Сергей Главацкий. Враждуют полюса проводки...

ИСКУССТВО ИНТЕГРАЛЬНОГО СТИХА

(новое краткое вступление
к Антологии современного Интегрального стиха)


Вы наверняка помните свои ощущения, когда вдруг видите близнецов - от умиления до восторга… Это пример того, какое воздействие на человека оказывает элемент похожести (компонент похожести). В конце концов (или в начале начал?), первый и самый сильный - жизненно необходимый - навык младенца состоит в постоянном узнавании матери!.. Далее человек именно благодаря повторам достигает определённого развития и в итоге профессионализма: простой пример - музыканты и их репетиции ("repetitio" - "повторение", с лат.). Говоря шире, обобщая мысль: повтор образа - не механический, но живой, творческий, с новыми компонентами и уровнями, с уходами от ожиданий, не по кругу, но по спирали развития - это и есть один из главных природных факторов здорового существования человека.

И тут один шаг до рифмы, которая основана на звуковом повторе.

Есть довольно распространённые характеристики рифмы - "сильная рифма", "слабая рифма", то есть более или менее заметная или воздействующая… Не будем вдаваться в детали, но, условно приняв эти характеристики, зададимся таким вопросом: всегда ли та или иная рифма бывает "сильной" или "слабой"?.. И если не всегда, то от чего всё это зависит?.. "Читатель ждёт уж рифмы "розы"…", - так писал А.Пушкин в "Евгении Онегине". То есть поэт как бы потакает читателю, ублажая его слух (или зрение при чтении) этими "угадайками", этими простыми загадками, которые читатель довольно легко и удовлетворённо разгадывает в своих ожиданиях. А этому способствуют ровные силлабо-тонические метры: хорей, ямб, дактиль, амфибрахий, анапест. И повторяющиеся по структуре строфы (четверостишия), чёткие позиции рифм в них.

Выверенность, ровное чередование ударных и безударных слогов или особая система их чередования (как в логаэдах), повторение одинаковых по структуре строф с ожидаемыми рифмами на концах строк и т.п. - все эти регулярности и "ожидаемости" способствуют более чёткой запечатлённости рифм у читателя или слушателя стихотворения.

Но есть и такой тезис: художник должен повести за собой зрителя (читателя) дальше ожидаемого и, таким образом, уйти от "обслуживания", от некоторого прикладного характера сочинения…

И вот тогда, когда в стихах исчезает регулярность, когда поэт не связан этими обязательными канонами ровного метра, рифмы на конце строки, чёткой строфы, других достаточно строгих компонентов стиха, тогда и проявляются те малозаметные ранее составляющие стихотворения, которые были "забиты" силой регулярности… Слабые рифмы становятся более значимыми, внутренняя рифмовка - более заметной, более действенной; появляются метроритмические игры, обретающие новые качества, вплоть до смысловых и т.п.

Тонкости и нюансы стиха во всём их многообразии, - те компоненты, с которыми поэт часто работает на уровне интуиции, - приобретают особую силу воздействия. Инструментарий поэта расширяется, а композиция стихотворения часто становится более "штучной", оригинальной. Происходит выравнивание компонентов стиха по силе, их взаимопроникновение, более комплексное воздействие, их совместная работа, их интеграция. На этом во многом и основано искусство Интегрального стиха.

Александр В. Бубнов,
составитель Антологии,
февраль 2025.


=
АНТОЛОГИЯ (современного)
Интегрального стиха
=


Сергей ГЛАВАЦКИЙ


***

Враждуют полюса проводки,
Из которой оживающие пьют весну.
Лови сизокрылое электричество в ладони.
Наш сад стареет, как залежавшаяся хроника
На полках архива бессонницы.
Нас показывают в кровавой мелодраме, забрызганной салютами.
Мы в главных ролях…
Мы делаем тройное сальто
В плоскости лунного водопада.
У нас есть перламутровый лес баобабовых откровений
И шалаш-чертог в эпицентре его.

Шепчутся маятники на беременных картинах,
Почерневших от времени
И одновременно выцветших от солнца.
И в этом саду мы не стареем.
Это помогает мне
Перевоплощаться в цветок
По любому поводу
И считать наше счастье вечным.

