Отступать некуда

Виктор Матюк

Отступать некуда

Отступать некуда – позади прожитая жизнь, не потерявшая смысл,
Спешить незачем – впереди тлен и множество житейских проблем,
В конце пути добра от судьбы не жди, неисповедимы Господние пути!
Твой визави - злосчастный рок прошёл через тысячу дорог и троп,
Он так и не смог найти для себя укромный уголок,
Шок прошёл, он до сих пор себе покоя не нашёл!
Досужая мысль вдруг в сторону небес вспорхнёт,
Сделает глубокий вдох и долги небесам вернёт,
Грехам потерян счёт и видит бог, уже срок: 
Подводить последний итог!
Грешник – не пророк,
Он до сих пор одинок,
Какой ему прок: зреть одному на треснувший в дому потолок?
С первой женой не задалось, что-то дивное стряслось,
Не привелось занять чужой престол, на нём старенький камзол,
Позор для господ, и вот он переходит реку страсти вброд, будто сумасброд!
Течение бурных вод его увлекло, его чёлн понесло по гребням пенистых волн,
Он краснел, потел, сил не жалел дабы женские взгляды
Никогда не останавливались на штофах пузатых!
На бытие невзрачное ему плевать,
Трудно умных баб в суете сует сыскать,
Они хотят в основном урвать,
 А потом улечься в белоснежную кровать,
Чтобы вдыхать страстей аромат много ночей подряд!
Только у обители святой может нищий стоять с протянутой для милости рукой,
Едва живой, у него очередной запой, он родился не под той звездой,
Что дарит покой и благодать, ему на всё плевать,
Он не желает ничего знать, почему
Приходит когда-то конец всему? Трудно научиться этому ремеслу самому,
Только из края дальнего к нам приходят дивные и скандальные послания,
В них и боль, и страдания, присущие всему бескрайнему мирозданию!
Некто не властен скрыть своё двуличие, оно обитает в душе,
Прячется в кромешной темноте и безлюдной пустоте!
Утренний туман окутал старые дубы вблизи полыньи,
Шаги заглушает хруст и треск сухих веток,
Вектор дум, всплывших на ум,
Не для путевых заметок,
Его слепок, будто старя ветошь,
Гонимая ветром по заднему двору,
Напоминали странную чехарду, когда мысль претворяется, что спит, 
Долгое молчание хранит, не кричит и не вопит на всю округу,
Что с перепугу в холод и в стужу поскользнувшись,
Села в огромную лужу! Сокровенное выползло наружу, 
Душа вывернута наизнанку, судьба играет с ней в орлянку,
Она выбрала для неё приманку – старинную шарманку, пусть скрипит
И звонит во все колокола, что у неё обожжены дотла два белых крыла!
Истина согревает израненные сердца, мысль тотчас застряла у окна,
Обида, зависть и злость – частые гости, они перемывают наши кости,
Люди от зависти – стареют, от обид – болеют, от злости – тупеют,
Не пашут, не жнут и не сеют, живут, как умеют, образ богини,
Будто святыни из воспоминаний предков возникает нередко,
Без толку пить таблетки, усевшись на шатающуюся табуретку!
Ты, как белка в клетке, в тюремной телогрейке обиваешь углы,
Черпаешь знания из седой старины, спишь на расшатанной кушетке,
Мысли все - о молодой соседке! Не вырвешь пожелтевшую страницу
Из сердца, прожитые дни из памяти сотрёшь, былое время не вернёшь,
Ты же сам на себя давно не похож, прошедший день был не настолько плох,
Чтобы твою грешную плоть беспокоила небывалая дрожь! Что посеешь, то пожнёшь!
Отношения не сложились, чувства растворились - не засохли, не укоренились в недрах земли!
Прежние страхи восвояси ушли, будто чванливые черти, споткнувшись об земную твердь,
Трудно жить, не любить и тлеть, не попытавшись однажды на гребне волны взлететь!
В противном случае смерть заставит ей в глаза пристально посмотреть,
Чтобы увидеть заоблачный Эверест! Зимой без денег и крыши над головой
Изгоя встретил на стезе столбовой ямщик на тройке удалой, прошёл запой,
Однако взгляд неживой уже давно метался за роковой чертой!
Там плоть сгорает дотла, жизнь, что была, стремглав прошла,
Не затронув ни сердца, ни чела, незримая метла
Былую жизнь подмела, прошлое осталось в тени,
Померкли былые дни из ссор, распрей и любви!
Всё унесено ветром, стезя покрылась пеплом,
А стынь за окном напомнила вновь о былом!
