Сторона справедливости

Автор ощущает нижеследующее произведение неоконченным, но завершить его в обозримом будущем не обещает. Оно самодостаточно, хотя и задумано как первая из двух б-м равновеликих частей.

В беседе участвуют трое распятых – слева (РЛ), в центре (РЦ) и справа (РП).


От роз остались только тернии венца,
Селянки продали на масло лепестки,
И щиплет плевелы заблудшая овца –
Совсем одна у берега реки.

С креста, да если б пот не застил взор,
Видна Земля во всей её красе.
Голгофа – специфический бугор.
Немного жаль, что на неё взойдут не все.

РЦ:
- Поверь, разбойник, там за куполом небес
Иные звёзды светят, и иные сны
Навеет нам вселюбящий Отец.
Там  даже Сары и Марии не нужны.
Верней, нужны… но в принципе не так,
Как ты себе доселе  представлял.
Узреть Отца нам с ними выше всяких благ.

РП:
- Да я и мать-то толком не видал.
А тут – отца… О чем ты, Назорей?
Мы просто оба сдохнем за грехи.
Простит – так значит сдохнем поскорей.
И все блага.

РЛ:
- Нас трое, земляки!
Ты намекаешь, будто третий без греха -
Не я ли? Ну и где же Высший Суд?
Где тридцать три гвардейских ангельских полка,
Которые на клочья разнесут
Пилата, Ирода, вот эту стражу, Рим…
Да, Рим. Они  ведь могут или как?
Или пока мы здесь распятые висим,
Там зреют планы ангельских атак?

РП:
- Заткнись. За мародерство не пришиб
Я зря тебя в Самарии, шлемазл.
Там даже ангелы тебе не помогли б,
Бог миловал. И я, на первый раз.

РЛ:
- То там, в Самарии. А здесь-то я за что?
Мы оба знаем, что мой грех не для креста.
Здесь каждый третий промышляет воровством –
Не распинать же из-за воровства!
Вы убивали. Я не убивал.
Я брал добычу, я носил её в общак,
Я руки свои кровью не марал,
Не то что вы, сикарии. Не так!

РП:
- Ты крысой жил и крысою помрёшь.
Не веришь – вон, спроси у фраерка.
Он вообще распятый ни за грош,
И не визжит, как ты, на облака.

РЛ:
- А! Значит, третий-лишний это он.
Безгрешен. Или сразу скажешь – свят.
А я и есть говно и был говном…
Но в чём от этого меняется расклад?
Мы как висели здесь, так и висим,
Смерть, сука, близится, а ангелов всё нет.
Пошто К НЕМУ не прилетает херувим?
У них в небесной канцелярии обед?
У нас – скажи им, праведник – жара.
Не могут снять – пусть хоть подуют ветерком.
Пусть не на всех, пускай мы мошкара.
Пусть только на тебя на одного.
На одного тебя, ты слышишь? Помолись!

РП:
- Отстань ты от него. Зачем тебе?

РЛ:
- Чтобы увидеть в этой праведности смысл!
Мы как бы трое умираем в один день.
Из нас двоим, как ты мне тут вещал,
Распятье – справедливый приговор,
А третий ничего не совершал.
Так почему он вместе с нами до сих пор?!
Где справедливость? Где небесные войска?
Где ветер, где колеблемая твердь?
Выходит, жизнь печального лоха
НЕ ПОМОГАЕТ ДАЖЕ УМЕРЕТЬ!
Я… криво жил. Я сквернословил, пил,
Я грабил вдов, обманывал сирот,
Я даже шлюхам пару раз не заплатил.
Что ржёшь? Мне стыдно перед ними, идиот!

РП:
- А перед вдовами не стыдно.

РЛ:
- Как когда.
Пожалуй, перед ними тоже. Но
Пусть в моей жизни сплошь позор и ерунда –
А что иного может быть дано?
Наверно, можно как-то прямо, без грехов,
С одной женой, с молитвой и постом,
С вином в Пурим из штопаных мехов…
Но вот три жизни кончились крестом.
А были разными. Где ветер? Ветра нет.
Ты видишь – нету. Нету! НЕТУ ВЕТРА!!!
Какая разница за что держать ответ,
Когда никто не спрашивал ответа?
В нас просто вбили несколько гвоздей -
Мне поделом, соседу по ошибке.
А будь я правоверный иудей–
Так небеса расплылись бы в улыбке?
Я был свят, а значит был бы снят?

 РП:
- Нет. Ты стоял бы там внизу, с толпою.
И пялился на тех, кто здесь распят.
Не грех, конечно. Но и дело не святое.

РЛ:
- Опять я плох. Да разве обо мне
Ведём мы речь в последние минуты?
Последние минуты на земле,
А мы их проживаем почему-то
Еще тупей, чем прожили года.
Мы все умрём. Вот-вот, и нас не будет.
Но мы хотя бы пОжили тогда
Как есть. В азарте, праздности и блуде.
А праведник? Он испытал азарт?
Он тискал девок где-нибудь за мастерскими?
И не потискает. Но здесь.

РЦ:
- Я в большем виноват.
Я виноватый в том, что вы такие.