибло бы множество невинных людей, а я не могу этого допустить.
– Ненавижу! Ты убила Мрая! А я только привыкла к его шуточкам! – набросилась на меня с упреками Люта.
– Ты же сама хотела отомстить, – холодно ответила я и переместилась на обледеневший склон горы, и моя тень последовала за мной, направив на меня черный дымчатый меч.
– Да! А теперь я передумала! – крикнула она, и я поняла насколько она глупа.
Пожалуй, в будущем я буду избегать ее.
Буду жить за рекой. Сделаю так, чтоб она не смогла ее перейти, иначе мне от нее не будет покоя.
Для этого нужно слегка растопить древний ледник, в которой нет ни жизни, ни смерти, а, значит, ни памяти, ни теней, и направить его талые воды в Белоконку.
И тогда, сидя на ледяном троне, я, наконец, смогу обо всем подумать.
У меня есть дела поважней, чем война с тенями.

Глава 28. Меньшее зло

– Он снова пробудился, владычица, – отчитался беловолосый воин-страж, стоя перед моим троном в Хрустальном чертоге, с потолка которого свисали такие длинные и толстые сосульки, что их можно было принять за колонны. – И требует жертву. Опять.
Я перевела равнодушный взгляд с беловолосого юноши на Пожирателя Душ, который нетерпеливо дребезжал в ножнах, думая о том, как усмирить это ненасытное древнее божество.
Навсегда.
И зачем боги сбросили его с небес на землю?
Заточили бы в Подлунном царстве и вечно бы охраняли, тогда он не вырвался бы из подземного заточения, не обрушил бы луны и бога-стража Вия так легко бы не убил.
Что толку об этом думать?
Ни Подлунного царства, ни богов – нет. Остались только мы, воины-стражи бога Вия, которые вместо него стоят в вечном дозоре.
Сколько раз он уже пробуждался?
Проклятый Якун.
Бессчетное количество Ледяных князей и княгинь пытались усыпить этого лютого бога, а он раскормил его настолько, что пришлось обрушить с небес Хрустальный меч, чтобы снова его заточить.
Вместо того, чтобы его ублажать, надо было бы окончательно лишить его сил, тогда он перестал бы врываться в человеческий разум и навязывать свою гиблую волю.
Якун не справился.
Его воля была слаба, к тому же он не мог видеть мир богов и духов так, как это умею я. Даже сияющая зеркальная диадема ему не помогала.
Хотя только благодаря ей он сохранил остатки разума, чтобы противостоять этому древнему невидимому злу.
Я со вздохом поднялась с ледяного трона и пошла к черной глади озера, окруженного заснеженной горной грядой.
Как только я ступила на лед, под ним вспыхнул огонь, превратившийся в плоский золотой диск, похожий на зрачок, который вытянулся в узкую острую щелку, что означало одно – я не нравлюсь пленнику.
Якун ему нравился больше, поэтому он и призвал его сюда, чтобы превратить в свое оружие.
Этому лютому богу не нравится, что я вижу его также отчетливо, как и он меня, а, значит, в этом царстве ледяного морока он больше не сможет водить меня за нос, как прежних владык – наместников бога Вия на земле.
– Чего ты хочешь? – холодно спросила я и нахмурилась, ведь божество враждебно уставилось на меня золотистым оком, пульсирующим так, будто оно тщательно раздумывало над ответом.
Вдруг темная поверхность озера разбилась на множество крупных зеркальных осколков, в которых вспыхнули образы людей, души которых это существо хотело поглотить.
– Нет, – ответила я. – Больше никто не умрет. Я – не Якун. И не буду убивать людей только потому, что ты так хочешь.
Золотистое око обиженно вспыхнуло и резко погасло. Лед покрылся сетью мелких трещин. Земля глухо застонала, содрогнувшись из-за подземных толчков.
Зло бунтовало.
Оно хочет поглощать души людей, чтобы питать ими свою, ведь мы заставляем его голодать и чахнуть, поэтому оно из мести вытягивает из нас все соки, из-за чего мы, ледяные, так белы.
Я вздохнула.
Не проще ли снова воздвигнуть каменные алтари, чтобы люди снова приносили ему в жертву своих детей?
Человечество быстро размножается, и смерть нескольких десятков в год – не так страшна, как конец света, который это существо может здесь устроить…
Прочь!
Это не мои мысли.
Так думает зло, когда пытается навязать мне свою волю.