Если что-то плохо лежит – бери, долго не думай,
Без шума и крика Вселенский владыка из жмыха бытия
Сделает весомый вывод для себя, чтобы прибыль была,
Коль на тебе нет креста, да и душа пуста, не зри свысока
На последнего дурака, его ноша - тяжела, боль – невыносима,
Ни огня, ни дыма, под окном скрипит старая осина, под ней лает псина,
Ты же напоминаешь сам себе кретина, не исполина, взвалившего на себя
Судьбоносный крест, однако он сползает с согбенных плеч, как его сберечь?
Жизнь отнимает время, добавляет проблемы, умножает расходы,
Часто о себе напоминают прожитые годы, только у природы
Нет плохой погоды! Ничего страшного,
Если в жизни не всё складно,
И жизнь выглядит безотрадно, ты всё равно говоришь нескладно,
И ругаешь себя беспощадно, все живут грешно, им многое разрешено,
Большая часть жизни осталась позади, там пьянки, гулянки и кутежи,
Безвозвратные грехи, как семейные долги, занимать не с руки,
Отдавать не очень хочется, былое назад не воротится!
Да и не очень хочется, чтобы это произошло,
Угасшее фуфло вместе с собой унесло
Душевное тепло, на этот раз пронесло,
И молодая рябина, что постоянно у тына ждала 
Седовласого мужчину, унесла с собой половину душевной кручины!
Окунувшись в глубокую пучины, ты вспомнил грешницу Магдалену,
Её вспоминают поныне, даже в безлюдной и жаркой пустыне!
Там царит уныние, кровь стынет в голове, зато на языке
Смесь из уличного мата бывалого солдата,
Возвратившегося в родные пенаты
Из кровавой рати!
Тут же в царстве зелёной весны
Всплыл дивный образ ущербной луны,
Вдалеке поёт соловей, запахи трав из полей
Всё сильней и сильней разжигают в душе страждущей моей
Небывалый огонь сиюминутных страстей! Ни горя, ни облегчения,
В голове чрезмерное затмение, невдалеке на приемлемой для глаз высоте
Церковь и сельский погост, на носу пост, сельский быт -наивен и прост,
Он похож на расписной холст из сотканного льна, утомившийся взгляд манит
Небесная лучезарная высота! Молчат уста, только шум прибрежного камыша
Напоминает, что суета сует не убывает на нет, она оставляет след
На много лет в глубине памяти, будто пролитая снедь
На белоснежной скатерти, в душе апатия,
Твоя симпатия не имеет малейшего понятия,
Что без вздоха вдохновения тщетны телодвижения
Любви и страсти! Жизнь разделена на мелкие части,
В горсти зажат нательный крест, чтобы тьма,
Царящая окрест сбежала с заповедных мест!
Что толку жить? Из множества приключений и обид
Только стыд глаза пронзит, как сумеречный свет
На склоне пережитых сновидений и треволнений,
Беспокойный гений полон презрений к жизни мирской!
Дни бегут своей чредой, трудно совладать с собой,
Суета близка, она будто полноводная река,
Широка и обширна, и к тому же любвеобильная,
Жизнь мирская нестабильная уходит в никуда,
Суета сует – всё суета! Изредка черты душевной пустоты
Выползают на коленях из зловещей темноты,
Чтобы твой разум убедить, что жить без воли
 И доли, зажатых в горсти, никак нельзя,
Можно однажды сбиться с пути!
Господи, прости за все грехи, из-за них нас могут убить или казнить!
Можно спокойно поговорить о трудной жизни, будет не лишним признать былые ошибки,
В тени роскошней вишни брызги шампанского мешали мыслям сосредоточиться,
Не очень и хочется в воспоминаниях корчиться, легче чокнуться,
Чем долго мучиться, пока что-то, наконец, получится!
Отступать некуда, спешить незачем,
Беда для всех одна, суета сует – всё суета,
Пушу не для красного словца, из уст Творца исходит Истина,
Передо мной огромная стена, даль омрачена, стать светочем нельзя,
Оставаться неучем желания нет, живу, как аскет, я же обычный человек,
Бог выдаёт нам билет только в один конец! Толпа с глазами цвета неба
Жаждет только зрелищ и хлеба, жизнь идёт, нынче запал не тот,
Былые грехи не в счёт, едва ли ей покоряются дали,
Роль педанта и познания сочинений Канта
Душой и плотью не приму, всё потому,
Что судьбу не изменить,
О прошлом можно забыть на краткий миг,
Когда же солнечный луч кромешную тьму пронзит,
Душа издаст крик вместо того, чтобы звонить во все колокола,
Что, наконец, с уставших уст сброшена тяжелейшая узда,
 И строки стиха сразу пролились на белую бумагу,
Глаза прослезились и божьей росой окропились,
Но не затмились на беспокойном жизненном пути!
