Игнатий. Ч. 6

(Ч.5:

http://proza.ru/2025/04/15/826)

— Жизненные у тебя истории, Игнат! Жизненные! Но на голодный желудок они как-то тяжело идут, — сказал я, застилая столик в купе газетой «Красное знамя» вместо скатерти. Затем на неё я начал выкладывать содержимое своей сумки с провиантом: ломоть солёного сала, чёрный хлеб, варёные яйца, копчёную колбасу нарезкой, свежий зелёный лук, редиску. — Ну что, перекусим? — спросил я своего попутчика, которого узнал за сутки как родного.

— О-о-о-о! Тут к этому столу кое-чего не хватает! — сказал Игнатий, потирая руки, и потянулся к своим сумкам, извлекая из одной двухлитровую пластиковую бутылку с мутной жидкостью внутри. — Раз ты угощаешь, я разливаю! — посмеялся он.

— О-о-о-о! — эхом повторил я, а затем, указывая на бутылку, сказал: — Только я же не пью.

— Ты что же это и от кваса домашнего откажешься? — хитро улыбаясь, спросил он. — На хлебных корочках и дрожжах?

— Ну, если квас, если на хлебных корочках, то не откажусь!

Мы сели за стол. Игнатий порезал сало, пока я разливал по кружкам квас, затем он нарезал хлеб, и мы приступили к трапезе.

— А знаешь, — начал я, смотря на кружку с квасом, — я сейчас один случай вспомнил, у меня на работе! Женщина одна, приезжая из Центральной Азии на заработки к нам, как-то обмолвилась, что никогда в жизни не пила кваса. "Нет, нет, Виктор, я не пью алкоголь. Харам", — наперебой твердила она мне, когда я предложил ей попробовать. "Дык какой же это алкоголь, у нас дети пьют его с самого детства, — стал я ей объяснять. — И я пил, когда ещё под стол ходил". Наверное, поэтому и ходил, что пил, ну неважно… Пошёл тогда я, купил бутылку кваса, а какого вот, не помню, а может, и неважно, и налил ей кружку. Сделала глоток и говорит с еле слышным акцентом: "Ой, как газировка, такой вкусный!" Допила всю кружку и через какое-то время: "Ой, а что это со мной происходит, что-то жарко стало, Виктор! Что это такое? И голова чего-то кружится начала! Это из-за кваса что ли? Вы меня обманули, да, Виктор?" "Да как я… — недоумевал я, — нет, конечно, я же сразу сказал, что его дети пьют!" Рядом стояли коллеги, и все они подтвердили мои слова. "Но всё же, — говорю я, — Вы меня извините, я не думал, что у Вас будет такая реакция! Скорее всего, это потому, что вы его никогда не пили!" Вот такая история.

— Да уж, история! Напоил бедную женщину! — захохотал Игнат, откусывая сочный ломоть сала с хлебом и луком. — Видать, совсем непривычная к нашей кухне женщина. Слушай, а у меня тоже есть одна гастрономическая история. Как раз к столу. Эта история из моего детства. Жарко было. Лето. И мы с друзьями, большой разношёрстной компанией мальчишек и девчонок, провели полдня на речке, спасаясь от жары. Да, вот только об одном мы сразу не подумали, что когда есть захотим, одной воды, что мы с собой прихватили, будет мало. А голод не тётка, чем дальше, тем больше одолевал. И домой пойти не пойдёшь, это как раньше было: только зайдёшь водички попить или перекусить чего, так живо загонят и до следующего дня считай безвылазный. Что делать? Стали думать. И на наше счастье, смотрим: стая гусей домашних на речке пасётся. Ну, думаем, прямо как сами напросились. Поймали мы с мальчишками одного гуся, насобирали дров, разожгли огонь. Девчата гуся общипали, помыли в речке, обернули большими листьями лопуха и положили его в вырытую яму под костром. У нас пляж был у речки песочный. То, что надо. Засекли время. Раскопали гуся через пару часов. Съели мы его с удовольствием, что одни косточки остались, да перья. То ли голодные такие были, то ли действительно гусь в собственном соку удался. Сидим возле костра сытые, довольные, болтаем о своём, слушаем сверчков, треск костра и провожаем солнце к закату. И тут из наступающей темноты появляется мужик, к нам подходит и спрашивает:

— Слушайте, тут гуси мои паслись на речке, одного не хватает. Давайте признавайтесь, вы же взяли, больше некому.

— Мы все как один: нет, конечно. Какой гусь? Видели, паслись, но не трогали их. Попаслись себе и уплыли. А не верите, так проверьте. Найдёте следы вашего гуся, значит, ваша правда, а нет, значит, нет.

Стал он искать, рыскать, да ни одного пёрышка, ни одной косточки, ни следа не нашёл. Девчата каждое пёрышко, каждую косточку собрали, да завернули в листья, в которых собственно пропекался гусь, и всё обратно в яму под костром мы закопали. Вернулся мужик тогда ни с чем и говорит:

— Знаю, что вы взяли, вот знаю, но не могу доказать! Чёрт с вами! — и на этом ушёл.

Я аж присвистнул от такой истории:

— Ну, вы даёте! Вот это я понимаю, приключение! А если бы поймал?

— Да ничего серьёзного бы не было, — отмахнулся он. — Поругал бы, влетело бы от родителей, пришлось бы компенсировать этого гуся. А что с нас, с детей, взять? Вот чтобы не было неприятностей, мы заблаговременно обо всём позаботились. В итоге главное — вкусно поели. Надо сказать, гусь-то действительно знатный получился. Сочный, ароматный, с дымком. Эх, сейчас бы такого!

Я взял кусок хлеба, два куска колбасы и протянул Игнату, улыбаясь:

— Держи! Гуся, конечно, сейчас не достанем, но колбаска тоже ничего. Слушай, а ты как вообще относишься к еде? Я имею в виду, что для каждого из нас еда — бесспорно, источник питания, но кто-то находит в приёме пищи удовольствие, а другие устраивают из этого целый культ.

Игнат задумался, почесал затылок.

— Ты, конечно, загнул, но я тебя понял. Для меня еда — это как… как встреча со старым другом. Всегда приятно, всегда есть о чём поговорить. Особенно если друг этот — сало с лучком и квасом, — засмеялся он. — А вообще, еда — это жизнь. Без неё никуда. И, конечно, без воспоминаний тоже. Еда и воспоминания. Вот как сейчас, сидим мы с тобой, едим, и уже получаются воспоминания.

(Следующая часть:

http://proza.ru/2025/04/24/205)