Девочки войны

                «Там,  где  война  топтала  землю
                Иные  раны  залегли…»

        С этим явлением я столкнулась вплотную именно здесь – в Новороссийске – на земле – телом своим познавшей войну…
        И, возможно, эта тенденция не была бы столь очевидна, не сделай интернет настолько доступной для нас психологию во всех её проявлениях – от научной до вульгарной…
        И, как следствие, – высокий уровень претензий к родителям: недодали, недолюбили…
        Сама – грешным делом – этим страдала одно время. Пока – в силу знаний и возраста – не сумела взглянуть на своих родителей с позиции взрослого человека.

        Я хочу поговорить о женщинах, выросших из девочек, ставших очевидцами войны…
        Представьте себе женщину, которую в состоянии беременности застала война. Муж уходит воевать… Она – в страхе: за него, за себя, за не рождённого ребёнка и его будущее, да и за будущее страны в целом…
        Или:
        Представьте себе девочку, которая оказалась в оккупации. Она ещё не имеет своей собственной системы распознавания реальности. Она определяет реальность через взрослых, которые находятся рядом…
        Рядом – испуганные женщины… А мужской мир представлен вражескими солдатами, которые способны взять за ноги младенца и размозжить ему голову об угол избы.
        Психика маленькой девочки не способна обработать эту информацию. Она её блокирует вместе с системой чувств. Легче обмануть себя, что этого не было, чем найти объяснения увиденному и пережитому…
        Так психика блокирует многие детские травмы, например – изнасилование.
Вот мы и получаем поколение «бесчувственных, холодных, …» женщин. Они рожают собственных детей, будучи уверенными в том, что уж у их-то деток будет самое счастливое детство, которого были лишены дети войны… И вдруг обнаруживают, что не способны дать своим дочерям и сыновьям ничего, кроме заботы.
        Потому, что психика не может распаковать чувства наполовину: или всё, или – ничего. Это как с запахами. Хочешь ощущать, ощущай весь спектр – и приятные ароматы, и удушливую вонь. Отключить половину невозможно. Так в роду блокируется женская энергия…
        И если распаковать всё, что пережито в военном детстве, вскроется такое, что под силу только отряду психотерапевтов вкупе с регрессологами и прочими специалистами, способными как-то объяснить «сплетенье судеб»…
        Если бы дать им пройти через терапию…

        Я никого ни к чему не склоняю, поскольку сама в терапии никогда не была. И поэтому на приведение психики в порядок потратила целую жизнь. А у меня, всего-то, были в детстве регулярные побои от отца… Кого – вы скажете – не пороли в детстве? И это будет проявление «сценарного чувства».
        А мне было важно начать исследовать и признавать то, что – именно я – чувствую в связи с этим… Самое значимое то, что признав болезненные переживания своего детства и дав им право на проявление, я дала возможность расти и развиваться позитивному спектру чувств – ощущениям радости, счастья, наполненности…

        Однако вернёмся к женщинам, выросшим из девочек войны. – Если бы хоть кто-то спросил их: ни о том, как они помнят начало войны, авианалёты, голод, смерть близких, угон в концлагеря… А о том, как они сумели это пережить, что чувствовали…
        Им нужно дать возможность забраться в кресло с ногами, обняв старую куклу. Дать им самую вкусную шоколадку и позволить размазать её со слезами по щекам… С ними надо много плакать… Плакать горячо – навзрыд!
        Ведь эта заблокированная система чувств – передана по наследству, рождённым ими детям… И пусть их дочери – многие из которых не состоялись, как жёны – стали самыми лучшими мамами для своих детей; именно в их власти – на время стать мамами своим матерям… Ведь ни один психолог не станет с ними рыдать… А вы можете!
        У вас ещё есть время – пока они живы