Глава 32. Триумф Фурии

Очень скоро и учёный, и адепты стали заложниками похотливой мрази. Фурия, воспользовавшись своими сверхсилами, приковала всех к станкам цепями – для их получения она просто превратила в последние все попавшие под руку предметы, включая пыль с пола и полок. Насчёт учёного можно поспорить, а вот адепты впервые в жизни почувствовали себя беспомощными, словно маленькие дети. Оказать сопротивление Фурии они не могли никакими способами; всё, что им оставалось делать, это хотя бы не поддаваться дурманящим чарам злодейки – одни лишь океан да небеса знают, что творится у неё в развращённых мозгах. Сами адепты не знали, чего на самом деле ждать от Фурии, поэтому они находились в таком напряжении, что не чувствовали ничего, кроме холода, и холод этот – не воздух с открытого настежь окна. Юных адептов одно спасало, что Фурия не догадалась, как снять с них пояса, оберегающие от посягательств насильников с их двинутыми умами, несмотря, что они не заколдованы.
- Ну, вот, - заговорила Фурия, оглядев плоды своего «труда», - всё пошло, как нельзя лучше. Лишние убраны, нам никто не помешает… Но будет ещё лучше, если кое-кто покажет себя с лучшей стороны и исполнит два моих желания. Первое: сделать новую реликвию; второе: помочь мне достичь высшего наслаждения. Да, этого момента я жду уже больше месяца – тот повар оказался не очень хорош, сломался на первой же минуте. Надеюсь, вы не подкачаете.
«Ещё чего, - мрачно подумала Алира. – Не хватало нам только развлекать эту мразь».
- Начнём, пожалуй… - говорит Фурия, хитрыми глазами осматривая комнату. – Начнём, пожалуй… начнём… пожалуй… с тебя.
Она показала пальцем на Натетеасёна; тот даже не вздрогнул, а присутствующие здесь адепты, кроме выбывшей из строя Ёйль, изумились.
Фурия неспешным шагом, покачивая бёдрами, подошла к учёному, присела возле него, говорит:
- Как обстоят дела с реликвией, мой непослушный мальчик? Уже сделал? Или мне тебя подтолкнуть?
У Алиры от таких слов уши в прямом смысле сворачивались в свёрток – не любила она слащавых речей, да вообще не переносит слащавости и лести, в чей бы адрес они ни были направлены. И чем назойливее был тот, кто их произносил, чем навязчивее, слащавее. И чем больше ей льстили, тем сильнее это раздражало Алиру – такой уж у неё характер. Диана хорошо помнит, как Алира однажды в её присутствии побила молодого человека, который осыпал её лестью в попытке произвести на неё впечатление, в департаменте по делам адептов даже скандал разразился, будь здоров. Вот и эти речи злили её, хотя она не подавала вида – всё помнит тот злосчастный скандал из-за льстивого молодого человека, который едва не стал концом её карьеры адепта…
- Я, - говорит учёный, - тебе много раз говорил, создание артефактов – очень тонкая штука. Тем более, у меня нет древних схем и чертежей, а руководства по активации оберегов – и подавно.
- Это я уже сто раз слышала, - сказала Фурия, хлопнув учёного по щеке. – Мне не нужно нытьё, мне нужна та реликвия. Без неё мне не стать тем совершенством, перед которым склоняют ноги даже короли. У меня была такая возможность, но её, реликвию, раскокал этот (нецензурное слово), Чёрный гребень, прямо при мне. Ничего не оставил, одну пыль по ветру пустил. Теперь ты восстановишь её, за это я тебя и помилую. Мне, по правде говоря, всё равно, как ты это сделаешь, я желаю видеть её перед собой… Хм, видимо, тебя придётся подтолкнуть. О, на одного мужчину столько девушек… это хорошая идея. Одну, правда, не увидим, но это неважно…
- Думаешь заставить меня сделать реликвию, замучив этих девушек до беспамятства? – встрял Натетеасён. – Ничего у тебя не получится.
- У меня не получится?! -  Фурия показала на себя пальцем.
- Да. И вообще завязывай уже с этим… ты меня уже не впечатляешь.
Звонче хлопнула Фурия учёного по щеке, да поразмашистей, что у того чуть голова на пол не слетела.
- Ты с кем так разговариваешь, умник?! – злится она. – Смотрю, у тебя, где не надо, развязался язык. Ладно, я повеселю тебя так, что он завяжется обратно. Нет… он отсохнет и обратится пылью, как та реликвия. Да, я с твоим языком поступлю точно так же, как Чёрный гребень с реликвией.
«Чёрный гребень? – спросила сама себя Нари. – Что за зверь такой? Хоть бы он появился: не терпится мне попробовать свои таланты на нём. Более достойного противника, чем он, я ещё не встречала».