***
– Нет, – громко ответила я, ведь с этим существом надо разговаривать только вслух, иначе оно приникнет в разум. – Можешь расколоть Виймор пополам. Все равно ничего не получишь. И никогда отсюда не выйдешь.
Подземная дрожь стихла, и воздух разорвал пронзительно тонкий и острый звук, который свел бы с ума любого человека, но только не ледяного, созданного настолько крепким и выносливым, что сможет вынести любую пытку.
– Хватит, – сухо приказала я. – Ты же древнее божество. Должно быть, тебе ненавистно вот так вымаливать у меня подачки. Давай, покажи, на что способно. Я уже начинаю думать, что слава о твоем могуществе слишком… преувеличена.
Золотое око яростно вспыхнуло, ослепив меня на миг, и резко погасло, скрывшись в черной ледяной глубине, где обычно готовило планы жуткой расправы над нами, ледяными, его вечными стражами, используя против нас единственную слабость, от которой мы бы хотели избавиться, но не могли, ведь были когда-то людьми...
Вдруг стены Виймора сотряс мощный удар, словно в ледник врезалась гора.
Я развернулась и пошла в сторону казарм, где белое воинство готовилось к очередному нападению теней, которые без устали штурмовали невидимую границу.
– Владычица, – обратился ко мне один из военачальников. – Войско теней разбило лагерь на противоположном берегу. Они подстрекают людей сплавлять тела умерших по течению реки, чтоб их души попали в Навь к благим предкам. Тем самым они отравляют священные воды горечью смерти, делают воду снова нечистой.
– Какая чушь, но придумано неплохо, – холодно ответила я. – Это же идея моего двойника? Я права? Только мне в голову могло прийти подобное безумие.
– Да. Ваша тень вызывает вас на бой. Грозит уничтожить все деревни вдоль реки, если вы не явитесь.
– Пусть лучше займется этим, чем осадой, – с легкой усмешкой сказала я и вдруг вспомнила Якуна, который тоже смотрел на свою тень свысока, за что и поплатился бессмертием Виймора, но я не повторю его ошибок. – Дайте ей знать, что я обеспокоена и готова к мирным переговорам. Пусть какое-то время поупивается собственной значимостью и вернется в могильник, ведь мы не будем сражаться. Никогда. Это ловушка. Как только мы перебросим основные войска к реке, пленник вырвется на свободу. Наша воля сдерживает его на дне озера, из глубин которого он приказывает теням нападать…
– После свержения с небес у него нет такой власти над людьми, владычица, – возразил мне беловолосый военачальник.
– Да. Но мы больше не люди, – резко ответила я. – Кстати, о них. Раз уж мы реку не сможем очистить, значит, пора очистить людей. Вскройте ледяные курганы и засыпьте дно реки золотом, и тогда тени не пройдут.
– Золото не остановит нечисть, владычица, – снова возразил мне ледяной.
– Знаю, – невозмутимо произнесла я, – поэтому разожгите в сердцах людей нестерпимую жажду вийморского золота. Нашлите холод, голод, страх. Сделайте все, что угодно, лишь бы к нам пришли служить те, кто готов умереть за шанс разбогатеть. Мы никогда не сможем одолеть собственную нечисть, ведь коса всегда находит на камень, поэтому ждем в гости лихих и жадных людей, чтоб жестоко их измучить, медленно убить, а после заточить в ледяных стенах Виймора. Только силой созданной нами нечисти мы сможем остановить свою.
Я замолчала и отвернулась, чтобы не встречаться взглядом с беловолосым военачальником, который чем-то напоминал мне Якуна, когда вот так сдержанно и понимающе улыбался.
Нет.
Я не такая, как он.
Моя жесткость вынуждена и оправдана, ведь я жертвую малым, чтобы защитить большее, убиваю мерзавцев, чтобы спасти невинных людей, поэтому выбираю меньшее зло.

Глава 29. Идеальный страж

Холод, голод, страх и жадность сделали свое гиблое дело.
На берегу реки стояла ободранная шайка охотников за золотом, которую, видимо, изрядно проредили тени в попытке остановить их самоубийственный подвиг, ведь любой, кто пересекал реку, в итоге становился оружием ледяных.
– Покажи сиськи! – вдруг крикнул мне один из этих головорезов, и я мысленно приказала ледяным девам Березового острова, появиться рядом со мной и снять белые рубахи.
Что ж, если эти люди видят меня, значит, они в одном шаге от смерти.
