Люди, которые воняли деньгами

   Да, в тот день все они стали изгоями общества, так как, проснувшись, начали источать настолько нестерпимый запах, что все, кто были в радиусе нескольких километров, его с ужасом ощутили.
   Первыми от них бежали слуги и работники, а также их любимые собачки, кошечки и прочие питомцы. Каждый дворец или вилла смердели по своему ужасно, поэтому и в обществе подобных себе несчастных укрыться и получить сочувствие они тоже не смогли. Да и сами себе они стали настолько отвратительны, что некоторые особо слабонервные, не выдержав запаха, покончили с собой.
   Возьмём, например, не нуждающуюся абсолютно ни в чём любимую доченьку богатенького папочки. Она с рождения привыкла жить в роскоши, в богато обставленных апартаментах с прислугой. У неё был личный водитель, множество автомобилей премиального класса. Безлимитные поездки по всему миру. Роскошные вечеринки, наряды, подарки и прочее, прочее, прочее. В общем, её ждала беззаботная безоблачная жизнь без каких либо ограничений до самой смерти. Ну, разве что ей стоило остерегаться людей не своего круга и мест их обиталищ. Её и так не очень-то любили эти люди, кто-то завидовал, кто-то презирал, но тут почувствовав, как она воняет деньгами, они возмутились с особой силой. И ей пришлось уехать туда, где она никому уже не могла причинить вреда своим запахом.   А там её ждали трудности.
   Нечто подобное, наверное, произошло в 1917 году, когда народная ярость по отношению к неравенству достигла такой точки, когда не понимавших, что жить так больше нельзя, начали насаживать на вилы. В этот раз всё было несколько культурнее. Народ просто попросил смердящих убраться куда-нибудь подальше, лишь бы только исчезла эта страшная вонь.
   Богатым пришлось искать новые места обитания в диких безлюдных местностях, на каких-нибудь островах в морях и океанах, в Гренландии или Антарктиде. Да, что греха таить, и в России для них нашлось место в безлюдных землях. Только все районы, где они поселялись, тут же покидала всякая живность. Если это были, например, острова, рыба и птицы и прочие зверюшки держались от них подальше со всеми вытекающими последствиями. Неудачной была попытка создать колонию в Антарктиде: внутри помещений запах был особо нестерпимый, и богачи там просто задохнулись от собственной вони. Да и помогать им никто уже не был способен. Теперь бедным богачам всё приходилось делать самим. Убирать за собой, добывать и готовить себе еду. Они пытались использовать автоматизированные системы, но даже они отказывались работать на них.
   Благо, электронные денежные переводы, которые они осуществляли, никак не пахли. Чего нельзя было сказать о наличных, золоте, предметах роскоши, которыми они тоже пытались оплатить своё бегство. Все эти вещи так страшно воняли, что всё, что можно было с ними сделать – это сжечь.
   Так мир бескровно избавился от смердящих богатых людей. Правда, конечно же, без нарушений не обошлось, и где-то их все-таки устранили физически. Но это было в какой-нибудь Африке или Америке, по крайней мере, не у нас.
   А им в одиночестве со своим вонючим богатством жилось, конечно же, не сладко. И особо злобные типы, используя своё дистанционное влияние на мировые процессы, пытались отомстить, плетя интриги, желая убедить, в частности, всех нас носить противогазы. Хотя за что они мстили? Разве мы были виноваты, что в один прекрасный день все они оказались невыносимо смердящими?
   Зато теперь любой, кто имеет больше, чем может потребить, начинает пованивать. И чем больше это «больше», тем сильнее запах. И либо он останавливается и избавляется от лишнего, либо оказывается изгоем и убирается, куда подальше.
   Но важно то, что процесс этот имел и обратную силу. И многие несчастные отдали награбленное, ладно, заработанное, и стали нормальными, перестали вонять. Вернулись в города и сёла. Стали обычными трудягами, живущими без излишеств, а если они у них появлялись, тут же делились ими с теми, кому не хватало.
   И стал наш мир прекрасным и благоуханным.