***

А как здесь блатные?

  - Уголовники что ли?

  - Да, уголовники. Не досаждают?

  - Честно говоря да, задолбали! Жизни от них нормальной в камере нет! Ведь раньше как они жили? Пили себе чефир и в карты играли. Ну бывало бузили. А сейчас? Один экономику и банковское дело зубрит. Другой книги по психологии, не оторвать, изучает. Сейчас название вспомню (морщит лоб, пытается вспомнить). "Управление людьми и манипуляции с сознанием". Кажется так. По ночам фонарики жгут. Спорят между собой. По всему видно - пирамиду собираются строить. Вот, говорят, где настоящие деньги лежат! Вот, где настоящие деньги зарыты! Хватит, кричат, нам хлеб от хозяина жрать и мелочь по карманам в транспорте тырить! И теперь, представляете, заместо чифиря байкал пьют и по утрам гантели тягают. На воровской ход, олухи, покусились.

  - И вам это не нравится?

  -А кому такое понравится!? Раньше в колонии каждый третий в законе был, каждый первый блатной. А сейчас хуже чем в консерватории стало!

      Следователь после этих слов заключённого откинулась на спинку стула и уставила свой задумчивый взгляд прямо в лицо сидящему напротив неё через казённый стол мужчины. Она долго старалась по выражению его лица понять "не чешет ли заключённый ей по ушам" или говорит преукрашенную, но всё-таки правду. Мужчина всё это время тёр свои сильные руки и смотрел в правый от себя угол небольшого холодного помещения.

      Минут через пять следователь решила продолжить этот странный разговор по душам:

  - А другие жалобы у вас есть? Может какие то пожелания?

    - Нет, всем остальным я доволен. Нас кормят, одевают,  Профитроли по субботам дают. После работы разрешают в теннис играть. Если есть желание тогда в шашки. Есть телевизор, беговая дорожка.

   Можно учиться, книги читать. Лично Мне читать надоело и потому сам-что то начал писать. Так что своею жизнью я в общем доволен.

  - Ну, а сотрудники как? Администрация? Не притесняют?

  - Раньше, скрывать не буду, не любили они нашего брата. Кто как хотел отрывался. За ерунду в амбар закрывали. За серьёзное могли и третью шкуру содрать. В общем настоящий концлагерь. А сейчас, когда я иду, надзиратель чуть ли не дорогу мне уступает. Хозяин при встрече о здоровье справляется и пишут ли мне письма родные. Я так понимаю - их обязали к нам так, по-человечески, относиться.Хотя может и морально люди окрепли. По человечески жить научились. И, даст Бог, дальше больше.

        Вот, Кум раньше он на всех волком смотрел, а месяц назад отмечал с нами свой день рождения. Такой стол в столовой накрыл! Кроме спиртного всё на столе было. Артистов из Москвы пригласил. Даже Баскова, но тот не приехал. У меня, говорит, плотный график. Но кум не унывает. Я, говорит, не я буду, если к дню работника ФСИН блондина вам сюда не доставлю! А на Новый год обещал ещё и стриптиз. Кум у нас мужик деловой. За слова всегда отвечает! Сказал - стриптиз, значит будет стриптиз!, хотя лично мне стриптиз не к чему, но с блондином пообщаться б хотелось.

  - С этим понятно. Ну, а с работой здесь как? Не перегружают? Нормы не слишком большие?

  Хороший вопрос. Сам хотел об этом поговорить, потому что много баек на эту тему гуляет.

 - Раньше в нашей колонии с работой, считаю, всё на редкость правильно было. Кому положено, тот работал. Другой, кому не положено - отдыхал. Больной ты, шальной, снег валил или мороз сорок градусов,  Администрации на это, грубо говоря, было просто начхать. А такие слова как трудовое право, нормы труда или техника безопасности многие здесь за ругательные считали. За день напашешься так, что еле дорогу к бараку найдёшь. Но спал я после этого крепко. Рядом блатные карты метают, нарды стучат, а мне хоть из пушки стреляй! Спал, как  младенец. То есть система работала и работала на ура. Хозяин у тёплого моря дом себе  строил, блатные за правильных пацанов мазу тянули, ну и мы жили... как жили, но, как сейчас, не скучали.

  - Подождите минуту, у меня сейчас мозги закипят. Никак не уловлю сути. По вашему получается, что работать, извените как ишак и потом спать как убитый, когда вокруг шумят и режутся в карты это хорошо. К тому же, на сколько я знаю, вам, наверняка, за ваш труд не платили?