семь сестёр

 8
Как ни странно, но ночь я проспала беспробудным сном и безо всяких
сновидений. Проснулась отдохнувшей и даже поздоровевшей. Какое-то
время лежала неподвижно, отрешенно пялясь в потолок и пытаясь свести
воедино всю ту информацию, которую узнала вчера.
Самое интересное, что эта информация вовсе не сразила меня наповал.
Такое впечатление, что мне она была давно и хорошо известна, растворена,
так сказать, в моей крови или упрятана в молекулах ДНК. Фактически,
вполне возможно, по чистому совпадению, все эти сведения даже стали
частью моей теперешней жизни. Конечно, трудно поверить, что младенцем
я могла запомнить тот дом, в котором предположительно появилась на свет.
Судя по картинке – вид сверху (скорее всего, аэросъемка), которую мне
предложила программа «Земля Гугл», дом огромный. Настоящий
величественный дворец. И зачем отец выдернул меня маленькой крошкой
из этого великолепия, мысленно недоумевала я.
Я поднялась с кровати, и в эту минуту зазвонил мой мобильник. Взяла
телефон, чтобы ответить на звонок, но на экране высветился незнакомый
номер. Решила оставить звонок без ответа: наверняка кто-то просто ошибся
номером. Отложила мобильник в сторону и пошла на кухню взбодрить себя
чашечкой своего любимого английского чая.
Попивая из кружки, я размышляла о том, что, при желании, несмотря
на всю нелепость самой идеи, я хоть завтра могу сесть в самолет и через
каких-то двадцать четыре часа, в буквальном смысле этого слова, постучать
в двери собственного прошлого.
A Casa das Orquideas, Laranjeiras, Rio de Janeiro, Brazil.
Я попыталась вспомнить подробности давнего разговора с отцом,
когда мы обсуждали с ним, какую именно специализацию мне избрать для
учебы в университете. Вне всякого сомнения, именно отец убедил меня
тогда взять португальский язык в качестве одного из обязательных языков
обучения. А еще я вспомнила, как легко мне давался этот язык, словно он
был моим родным, как французский. Я пошла в гостиную, чтобы еще раз
взглянуть на тот маленький, треугольной формы камешек, который Па Солт
вложил в конверт вместе с письмом ко мне. Я извлекла камешек из
конверта и принялась разглядывать едва заметную надпись на обратной
стороне.
Кое-что стало проясняться. Во-первых, сама надпись сделана на
португальском языке. Правда, различимы лишь некоторые буквы и дата –
1929. Остальной текст практически не читаем.
Внезапно меня охватило радостное возбуждение, но я немедленно
поборола в себе эту эйфорию. Трудно вообразить себе более дурацкий
поступок: взять и отправиться в Бразилию.
А с другой стороны, что здесь такого дурацкого?
За второй чашкой чая я принялась обдумывать свои намерения.
Немного успокоившись и посмотрев на все трезвым взглядом, я сказала
себе: да, вполне возможно, когда-нибудь в будущем я и вправду посещу
Бразилию. Тем более у меня есть веские основания для подобного
путешествия. Я перевожу на французский романы бразильских писателей.
Могу наладить через Флориано Квинтеласа, того самого писателя, который
сам недавно звонил мне, контакты с некоторыми бразильскими
издательствами. Вдруг они порекомендуют мне и других своих авторов,
тех, кто нуждается в переводческих услугах на другие языки.
Снова зазвонил мобильник. Пришлось вернуться в спальню и взять его
с прикроватной тумбочки. Автоответчик сообщил, что на мой номер
поступило голосовое сообщение. Я нажала на кнопку и, приложив трубку к
уху, направилась на кухню. В трубке раздался до боли знакомый голос.
«Майя, это я, Зед. Надеюсь, ты меня еще помнишь. – Короткий смешок
в его обычной манере. – Послушай, я не знаю, в курсе ли ты тех ужасных
новостей, что связаны с трагической смертью моего отца. По правде
говоря, мы сами еще никак не можем оправиться от этого удара. Я бы не
стал тебя беспокоить, но тут вчера мой приятель, тоже яхтсмен, сообщил
мне о твоем отце. Сказал, что он тоже ушел из жизни. На днях я буду в
Женеве, по делам, на несколько дней. Было бы здорово увидеться с тобой.
Поплакались бы друг другу в жилетку. Жизнь – такая непредсказуемая
штука, правда ведь? Я понятия не имею, по-прежнему ли ты обитаешь в
Женеве, но где-то у меня хранится номер твоего домашнего телефона.
Приеду, обязательно позвоню или даже попытаю счастья и лично
наведаюсь в ваш знаменитый дом Атлантис, если ты никак не
откликнешься на это мое послание. Прими мои соболезнования в связи с
кончиной твоего отца. Береги себя».
