Командировка на Камчатку

   Было это в середине 1980-х годов. Не скажу, чтобы я тогда мечтал поехать на Камчатку, хотя слышал не мало отличных отзывов об этом месте. Я тогда работал в КБ, которое среди прочих оборонных тем, занималось и противоракетной тематикой, а точнее — ближним рубежом обороны ракетных шахт РВСН. Разработка была в приоритете у Правительства.

   Комплекс обороны должен был состоять из нескольких стрельбовых установок, расположенных вокруг ракетной шахты, и РЛС, способной обнаруживать гиперзвуковые цели (боевые блоки стратегических ракет). А дальше по целеуказанию РЛС, система управления выбирала нужную стрельбовую установку, вычисляла точку упреждения, наводила установку на цель и выдавала команду на выстрел двумя тысячами поражающих кинетических элементов. На испытаниях, в которых я участвовал, даже одиночный элемент пробивал оболочку боевого блока навылет с любого ракурса.

   Я занимался разработкой блока дешифрации (БД) — посредника между системой управления и блоком инициирования стрельбовой установки. Требования — почти самая высокая степень радиационной стойкости, надежность 0,999 и наличие трех ступеней предохранения от ложного срабатывания. Ну, это для тех, кто понимает.

   Рано или поздно наступает этап полевых испытаний, вот так и мне было приказано собираться в командировку на Камчатку, на полигон. На Камчатке в Ключах у нас была постоянная экспедиционная база.
 
   Было два способа добраться в Ключи: гражданскими самолетами через Петропавловск-Камчатский или спец-рейсом по Северу на грузовом Ан-26. В этот раз мне достался спец-рейс — пришлось сопровождать два ящика с моими БД. Со мной летели еще человек 20 из разных отделов. В дорогу нас одели в меховую лётную одежду, унты, меховые шлемы и перчатки. На минуту почувствовал себя полярным летчиком. В грузовом салоне Ан-26 было реально холодно, но еще холоднее было в северных аэропортах.

   Самолет приземлялся через каждые три-четыре часа на заправку, летчики уходили в свою летную гостиницу, а через 8 часов полетного времени они по уставу останавливались на ночевку, оставляя нас на произвол судьбы. Спать в аэропорту было невозможно: там стояли лавки, сидения которых состояли из продольных узеньких реек, раздвинутых сантиметров на 10 -15. Даже наши меховые костюмы не спасали: рейки резали спину. Изуверы придумали эти лавки. Зато никто на них не спал!

   Помню в Хатанге мы решили заселиться в местную гостиницу. Зашли в номер и обалдели — на окнах лед сантиметров 10. И он не таял! В других комнатах  — аналогично. Спали не раздеваясь.

   Наконец, через двое суток долетели до Ключей. Аэропорт скромненький, всего одна взлетно-посадочная полоса, на стоянках — несколько Ан-2 и вертолеты Ми-8. Аэровокзал — большой барак. Зато было тепло, всего пара градусов мороза.
Встретили нас и отвезли в Ключи. Город разделен на две части — воинскую и гражданскую, и наша база естественно находилась в воинской части. На КПП нас встретили солдатики, то ли ненцы, то ли ханты, в общем из местного населения, с радостными восклицаниями: «О, летчики приехали!» Мы не возражали, просто с улыбкой предъявили пропуска.

   Приехали на базу, отметились, получили направления в гостиницу. В гостинице все было замечательно. Чисто, тепло и даже душ был. Жильцы ходили в футболках. Рядом с гостиницей — прекрасное кафе. Впервые за два дня перелетов поели горячего.
 
   Вертолет на полигон планировался на завтра. Нам дали сутки на акклиматизацию — все-таки между Москвой и Камчаткой 9 часов разницы. В этом случае радикально помогает водка. Утром проснулись с новым временем в организме.

   Летели на полигон на Ми-8 больше двух часов. Любовались сопками и вулканами, а в голове гудели двигатели вертолета, не давая ни заснуть, ни разговаривать. Приземлились рядом с лагерем, где нам предстояло жить больше месяца. Посадочная площадка  очищена и укатана, как и дорожка к лагерю, а вот вокруг — ослепительно белые снега, снега, снега. Только на горизонте темнела вершина вулкана Шивелуч.
 
