Всё

Клубы дыма становились темнее, видимость была на нуле. Глаза жгло от пыли и гари. Лёгкие не могли принимать такие тяжелые вещества. И начали хрипеть и кашлять. Небо заволокло, и всё потемнело. Рот и нос забило гарью. Клубы дыма сгустились настолько, что превратились в непроницаемую завесу, скрывшую всё, что находилось за пределами вытянутой руки. Видимость упала до нуля – мир сузился до ощущения собственного тела, обволакиваемого едкой, горячей пеленой. Глаза жгли не просто от пыли и гари, а от какой-то едкой химической смеси, проникающей сквозь веки, вызывая слезотечение и резь. С каждым вздохом в лёгкие попадало всё больше сажи и токсичных веществ, заставляя их работать с предельным напряжением. Дыхание стало прерывистым, хриплым, сопровождаемым мучительным кашлем, который вырывался из груди короткими, рваными рывками. С каждым таким приступом казалось, что лёгкие вот-вот разорвутся от напряжения. Небо исчезло. Нет, не просто заволокло тучами – его словно стерли из реальности, заменив непроглядной густой тьмой, в которой невозможно было различить даже малейшие контуры. Это была не просто темнота ночи, а нечто более ужасающее – темнота, наполненная тяжелым, удушающим воздухом, напоминающим запах горящего пластика, резины и чего-то ещё, невыразимо едкого и ядовитого. Рот и нос забило гарью настолько сильно, что дышать стало почти невозможно. Вкус пепла и горечи заполнил всё небо, смешиваясь с металлическим привкусом крови, сочащейся из потрескавшихся губ. Каждый глоток воздуха был мучением, каждая попытка вдохнуть – борьбой за выживание. Язык, обжигаемый жаром и забитый сажей, становился нечувствительным, как кусок дерева. Вокруг царила тишина, нарушаемая лишь хрипом моего дыхания и глухим стуком собственного сердца, биение которого отдавалось в ушах громким пугающим ритмом. Звук стал призрачным, искаженным, поглощенным густым покровом дыма. Чувство паники росло с каждым мгновением, сжимая грудь в железных обручах. Я пытался определить свое местоположение, но безрезультатно. Мир сжался до нескольких квадратных сантиметров пространства, ограниченного густым дымным туманом. Страх не был просто эмоцией, а физическим ощущением – холодный пот лил на теле, мускулы напряглись до предела, готовые к бегству, которое казалось безнадежным. В этой бесконечной темноте, среди удушающего дыма и ощущения неминуемой гибели, я понял, что оказался заложником какой-то катастрофы, масштабы которой были даже не неописуемы. Оставалось только ждать, надеяться на чудо и бороться за каждый вздох, каждый удар сердца, каждую секунду своей исчезающей жизни.
Биение сердца становилось слабым, едва заметным, оно уже не могло работать как раньше, всё, это было всё.
Тук, тук-тук, тук... тук... тук.........