Маняша

       Катю с детьми родители забрали к себе на проживание в город. Её дом теперь был закрыт на замок и выставлен на продажу. А Кремневы, наконец, продали свою квартиру, купив отдельный дом в тихом живописном посёлке Чащино, куда потом всегда приглашали Катю в гости. Их квартиру с удовольствием купила молодая особа Мария Шмырина.
- Такая красота, что я даже ремонта вообще не буду делать! – радостно осмотрела она каждый угол жилья и всем соседям при знакомстве представилась: - Меня зовите Маняша!
- О как! У нас теперь на одной площадке Маша и Маняша! – рассмеялся Лукошкин, вздохнув наконец полной грудью, что теперь ему не надо терпеть сцены ревности жены. Как женщина Маняша показалась ему совсем неинтересной и в придачу оказалась вислозадой, о чём он немедля доложил Маше, очень её этим порадовав.
- Ну, значит уживёмся! – один на один потёрла жена руки и настолько ослабила бдительность возле незамужней соседки, что даже стала устраивать алкопитные чаепития с соседкой в компании мужа.
       На этих чаевыпитиях Лукошкины узнали о горькой судьбе Маняши. Получалось, что её бросил муж-гуляка, когда их дочери шёл ответственный тринадцатый год. Но дочь, слава Богу, сейчас училась в техникуме, проживая в общежитии. В свою очередь Маша посвятила Шмырину во все сплетни про съехавших соседей, и про соседей, живущих рядом. И конечно же, в отличии от тех же Катаевых Маняше теперь продавалась самая лучшая рыба.
       Всё это делалось неспроста, а из-за того, что Лукошкина с этой соседкой распланировала стать настоящей подругой, всё время с завистью вспоминая дружбу Кати и Лили. А вспоминая помощь Матвея с рубкой дров для Катиной бани, она настолько окружила новосёлку заботой, что приобщила к этому делу и Яшу. Бояться каких-то соблазнов вислозадой некрасавицы было нечего. Её Лукоха перед той вообще не краснел, как это бывало с ним возле Кремневой, и Маша то и дело раздавала ему команды:
- Яш, забеги-ка к соседке шкаф помочь передвинуть! Да пол там, смотри, не поцарапай!
       Или:
- Яша, Маняша просила помочь перенести ей банки с соленьями в другую кладовку. Помоги уж ей. У тебя-то силёнок поболе, чем у нас баб.
       Или:
- Яша, соседка просила помочь ей сдвинуть диван.
       И так дело дошло до просьбы помочь раскатать соседке палас. Маша как раз спешила в парикмахерскую на химию и уже с порога крикнула мужу:
- Ой, Яш, чуть не забыла! Помоги Маняшке раскатать в зале палас! Она не соображает, как его толкнуть под мебель!
       С этой командой дверь квартиры захлопнулась и по лестнице торопливо простучали каблуки жены. У Лукошкина на сей раз дрогнули поджилки и трепыхнулось сердце. Раз за разом отправляя его к соседке, супруга ни сном, ни духом не чуяла, что Шмырина на всю катушку с ним флиртует. Поначалу Яше это было противно. Потом смешно. Затем начало льстить от заслуженных похвал богатырской силы, которую Маша давно уже перестала в нём замечать. Шмырина натуральной паучихой опутывала его этими похвалами, с восхищением говоря возле того же сдвинутого шкафа:
- Вот это я понимаю – мужская сила! – и намёкисто играла глазками по его бицепсам и мускулам: - Находят же девки себе мужские руки – и сильные, и по всему видать ласковые.
       А с перетаскиванием банок в тесной кладовке у неё настолько откровенно замаслились на соседа-помощника глазки и заиграла слащаво-похотливая улыбочка, что Лукошкину мгновенно сделалось жарко, как в бане! В тот раз он прямым ходом вылетел на улицу, чтобы проветриться от пота и красноты щёк, боясь ревности жены. Похота Шмыриной здорово напоминала Варькину дурь, но во избежание противной войны с соседями об этом лучше было крепко помалкивать перед женой. Молчание это, однако, вылезло ему непростительным боком! Когда на раскатанный палас общими усилиями поставилась тумба под телевизор, Маняша плюхнулась на диван и махнула на тумбу рукой:
- Ой, не могу уже! Давай сядем, передохнём, а потом ты ещё поставишь мне туда этот телевизор!
       Яша тоже мешком бухнулся рядом, осмотрел свою работу и указал на тумбу:
- Я бы вот эту мебель поставил вон в тот угол. Здесь она только место ворует и с порога лезет в глаза. А ещё из-за неё к окну неудобно будет подходить.
       Маняша зашторивала все окна тюлями, предпочитая полумрак. А она, глянув на тумбу, полюбопытствовала:
- Жена - то дома?
- В парикмахерскую на химию учалила, - доложил Яша.
       И Маняша тут же уточнила:
- Давно «учалила»?
- С полчаса назад, - припомнил Яша и отмахнулся: - А-к, будет сидеть теперь там до тошноты. Очередь вечно же скапливается…
       В тот же миг Шмырина внезапно хватанула его за шею, завалила на диван и всосалась в губы с головокружительной жадностью, страстно выговаривая:
- Яшка!.. Ты такой классный!.. Будь хотя бы иногда моим!..
       От её нападения Лукошкин попал в такой водоворот соблазна, что, мгновенно выпав из реальности, словно лишился ума и даже не понял, как сам залез на совратительницу и сделал то, что жена ни за что не попросила бы для неё сделать!!! Это была его первая измена законной супруге, ставшая началом его настоящих любовных отношений с чужой женщиной!

продолжение след.-------------------