- Ты, - говорит Фурия, - действительно думаешь, что твой дружок придёт сюда? Как бы не так. Он сейчас лежит под завалами, и не один, а с той курицей. Зато ни он, ни она… никто нам не помешает.
«Она что, мысли умеет читать?»
Пленники после этих слов принялись гадать, какое отношение имеет Чёрный гребень к Синаю, которого Фурия при всех назвала дружком. Адептами овладели дурные предчувствия. Острее всего это сказалось на Алире; она так озверела, что начала дёргаться из стороны в сторону, пытаясь освободиться из плена. Да только всё напрасно: путы оказались крепкими, вдобавок они заколдованы так, чтобы блокировать приёмы адептов.
- Сейчас же пусти меня! – зверела Алира. – Освободи меня, и разберёмся с тобой, как полагается.
За мгновение оказавшись возле Алиры, Фурия стукнула её пальцами по темени, говорит:
- Даже не надейся. Не то я сделаю то же самое, что и…
- Чёрный гребень с реликвией, да, мы это уже слышали…
Фурия, хлопнув Алиру по голове:
- Погляжу, тебе не писано «приличие» … Хм, что ж, вот с тебя-то мы и начнём.
Встав посреди комнаты, Фурия плавно замахала руками, словно ветви ивы качаются на ветру. Воздух наполнился манящими ароматами.
- Давай, книжный червь, - взывает Фурия к Натетеасёну. – Покажи, какой ты зверь.
Через миг учёным овладел ряд животных чувств и инстинктов, а адептами – отчаяние.
Натетеасён, находясь под таким «гипнозом», сделал всего несколько шагов до намеченной цели. Замыслу Фурии помешала появившаяся, неизвестно откуда, огненная стрела – просто сгусток пламени, летящий в цель подобно стреле. Сгусток попал Фурии в плечо, чем сорвал ей развлечение. Когда Фурия потирала обожжённое плечо, увидела мельком того, кто пустил в неё огненную стрелу.
Это была Диана. Полная решимости, она стояла в дверях, не отрывала глаз от Фурии.
- А, тебя-то я не учла, - молвит Фурия. – Что ж, становится интереснее, - сказала она, хитро улыбаясь.
- Что ты сделала с Синаем? – спросила Диана.
- Диана, уходи отсюда, - скомандовала Алира, но Диана не обращала на неё внимания.
- Да так, ничего особенного, - отвечает Фурия, - похоронила его под завалами. Лежит себе там с подружкой на пару…
- Ах, ты мразь! – Диана сжала кулаки. Тому изумлялась Алира – ведь она ещё никогда не видела свою подчинённую такой.
- Диана, уходи, это приказ, - отговаривала её Алира. – Не строй из себя героиню. Это не любовный роман и не стихи…
Фурия махнула рукой, и какая-то неведомая сила сама оторвала от шкафа пластину, которая затем, в мгновение ока пролетев мимо всех, закрыла Алире рот.
- Не люблю, когда мне кричат под ухо, - промолвила Фурия.
И тут же перевела свой взор на Диану.
- О, какая шикарная! Ух, ты ещё привлекательнее меня, это нечестно! Хотя, если подумать, это можно компенсировать…
Фурия провела пальцами по воздуху, и тот наполнился дурманящими ароматами. Направила она их уже на Диану. Однако та оставалась такой же, как и была. Фурия поднажала сильнее – вышло то же самое.
- Как такое возможно? – негодует она. – Тебя же должно вовлечь, одурманить. Как тебе удалось избежать моих чар?
- Я действовала наверняка, - ответила Диана.
Ответ, не достойный адепта, но Диана не собиралась выдавать секретов ни своих, ни своего клана. Просто умолчала, что это годы тренировок, секреты, передаваемые Талерами из поколения в поколение. И этот в их числе – уметь задерживать дыхание на продолжительный срок. Вообще все адепты так могут, их намеренно тому учат, - и дыхание задерживать, и жару терпеть, и голод, и холод, и невзгоды, и лишения; они терпят их месяцами, годами – со временем вырабатывается невосприимчивость. Но это обычно, у каждого клана адептов тоже есть способы научить своих мастеров подобным качествам, и Талеры – не исключение. Некоторых членов своего клана – обычно хилых и слабых – Талеры заставляют подолгу находиться… возле навозной кучи или выгребной ямы. Не аппетитная тренировка, и Диана знает об этом по себе. Ведь она сама её проходила, и не раз, в качестве наказания за свою слабость, из-за которой её в семье считают величайшим позором. Она однажды больше месяца просидела над выгребной ямой, в саму жару, когда все запахи усиливаются; Диана тогда едва не лишилась сознания и не свалилась вниз, её по окончанию срока родственники на руках всей толпой на воздух выносили.