Пусть ледяные девы развлекут их напоследок своими обнаженными мертвыми телами.
Похабное улюлюканье внезапно сменилось звенящей тишиной, когда один из головорезов вдруг недовольно спросил:
– На что таращитесь, болваны?
– Там бабы! Голые! Вон же стоят! – прозвучал слаженный ответ и с десяток залитых кровью по локоть рук указал на нас, ледяных.
– Там никого нет, – сухо ответил все тот же мужчина.
Волна страха затопила противоположный берег, ведь люди продолжали видеть нас.
Тени догнали охотников за золотом, и теперь окружали их, чтобы зажать этих грабителей, головорезов, воров, мародеров, насильников, жуликов, злодеев, душегубов, мошенников и кровопийц между внезапной смертью и... мучительной смертью.
Прекрасно.
Теперь им некуда бежать.
– Вперед, трусы! – крикнул все тот же храбрец, тряхнув серебристой гривой волос, и шагнул на лед. – Сперва – золото, а потом – шлюхи! А не наоборот!
– Кий, там и, правда, стоят женщины... Или духи... Мы не пойдем...
– Нашли, кого бояться! Жить – намного страшней! А жить в нищете – того хуже, поэтому я выбираю золото! Ну, и торчите здесь! Мне больше достанется! – крикнул, по-видимому, их главарь, уже стоя на середине реки.
Этот молодчик действительно ничего не боялся.
Он не источал страх, как идущие за ним люди, словно, как и мы, был создан изо льда.
Я даже пронзила его взглядом, чтобы убедиться, что он человек, и его сердце ровно бьется в груди.
К сожалению, такой – мне не нужен.
Люди, которые ничего не боятся, тенями не становятся.
Я мысленно приказала ледяным девам войти в реку и затащить всех смертных под лед.
– Стой! – вдруг крикнула моя тень, перегородив дорогу бесстрашному вожаку головорезов, который невозмутимо прошел сквозь нее.
Она ударила его черным мечом, который превратился в дым, так ничем ему и не навредив.
Другие охотники за золотом с криками и бранью резко проваливались под лед, и, захлебываясь, исчезали под толстым синим настом, в то время как их беспечный вожак, не оборачивались, шел к вийморским кладам.
– Останови его, – приказала я своей вконец рассвирепевшей тени, которую он в упор не замечал.
– Ты его привела, тебе и останавливать, – злобно прошипела она в ответ и швырнула в меня черное дымчатое копье, которое тут же растворилось.
Придется это сделать мне.
Я взмахнула мечом, думая о том, что снова должна совершить меньшее зло, чтобы остановить большее, нет – великое зло, ведь этот неуправляемый смертный может случайно освободить узника Виймора.
Древнее оружие не причинило ему никакого вреда, и человек беспрепятственно вошел в ледяной коридор.
***
Мои ледяные воины-стражи пытались его остановить, кромсая без устали мечами, а затем, обессилев, просто молча следовали за ним, словно это он был их предводителем, а не я.
– Владычица, этот смертный лишен души, поэтому на него не действуют чары Виймора, – отчитался мне один из безликих военачальников.
Не может быть. В этом мире у всего живого есть душа. И даже у мертвого.
Не может же он быть... не из этого мира?
Тем временем незваный гость по-хозяйски обыскивал ледник, ища золото, рады которого пересек не только Синий лес и реку, но и дикие северные пустоши.
– Проклятие, – пробормотал он. – Так и знал, что все это байки. Нет здесь ничего. А это что?
Вдруг этот странный человек вошел в коридор, ведущий к озеру с пленником, и тут же с десяток ледяных копий перегородили ему дорогу, через которые он прошел, словно дух.
– Несите сундуки, – каким-то чужим голосом приказала я. – Отвлеките его. Устройте обвал, если придется. Он не должен найти озеро.
Отряд ледяных воинов снежным вихрем метнулся к древним курганам и выстроил их ровными рядами вдоль ледяного коридора, но человек ничего не видел, продолжая упрямо идти вперед, как заколдованный.
Не веря своим глазам, я выбежала следом за ним на черную поверхность ледяного озера, замерев в шаге от странного охотника за золотом.
Нет.
Только не это.
Сейчас он откроет замок и освободит древнего бога.
Золотое око злорадно вспыхнуло, вытянувшись при виде меня в узкую длинную черту, хотя его недовольство мог вызвать и названный гость.