   Жить предстояло в автовагончиках-бочках. Штук 50 их было расставлены в два ряда, образуя улицу. Это специальное изобретение для северных районов: утепленная многослойная оболочка, комната-спальня на четверых человек, отсек кухня-столовая и прихожая со шкафами-сушилками. Обогрев электронагревателями, холодильник, электроплитка и централизованное водоснабжение, даже телевизор, который с большими помехами принимал (иногда) первый канал. Туалеты на улице, как и выгребные ямы для пищевых отходов. Спартанская обстановка.
 
   Бочки наши были засыпаны снегом до окон. Только улицу между бочками чистили военные бульдозеры, а вход в свое жилье мы откапывали сами. Охранял и обслуживал полигон батальон солдат. Основной их обязанностью была уборка снега, а вспомогательной — обеспечение работы полигона. Снег они расчищали на дорожках между штабом, казармами и другими объектами части. Чистили до грунта, в результате уже в ноябре, когда мы приехали, дорожки превратились в узкие окопы глубиной почти два метра.

   Готовили мы себе сообща — покупали в батальоне за свой счет офицерские пайки. Питаться в солдатской столовой не хотелось. Выходило не дорого и качественно: консервы рыбные и тушенка, масло, крупы, макароны, овощи и всякие приправы. И хлеб свежайший из батальонной пекарни. Приготовить можно было много чего вкусного. Да и припасы из дома типа чесночка, колбаски копченой и огурчиков соленых все привезли. Не бедствовали, скорее баловали себя любимых.
 
   С утра уезжали на полигон на работу. В обед возвращались в лагерь, потом опять на полигон. Комплекс размещался частично в бетонном бункере (система управления), частично на поверхности (стрельбовая установка под сдвигаемым укрытием и РЛС).  Всю новую аппаратуру за пару дней собрали-подключили и началась отладка. Мой БД работал в автоматическом режиме и настройки не требовал. Основная нагрузка лежала на разработчиках системы управления и гидравлического привода стрельбовой установки. Они постоянно отлаживали программное обеспечение и гидравлику.

   Честно говоря, я еще в Коломне сказал своим начальникам, что мне на Камчатке делать нечего: если откажет блок, что мало вероятно, есть второй на замену. На что получил ответ:
   - В каждом деле должна быть ж… (спина), которая примет первый удар. Если у тебя все будет хорошо, посмотришь Камчатку, поешь икорки и домой деликатесов привезешь. Считай, что у тебя каникулы! И вообще, у нас желающих поехать на Камчатку куча, только свистни, но они там не нужны. Тебе повезло!

   Жили со мной в одной бочке начальник отдела, работавшего с институтом-разработчиком системы управления, конструктор стрельбовой установки и мой коллега по отделу — разработчик системы электроснабжения. У всех была работа и только я зверел от безделия: приезжал на полигон и сидел рядом со своим БД, либо курил на  поверхности. Боевых стрельб пока не планировалось, только электронная имитация.

   Я не выдержал и поговорил со своим соседом - начальником отдела. Предложил ему бартер: я готовлю обеды, а он договаривается, чтобы меня не таскали на полигон без нужды. Идея моя понравилась, были проведены переговоры с руководителем испытаний и меня оставили в покое.
 
   Мое поварское искусство оценили. Не зря я 6 лет прожил в общаге Физтеха. Для начала сварил соляночку, на следующий день - борщ. Мужики от еды обалдели, сказали: «Коля, можешь никогда не ходить на работу! Объясни, что нужно делать в бункере. Сделаем».

   У меня появилось время для обследования окрестностей. По глубокому снегу ходить тяжело, но я дошел до ручья, по которому шел на нерест лосось. Весь берег был усыпан потрошенными трупами лососей. Их тут были сотни.

   Лососи рождаются в ручье, уплывают в океан и через четыре года возвращаются к месту своего рождения, в тот самый ручей, мечут икру, оплодотворяют ее и умирают.
Командир батальона в сезон посылал своих солдатиков браконьерить. Икру заготавливали трехлитровыми банками: для высшего начальства, для себя, да и солдатам приварок был.
 