Куда идти? С кем общаться? Судьба будет брыкаться
Из последних сил, счастлив ли я когда-то был,
Когда безбожно грешил? Осуждал безвинных
Без причины, сгущал картину чужого бытия,
Бог – единый Учитель и Судья, ни ты, ни я -  не можем людей судить,
Это божьей карой нам всем грозит, осуждать или оправдывать
По дороге в кромешный ад нам тоже не дано,
Мы же все живём грешно!
Пусть лгут лжецы,
Пусть из толпы
Ты слышишь, как орут достопочтенные мужи,
Обвиняя тебя в грехах мирских, не нисходи до них!
По произволу власти вокруг кипят и бушуют страсти,
Они не подвластны никому, ни господину, ни бомжу, 
Ни священнику, ни еретику! Огонь тайных угрызений
И старинных предубеждений давит на разум поколений,
Тайные телодвижения в минуты творческого вдохновения
Истощены, костлявы и худы, наши предки были мудры и не по годам умны!
Они чтили святыни, чурались гордыни, её голос в разум проникает незаметно,
Входит в душу незримо, повстречав на трудном пути странствующего пилигрима,
Снизойдя с высоты до чудной простоты общения, убрав с тропы камни преткновения,
Чтобы осознать своё предназначение и по воле беспокойного гения
Вновь не встать на стезю прегрешения! Ни свет, ни темень,
Ни отблеск костра или упавшая с неба чья-то звезда
Не смогут прервать сияние мириады звёзд,
Они напоминают огромную горсть
Из горьких искрящихся слёз, которые никто не воспринимает всерьёз!
Каждый живёт, как знает, поболтает, пожурит или похвалит,
Потом наедине собеседника оставит, нарушит твой покой,
И ты вновь остаёшься наедине с самим собой!
Только ветер свищет, он своё счастье всюду ищет,
Сумрак ночи на кладбище, там чьё-то жалкое жилище,
Там за мраморной стеной царит вечный смиренный покой, ни бури, ни лазури,
Ни волков в овечьей шкуре, жизнь в ажуре, и только в умершем взоре застыли тоска и горе!
Вокруг темно, бесчестье в закон возведено, оно нагло бросает перчатку здравому уму,
Зачем и почему мы чужим идолам вручаем собственную судьбу?
Ютимся в тёмных закоулках, ходим по захолустным переулкам,
Дарим комплименты явным придуркам, и бьём по рукам
Приятных и моложавых дам! Стыд и срам везде,
Крест на судьбе, святость вовне,
Только покоя нет в душе!
Веселье в толпе,
В голове – пустота, суета сует – всё суета!
 Нет свободы мысли и свободы действия,
Отсюда дивные последствия,
От этого можно с ума сойти,
Неисповедимы Господние пути! Ничто не сохнет легче слёз,
Тот, кто воспринимает жизнь всерьёз, сам на себя не похож!
Ложь, как в сердце нож, она бросает в дрожь того, чьё естество
Сквозь высокие тернии прошло, однако выжило оно,
Короче говоря, ангелы хотят из обычного хмыря 
Вырастить храброго и бесстрашного бунтаря!
Как настоящее и грядущее по граням склеить?
Прошлое надо лелеять, и много о грядущем не говорить,
Ошибки тут же исправить, преданно любить и свято жить!
Всё это не повредит спокойно собственный позор смыть
С постаревших морщинистых лиц мужчин и бывших девиц!
Они рыдают навзрыд, их затрапезный и будничный вид
Обнажает до наготы худшие черты былых перемен,
Люди ничего не получают взамен,
Они смотрят на мир через толщу стен,
И вновь натыкаются на серый тлен и смуту!
Воспринимая судьбу, будто дивную причуду,
Её не стряхнуть, с общего пути уже не свернуть,
Заблуждался каждый сто первый, 
Погорячился двести второй,
Оказавшись наедине с собственной судьбой?
Кто из них святой, а кто же изгой?
Нет стези прямой на жизненном пути,
То колющая боль в груди,
То нельзя святость блюсти,
То впереди вновь не видно ни зги!
Как только допустишь мысль, что тебя покидает жизнь,
Тут же рухнешь вниз, упадёшь на скользкий карниз,
Чтобы впредь не жить, лишь смердеть и тлеть! 