«Понимаю, это непростой противник, - думает Диана, глядя то на пленённую Алиру, то на Фурию. – Но как можно упустить такой момент? Я понимаю тебя, Алира, я – не идеальный адепт, не такая, как ты. Я ниже тебя по званию, и не настолько способна, как ты, да и просто отличаюсь от тебя. Но и ты меня пойми, это мой единственный шанс доказать, что я чего-то стою. Уверена, я не хуже остальных. Особенно тебя,.. Синай. Я всегда восхищалась тобой, с самого нашего знакомства. Меня всегда восхищало твоё рвение, твоя целеустремлённость, непоколебимость. Я не знаю, какая у тебя мечта, но ты шёл к ней, несмотря на все трудности и преграды, что подстерегали тебя на пути. Ни одна из них тебя не сломила. Позволь мне показать себя, уподобиться тебе, пока мне выпала такая возможность».
Алира, понимая, что с закрытым ртом она ничего не сможет сказать, принялась отговаривать Диану от столь рискового шага подмигиванием глазами, дёргаться, что-то пытаться выкрикнуть сквозь пластину. Напрасно: Диана не видела, что пытается донести до неё Алира, да и взор на неё  свой не обратила – на Фурию нацелилась, думает, как она если не уделает, то хотя бы потреплет её до прихода помощи, если таковая будет (во всяком случае, она очень верила в это).
- Я, пожалуй, с тобой немного поиграю, - сказал Фурия, усевшая к этому времени перевести дух.
Она тут же сделала выпад и вытянула руку вперёд. Фурия рассчитывала, что выпущенная ею неведомая сила не только отбросит Диану, но и впечатает её в стену; но этого не произошло, потому что Диана, поймав момент, уклонилась, и неведомая сила пронеслась мимо неё, только вмятина в стене осталась. «Как такое возможно!» - мысленно изумилась Фурия. Диана оказалась на достаточном расстоянии, чтобы нанести удар, Но Фурия оказалась ловчее – в раз схватила Диану за руку, да в сторону швырнула, будто изношенный веник. Приземлилась бы девушка ловко на ноги, если бы не малое пространство комнаты, которое не дало ей полностью перевернуться в воздухе, да и сила, с которой Фурия отбросила отчаянную Талер, немаленькая. Так что Диана в итоге шмякнулась спиной о книжный шкаф; она рухнула затем на пол, на неё градом свалились книги, а вскоре упал и сам шкаф.
- Вот, что бывает с теми, кто переходит мне дорогу, - говорит Фурия, указывая на заваленную Диану.
Но каким же было её изумление, когда она увидела, как Диана нашла в себе силы выбраться из-под завала и самостоятельно встать. Однако откинуть упавший шкаф ей не суждено: снова неведомая сила толкнула Диану, и на этот раз она угодила в перила лестницы, ведущей на чердак. А и тут Диана нашла в себе силы встать, пусть и не без труда. Она вытерла кровь с губы и подбородка, а после, сосредоточившись, сделала несколько филигранных движений и жестов руками. Из вытянутой руки в Фурию пронёсся разряд молнии. Такой приём зовётся «электрошоком» или, по-простому, «щелчок»; приём, призванный оглушить или обездвижить неприятеля посредством слабого удара молнии по нему – редко, кому удаётся оставаться в сознании, получив такой удар. Что и случилось с Фурией. Получив молнией, она скорчилась от боли и согнулась. Диана же, воспользовавшись случаем, ринулась на вражину, выхватив нож.
- Не смей! – кричал испуганно учёный. – Ты не сможешь её убить, она не убиваема.
Но Диана не слушала, а всё в атаку мчит. «Я понимаю, - думает Диана. – Но хоть на минутку её усмирю».
К её сожалению, Натетеасён был прав. Не успела Диана нанести удар (она целилась в шею), Фурия в мгновение ока выпрямилась, схватила руку девушки на лету, и… с хрустом сломала её. Диана почувствовала нестерпимую боль, но сдерживалась, как делала это на одной из последних своих тренировок.
- А он, между прочим, прав, - промолвила Фурия стервозно и не без укоризны. Сказав это, она покрутила девушке руку, пока та не завизжала от боли. Вдоволь поиздевавшись над Дианой, Фурия, выпятив клыки, укусила девушку за шею, и та скоро отнялась, будто марионетка, которой обрезали нитки. Обессилевшую Диану Фурия выбросила в окно. Всеми присутствующими овладели смирение со сложившейся ситуацией и полная безнадёжность.
- Никому не дам встать мне поперёк дороги, - сказал Фурия.
- Неужели?! – послышался голос Ёйль…