Каин, Совесть, Покаяние или обречённость потомков

Слово Покаяние происходит от слова Каин, тот самый который убил, дабы постичь счастье в несчастье чужом.
Неприкаянный ,происходит от: «И сказал Бог Каину будешь скитальцем (неприкаянным) и строил Каин города для своих потомков, но так и не смог нигде осесть и приобрести покой».
Не покаявшиеся потомки пращура, полагающего возможность счастья на несчастье других, обречены на житие без Совести и вечное проклятие!

ВИКТОР ГЮГО

ЛЕГЕНДА ВЕКОВ

СОВЕСТЬ

С женою и детьми, покрыт звериной шкурой,
Под проливным дождем, взлохмаченный и хмурый,
Бежал от лика Иеговы Каин прочь;

И прибыл наконец, когда спустилась ночь,
К подножию горы, где полные печали
Измученные сыновья ему сказали:
«Мы здесь уляжемся на землю и заснем».

Но Каин спать не мог: он думал, а потом
Вверх посмотрел и там, в глубинах небосвода,
Глаза увидел вдруг, не скрыла непогода
Их взора. На него тот взор был устремлен.
«Путь пройден небольшой!» — дрожа воскликнул он.

И, разбудив жену и сыновей, он снова
Возглавил их побег. Не говоря ни слова,
Шел тридцать дней подряд и тридцать шел ночей,
От шума вздрагивал, не расправлял плечей;
Боясь взглянуть назад, он шел, с пространством споря,
Без сна и отдыха. И вот на берег моря,
В край, названный потом Ассуром, он пришел.

«Здесь остановимся, — сказал он. — Я нашел
Себе убежище, достигнув края света».

И в небо мрачное он глянул, молвив это,
И увидал глаза в бездонной глубине.
Охвачен дрожью, закричал он: «Дайте мне
Укрыться где-нибудь!» И сыновья в печали
Смотрели на него и головой качали.

Иавалу, отцу тех, кто живет в шатрах,
Раскидывая их в пустыне и песках,
Так Каин приказал: «Здесь натяни полотна!»
И возвели шатер с его стеной неплотной,
Камнями придавив полотнища к земле.

«Ты видишь что-нибудь?» — спросила в полумгле
Дочь сыновей его, ребенок нежный Цилла.
«Глаза! — ответил он. — Мне жизнь моя постыла».
Иувал, предок тех, кто в барабаны бьет
И с гуслями в руках по улице бредет,
Воскликнул: «Я могу соорудить иное!»
Он Каина укрыл за бронзовой стеною.

И Каин вновь сказал: «Глаза! Опять глаза!»
«Мы крепость возведем, — Енох ему сказал.—
Построим город, цитадель и много башен.
Никто не подойдет — так будет город страшен.
И все ворота в нем закроем на засов».

И Тувалкаин, этот предок кузнецов,
Стал город воздвигать ужасный, как проклятье.
Покуда строил он, все остальные братья
Прочь гнали тех, кто смел приблизиться к стенам,
Глаза выкалывали им, а по ночам
Из лука целились, пуская в звезды стрелы.

Не полотно шатров — гранит рукой умелой
Был поднят к небесам. Все плиты меж собой
Связали намертво железною скобой,
И толщина стены горе не уступала,
И тень от башен тьмой равнину наполняла,
И на вратах был знак: «Вход богу воспрещен».

Когда ж увидели, что труд их завершен,
То в башню каменную предка поместили.
Он мрачно в ней сидел и так ответил Цилле,
Спросившей у него, исчезли ли глаза:
«Нет! Здесь они опять». А сыновьям сказал:

«Хочу я под землей, как мертвецы в могиле,
Укрыться навсегда, чтоб обо мне забыли
И чтобы ничего не видеть мне вовек».

Могилу вырыли. Спустился человек
Под своды мрачные — он не считал ступени
И в полной темноте уселся на сиденье.
Потом прислушался. Не слышно ничего.
Он был один. Глаза… смотрели на него.