Раздался звуковой сигнал, уведомляющий о том, что сообщение
закончено, а я продолжала стоять как вкопанная на прежнем месте, не в
силах пошелохнуться. Знакомый голос, услышанный после долгого
перерыва, впервые за четырнадцать лет, вогнал меня в ступор.
– О боже! – выдохнула я в смятении, представив, как через пару дней
на пороге моего дома появится Зед. Я почувствовала себя зверушкой,
загнанной в силки. У меня даже возникла чисто детская фантазия –
немедленно залезть под кровать и спрятаться там ото всех. Вдруг он уже в
Женеве и может возникнуть здесь в любую минуту?
А может случиться так, что телефонную трубку в доме поднимут
Марина или Клавдия и, по незнанию своему, чистосердечно сообщат Зеду,
что я действительно обитаю в Атлантисе. Сама мысль о таком развитии
событий привела меня в полнейшую прострацию. Нужно немедленно
бежать к ним и предупредить, чтобы они на все звонки отвечали одинаково.
Меня нет дома. Меня нет дома ни для кого.
Но что, если Зед просто возьмет и приедет сюда безо всяких звонков?
Он ведь прекрасно знает, где именно находится Атлантис. Я сама однажды
во всех подробностях расписала ему местонахождение дома.
– Надо немедленно бежать прочь, – прошептала я и, почувствовав, что
ноги снова стали слушаться меня, побрела в гостиную. Там я принялась
бесцельно слоняться по комнате, прикидывая, каким из приглашений,
полученных от сестер, я могу воспользоваться, причем незамедлительно.
Но как-то ни один из предлагаемых маршрутов особо не впечатлял. У
меня даже мелькнула мысль снова вернуться в Лондон, к Дженни, и
затаиться у подруги до поры до времени. Там-то я точно буду в полной
безопасности.
Но как долго я смогу прятаться у Дженни? Вполне возможно,
пребывание Зеда в Женеве затянется на неопределенно долгий срок. Да тут
и к гадалке не ходи. Ясно же, как божий день, что все свои несметные
богатства отец Зеда хранил в подвалах швейцарских банков.
– Но почему именно сейчас? – возопила я, обращаясь к небесам. Ведь
мне же нужно время, в том числе и для того, чтобы успокоиться, все
взвесить и еще раз хорошенько обдумать. Но нет! Я точно знала, надо
срочно выметаться из Атлантиса. Встреча с Зедом окончательно сломит
меня, особенно учитывая мое нынешнее состояние, и душевное, и
физическое.
Я машинально глянула на журнальный столик, и пальцы сами собой
схватили треугольный камешек. Я снова уставилась на него, и в ту же
минуту мое сознание пронзила дикая мысль. И я тут же принялась
лихорадочно обдумывать ее.
Итак, если я хочу удалиться от Зеда на максимально возможное
расстояние и при этом никто не должен знать, куда именно я направилась,
то Бразилия подходит мне идеально по всем параметрам. А работать я могу
где угодно. Прихвачу с собой свой ноутбук и продолжу трудиться над
текущим переводом. В чем проблема? Так почему бы не Бразилия?
– И верно, Майя! Почему бы не Бразилия? – повторила я свой вопрос
уже вслух.
* * *
Через час с небольшим я переступила порог кухни и поинтересовалась
у Клавдии, где Марина.
– Поехала по каким-то своим делам в Женеву, – ответила Клавдия. –
Ей что-нибудь передать, когда она вернется?
– Да, – ответила я, собираясь с духом, чтобы сказать все остально Передайте ей, что я уезжаю сегодня вечером недели на две по меньшей
мере. И вот еще что, Клавдия. Если мне будут звонить или кто-то явится
сюда лично, отвечать так: меня нет дома, я в отъезде, буду отсутствовать
какое-то время, и на этом все.
На обычно невозмутимом лице Клавдии отразилось удивление.
– А куда вы собрались, Майя?
– Мне нужно отъехать по делам, – уклончиво ответила я.
– Хорошо, – сказала домоправительница, принимая мой
немногословный ответ как должное.
В первый момент мне показалось, что она собирается добавить что-то
еще, но продолжения не последовало.
– Сейчас иду к себе в Павильон собирать вещи. Когда Кристиан
вернется, предупредите его, что около трех часов дня мне нужно попасть в
Женеву.
– Приготовить вам ланч?
– Нет, спасибо, не надо, – отказалась я. Мой желудок и без того уже
взбунтовался от переизбытка эмоций. – Перед отъездом я загляну
попрощаться. И запомните, Клавдия. Меня ни для кого нет дома.
– Я все поняла, Майя. Вы это уже говорили.
Двумя часами позже, наскоро побросав в чемодан вещи и
забронировав себе билет на самолет и номер в отеле, я покинула Атлантис.
Пока катер на полном ходу рассекал воды Женевского озера, унося меня
прочь от родного дома, я впервые задумалась над тем, почему бегу. Убегаю
прочь от собственного прошлого? Или, напротив, стремлюсь к ненму на встречу

люсиндра райли