Несовместимая парочка в походе

По традиции в майские праздники мы отправляемся в поход с женой и друзьями. Все идут парами, но если в компанию просится человек со стороны – не откажем. Природы на всех хватит, рюкзаков и комарья тоже.

Таким «внеплановым» членом команды стал мой шапочный знакомый Андрюха Ериков. Он позвонил незадолго до вылазки.

- Печально мне, быт засосал, – говорит Эндрю. – Хочется стряхнуть мещанскую плесень! Возьмёте меня? А то врос корнями в диван и позабыл, как выглядят настоящие походы.

- Поход – это кусочек волшебства! – сказал я. – Это погружение в сказку, услышанную в раннем детстве. Он заключается в том, что все тупо идут, идут и идут. А когда перестают идти – значит, поход закончился. Идти всегда неудобно: в небе тучи, в траве клещи, в воде хламидии. Тем не менее вылазка за город очищает помыслы и облагораживает душу. Уже на второй день все твои желания сведутся к простым и милым сердцу вещам: пожрать, поспать, высушить одежду и послать своих спутников к дьяволу!

- Я согласен, я с вами! – заявил Эндрю. – Кстати, нет ли в группе лишней незамужней дамочки? Хочется с кем-то разделить горбушку хлеба и чарку водки, дабы веселее сносить тяготы пути…

Я сказал, что лишних дамочек нет, все идут парами. Ериков огорчился, однако вскоре моя супруга сообщила:

- С нами просится Вероника. Давно её не видела, а вот она внезапно всплыла. Хочет размяться на свежем воздухе в тесной компании. Берём?

Я дал добро и сказал, что с нами идёт мой дальний знакомый холостяк Эндрю Ериков. Жена захлопала в ладоши:

- Это знак! Вероника намекала, что не возражала бы против симпатичного холостого парнишки в команде. Вот и потенциальная парочка!

Мы отзвонились Ерикову и сказали, что скучать ему не придётся: в группу добавилась свободная женщина, будто специально для него.

Восторгу Эндрю не было предела! Сердечно поблагодарив, он начал собирать рюкзак с удвоенным рвением. В назначенный день мы встретились на отправной точке. Нас было двенадцать человек: пять законных пар плюс непарные Эндрю и Вероника.

Наши холостяки внимательно изучили друг друга. От меня не ускользнуло, что знакомство их не вдохновило. Отозвав меня в сторону, Эндрю тоскливо сказал:

- Неужели я должен всю дорогу видеть рядом с собой вот ЭТО? Я-то мечтал о девушке с объёмными бёдрами, льняными локонами и низким хрипловатым голосом…

- Извини, дорогой, – рассердился я. – Ничего иного предложить не могу. Не свою же супругу тебе отдавать? Если ты такой эстет – просись в поход с модельным агентством.

Капризная Вероника тоже шепнула жене, что разочарована будущим спутником. Она надеялась встретить хорошо сложенного и яркого брюнета, с бицепсами и искромётным чувством юмора, а Эндрю Ериков на эту роль совершенно не тянул.

Я лишь развёл руками. Моё дело – вести команду по маршруту и никого не потерять. Создание счастливых пар в мои полномочия не входило. 

- Время покажет, всё притрётся, – успокоила жена. – Помнишь, мы с тобой сначала тоже невзлюбили друг дружку? Два-три дня – и эта парочка станет не разлей вода. Сами не заметят, как проснутся в одном спальном мешке.

Мы тронулись по туристической тропе. Маршрут был мне знаком и не вызывал беспокойства, зато Эндрю и Вероника вносили явное напряжение в наш походный быт.

Видимо, Эндрю не мог простить Веронике, что она оказалась не милашкой с широкими бёдрами и льняной гривой. Вероника тоже не могла примириться с тем, что вместо яркого красивого брюнета ей подсунули весьма посредственного Ерикова. Они обменивались презрительными взглядами. Они демонстративно шли в разных концах цепочки и всем видом давали понять, что их напарник – досадное недоразумение, не более того.

- Стерпится-слюбится, – говорила моя добрая супруга. – Не будем их трогать – и контакт наладится.

