Бой. Часть 5

Многим запомнился тот день, день освобождения села от фашистов. Вспоминает
Вера Емельяновна  Онуфриенко:


В тот день тридцать первого декабря 1942 года, мы всей семьей находились в погребе, так как немцы с самого утра приготовились к бою, во многих дворах стояли их пушки. Из села в сторону Элисты двигалось множество немецких машин. Мы выглядывали из приоткрытых дверей погреба, было интересно, что творится в селе. Летели снаряды, свистели пули, и мне казалось, что все снаряды падают в наш двор. Уже стемнело когда стих бой,  я вылезла из укрытия и пошла к землянке, где мы жили с детьми и родителями мужа. Пушки во дворе уже не было, но на улице был слышен  разговор на немецком языке. Я постояла немного, прислушиваясь и только хотела вернуться к погребу, как увидела. что вдоль стены ползет человек. Он шепотом сказал, что он красноармеец, и есть ли здесь немцы. Услышав от меня ответ, солдат попросил меня зайти в землянку, закрыть плотно окна и зажечь лампу, что я и сделала. Потом побежала с радостной вестью к погребу, и когда мы всей семьей вернулись, то в землянке уже было много военных. И в нашей землянке, и у соседей. и в каждом дворе, везде, где можно было передохнуть, были наши бойцы. Мы с великой радостью готовили им пищу, кормили продуктами, которые у нас были на тот момент, стирали и штопали им одежду, белье, портянки. Делились с ними бельем, теплыми носками, хлебом, сухарями всем тем, что можно было положить им в вещмешки. Так было в каждом доме, жители сердечно принимали красноармейцев в этот последний день 1942 года, и в последующие дни.
Первого января 1943 года в селе было организовано три группы для поисков раненых и убитых красноармейцев.
Я со своим свекром, Чулановым Сергеем Ивановичем входили в одну из них.  Свекор запряг волов в мажару и мы отправились на вершину балки Песчаная. Здесь на самом верху стояла подбитая немецкая  пушка, возле нее обгоревший труп немца, метрах в трехстах огромная немецкая, не до конца сгоревшая, повозка. По степи были разбросаны каски, снаряды, патроны, гильзы и трупы немецких солдат. Дальше на восток, километра через два, лежали наши красноармейцы, раненых было очень мало, почти все были убиты. Мы грузили их на телеги, из карманов гимнастерок доставали документы, вещмешки были в основном пустые, лишь у некоторых было сменное белье и личные вещи. В карманах у  многих были зерна пшеницы. Солдаты замачивали и питались ими, когда задерживалась полевая кухня.
По документам были установлены личности солдат, которые сложили головы на нашей земле, освобождая Вознесеновку. (Описание и фотографии в первой части книги) Раненых везли в санчасть села, оказывали им первую помощь, а потом  везли в Элисту. Убитых свозили в село, они были захоронены в роще села. Также хоронили и ниже балки Песчаная. Убитых было много, по неполным данным и по рассказам участников похорон, человек сорок похоронено в селе. А за селом никто не мог назвать количество. Через несколько лет после воины оттуда были перезахоронены в центр села. А там в степи, стоял памятник и посажено дерево, которое растет до сих пор и напоминает нам о тех событиях. По рассказам жителей, убитые воины могли остаться и в степи, далеко от села. В тот момент в селе было мало людей в основном это были женщины и дети, и ехать на далекое расстояние было некому.
Убитых немцев, надо заметить, было намного меньше, чем наших. Они точно остались все в степи, так как мы не собирали и не свозили их. Там мы их и присыпали землей на местах, где шли бои. Их было мало, потому что фрицы подбирали своих и раненых и убитых, у них это было хорошо налажено. А вот солдаты другой национальности, назову их люди желтой расы, оставались на поле боя не только убитые, но и раненые. Немцы их бросали умирать от ран.
Вот что творилось в день освобождения на южной стороне села. На той самой горянке, что когда-то она получила название «Святая». Несколько строк об этом названии. В тридцатые годы, в село приходили никому не известные люди, в основном это были мужчины. Они были очень бедно одеты, в лаптях,  за плечами у каждого была сумка, в которых были иконы, крестики, свечи, ладан, молитвенные книги. Примечательно было то, что они именовали себя святыми пророками, и проводили молебен, где воспевали загробный мир, убеждали людей о конце света, о страшном суде. На горянке они были незаметны для хранителей порядка, поэтому там «священники» имели успех среди жителей. Работа святых апостолов не прошла даром, здесь появилась женщина, которая уверяла, что ее душа улетает на небеса и возвращается назад, поэтому она может рассказать что там делается, кто попадет в ад или в рай, и когда будет конец света. Наверное не случайно здесь в 1927 году был зверски убит секретарь Сельского совета комсомолец Журбин Михаил Максимович. Не случайно жители горянки   позже других вступили в колхоз и были настроены против коллективизации. Колхоз был назван им Молотова, и хозяйство его, по вине председателя Д. (предателя), не эвакуировалось вовремя и перешло в руки немцев, за исключением одного гурта, который эвакуировал парторг колхоза Турченко Александр Иванович.
В период оккупации на той же Святой горянке сосредоточилась вся антисоветская «свора» Здесь было подворье начальника полиции С.А., где он родился и жил, также жил и другой предатель Д., который во время оккупации занял пост старосты. Там же находилась и немецкая комендатура, во главе с комендантом. События  тридцать первого декабря 1942 года не прошли мимо Святой. Ее жители: Дроботов Николай Васильевич, его мать Анна Ивановна Дроботова, Лисичкина рассказывают:
Еще тридцатого декабря комендант, его приближенные и полицаи двинули из села. Немцы в Элисту, как потом выяснилось, а местные предатели в балку Хара. Кроме этого двигались подводы, нагруженные всяким добром. Начиная от обуви, одежды и до головных уборов. Немцы в этот день присмирели относительно мирного населения, им было не до нас. Они таскали орудие по улицам села, по дворам, искали где бы надежнее скрыться за спинами жителей. Немцы знали, что Красная армия не будет стрелять в дома, землянки, сараи советских людей. Полицаи тем временем  убеждали всех идти на запад и гнать с собой скот, а мужчинам под угрозой расстрела, уходить на запад следом за немцами. Но это продолжалось недолго, после обеда они сами сбежали. Тридцатого декабря гитлеровцы сообщили жителям, что будет сильный бой. Что все будет уничтожено Красной армией. И чтобы сохранить скот, необходимо перегнать его в балку Брата. Жители Святой поверили немцам и начали искать пастуха для своих животных. Женщины нашли молодого паренька, воспитанника детского дома, собрали скот и отправили его, по убеждению немцев, из села. К сожалению, через несколько дней паренька нашли убитого, (никто не смог вспомнить его имя), а коров ни на следующий день, ни после их больше не видели.
К вечеру тридцать первого, немцев было не узнать, они стали жалкими, даже ростом стали казаться меньше, куда делась их воинственность и выправка. Не было слышно «Хайль Гитлер» немцы срывали с себя военные знаки и награды, бросали их куда угодно, даже в печки. Многие снимали с себя мундиры и натягивали на себя нашу одежду, даже женские юбки и кофты. Кто не смог сбежать или уехать, прятались на чердаки, на сеновал, убегали в кручи. Паника длилась до ночи, а потом немцы исчезли. На рассвете нового 1943 года,  Красные части появились и на той самой Святой горянке. Здесь, как и по всей Вознесеновке, их встречали с великой радостью.


Онуфриенко И.Н.