Или все же званный? Вдруг это он призвал его?
– Пусто! – сказал человек и разочарованно махнул рукой. – Так и знал! Ну, какой болван будет прятать золото во льду?
Я с нетерпением ждала мига, когда охотник за золотом, наконец, глянет себе под ноги и увидит это жуткое око.
Увидит ли он запертого на дне озера бога? Освободит ли его? Неужели это и есть тот самый конец света?
Огромное око нетерпеливо замерцало, сжав все свое могущество в золотой кружок, на котором теперь стоял растерянный и недоумевающий человек.
И вдруг он посмотрел вниз.
Казалось, время остановилось.
Как во сне, я увидела, что этот странный человек спустил штаны и, насвистывая мелодию, облегчился прямо на лед, после чего, выругавшись, прошел сквозь меня и направился к выходу из озерной долины.
На моем лице против воли расползлась язвительная улыбка, ведь древнее божество пребывало сейчас в еще большем ужасе, чем я.
Наконец-то хоть кто-то отомстил за всех сгоревших заживо из-за его козней ледяных наместников.
Внезапно черная озерная гладь разбилась на сотни зеркальных осколков, темных и пустых, как глазницы черепа.
Этот злой и мстительный бог теперь искал душу этого человека, чтобы включить его в перечень смертников, но время шло, а он почему-то его не находил.
Интересно.
Этот человек не подвластен ни теням, ни ледяным, ни древним богам, поэтому идеально подходит на роль вечного стража Виймора.
Только сейчас я поняла, кого веками мы искали – такого, как он.
Если я смогу превратить его в одного из нас, то смогу, наконец, обрести покой.
Я должна его остановить.
Любой ценой!

Глава 30. Два осколка

– Стой! – крикнула я и вцепилась в полу его потрепанного плаща, который прошел сквозь мою руку, как дым. – Я приказываю! Стоять!
Охотник за золотом торопливо шел по лабиринту коридоров обратно к реке, мрачно бормоча, что только зря потратил время.
Не зря! Тебя привела судьба! Человек, остановись!
В отчаянии я следовала за ним, сверля его затылок настолько ледяным взглядом, что не будь он особенным смертным, мгновенно бы умер.
Человек, ты слишком жаден, чтобы так легко сдаться! Я знаю!
– Расколите ледник. Пусть увидит гробницы, – нервно приказала я ледяным воинам-стражам.
Через мгновение синие глыбы над головой сердито загрохотали.
Охотник застыл на месте, глянул вверх и бросился со всех ног прочь.
Все шло совсем не так, будто древние боги сговорились против меня.
Человек, стой! Оглянись! Я отдаю тебе гробницы Древних!
Мы уже стояли на белокаменном берегу, когда Виймор содрогнулся из-за обрушившегося свода, замуровавшего несколько ледяных коридоров.
– Здесь тоже глобальное потепление? – вдруг недовольно спросил он и обернулся, чтобы посмотреть сквозь меня на ледник. – Лучше бы я сдох в той авиакатастрофе, чем вот это все. Угораздило же упасть в вулкан. Слава богу, потухший. А говорили, ада нет. Да вот же он. Работать – надо. Есть – надо. Спать – надо. Грабить – надо. Зачем спонсировал церковь? Где мои телки? Где мои бабки? Где, черт возьми, вообще я? – сквозь зубы пробормотал мужчина и смачно плюнул мне под ноги.
О чем это он?
Я широко распахнутыми от удивления глазами созерцала внешность охотника, который чем-то напоминал мне Якуна или даже Мрая, если бы тот был человеком, загоревшим и украсившим бровь крохотными серьгами.
– Зачем я вообще полетел в Таиланд? – продолжил возмущаться мужчина. – Из-за черного дракона! Набил бы его в салоне рядом с домом! Нет же! Захотел у монаха в храме Фаном Рунг! И вот результат: нищета, холод и голод!
Все ясно.
Он безумен.
По-видимому, тени свели его с ума, как и других головорезов, но это не важно.
Охотник повернулся ко мне спиной и осторожно ступил на сковавший реку лед, где его уже поджидала моя злобно ухмыляющаяся тень.
– Он пройдет, а не должен, – мрачно сказала она и обнажила дымчатый меч. – Пусть лучше вечно сидит в леднике. Знаю, ты этого хочешь, и я тоже, поэтому помогу. В последний раз. Иди сюда, ледышка. Один мертвец – хорошо, а два – лучше, ведь мы – всего лишь два осколка.