В первую ночь, когда мы разбили лагерь, нас разбудил страшный вопль Вероники:

- А-а-а, кто здесь? – донеслось из её палатки. – Кто по мне ползает?

Сперва мы решили, что по Веронике ползает Эндрю, но всё оказалось прозаичнее. Спальник Вероники кишел муравьями, словно она легла в центр муравейника.

Я помог бедняге вытряхнуть насекомых и посоветовал внимательнее искать место для палатки. Но мне почудилось, что где-то в темноте злорадно хихикнул Ериков.

На следующий день мы бодро выдвинулись в сторону реки, но спустя некоторое время Эндрю резко скис. Стал просить привал, пожаловался, что его рюкзак чересчур тяжёл. Вероника не упустила случая ехидно высмеять «городских дохляков», которые не несут никакой пользы, вися мельничным жёрновом на шее у команды.

Я предложил поделить багаж. Разобрав рюкзак Ерикова, мы обнаружили в середине три тяжеленных галечных булыжника. Их предназначение было мне непонятно. Впрочем, и Ериков взирал на них с не меньшим изумлением.

- Откуда взялись эти глыбы? – вопрошал он. – В них весу килограммов пятнадцать! Вы же не думаете, будто я тащу их из дома?

Ничего такого мы не думали, хотя у нас возникли подозрения, кто подсунул в рюкзак Эндрю никчёмный груз. В данный момент это «подозрение» фотографировалось на фоне сосен с самой невинной мордашкой.

Подобные эксцессы преследовали нас на протяжении всего маршрута. Если на первой стоянке что-то приключалось с Ериковым, то на следующей стоянке обязательно что-то случалось с Вероникой. То за ужином в супе у Вероники всплывёт лягушка, то утром кроссовки Эндрю окажутся так спутаны шнурками – хоть паяльной лампой режь!

Всё это смотрелось безвредно и довольно комично. Правда, доверять им вместе дежурить по лагерю я категорически отказался после того, как отряд чуть не остался без обеда.

В тот день мы группой отправились смотреть какой-то грот. Жребий потрудиться за повара выпал Веронике. В пару к ней (чтоб не было скучно) мы единогласно выдвинули Эндрю, сочтя, что совместные хлопоты их сблизят, и беззаботно ушли на экскурсию.

По возвращении нам показалось, что в наше отсутствие на бивак напали палестинские террористы. В воздухе кружила зола, поляна была истоптана, посуда разбросана. Одежда дежурных пребывала в беспорядке, Эндрю лечил шишку на лбу металлической кружкой, а черпак в руках Вероники был изогнут так, будто она лупила им по бревну. Кое-как сваренный обед подгорел и был жутко пересолен.

- Ничего, – снова сказала моя романтичная супруга. – Конечно, игры у них своеобразные, но руку даю на отсечение – к концу похода они всё-таки проснутся в одном спальнике.

Я не разделял её оптимизма и старался больше не оставлять взрывных попутчиков наедине. В предпоследний день мы вышли к долгожданной реке. Вода была высокой, переправляться следовало осторожно. Пока я бродил и прикидывал, шустрячка Вероника вскарабкалась на обрыв делать непременное селфи.

- Ребята, я тут няшно смотрюсь? – завопила она. – Стихия, бурная река – и я на самом краеш…

- Отойди немедленно! – заорал я. – Назад!

Дальнейшее произошло молниеносно. Пласт глины под ногами Вероники провалился и ухнул вниз вместе с ней. Бульк! Добро пожаловать в ледяную майскую воду.

Глупая Вероника ещё не долетела до дна, как раздался второй «бульк!» Это с берега нырнул Эндрю Ериков. Эндрю оказался молодцом. Прежде чем подоспели другие ребята, он выволок незадачливую любительницу селфи на сушу – мокрую до нитки, утопившую мобильник, но живую! Группа наградила героя аплодисментами.

- Спасибо, бывший муж, – сказала Вероника, стуча зубами у костра. – Хоть ты и скотина.

- Не за что, бывшая жена, – ответил Эндрю. – Хоть и сама такая.

Вот этого сюрприза не ожидал никто. Зато в ту ночь они действительно уснули в одном спальнике.