Очищение поля души

Вечер опускался на Капернаум, окутывая город мягкими сумерками. В доме, где остановился Иисус с учениками, горели масляные светильники, отбрасывая на стены причудливые тени. После долгого дня, проведённого среди народа, наступило время тишины и близкого общения. Ученики расположились вокруг Учителя, их лица в мерцающем свете выражали сосредоточенность и жажду понимания.

Весь день Иисус говорил притчами, и одна из них — о плевелах на поле — особенно запала в сердца учеников. Теперь, в уединении дома, они надеялись услышать её истинный смысл.

— Учитель, — обратился к Нему Пётр, — мы размышляли о притче о плевелах. Ты сказал, что человек посеял доброе семя на поле своём, а враг посеял плевелы среди пшеницы. Что это значит?

Иисус обвёл взглядом их лица, освещённые мерцающим пламенем светильников. В Его глазах отражался огонь, словно напоминая о той печи огненной, о которой Он упоминал в притче.

— Сеющий доброе семя есть Сын Человеческий, — начал Он тихо, и ученики придвинулись ближе, не желая упустить ни слова. — Поле есть душа живая; доброе семя — это слово Царства Небесного, рождающее мысли добрые и божественные; а плевелы — это то, что рождает мысли злые и дьявольские.

Ученики переглянулись. Это было неожиданно. Они думали, что поле — это мир, как Иисус объяснял в других притчах. Но теперь Он говорил о поле как о душе человеческой, и это открывало совершенно новое понимание.

— Поэтому, как собирают плевелы и сжигают в огне, так будет при кончине человека, — продолжал Иисус, и Его голос звучал с особой проникновенностью, словно Он говорил о чём-то, что видел собственными глазами. — Воззрит Сын Человеческий на все злые помыслы, на всякое совращение и беззаконие сердца, ибо сказано: Велико развращение человеков на земле, все мысли и помышления сердца их — зло во всякое время, и раскается.

Матфей, знавший Писания, узнал эти слова из Книги Бытия, описывающие время перед Потопом, когда Бог увидел, насколько люди погрязли в грехе. Но теперь эти слова обретали новый смысл, говоря не о всеобщем развращении человечества, а о внутреннем состоянии отдельной души.

— И соберет все эти мысли, творящие зло, и бросит в печь огненную, — голос Иисуса стал глубже, в нём звучала сила и уверенность судьи, выносящего окончательный приговор. — Тогда праведные мысли воссияют, как солнце, воспламененные божественной силой, в Царстве Небесном. Ибо раскаялся человек и потому, как сказано: обрел благодать.

Наступила тишина. Только потрескивание фитилей в светильниках нарушало безмолвие комнаты. Ученики осмысливали услышанное, и в их глазах постепенно загоралось понимание.

Иоанн, самый молодой из учеников, первым нарушил молчание:

— Учитель, если я правильно понял, Ты говоришь не о конце мира, а о преображении человеческой души? О том, как очищаются наши мысли и сердца?

Иисус улыбнулся Иоанну, и в Его улыбке была особая нежность к этому юноше, чьё сердце было так открыто для понимания.

— Да, Иоанн. Каждый человек — это целый мир, созданный по образу и подобию Божьему. И в этом мире идёт непрестанная борьба между добром и злом, между пшеницей и плевелами, между мыслями божественными и дьявольскими.

— Но почему нельзя вырвать плевелы сразу, как только они появляются? — спросил Пётр, вспоминая, как в притче слуги хотели немедленно избавиться от сорняков, но хозяин запретил им, опасаясь повредить пшеницу. — Почему мы должны терпеть злые мысли в себе?

— Потому что часто бывает трудно отличить истинно доброе от кажущегося добрым, истинно злое от кажущегося злым, — ответил Иисус. — Многие мысли, которые вначале кажутся добрыми, могут привести к злу; и наоборот, то, что кажется злом, может обернуться благом. Поэтому нужно дать всему вырасти и проявить свою истинную природу.

— А что значит «при кончине человека»? — спросил Фома. — Ты говоришь о смерти?

Иисус покачал головой:

— Не только о физической смерти, Фома. Я говорю о моменте истины, о том моменте, когда человек ясно видит всё, что есть в его душе, — и доброе, и злое. Это может произойти в любой момент жизни, когда человек по-настоящему встречается с самим собой и с Богом.

— И тогда происходит разделение? — спросил Андрей. — Тогда злые мысли отделяются от добрых?

— Да, Андрей. И это разделение совершает Сын Человеческий — то есть истинная, божественная сущность человека, которая способна различать добро и зло не по внешним признакам, а по самой их природе.

— А что означает печь огненная? — спросил Иаков, которого всегда тревожили упоминания о суде и наказании. — Это ад, о котором говорят фарисеи?

Иисус взял в руки один из светильников и поднял его так, чтобы огонь ярко осветил Его лицо.

— Огонь может быть разрушительным, Иаков, но он также очищает и преображает. Печь огненная — это очистительный огонь раскаяния, огонь божественной любви, которая сжигает всё недостойное в человеке. Это больно, но эта боль целительна.

— Значит, когда Ты говоришь «раскаялся человек и потому обрел благодать», — медленно произнёс Пётр, — Ты имеешь в виду, что через раскаяние мы очищаемся от плевел, от злых мыслей?

— Именно так, Пётр. Раскаяние — это не просто сожаление о совершённом зле. Это глубокое преображение души, когда человек видит зло в себе во всей его наготе и отвергает его всем своим существом. И тогда злые мысли сгорают в огне раскаяния, а добрые мысли сияют, как солнце, освещённые божественной благодатью.

— А что значит «воспламененные божественной силой»? — спросил Иоанн. — Как божественная сила воспламеняет наши добрые мысли?

Иисус улыбнулся:

— Вспомни, Иоанн, как выглядит поле пшеницы в лучах восходящего солнца. Каждый колос словно загорается золотым светом, но этот свет не сжигает колос, а преображает его, делает его прекрасным. Так и божественная сила не уничтожает человеческое в нас, а преображает его, возводит на новую ступень бытия.

Ученики молчали, погружённые каждый в свои мысли. Притча о плевелах, казавшаяся им вначале простым рассказом о сельскохозяйственных заботах, теперь открывалась как глубокое учение о внутренней жизни души, о борьбе добра и зла в сердце каждого человека, о пути очищения и преображения.

Иисус обвёл взглядом их лица, на которых отражалась работа мысли и чувства. Он знал, что не все они сразу и полностью поймут то, что Он им открыл. Но семя было брошено в почву их душ, и в своё время оно даст всходы.

— Поздно уже, — сказал Он наконец. — Отдохните. Завтра нам предстоит долгий путь.

Ученики разошлись по своим местам для ночлега, но ещё долго в темноте дома слышались тихие голоса: они обсуждали услышанное, пытаясь проникнуть в глубину притчи о плевелах, которая теперь казалась им не просто рассказом о чужом поле, но повествованием о их собственных душах, о той невидимой борьбе, которая ежедневно и ежечасно происходит в сердце каждого человека.

А Иисус, лёжа в темноте, слушал их голоса и знал, что эта притча — лишь начало пути, который им предстоит пройти. Впереди было ещё много истин, которые они должны были постичь, много тайн, которые Ему предстояло им открыть. Но сейчас было посеяно новое семя понимания, и Он был уверен, что оно принесёт свой плод в своё время.