Лидочкин суп
А ещё с возмущением вспомнил, что тарелка этого супа обходилась мне, прекрасному и восхитительному шестилетнему мальчику, в целых два листа подорожника. До сих пор свято уверен, что цена этого блюда - один листочек. Но девочка Лида не торговалась. Она поднимала строгий взгляд голубых глаз от кастрюльки с варевом, качала головой и категорично заявляла: "Две денежки". Приходилось платить.
Валюта во времена моего детства была твёрдой и настоящей. Только подорожник, без всяких линкольнов, франклинов и ребристых краешков. Всё изменилось, когда я повзрослел. В мои семь в дело пошли кленовые листья с их пёстрой осенней расцветкой и зубчатой формой. Иногда мне кажется, что крах Советского Союза начался именно в этот момент.
Предполагаю, что Лида сейчас работает менеджером по продажам или серьёзным главбухом - талант у неё к этому делу был налицо. А вот суп на вкус был не очень. То ли травы мало, то ли вода не из той лужи, то ли кулинарных навыков не хватало.
Ещё Лида предлагала играть в дочки-матери. Суть состояла в том, что она - мама, кукла в зелёном платье - дочка, а я папа. Дочка капризничает, мама с ней возится, а задача папы - уйти на работу и принести как можно больше листьев подорожника. Я подозревал в этой схеме какой-то подвох и играть отказывался, предпочитая покупать суп за наличные.
А потом приходил Олег, соглашался быть папой и бежал собирать подорожник. Олег был молод - ему было четыре. И к задаче он относился со всей серьёзностью и юношеским пылом. Поэтому вскоре у Лиды было столько подорожника, что она прекращала варить и продавать суп, а шла тратить принесённое Олегом. Многочисленные листики раздавались другим девочкам и мальчикам на площадке, складывались под камешки, стопками укладывались на лавочках.
Олег без супа, с куклой на руках, завороженно следил за процессом пристраивания добытых листиков, а я отправлялся разыскивать суп в других компаниях...
Свидетельство о публикации №225042200684