Путь Аргентума. Часть 9. Превращение

                Глава 9
                Превращение
        Екатерина открывает глаза, связанная чем-то. Она находится в вертикальной положении. Тяжёлый, влажный воздух комнаты давит на неё. Рядом с ней – ужасающий набор инструментов: толстые, ржавые цепи, грубые верёвки, кандалы, приспособления, цель которых очевидна и вызывает тошноту. Комната – это место жестокости и насилия, предназначенное для унижения и истязания женщин. Екатерина замечает сидячего на стуле Артёма в серебристой мантии.
– Это ты Артем! Что с твоим глазом? Чт…
– НЕ ШУМИ! Люди слишком громкие.
– Что с…
– Скажешь ещё слово, отрежу палец.
“Артём никогда не повышал голос на девушек. От него веет ужасом и бесчеловечностью. Я чувствую, что он не блефует,” – думала Екатерина и дрожала от страха и непонимания.
– Я буду говорить, а ты молчать?
        Она кивнула ему в ответ.
– Я же вас предупреждал, что тут опасно. Идиоты! Мне тебе жаль, так как твоя судьба самая плохая из всех нас, – сказал Артём искренно, у него даже потекла одна слезинка. – Ты любишь Павла?
        Екатерина от такого вопроса впала в краску. Она не знала точного ответа.
– Понимаю, одним киванием головы не получится сформулировать вывод. Вскоре мы это узнаем. Не переживай, ты не умрёшь. Сейчас давай посидим в тишине.
        Артём чувствует, как в его жилах сгущается кровь. Он смотрит на бутылочку с серебристой жидкостью, колеблясь. Его мучает вопрос: принесёт ли это ему совершенство? Тело Екатерины манит его. Артём одновременно хочет и не хочет попробовать с ней сделать то же самое, что делал Павел. Но он решает оставить её в покое и не пить жижу. Инстинкт самоконтроля и самосохранения в данный момент сильнее любопытства. Он ждёт, когда соберутся остальные, чтобы привести в исполнение свой замысел.
  Время тянется медленно, наполненное тяжёлым ожиданием. Артём оглядывает комнату ещё раз, замечая мелкие детали, которые говорят о многочисленных страданиях, испытанных здесь женщинами.
– Можешь говорить. Скучно просто так сидеть и ждать ещё несколько героев из этой истории.
– Что с тобой! Это всё из-за этой дряни, что у тебя в руках!
– Со мной всё хорошо. Я даже чувствую себя лучше, чем за всю свою жизнь. Это жидкость великолепна! С первого взгляда я понял, что она ключ всему!
– Ты безумец! Артём, пойдём домой, – сказала Екатерина, искренне желая ему счастья.
– Я– АРТЕМИДИЙ! Я и так нахожусь в доме. Эти типа каменные стены и потолки стали для меня родными.
“Ему нужна психологическая помощь от специальных врачей. Сначала надо ослабить его бдительность, заново установить доверительные отношения,” – думала Екатерина.
– Почему я связана, и что со мной произошло?
– Ты попала в саркофаг. Там тебя усыпили и привезли сюда. Я местными инструментами обездвижил твоё тело.
– Зачем ты это сделал?
– Не хотел, чтобы ты ушла. Так же ты мне нужна для одного дела.
– Для какого? – осторожно и встревоженно спросила Екатерина.
– На твой вопрос отвечу твоими действиями. Ты занялась сексом с Павлом.
– Откуда ты это знаешь?
– Понятно, что тебе вначале даже больно, но потом стало приятно. Я, к сожалению, до сих пор такой же человек, как и ты. Мене это раздражает.
        Артём подошел к ней. Он нежно и ласково потрогал её грудь. Его касания были теплыми, но какие-то механические.
– Что ты делаешь?
– Тебе ведь приятно? Не ври самой себе. Наверное, с любимым человеком намного приятнее, чем с незнакомцем. Но природу не обманешь.