Я застыла возле кромки льда, как истукан.
Ничем хорошим это не закончится.
Вдруг моя тень, хохотнув, метнулась ко мне, схватила за руку и, вцепившись в меня, словно репейник, приказав повторять за ней слово в слово.
– Эй! Оборванец! – крикнули мы, и человек вдруг замер и оглянулся. – Огоньку не найдется?
***
Я сел в кресло и нервно вздрогнул – увидел в отражении иллюминатора двойника: бледного и худого.
Черт!
Видеть двойников – дурная примета, особенно перед дальней поездкой, особенно, когда он похож на покойника.
А этот урод точно выглядел так, будто восстал из гроба!
Может к черту все это?
Втемяшилось же мне лететь в этот вонючий Таиланд?
Бизнес есть бизнес. Заодно и татуху сделаю. Давно черного дракона хочу…
– Уважаемые и мертвые дамы и господа, добро пожаловать на борт 666 авиакомпании «Последний путь», – сладким вышколенным голоском объявила стюардесса модельной внешности из рекламы шубы «Снежная царевна» и вдруг кокетливо мне подмигнула. – Мы являемся третьими в очереди на взлет и, как ожидается, будем в воздухе примерно через 13 минут. Мы просим вас пристегнуть ремни безопасности и закрепить весь кармический багаж под вашим сиденьем или на верхних полках. Также просим, чтобы ваши могильные кресла, столики и кресты перед вами были в вертикальном положении во время взлета. Пожалуйста, выключите все чувства, личные электронные устройства, включая ноутбуки и мобильные телефоны. Во время полета курение благовоний запрещено. Спасибо, что выбрали «Последний путь», Наслаждайтесь вашим последним полетом».
Я тут же послушно пристегнул ремень и со вздохом облегчения откинулся на спинку кресла, даже не поведя бровью.
На отходняках еще и не то померещится, но таких ярких галлюцинаций у меня давненько не было.
Ничего, пройдет.
Главное – ничему не удивляться. И ни с кем не разговаривать. И с самим собой – тоже. И особенно – вслух.
Я поправил на лице солнечные очки и, наверное, заснул, потому что вдруг увидел какой-то ледник, после чего резко открыл глаза.
Салон был пуст, а самолет, казалось, с ревом падал в пропасть.
Ничего, на отходняках и не такое бывает.
Вот же крепкая дурь мне попалась.
– Эй, приятель, – вдруг сказал мне сосед слева, который подсел ко мне, когда я, видимо, спал. – Где тебя все это время носило? Думал, что нет тебя вовсе...
– Что? – спросил я, вовремя прикинувшись дураком, хотя, наверное, им и был, ведь глупо захихикал.
Мне показалось, что рядом со мной сидит мой двойник, одетый, как герой из дешевого средневекового блокбастера.
– Не пугай, его, Мрай, – вдруг отозвался голос справа, и я увидел того самого бледного двойника в белом халате, который меня дико испугал, ведь я сперва решил, что у меня сошел с лица автозагар.
– Замолкни, Якун! Он летит в жопу мира! Нет! Даже жопу миров! Но тебе там понравится, гад! – ухмыльнулся в ответ мерзкий тип слева и хлопнул меня по плечу. – Только обязательно выполни нашу общую мечту: стань головорезом, грабь купцов и сжигай мосты и не лезь в политику…
– Парень, я и так всю жизнь это делаю, – попытался вклиниться в разговор с самим собой я.
– Запомни, – серьезным тоном произнес чувак в белом халате, – когда очнешься на дне кратера, иди на север и найди Ледяную княгиню...
– Кого? – снова задал я свой второй коронный тупой вопрос.
– Злую бабу с мечом! – крикнул мне в ухо нервный мудила слева и ухмыльнулся. – И не дай ей себя убить, засранец! Она упырь! – добавил он и со всей силы ударил мне кулаком в грудь.
Вдруг я ощутил боль, которая привела меня в чувство, но не полностью, ведь я продолжал видеть этих двоих.
– Кто вы! – крикнул я, вцепившись в ручки кресла.
– Якун, он не знает, кто мы, – с раздражением сказал наглый тип слева.
– Богиня Смерти уже все объяснила, – спокойно ответил двойник в белом халате и прикрыл глаза. – Кий, ты же, надеюсь, пристегнул ремень безопасности, а не брюк? Твой кармический багаж сейчас вылетит в окно.