Лазурные звёзды формы зигзага - персоны non grata -
Отражаются в дождя вертикальной луже…
Иногда даже небо смотрит на себя
Со стороны.
Мне бы очень хотелось,
Чтобы мы пошли в кинотеатр
И посмотрели этот фильм.
Но ни над одним человеком,
Перевоплотившимся в цветок,
Не способен раскрыться парашют.
Ещё ни одна огненная чайка,
Одолевшая море,
Не научилась петь, как шторма.
Чайки умеют только
Подпевать костлявым волнам.


(Дети Ра, № 6, 2013)



***

Мумия Атлантиды
Одета в ледяную воду
Будто манекенщица на подиуме
Её глаза закатились от климата подводной тундры
Холод становится наркотиком
Первое что забываешь
Утолив жажду памяти
Где поверхность а где дно
Где поверхность - вверху или внизу

Атлантида первобытна и целомудренна
Фиолетовые рыбы Стикса живут среди её колоннад
И не знают, что кто-то ищет Атлантиду
А если бы знали, то сказали бы
Но кому
У этих рыб до сих пор живо преданье
О русалках с рыбьими головами
И двумя странными конечностями вместо хвоста
Атланты построили несколько вулканов

Я тебя выдумал
А ты сменила характер и вкусы
Чтобы я не узнал тебя

В косы колоннад вплетены кораллы
Жаль что я такой неиндифферентный
Жаль что ты такая совершенная и единственная


(Дети Ра, № 6, 2013)



***

Здесь прежде
Любой прохожий
Превращал твоё лицо в своё,
И любой визави
Носил твои долгоиграющие маски.
Но теперь
Ты разрешаешь себя преследовать
И заметаешь следы.
Я бы мог
Силой потащить тебя за собой
С помощью цепей,
Инкрустированных твоей щекотливой,
Слишком лестно пьянящей жаждой наваждений
Или на цыпочках
Красться за крадущейся
Через толпу русалок,
Но я не буду.
Мы идём с тобой
Через пустыню аппликаций,
И путь открыт,
Но в дороге не будет
Жизнерадостных колодцев,
А нам нужна вода.

Оковы,
Сплетённые из чужой печали,
Быстро рвутся.
Мотыльки научатся
Опережать
Заносчивые зверинцы карет.
И ты тоже
Не ищи колодец,
Который не отдаст
Своей воды.


(Дети Ра, № 6, 2013)



ПИСЬМО ВЫДОХА

Как мне сказать тебе о том,
что кроме счастья и боли
во мне уже ничего не осталось,
но счастье рвётся на свободу,
оно - воздух,
и только боль позволяет мне
сохранять форму человека,
оно - оболочка?
Что нет большего счастья,
чем принадлежать твоим лучам,
и нет большей боли,
чем знать, что твоя первая нежность
зародилась задолго до моего воскрешения?
Что твоё первое счастье принадлежит не нам,
что кликни тебя Прошлое -
и ты убежишь,
будь ты даже трижды обручена со мной?
Что моё первое, единственное и последнее счастье
принадлежит даже не нам, а - тебе?
Что я, глупый-глупый,
не могу из-за этого жить?
Что проще отпустить оболочку,
а не воздух?

Но воздух уйдет и сам.
Воздух тянется к Воздуху.

Как объяснить тебе это,
не держа за руку?


(Дети Ра, № 6, 2013)



***

Там, где фейерверк наложился на зодиак,
Как отпечаток пальца на твою кожу,
Как самый счастливый день на жизнь,
Нас заметило бестелое око Циклопа -
Остекленевшее небо
С крупинками то ли льдинок, то ли блёсток -
И обратилось в стоп-кадр,
Но мы не успели дёрнуть стоп-кран.
И теперь подснежники -
Будто гремучие колбы тысяч Везувиев -
Светлячками горят,
Закидывают невода с солнечными зайчиками
В тягучие, озимые туманы -
В полях мартовских, бесконечных,
Где мы давно уже ходим
На расстоянии вытянутой руки
Друг от друга
И чувствуем в своих объятиях друг друга,
Но из воздуха, а не из плоти,
И ждём, когда от нас отвернётся
Мир, мешающий нам видеть
И беречь друг друга,
А если дождёмся,
То станет священным
То, что всегда считалось бесстыжим,
И молния станет бить в одно дерево,
Ведь другого просто не будет,
И аисты нас наконец-то услышат.