– Прекрати!
– Не будь цундерой. Ты же сама виновата, что здесь оказалась, – сказал он ей на ушко.
– Я-я-я …
– Вы могли остановится и не идти вперёд. Дверь у входа была открыта, –произнёс он с ликованием и с ложью.
        Екатерина от слов Артёма впала в ступор. Его доводы были логичны и разумны. Из-за этого она всё сильней и сильней винила себя. Артём начал ещё трогать её роскошные волосы.
“Я чувствую одновременно наслаждение и отвращение. Почему? Я познал этот мир с помощью книги и библиотеки. Логично, что мужчина и женщина наслаждается этим процессом. Но что-то мне не даёт покоя. Точно! Я же не животное! Мой разум этого не хочет! Зато это дурацкое и никчёмное тело наоборот! Мой друг уже в боевой готовности. Ненавижу! Ненавижу! Ненавижу!”
        Артём резко отстраняется от Екатерины, оставляя её прикованной к саркофагу, его лицо искажено отвращением к самому себе.
– Я не хочу быть как она! — выдыхает он, голос его звучит хрипло, словно он только что пересилил невыносимую боль.
        Он отступает к столу, берет в руки перьевую ручку и серебристую жидкость. Его движения резки, почти судорожны. Он начинает писать в книге, слова вырываются из него, словно проклятие: «Пусть моё тело будет продолжением пути Аргентума!».
        В тот же миг, Артёма пронзает невыносимая боль. Это не просто боль – это распад и перерождение, одновременное разрушение и восстановление. Его тело сотрясают неконтролируемые спазмы, кости хрустят, мышцы рвутся, внутренние органы словно кипят в кипящем котле. Он кричит, пронзительный, животный крик, полный ужаса и агонии. Кажется, что каждая клетка его тела одновременно умирает и возрождается, в бесконечном цикле разрушения и созидания. Процесс бесконечен, невыносимо долгий. Боль – это всё, что существует для него в этот момент. Она обволакивает его, пронизывает до костей, до самого мозга. Он катается по полу, бьётся головой о каменные плиты, пытается заглушить адскую боль, но она только усиливается, заставляя его кричать всё сильнее и сильнее.
    Екатерина наблюдает за этим ужасным зрелищем, её слезы льются беспрерывно, смачивая землю. Она пытается что-то сказать, хочет его утешить, хочет помочь, но слова застревают в горле, превращаясь в немые рыдания. Её крики теряются в диком крике Артёма, её боль смешивается с его агонией, создавая невыносимую какофонию страданий. Она беспомощна, прикована, может только наблюдать за медленной, мучительной трансформацией человека, которого она знала. Она не знает, что происходит, но понимает, что это не просто боль, а нечто намного страшнее. Это начало конца, или начало чего–то нового, ужасающего и непостижимого.
        Процесс завершается так же внезапно, как и начался. Боль исчезает, оставляя после себя лишь слабость и странное, пустое ощущение внутри. Артём лежит неподвижно, тяжело дыша. Его тело, хотя и израненное, кажется… другим. Более сильным, более твёрдым. Он медленно поднимается, опираясь на руки. Взгляд его и так не был живым, а теперь стал каким-то отстранённым, холодным.
        Он подходит к Екатерине. Его движения медлительны, но целенаправленны. Он начинает ласкать её, его прикосновения нежны, но в них нет прежней неуверенности. Екатерина отвечает на его ласки, её тело расслабляется, она стонет от удовольствия. Её страх, казалось бы, ушёл, сменившись чем–то другим, более глубоким. Но для Артёма это уже не то. Удовольствие, которое он получал раньше, исчезло полностью, растворилось в пустоте, возникшей после нечеловеческих мучений. Он даже не радуется случившемуся, теперь у нету никаких эмоций и чувств.