Тряхнув в очередной раз стариной,
Обретаешь душевный покой,
Дни бегут своей чредой,
Отрадная тишина,
Ущербная Луна давно видна из открытого настежь окна,
Она в памяти воскрешает внеземную любовь и страсть,
Как бы вновь с высокого коня долу не упасть
И заживо не пропасть!
Стоишь в православном храме, роешься в памяти, будто в хламе,
Улыбнувшись знакомой даме, не желаешь уходить в мир теней,
Зачем оставлять подруг и друзей? Жизнь мчится под всеми парами
Бог весть куда, следом за ней летит путеводная звезда, господа,
Людская молва гонится следом за нами, будто волны цунами!
Мысли в стаи, будто перелётные птицы, собираются,
Они в дальний полёт вот-вот отправляются,
Мы же остановились на меже,
Где жизнь и смерть, Моисей и ковчег готовы набросить незримую сеть
На стаю вновь всплывших в памяти давнишних и смутных идей! 
Рок нам жизнь усложняет, прошлое тает в серой дымке,
И только на детской картинке – младенческое виденье:
Оно, как наваждение, возникшее во сне,
Зато в душе, открытой настежь,
Зияет огромная брешь!
Там последний рубеж былого веселья и утех,
Злопамятный грех без особых помех выходит на манеж!
Мы ещё увидим небо в алмазных стразах, не сразу, а опосля,
Трудно жизнь начать с нуля, старость нельзя встречать с пустыми руками,
Сума с грехами, чемоданы с вещами, истина под небесами, а под ногами - земная твердь,
На столе - незамысловатая снедь, пришло время поумнеть и, наконец, заматереть.
Жить осталось треть из того, что было прожито наспех,
Изъянов всех не разглядеть, как бы здесь уцелеть,
И медленнее стареть! Лжец не помнит всех своих жертв,
Всему – своё время, всему – свой час!
К вершинам славы долог путь,
Печальна дорога вверх,
Ещё труднее спуск
С горных заснеженных вершин!
Ты вновь один, обычный гражданин,
Не властелин золотых колец, семьянин и отец,
Кузнец и жнец, который сам в тугую петлю залез,
Деньги нужны позарез, сгораешь в кутерьме, живёшь во вред себе!
Спотыкаешься и тут же падаешь на скользкой и узкой стезе,
Где промедление опасно, жить и страшно, и приятно!
В настежь открытое окно влетает желание одно:
Всё постигнуть, всё понять, на остальное наплевать! Чреда преград
Сулит немало утрат, бредёшь наугад, ищешь отраду на небесах,
И натыкаешься всякий раз на мерзкий и тягостный страх!
Ловишь Фортуны взгляд, однако она не твоя, вертится, как егоза
Вокруг чужого обручального кольца, на ловца и зверь бежит,
Не всем дано любить! Всё личное и не публичное отступило в смутную тень,
Шапка-ушанка сдвинута набекрень, что ни день мирская шелуха с ошмётками греха
Зависает в пустоте, мысли – мертвы и непонятны, обещания и клятвы голосом невнятным
Говорят, что нужен особый талант, чтобы дилетант пошёл ва-банк,
Он, как бумеранг возвращается назад, и былая страсть
Исчезает тотчас бог весть где, ты перечишь року и судьбе,
Оставшись наедине ищешь в заоблачной пустоте пороки те,
Что когда-то принадлежали самому себе!
 Не всякому всякое дело под силу,
То, что было, прошло, угодило на дно,
Теперь оно там, где сыро, холодно и темно!
Путь не был прям, то один изъян, то второй за согбенной спиной,
То чреда невзгод встаёт стеной на час-другой затмевая простор,
Судьба – наш кредитор, иногда она несёт сущий вздор,
Не клеится наш разговор, истина сокрыта глубоко,
Видит око, но глаз неймёт, слава и почёт
К себе полчища страдальцев влечёт!
Старость - неизбежна, жизнь - не бесконечна,
Ничто не вечно в этом мире, прогорают дрова в камине,
Проходит всё, вернуть бы что-то назад, но когда и как?
Ещё или уже в страждущей душе не осталось очарования,
Жизнь в стадии угасания, ни слов любви, ни признания,
Деньги когда-то кончаются, позор и стыд - не украшают быт,
Ты всеми забыт, душа рыдает навзрыд, позор не смыть,
Стыд от глаз толпы – не скрыть!  Рок бьёт под дых,
У него нет причин других, как всякий раз напоминать,
Что кромешный ад, как дым и смрад будет на всю округу вещать,
Что божий раб был у смазливых и статных баб нарасхват!
