Был такой случай. Эпизод третий

 
          В конце девяностых, как-то по осени, житель Самары по имени Олег, он же счастливый обладатель ВАЗовской семерки, его двоюродная сестра Маргарита и лепший товарищ Витюша, жених Маргариты, отправились на автомобиле в Ульяновскую область за грибами. Обратный путь пролегал через Инзенский район, где жил армейский друг водителя Максим, который о визите был заранее предупрежден телеграммой. Сослуживец и иже с ним, были встречены тепло и радостно. Отдохнули, хорошо посидели.  На вопрос гостей: «А что у Вас можно интересного посмотреть, кроме музея Ленина?», жена Максима Валя поведала, что в этих местах, в одном селе есть разрушенный храм, который был построен еще при царице Екатерине. Ходили легенды, что под ним имеется подземный ход, который соединял когда-то между собой все храмы Симбирской губернии и где, по словам атеистов, прятала церковь свои несметные сокровища.Было решено поехать именно туда.

          Собранные грибы были замаринованы в банки, руки, как говорится, развязаны, и группа друзей отправилась на экскурсию. В это время в области целую неделю стояла пасмурная погода, солнца не было давно, и поселок Пятины встретил их довольно безрадостно. Ничего выдающегося из себя, он не представлял: обычные деревянные домики с тявкающими собаками во дворах; шоссе, разделяющее четную и нечетную сторону домов; почта; сельмаг. Создавалось впечатление, что сюда развал Союза и перестройка вовсе не заглядывали.

          Оставив машину у магазина, ребята пошли пешком. Максим с женой уже приезжали сюда и показали друзьям старый, из красного кирпича, с крепкими стенами дом священника, служившего когда-то в храме. Жилище было целым, но, что в нём и подворье, было разграблено. Пришлось пройти сначала вдоль местной речушки, а затем начать подъем на крутую возвышенность. Думали, что, хотя бы к обеду тучи развеются, однако тяжелое небо, казалось опускается все ниже и ниже, и вот-вот можно будет до него дотронуться, очутившись на горе. Опасались дождя.

          Поднявшись, увидели высокий храм. Он был разрушен не до основания, колонны и купола сохранились. Однако, вид у него был заброшенный, серые стены, с зияющими дырами вместо дверей и окон, сливались с окружающей мрачной обстановкой предшествующей грозы. Те, кому перед глазами церковь предстала впервые, тем не менее, были потрясены её удивительной красотой, изысканной архитектурой. Не смотря на попытки уничтожить эту святость и благолепие, она, как мученица, истерзана, но не умерщвлена, гордо стояла во мраке.

  Олег, а он среди путешествующих, хотя и был по нерасторопности, либо по умыслу родителей некрещен, находился, если можно так сказать, ближе всех к Богу во времена всеобщего безверия.

          С детства рядом был пример его верующей бабушки, которая часто рассказывала о своем отце иконописце, ежедневно молилась и очень трепетно относилась ко всему, что связано с именем Господа, строго соблюдала посты, предшествующие православным праздникам.  Вот и сейчас, Олег подумал: «Что за экскурсия такая в растерзанный храм? Стоит ли мне идти туда, не грешно ли уподобляться тем, кто приходил сюда разорять и грабить?» Это было смятением его души.
 
          Думая, глянул на небо, будто хотел спросить разрешения у Всевышнего. И увидел среди тяжелых, затянувших небесную гладь серой пеленой, облаков, справа от Храма, лучик солнца. Он пробивал себе дорогу в плотной грязной массе туч и увеличивал просвет между ними. В это время путники остановились, как завороженные, глядя вверх, поскольку процесс этот становился любопытным, странным и необъяснимым. Среди туч образовался прямоугольник в виде окна, а на нем крест, как на обычной домашней раме. Оно застыло на небе, и в него, как в настоящее окно, полилось яркое солнце. Сияющий ровный луч упал на Храм, освятив разбитые купола как прожектором. Ребята схватились за свои фотомыльницы и начали снимать невиданное ранее никем из них явление. Олег понял, вот он знак, что надо идти сейчас в эту церковь, и неважно кто до него там был и с какими намерениями, он пойдёт туда, раз само небо показало дорогу.  Луч с небес падал на арку ворот, поскольку самих массивных дверей давно не было и даже не осталось железных петель от них, металл тоже был разграблен местными жителями, и путники зашли, ведомые светом небесным в царство церкви земной.