И никто никогда,
Кроме наших детей,
Не узнает, как я люблю тебя,
Ведь даже чувства такого
Ещё не придумали небеса.


(Дон, № 7-9, 2014)



В НАШЕМ СРЕДНЕВЕКОВЬЕ


Не пройдёт и нескольких кайнозойских сезонов,
не успею отпустить в небо ни одной пустельги,

я вернусь таиться
в ту стеклянную камеру обскура,
рядом с которой в другой такой же камере
таилась ты,
и дожидаться,
когда смогу дотронуться
до твоего сонного утреннего лица
руками.

Затем я буду сидеть на самом берегу моря,
которое всего раз за Вечность было неподвижным,
потому что спокойно было нам,
а ему было спокойно с нами,
и пойму, что никогда не покину его,
потому что люди меняются,
а оно остаётся нам в утешение,
заменой тем людям,
которых уже не узнать.

Потом я вернусь в тот день, когда
реки становились морями
и оттого мне было просто читать твои мысли,
прикоснувшись своим виском к твоему,
и потому никто-никто не поднимет голос
за оставленные на энной скамейке
энные солнечные очки.

И наконец, я промелькну мимо тебя
среди грохота ежей по тверди,
шума виноградной оторопи
и шёпота мыслителей,
но мне только на секунду покажется,
что я промелькнул,
а на самом деле мгновение остановилось
и я взял тебя за руку.

Я вернусь в это время
навсегда
из мира, из которого я,как вампир,
выпил всю Любовь
ч-е-р-е-з-т-в-о-и-г-л-а-з-а,
и она сохнет во мне,
и мне некому подарить
её сухой остаток.

Я стану небесным телом
там, в нашем средневековье,
над построенной нами Землёй,
чтобы родиться твоим ребёнком.


("45 параллель", 2014)



ДЕВИЧЬЯ ПАМЯТЬ


Когда я говорю,
что у меня никого, кроме неё, нет,
она говорит,
что меня нет и никогда не было,
и я понимаю,
что такое предательство
по-настоящему.
Иван-чай подле реки,
квантовые меха овнов…

Из моих писем к тебе
можно было бы составить
вторую Вавилонскую библиотеку,
и даже две.

Занимаюсь
уничтожением доказательства…

Я очень хочу,
чтобы никто, кроме неё, не сожалел,
когда я уйду,
но такого никогда не будет.
Жёлтый свет всему.
Красный свет всем.
И только я иду,
потому что не могу сделать ни шагу
от этой боли.

Девичья память - удел тех,
кто хочет улыбаться.


(Дети Ра, № 1, 2017)



***

Я много лет ничего не делал, только любил:
Досуг, выходные годы…
Я говорю "нет", значит, не знаю нужного ответа…
Я люблю запах полиграфии и всего, что красного цвета…
Лес замешан на крови вавилонских тигрят.
Мясные музы делают меня, начиная с сердца…
И я занят рассматриванием
Их лиц.
Не мешай мне.
Не мешай их лица со своим…
Истерика ёлочных шаров,
Которые давно - огрызки осколков,
Нашей неосторожностью дым нереален,
Но от него
Мясные музы становятся вещественнее.
Ты такая золотисто-пурпурная, как этот снег в подушке облака…
Не мешай мне стареть.
Я улыбаюсь только тогда, когда не вижу
Смысла сюжета.
Чёрная точка на лбу - это место для наведения оптического прицела…
Человек рождён с предначертанием
Использовать револьвер в отношении себя…
Сегодня у меня день врагов.
Мы на постель
Сели, как на мель.