  Через некоторое время он прекращает, отстраняется от Екатерины, оставляя её в состоянии возбуждения, которое он уже не может разделить. Он смотрит на неё безразличным взглядом, ожидая чего–то, кого–то. Тишина в камере тянется долго, наполненная напряжением. Внезапно, в проёме двери появляются Михаил и Павел.
        Михаил волочит за ноги окровавленное тело Павла, оставляя за собой кровавый след. Павел хрипит, из последних сил. Артём, не мигая, наблюдает за происходящим. Его лицо лишено выражения, взгляд – холоден и пуст.
– Убей его, – произносит Артём, голос его ровный, безжизненный, как шепот ветра в пустыне.
        Михаил, повинуясь, без лишних слов, начинает добивать Пашу. Удары грубы, беспощадны. Кровь брызжет фонтаном, окрашивая стены камеры в алый цвет. Екатерина издаёт пронзительный крик, тело её сотрясается от неконтролируемой дрожи. Она закрывает глаза руками, но картина ужаса, запечатлевшаяся в её памяти, не исчезает. Когда последний вздох покидает Пашу, наступает мертвая тишина, прерываемая лишь тихим всхлипыванием Екатерины. Надежда, едва тлеющая в её душе, окончательно гаснет. Жизнь потеряла всякий смысл.
        Артём, не отрывая взгляда от безжизненного тела, поворачивается к Екатерине. В его глазах нет ни сочувствия, ни жалости.
– Михаил, – командует он, – займись с Екатериной сексом.
        Он беспрекословно слушается и подходит к ней. Она не сопротивляется. Всё, что осталось в ней – пустота и безразличие. Звуки, доносящиеся из угла, глухи и невнятны для Артёма. Он наблюдает, словно за чужим фильмом, не чувствуя ничего, кроме пустоты.
  Внезапно, в проеме двери появляются фигуры в серебристых плащах. Они движутся бесшумно, как призраки. Гефуст держит эмблему в виде бутылки с жидкостью. Он отдаёт её в руки Артёма.
– Это теперь твоё. За твои поступки ты награждаешься этим символом, отражающим твой путь.
        Артём небрежно одевает её. Он не испытывает ни малейшего уважения и ни отвращения к этой одежде, как и ко всему окружающему.
- Мы наблюдали за тобой, – говорит один из лидеров, его голос глубок и резонирует в каменном помещении. – Путь Аргентума изменил тебя.
– Да, – отвечает он спокойно, – серебристая жижа она дала мне силу. Силу, которую я не достоин, поэтому буду работать усердно. Благодаря ней я создал раба и новую жизнь для библиотеки. Здесь, в этом никчемном мире людей, мы будем хранить её тайны и служить титанам.
                …
        Год проносится как мгновение. Екатерина, словно призрак, живёт в тени Артёма, её взгляд потух, но внутри её теперь живёт ребёнок. Он растёт с невероятной скоростью, словно сорняк на удобренной почве. Когда ребёнок рождается, Екатерину потом используют в других экспериментах, в которых она умирает.
        Уже в годовалом возрасте он с удивительной лёгкостью разгадывает древние иероглифы и манускрипты Библиотеки, впитывая знания, как губка. Тело ребёнка набухает, становится гигантским, превращаясь в гротескный пузырь, наполненный жизнью и знанием. Затем, внезапно, его убивают. Не быстро, а медленно, мучительно. Из разорванного тела вытекает огромное количество серебристой жидкости.
        Цикл каждый раз повторяется. Год за годом. Теперь новые путники, ведённые этим культом, рожают новых детей, каждый из них становится гигантским, впитывает тайны библиотеки, а потом умирает, отдавая свою жизнь и знания. Артём наблюдает за этим процессом с бесстрастным лицом. Он не чувствует ни раскаяния, ни удовольствия.
        Для него это просто ещё один эксперимент, ещё одна часть его плана. Серебристая жидкость наполняет камеры, питает его новую реальность. Это бесконечный цикл жизни и смерти, знания и забвения.