           Олег шел последним. Он всегда думал, что прежде, чем переступить такой порог, надо произнести какую-то краткую молитву. Вот и сейчас подбирал нужные слова, то ли сказать: «Господи помилуй, то ли, Господи, прости, то ли благослови.» Но вдруг слова полились сами, неизвестно откуда взявшись: «Слава Отцу и Сыну, и Святому Духу!». Это было открытием для него, будто кто-то шепнул на ухо. Но в то же время они шли изнутри, откуда-то из груди неведомым образом. Второе, после небесного окна, необъяснимое явление, вызвало замирание сердца и захватило дух, по коже пробежал холодок. Такого в жизни с ним никогда не происходило! Но страха не было, было ощущение спокойствия и правильности действий. Вот, оказывается, что надо делать в момент вхождения в храм- славить Бога!

          Войдя внутрь, ребята рассеялись по зданию. Под ногами захрустело битое стекло, обломки досок, щебень… В некоторых местах пол был вскрыт. На него через отверстия в разбитом куполе, лился солнечный свет. С ободранных стен смотрели, кое-где частями сохранившиеся, лики святых угодников. Иные он видел на иконах в доме бабушки. Пройдя через большой зал вперед, Олег оказался в маленьком помещении, в одной из стен которого увидел глубокую каменную нишу и заглянул внутрь.  Совсем не ожидая найти здесь пару церковных восковых свечей и коробку спичек, взял их в руки. Мысль о том, что кто-то приходил сюда до него и молился, удивила и обрадовала. «А ведь и правда, люди, например, на войне в окопах молились, человек взывает к Богу в трудных ситуациях, в больнице, в пути, и неважно, где он находится в это время. А тут, пусть и разрушен, и разграблен, но это Храм православный, и он ждет, что кто-нибудь придет и помолится в его святых стенах». Олег зажег свечу. Не зная, как произнести слова молитвы сказал: «Господи, вот я здесь. Ты показал, что мне можно войти сюда и я пришел. Ты вразумил, какие слова нужно сказать, прежде, чем переступить порог дома твоего, и я сказал их. Господи, я верю, что ты есть, я рад, что ты есть и я это увидел на небе. Спасибо тебе, что привёл меня сюда, спасибо за всё!» Олег закрыл глаза и опустил голову, представляя себя перед Всевышним. В этот момент он услышал необычайно красивое пение из многих голосов, понимая, что люди не могут так прекрасно петь. «Неужели это и есть ангелы?» в ту минуту подумал Олег. Из услышанного он запомнил на всю жизнь слова: «Иже Херувимы!» …

Выйдя их Храма, Олег опять увидел то же серое тяжелое небо.  Спасительное окно в нем исчезло. После посещения церкви, ребята с интересом, сначала взволнованно, а затем вдумчиво и философски обсуждали увиденное на небе чудо, говорили о Боге. О том, что произошло с их товарищем, они пока не знали. С Олегом поделились, что очень долго ждали его выхода из Храма. А ему-то показалось, что время там пролетело мгновенно.

       Не каждого сподобит Господь услышать пение херувимов!  Херувимы, это упоминаемые в Библии крылатые существа, небесное воинство, посредники, возносящие человеческие молитвы к Богу. Херувимская песнь, исполняемая церковным хором на литургии, напоминает нам, как ангельские силы служат у престола Божия и основана на видениях библейских пророков.
           …Когда по приезду домой, путешественники проявили плёнки, то оказалось, что в обоих фотоаппаратах были сильно засвечены кадры, на которых должно было быть небо со светлым пятном в виде окна со крестом. Соседние кадры, где солнечный луч падает на купол Храма, тоже были слишком размыты.

           Вскоре, после того случая, главный герой нашего повествования впервые в жизни решил пойти на службу в Храм. Не просто посмотреть или записочку подать, а как он сам выразился: «Душа позвала покреститься!». И каким же необыкновенным и радостным было его удивление, когда услышал в одном из песнопений церковного хора, слова, прозвучавшие для него в разрушенной и разграбленной церкви и которые уже не смог никогда забыть: «Иже Херувимы!»...