Наш дед, которого не было...

 Грядёт красивая и круглая дата. 80 лет Великой Победы.

 Почти не осталось в живых ветеранов той войны, наших отцов, дедов и прадедов, а для самого молодого поколения уже и прапрадедов.

 То тут, то там поздравляют со столетним юбилеем последних из них, тех, кому на момент окончания войны было около двадцати. Тех, кто оказался небывало жизнестойким.
 Но у меня уже нет надежды, что кто-то из них может вспомнить моего деда с редким староверским именем Викул, отца моего отца.

 Как и нет практически надежды, что будет найден его смертный медальон, если он у него был - знаю, прослушав цикл рассказов в исполнении Игоря Растеряева поисковика Александра Савельева (низкий поклон ему и таким как он), какое чудо, обнаружить не просто кости, а его - эту гильзу с информацией о человеке внутри...


 Каждый год в этот майский день вижу под своими окнами людей, собравшихся почтить этот праздник. Они собираются у памятника, поставленного в 1995 - открытого в 50-летний юбилей Дня Победы. Памятника, открытого на наших глазах - когда были маленькими наши дети, когда мы сами были ещё так молоды. (Но уже не было в живых обеих моих бабушек - жён не вернувшихся мужей, военных вдов, оставшихся с малолетними детьми).
 Не забыть мне никогда дружный звук небывалой силы - выдох огромной толпы, собравшейся тогда на площади и вокруг неё - ни до, ни после не приходилось видеть тут такого скопления людей. Этот выдох ознаменовал снятие покрывала с памятника, изваянного на нашем авиационном комплексе.

 Но с каждым годом всё меньше людей собирается, и не стало рядов скамеек, которые ставились специально для них - ветеранов Второй мировой, Великой Отечественной.

 А для меня нынешнее 9 мая будет снова поводом помянуть обоих своих дедов, которых не пришлось видеть живыми ни минутки. Опять будет весь день настроение, про которое поётся ...праздник, со слезами на глазах...

 Про маминого отца было известно, что в декабре 1941 года пропал без вести под Москвой на Волоколамском направлении. Пришло извещение об этом.
 На него семье платили пенсию, моей будущей маме были предоставлены льготы при поступлении в выбранный ею институт.

 А вот отец отца - Соломенников Викул Федотович... Один из трёх братьев, погибших на той войне.
 Думаю, что погиб, иначе не представляю - почему бы именно он стал исключением, не дав о себе знать ничего за все эти годы, не попав ни в какие списки - ни пропавших без вести, ни погибших, ни умерших от ран, ни пленных, ни даже призванных...

 Его родной брат Андрей погиб на Курской дуге в 1943.

 Его родной брат Филипп погиб в Тверской, тогда Калининской, области, подо Ржевом, у деревни Нива, в тот же самый день 28 декабря 1941 года, когда пропал без вести под Волоколамском мой дед по матери... Страшная зима 1941-го.
 
 Всё это я выяснила, зайдя на сайт Память Народа в мае прошлого года. Перешерстив почти две тысячи однофамильцев и людей со схожими или искажёнными фамилиями. Даже найдя неточности, отыскав там двух своих двоюродных дедов, которые явно по ошибкам сделанным, то в дате рождения, то в фамилии, то в названии населённого пункта, упоминались по два и по три раза. 
  Но те два деда точно  погибли. Так что не вижу, почему бы их родному брату стать исключением. Вот только он стал, потому что для государства он никто. Человек, которого как бы не было...
 Бабушке не платили ничего, кроме того, что зарабатывала в колхозе на трудодни, а потом получала крохотную колхозную пенсию... Имея троих сыновей, старшему из которых, моему будущему отцу, на момент начала войны должно было вскоре исполниться всего 7 лет...

 Видимо, всё дело в том, что горел в своё время военкомат, призвавший моего будущего деда, который при жизни своей стал только отцом.
 Это я знаю со слов покойного уже дяди, среднего брата отца, обращавшегося ко мне в начале двухтысячных, с просьбой найти всё-таки его отца, моего деда, в интернете. Никак он не мог поверить, что его нет и там, хотя мой двоюродный брат уже произвёл поиски и ничего не обнаружил, но дядя не мог поверить, считал, что сын неправильно что-то сделал, поэтому ничего и не находится. Почему-то доверяя мне больше, чем родному сыну. И почему-то веря во всемогущество Интернета.
 Конечно, не нашла ничего и я.

 Поэтому поминала своих дедов год за годом, не предпринимая больше никаких попыток до прошлого года.
 Тогда разговорилась с двоюродным братом после этого праздника печально-радостного. Брат был, как раньше казалось, сильно младше, поэтому с ним не было особых разговоров в своё время.
 А тут он выдал мне семейную легенду, пересказав обрывки разговоров своего отца, моего младшего дяди, и нашей общей бабушки.
 А легенда гласила, что дед был жив ещё в 1943, и под Смоленском его оставили в прикрытии с пулемётом. Я ничего такого не слышала ни от дяди, ни от бабушки, но сердце не смогло успокоиться, пока не сделала запросы в наш краевой архив. Из него ответ пришёл вскоре - в списках не значится, порекомендовали обратиться в другой архив, Архив социально-политической истории, что я и сделала.

 Благодаря сотрудникам Пермского  государственного архива социально-политической истории душа моя, на какое-то время, успокоилась, пусть и не до конца.
 Они отнеслись к моей просьбе очень внимательно и по-человечески. Они даже звонили мне, извиняясь, что не хватает сотрудников, чтобы проверить всё достаточно быстро, что поиски затягиваются, надо подождать. А прошлой осенью от  них пришёл очень подробный ответ, суть которого сводилась к тому, что ни в каких, доступных им, списках нашего деда нет... увы, нет.

 К счастью, остались всё-таки фотографии, хотя только на одной из них есть мой будущий дед со стороны отца. Молодой, он стоит рядом с сидящей будущей моей бабушкой, а у неё на коленях сидит, в большой не по возрасту кепке, мой будущий отец, ему тут на вид всего года два.
 На том же фото стоит, подбоченясь, Андрей - мой будущий двоюродный дед. Тот, который погибнет на Курской дуге... Он тут тоже с женой и детьми.

 Это фото сейчас практически единственное доказательство, что человек жил на свете. Потому что он оказался из тех, кто в списках не значился. Ни в каких...

 Война - страшное, всегда страшное время. С годами понимаешь, что оно страшно и тем, что отнимает у людей память, память о родных и близких. Когда некуда прийти, приехать, некуда принести цветы. Видимо, будучи в Москве, стоит возложить цветы на могилу Неизвестного солдата... Кто знает...

(на фото мой молодой дед - вырезано из того самого общего фото, о котором упоминается в рассказе)