   Вечером я предложил своим коллегам уполномочить меня на переговоры с солдатами, чтобы они приносили нам по несколько рыбин в неделю за деньги. Мужики согласились, консервы приедаются, а свежая рыба нас спасет. И уху сварить легко и пожарить не сложно, да и засолить можно.

   С утра отловил солдатика:
   - Слушай, друг, поговори со своим сержантом. Вы рыбу на берегу бросаете, а могли бы  заработать. Готовы покупать у вас свежую рыбу по рублю за штуку. Но только самочек, пусть и потрошеных. Для начала возьмем штук 5 — 6. Наша бочка с краю, ближняя к вертолетной площадке.

   Как стемнело, в нашу дверь постучали. На пороге стоял тот самый солдатик с вещмешком, набитым рыбой. Шесть самок кижуча, одна даже не потрошенная, с икрой. Рыба была реально свежая, осмотрели и жабры, и глаза, и мясо проверили на упругость — все в норме.

   - Сколько мы вам должны?
   - За потрошенную как договаривались — по рублю за хвост, а за икряную  - 3 рубля. Сержант сказал — это вам бонус.

   Мы без разговоров выложили 8 рублей. Сделка показалась супер выгодной. Икру я раньше не солил, поэтому пришлось идти к нашим шоферам за консультацией. Они местные, опыта у них выше крыши. Один шофер даже пошел со мной посмотреть на наше приобретение. Посмотрел — одобрил:
   - Молодцы, что взяли только самок, самцы на нересте не съедобные. Уху варите с головами, так вкуснее, только жабры удаляйте. Рыбу не дожаривайте, чтобы мясо сочность не потеряло, так вкуснее. Икру солите «пятиминутку», пять минут в тузлуке при температуре 50 градусов, а потом покатайте по марле, чтобы убрать все пленочки, и дайте воде стечь. Если будете солить рыбу, срезайте мясо с хребта, рубите на крупные куски, обваливайте в крупной соли с сахаром три к одному, пихайте плотно в банки и закрывайте пластиковыми крышками.

   Кратко и понятно. И даже дал кусок марли взаймы. Налили ему 100 грамм за консультацию. Про тузлук мы уже знали — это солевой раствор, в котором кусочек картошки не тонет и не всплывает, а плавает посередине.

   Приступили к работе сообща. В большой кастрюле начали варить уху, а я приступил к потрошению икряной кижучихи. Икры в ней оказалось около поллитра. Приготовил литр тузлука, нагрел его примерно до нужной температуры, вспоротые икряные мешки переложил на марлю и опустил марлевый гамак в тузлук. Выждал 5 минут, вынул и начал катать икру по марле. Пленки прилипли к марле и скоро в марле каталась уже практически чистая икра.

   Приступили к дегустации. Каждый зачерпнул по чайной ложке икры и отправил в рот. Икра приятно лопалась при нажатии языком. По вкусу она была гораздо вкуснее магазинной. Икру решили убрать в холодильник, чтобы не сожрать ее сразу.
Перешли к ухе. Уха тоже удалась. Бульон на рыбьей голове получился сумасшедший, рыбу не переварили, все было ОК. Кроме куска рыбы мне выделили еще и рыбью голову, в благодарность за икру. Оказалось в лососевой голове много вкусного — и мясо, и хрящики, и даже мозг. Пол кастрюли ухи оставили на следующий день, а мне на обед заказали пожарить рыбу с рисом.

   Через три дня рыба закончилась, решили сделать новый заказ. Захотели засолить рыбу, провели ревизию, обнаружили только несколько литровых банок, и поняли, что нам нужны трехлитровые банки, крышки и крупная соль. Решили отправить гонцов в Ключи (меня и специалиста по стрельбовой установке), благо завтра суббота начиналась. Наш главарь - начальник отдела договорился с руководителем и днем мы улетели в Ключи.
 
