Деревенский детектив

Фонарь, болтавшийся на ветру, поочередно выхватывал то синий ватник, то кирзовый сапог, испачканный навозом и глиной. Тело принадлежало работнику совхоза "Рассвет", зоотехнику Сидорову. Сидоров лежал, картинно раскинув руки, словно приглашая сделать «обнимашки», и не подавал признаков жизни, что могло означать одно из двух: либо он был мертвецки пьян, либо тело утратило жизненные силы и превратилось в труп. Вокруг неподвижного тела бродили коровы — дамы, как ласково называл их Сидоров. Они щипали траву, иногда останавливались и с задумчивым видом поглядывали на неподвижного зоотехника. Бока животных украшали буквы, намалёванные белой краской. Каждая корова была помечена своей неповторимой буквой, но что это значило, оставалось загадкой. Коровы бродили по полю, но от Сидорова далеко не уходили. Его тело, казалось, чем-то притягивало животных; возможно, они испытывали к нему нежную привязанность. В какой-то момент коровы всё же собрались вокруг Сидорова, лежащего на земле, и из разрозненных букв сложилось нехорошее слово "ДОЛГ". Кому и что должен был зоотехник, так же оставалось тайной.
Вскоре у канавы стал собираться народ. На место был вызван местный участковый по фамилии Петров.
— Граждане, попрошу не топтать место преступления.
— А чё его не топтать-то? Вон буренки уже все вытоптали, — заметил местный тракторист, он же первый друг и собутыльник Петька Васюкин.
— И всё же, на земле могли остаться улики, граждане. Кто и когда видел Павла Сидорова живым?
Из толпы раздались возгласы, и кто-то заголосил, тонко, по-бабьи.
— Ну, я видел, — подал голос всё тот же Петька.
— Когда, где и при каких обстоятельствах? — начал наседать на Петьку Петров.
— Так на ферме, два часа назад, он дамам стихи читал.
— Вы сможете при необходимости опознать тех гражданок?
— А чё их опознавать? Вон они у вас за спиной — Катька, Зинка, Светка и Машка.
Следователь обернулся в надежде увидеть молодых особ, любящих поэзию, но позади над телом зоотехника Сидорова застыла только группа из четырёх коров, которые задумчиво жевали траву.
Долгий вопрошающий взгляд был адресован Петьке.
— Ты что, мамонт таёжный, шутить решил со следствием? Так я оформлю тебя на пятнадцать суток за шуточки.
— А что сразу оформлю? Дамы — это коровы, их так Пашка называл, — внес поправку Петька.
Все односельчане дружно закивали.
— Так, предположим.
Участковый осмотрел коров и буквы — вот что изначально не бросилось ему в глаза. Каждую бурёнку украшала буква: Д, О, Л, Г. Переписав их на бумагу, участковый пришёл к выводу, что зоотехник Сидоров был убит из-за долга, сумма которого была так велика, что расплатиться со своим кредитором Пашка не смог. И теперь вся деревня была свидетелем развязки некоей кровавой драмы, произошедшей в этом месте.
Петров окинул тяжёлым взглядом односельчан. Те стояли с понурившимися головами, бабы всхлипывали, мужики топтались на месте и вздыхали. И кто же из них мог дать Пашке Сидорову в долг? Размышления участкового были прерваны Петькой.
— Вот ведь, сука, — радостно изрёк Васюкин.
— Выйду на улицу, гляну на село — девки гуляют, и мне весело, — жизнеутверждающе разлилось за спиной участкового. Народ оживился и загалдел.
— Сиська ты тараканья, живой, гад! — и Петька полез в канаву, чтобы поднять Паху, который удивлённо таращился на собравшихся односельчан.
— Позвольте, а как же долг? — вдруг задал вопрос участковый, ведь кто-то оставил послание с предупреждением.
Все уставились на Пашку.
— Какой долг? — Пашка с недоумением смотрел на Петрова, силясь понять, когда он успел задолжать представителю власти.
— Ну вот же, на коровах! — тыкал пальцем участковый в бурёнок.
— А, вы про это, — Пашка смущённо опустил глаза. — Это мой коллектив, мы с дамами песню разучивали. Я их по голосам рассортировал, а чтобы не путать, краской название написал.
— Долг?
— Да нет, Голд, ну золотые мои, певуньи.
Петька громко заржал. Участковый сплюнул и зашагал прочь.