Дачный экспромт

Дача. Что я знала о ней? Почти ничего. Лет в двадцать стояла перед сказочным домиком, окружённым соснами, берёзами — всем тем, что растёт в Подмосковье. Затем — случайный разговор с отцом моего мужа, известным московским адвокатом.

— Нора, а ты знаешь, что имеешь право на дачу?..

Фраза пролетела мимо ушей. Однако вписалась куда-то в глубины подсознания.

Папа умер. Наследники — я и сводный брат, не считая последней жены — молодой. Брат отказался, мол, ему причитаются какие-то кусты смородины, да и то не сами кусты, а их стоимость. Лишь позже выяснилось: сказав, что отказался, он имел план. План возмездия — ведь дачу строили при его матери… А унаследовала - молодая.

Я тогда подумала: не хочешь — как знаешь, а я поборюсь. Ведь борьба меня только укрепляет. В итоге брат отстранился. Осталась я.

Но Россия — не Франция. Как писал великий поэт: «Не выходи из комнаты! На улице, чай, не Франция». Как с этим поспоришь? Законы есть, но кто их исполняет?

Молодая жена умерла. Пока была жива — подговорила своих коллег, актёров, ничего не подписывать. А нужно было, чтобы соседи подтвердили, что не возражают. Хотя какое им дело — все документы на руках.

Осталась её дочь — не от моего отца. Она и вовсе ничего не слышала о даче. Я предложила: вдвоём проще бороться с бюрократией. Так и получили её на двоих.

Однако, как гласит пословица, яблоко от яблоньки недалеко падает. Мать умерла рано — в шестьдесят четыре, и дочь, видимо, решила, что и мне осталось недолго. Ошиблась.

Без моего разрешения, на общей территории, она построила дом. Он не зарегистрирован. Незаконный. А на общую территорию пускала рабочих пожить, деньги за это получала. Правление вмешиваться не хотело — вспомнило, что частная собственность неприкосновенна. Зачем им туда нос совать?

В итоге рабочие дом сожгли. Пожар едва не перекинулся на соседние постройки. Тогда Правление наконец пришло в себя — теперь интересуется документами проживающих. А когда случилось — еще не было  к этому готово.

На что рассчитывать? Разве лишь на то, что справедливость иногда всё же торжествует?

20 апреля 2025 года, Брюссель