Пра-коло 3

Окончание. Начало здесь http://proza.ru/2025/04/19/1158
http://proza.ru/2025/04/20/335

Это потом, уже много лет спустя, я поняла, что лес не насовсем забирает память. Почти всё, что я до того написала и нарисовала, я увидела во сне. Теперь мне часто такие сны снятся. А что-то Верка позже рассказала, я с ней всеми снами делюсь, и она подтверждает, что они взаправдашние, не мороки. Про какбутышей мне пока ничего не снилось. Зато Верка рассказала про то утро, и что потом я несколько раз видела тех белых мальчиков в лесу, они словно нас оберегали.

На этом месте я помещу несколько рисунков. Вот этого я видела во сне. Дед сказал, что это ангел, и на голове у него не шляпа должна быть, а нимб. Но я про ангелов и нимбы не знаю. Как увидела, так и нарисовала.

Это звёздная тьма. Верка рассказывала, что мы еле от неё убежали, прямо в обед на перевале подкралась. А звёзды на ней — не звёзды, ножи острые, и светятся. Я даже рада, что об этом не помню.

Каменное озеро — в нём воды чуть, только стопы замочить, а вся остальная глыбь — камни. Но ходить по ним нельзя, затянет сразу. Мы тоже по камню бросили, как дань. А потом Лёнька на берегу топор нашёл и очень радовался.

По Лёньке я страшно скучаю. Когда опять маленькой была, часто во сне его видела. И музыку его видела. Но нарисовать её не умею, мне сейчас всего шесть лет. Верка меня заново писать учила. Она же совсем взрослая, замуж недавно вышла. Так вот, дальше я уже с её слов пишу. Из леса домой она меня несла, я совсем младенчиком стала на том колесе.
 
— Вер, а если бы я исчезла тогда?
— Колесо само знает, когда остановиться. Для одного время при вращении идёт вспять, для другого — вперёд.
— То есть Лёнька повзрослел на столько же, на сколько я помолодела?
— Нет, он в прошлый раз сам на колесе свои пятнадцать лет потерял, поэтому ему вернулись и те годы, и новые прибавились.
— Эх, значит он сейчас совсем взрослый дядька?
Это я вздыхаю, потому что помню, что мечтала выйти замуж за Лёньку...
 
— А ты не помнишь? Он же приходил.
И Верка рассказывает, что тогда, на Кудыкиной, Лёньку колесо домой не пустило. Один из приходящих должен остаться при колесе, чтобы научить следующего, кто придёт после. Там и избушка для сторожа есть. Так вот, через три года после нашего возвращения, Лёнька и приходил, со мной говорил, но в посёлке не остался, залесь звала его...
— Это что ли дед-всевед — Лёнька? — вспоминаю я и удивляюсь. Этот дед однажды пришёл к нам на ночлег, меня на колени посадил, да всё сказки рассказывал. Научил слову от змей, теперь я их не боюсь. Как же это я его не узнала?
— Да какой дед? — смеётся Верка, — бородатый разве что. Это тебе по малолетству показалось, будто он дед.
— А ещё он придёт?
— Не знаю...
Верка грустно вздыхает.

Тут мама зовёт нас пироги есть. Папа вчера с охоты принёс кабанчика. Говорит, рысь за ним с дерева следила, да не тронула. Близнецам, братикам моим, тоже по пирожку дали, хотя у них зубов нет пока. Пусть учатся.

Чуть не забыла: колесо то называется пра-коло. Это мне дед-всевед, то есть Лёнька, сказал.

Если что ещё вспомню, запишу. А лучше нарисую, писать я не очень люблю.