Сгибаясь перед судьбой убого, мы ищем оправдание у рока,
О сколько пороков всплывают наверх раньше срока?!
Чем громче крик, тем сильнее чувство,
Констатирую с печалью и грустью,
Что большое искусство требует больших усилий и утрат,
Вопрос: «Кто виноват и почему люди не живут по уму?»
Брожу с дырявой котомкой уж много лет, хочу повидать белый свет,
Обломки нераскаянных грехов бряцают сильнее пут и кандалов,
Коль ты по натуре – сквернослов, и материшься на богов,
Пришёл твой час надолго замолчать, сливая в унитаз
Постыдную любовь и всепоглощающую страсть!
Иногда грущу, подводить итоги не спешу!
 Рок смотрит на толпу с осуждением и выносит решение,
Его сухой, охрипший голос, бесстрастный и чужой
Окатывал холодной волной этот миг роковой!
В предстоявшую дорогу не беру душевную боль и тревогу,
Посижу немного у отчего порога, вспомню Бога и горные отроги,
Пусть охраняет Богородица от одиночества тщедушное естество!
Грешно оно, хотя мыслит здраво и не приемлет жизнь лукавую
Ни на земле, ни в Раю! Жизнь – отрада, мне бы надо,
Преодолев все зримые преграды, с помощью Творца
Добраться до райского сада, здесь плывёшь ты по течению,
И к своему огорчению идёшь навстречу прегрешению!
Зато там везде любую даль освещает божественный храм!
Впав в истерику, открываешь для себя Америку,
Подплывёшь к чужому берегу,
А на том берегу - песни и пляски,
Там радость и смех, вместе с ними вездесущий грех!
Он без помех рай поверг даже в Чистый четверг,
На земле лично мне спать не давали лягушки,
Ты спал на старой подушке, ел ватрушки и плюшки,
И прислушивался к нравоучениям судьбы-старушки! 
Там же в небесной выси не всё от тебя зависит,
Досужие мысли вынесены за скобки давно,
На плечи наброшено белоснежное рядно!
В кругу высоких ипостасей
Тебе даже сам чёрт не страшен,
Да, он – опасен, нагл и властен, и к тому же причастен
К чреде несчастий и мгновенных перемен,
Ты ничего не получаешь для себя взамен,
На земле – тлен и суета, жизнь без Веры пуста,
Зато на небесах исчезают тревога и страх,
Что тебя могут распять ни за что?
Назад не возвращается никто,
Значит там хорошо, тепло и мухи не кусают,
Ангелы адом не стращают и души они не чают в тех,
Что кто брал на душу тяжкий грех, им пришлось умереть,
И утонуть в облаке дивных грёз, задумавшись всерьёз
О стыке нескольких эпох, где тяжкий вздох
Вторгается без спроса в горнило авторских строк
И тут же венчает каждый эпилог! Земной мир жесток,
Даже проливной дождь не смывает грязь с лица и ног!
Надвигается ночь, ты весь продрог и насквозь промок,
Коль пришёл срок уходить, не стоит выть и жалобно скулить!
Вопрос закрыт, память рыдает навзрыд,
Ты же продолжаешь землю рогом рыть,
Пытаясь упредить всё, что ушло
Уже давно на самое дно
Глубокой полыньи! 
Сочтены часы и дни всепоглощающей любви,
Гаснут фонари вдоль твоей обагрённой кровью стези,
 С неё нельзя сойти, душа продолжает хранить тот зловещий миг,
Который трудно забыть, легче согрешить, чем из себя возомнить
Бог весть кого! Преходяще всё, но ничто не вечно,
Рок выполняет свой долг бессердечно!
Грехи выходят боком, вокруг тебя полынь и осока,
Всевидящее око знает о каждом пороке грешного бытия,
Вот и заканчивается жизненная стезя, тебя бросают из дыма в полымя,
И разноцветные вензеля едва скользя по полумраку жития,
Изменяют числа и даты, наступает час расплаты,
Час утрат напомнит о себе стократ,
Компромат всегда найдётся,
Только былое время назад уже никогда не вернётся!
Ничего не остаётся, как осознать до конца:
На всё воля Творца,
Ему одному принадлежат наши души и сердца
До смертного одра! Опосля глаза закроет беспросветная тьма,
Рок глянет свысока на детище Творца и толика стыда
Затмит высокое чело, которое жило вопреки всему!
Любой приговор приму, тут же сниму с головы картуз,
Пусть тоска и грусть на земле живут, сеют, пашут и жнут,
Особо не вникая ни в истину, ни в суть!

г. Ржищев
20 апреля2025г. 22:40