(Зинзивер, № 4, 2015)



БЕЗБРЕЖНЫЙ ОСТРОВ

я сразу уловил сигнал
что перевал не за горами
поляризованный зелёный
маскируется под Арлекино
имена власть предержащих
держатся в строжайшей тайне
племена боятся Апокалипсиса
словно собственного бегства
и поэтому он не случается пока что
но горит последний парк
а мы не смотрим на огонь
мы не знали для чего он жил
мы никогда не дышали воздухом

я хотел инвертировать всё пространство
одним взмахом волшебной палочки
и смотреть на куб
но мы молимся чтоб жить
мы живём в морском городе
где солнце встаёт над морем
есть морские города
где солнце садится за море
мы не были там но любим их больше
там всё иначе


(Дети Ра, № 5, 2018)



НАБЕРЕЖНАЯ ВЕЧНОГО САЛЮТА


Отворила кашлем витражи, впустила розово-оранжевый луч,
Только один,
Больше нельзя.
Села за рояль, трагедии Шопена боди-артом душила.
За руку взяла, и наконец - разбудила мой сон,
И мы гордились тем, где мы.
Тишина загляделась.

Набережная Вечного Рассвета.
Набережная Вечного Салюта.
Утренние люди
Над Набережной Вечного Салюта.
Нас не выключат из сети…
Рай, подаренный взаймы.
Электричество мёртвое ветром улыбается.
Небо-хамелеон в логове.
Лунь сердолики клюёт.
Пойма неба дымится окольцованной росой,
Как угощением,
Как барабанной дробью под самое зрелище.
Небо чувствует каждую росинку
На ногах всех утренних людей…
Набережная Вечного Рассвета!
Последнее зрелище не закончится никогда.


(Дети Ра, № 8, 2016)



ПОСЛЕДНЕЕ ЗРЕЛИЩЕ


Возраст без возраста спрятан в глазах,
Время без времени дышит вперёд,
Загодя…
Наш адрес: ЭХО -
Если Ты действительно хочешь счастья…
А если не по-настоящему,
Стемнеет, бусы - как созвездья подводные - в прибои,
Ураганы хороводят в горле,
И будет закат за спиной, за решёткой болен, биться,
Ломиться в зеркала, пытаясь убежать,
А мы так и останемся глядеться
На восточный горизонт,
Не заметив, что вечный рассвет продолжается
За нашими спинами…
И уснет, коли так, Вечный Салют,
А мы всё ещё будем зачарованно обнимать зенит глазами,
Уверенные, что летающие фонари огней до сих пор
Разрисовывают небосклон,
А салют греет нас…
Ан нет.

Без тебя ничего не получится.
Огни могут утихомириться -
И тогда мы впервые увидим небо
И его удивление.


(Дети Ра, № 8, 2016)


ГЛАВАЦКИЙ Сергей
Поэт, редактор. Родился в 1983 году в Одессе. С 2002 г. по настоящее время председатель Южнорусского Союза писателей. Выпускающий редактор литературного журнала "Южное сияние". Главный редактор литературного интернет-проекта "Авророполис". Автор поэтических сборников "Неоновые пожары" (2006), "Падение в небесах" (2016). Публикации в журналах "Дон", "Дети Ра", "Зинзивер", "Южное сияние" и др.
=
Участие в Антологии И-стиха согласовано с автором.
=
к СОДЕРЖАНИЮ
Антологии И-стиха
http://proza.ru/avtor/bubnov
=
Редакционный совет Антологии И-стиха:
А.Бубнов, И.Бурдонов, К.Каменский, Н.Лунёва, И.Чуднова.
=
Интегральный стих (И-стих) - нерегулярный по своим компонентам стих, в котором эти компоненты (метрика, рифма, строфика, длина строки, различные приёмы и т.п.) находятся в тесной интеграции, без явного преобладания силы и объёма того или иного компонента над другими.
=
Интегральный - неразрывно связанный, цельный, единый.
Интеграция - объединение в единое целое каких-либо частей.
=
Автор концепции и составитель Антологии (современного) Интегрального стиха -
Александр Владимирович БУБНОВ,
филолог (доктор филологических наук), критик, эссеист, поэт.
AL-DrBubnov@Ya.ru
vk.com/DrBubnov
Телеграм: @DrBubnovAV

© Главацкий С., стихи, 2013 … 2018.
© Бубнов А.В., литературоведческий текст, составление, 2025.