   В экспедиции переговорили с местными работниками насчет трехлитровых банок и получили совет купить соленые зеленые помидоры, дешево и сердито. Заселились в гостиницу и пошли по магазинам. Было их два — хозяйственный и продовольственный. В первом купили полиэтиленовые крышки, во втором 5 килограммов крупной соли, сахар и 4 банки с огурцами. Подумали, что, пусть дороже, зато съедобнее. Заодно обнаружили, что выкинули в продажу копченый балык кижуча. Взяли 4 штуки на всех. И четыре бутылки водки.

   В гостинице отмыли с себя в душе недельную грязь, выспались, а с утра улетели на полигон. Встретили нас коллеги с радостью. Все покупки одобрили. Огурцы на удивление оказались вкусными. Уже в течение дня три банки огурцов распродали нашим коллегам по частям, а себе оставили огурцы из последней банки, переложив в другую посуду. Банки тщательно отмыли и паром из чайника обработали.

   Теперь можно было делать новый заказ рыбы. Заказали сразу 12 рыбин, прикинув, что на банку нужно две рыбины, ну и на пропитание еще четыре уйдет.На следующий день рыбу нам доставили и началась эпопея по засолке.

   Столик у нас маленький, пришлось кооперироваться: кто-то разделывал рыбу, кто-то обваливал в сахарно-солевой смеси, я пихал в банки. У меня кисти рук тонкие. Банки заполнили, закрыли крышками и поставили в холодный подпол. Но у нас еще осталось несколько кусков рыбы. Решили еще литровую баночку засолить для себя.
Через неделю мы нашу засолку попробовали, это был взрыв головы! Мясо нежное, малосольное, ароматное. Полбанки литровой улетело в раз. Поняли, что семьи мы точно порадуем. Камчатка нравилась мне все больше и больше.

   Еще через неделю руководитель объявил, что скоро будет реальная стрельба, поэтому предстоят работы с участием всех без исключений. Моя лафа закончилась.
В принципе, все системы работали нормально, просто для подстраховки снова и снова проводились репетиции. Стрельбовую установку зарядили, установили на нее блок инициирования, осталось только подключить к нему мой БД, но это можно сделать только перед командой на эвакуацию.

   Несколько дней жили в растущем напряжении, наконец, нам объявили: «Стрельба завтра в 22.00 по местному времени». Завтра на полигон поехали днем, отработали до восьми вечера, сделали последние подключения и выехали в лагерь. До прилета ракеты было еще около часа. Никто не расходился, все смотрели на запад, откуда должна была прилететь ракета. Небо было абсолютно чистое, все звезды видны.

   Наконец, небо на западе озарилось светом, это было похоже на комету. «Комета» рассыпалась на кучу светящихся осколков, подобно фейерверку. Часть осколков скоро погасла, но три продолжали лететь к земле, расходясь в разные стороны, похоже это и были боевые блоки, а прочие «осколки» были ложными целями. До нас долетели первые звуки. И тут с земли навстречу одному блоку «шмальнула» наша система.

   Руководитель сказал:
   - Сейчас всем спать. Военные доложат о результатах завтра. Тогда все и обсудим.
   Чтобы заснуть пришлось выпить водки и все равно проснулись с рассветом. Начальник отдела побежал к руководителю выяснять новости, даже не позавтракав. Вернулся через час. Счастлииивый!
   - Мужики! Блок нашли, а в нем пробоины! После обеда едем на полигон, стрельбовую установку и привод проверить надо.

   Вечером вернулись вполне довольными, все было в порядке. Наш главарь пришел от  руководителя с хитрым лицом:
   - Накрывайте на стол, будем праздновать!
   Выставили на стол остатки икры и соленой рыбы, огурчики, колбаску, а начальник отдела еще и поллитра спирта от руководителя принес. В общем, вечер задался!

   Через пару дней всех свободных от работ отправили в Ключи. Нас ждал спецрейс в Москву. Прошлись напоследок по магазинам и купили по килограмму развесной красной икры за 18 рублей.

   В целом, все получилось как и предрекал начальник моего отдела — отдохнул и привез домой деликатесы. А летать на Камчатку мне пришлось еще несколько лет, пока идиот Горбачев не закрыл нашу тему, как и многие другие. К всеобщему горькому сожалению.